Оценка собранных данных

В сумме эти непрямые аргументы добавляют важные ограничения к тем, которые мы можем вывести из прямого рассмотрения различных технологических рисков, хотя в этой статье недостаточно места для детального рассмотрения. Но общая сумма свидетельств такова, что может показаться неразумным не приписать значительную вероятность гипотезе, что глобальная катастрофа убьет нас. Мое субъективное мнение состоит в том, что будет ошибочно полагать эту вероятность меньшей, чем 25%, и наивысшая оценка может быть значительно больше. Но даже если бы вероятность была гораздо меньше (скажем, ~1%) заявленная тема все равно заслуживала бы очень серьезного внимания по причине высоты ставок.

В целом, наибольшие риски существованию на отрезке времени в два столетия или меньше кажутся связанными с активностью продвинутой технологической цивилизации. Мы видим это, просматривая список различных глобальных рисков, который мы составили. В каждой из четырех категорий наивысшие риски связаны с человеческой активностью. Значительные глобальные угрозы, для которых это не верно, — это «симуляция выключается» (Хотя в некоторых версиях этой гипотезы выключение может быть вызвано нашей активностью, (Bostrom 2001)); удар кометы или астероида (что очень маловероятный риск); и уничтожение внеземной цивилизацией (что очень маловероятно в ближайшем будущем)[83].

Неудивительно, что глобальные риски, созданные современной цивилизацией, получают львиную долю вероятности. В конце концов, мы делаем сейчас некоторые вещи, которые никогда не делались на Земле ранее, и мы развиваем потенциал, чтобы сделать гораздо больше таких вещей. Если неантропогенные факторы не смогли уничтожить человеческий вид в течение сотен тысяч лет, может показаться маловероятным, что эти факторы сразят нас в ближайшие сто или двести лет. И, наоборот, у нас нет никаких причин не думать, что творения продвинутой цивилизации будут нашей погибелью.

Однако, мы не должны слишком спешить отбрасывать риски существованию, которые не созданы человеком, как незначительные. Это правда, что наш вид выжил в течение долгого времени, несмотря на присутствие таких рисков. Но здесь может играть роль эффект селекции наблюдателей. Вопрос, который нам следует задать, состоит в следующем: в теоретическом случае, если природные катастрофы стерилизуют землеподобные планеты с большой частотой, что мы должны ожидать обнаружить? Очевидно, не то, что мы живем на стерилизованной планете. Но может быть, мы должны быть людьми, стоящими на более ранней фазе эволюции? Чтобы ответить на этот вопрос, мы нуждаемся в решении вопроса о референтных классах в теории селекции наблюдателей (Bostrom 2002). Но эта часть методологии еще не существует. Так что сейчас мы можем сказать, что наиболее серьезный глобальный риск создается продвинутой человеческой цивилизацией, но мы основываем эти утверждения на прямых рассуждениях. Есть ли дополнительные аргументы для наших выводов от непрямых рассуждений, — остается открытым вопросом.

Мы не должны винить цивилизацию или технологию за создание больших глобальных рисков. По причине того, как мы определили угрозы существованию, провал в создании технологической цивилизации будет означать, что мы пали жертвами глобальной катастрофы (а именно, сужения, «технологической остановки»). Без технологии наши шансы избежать глобальных рисков будут нулевыми. С технологиями у нас есть небольшой шанс, хотя наибольшие риски, как оказалось, создаются самими технологиями.