Избыточная милитаризация

Нет ничего странного в том, что территориальные конфликты сопровождают всю писаную и неписаную историю человечества. Для нас более интересно, всегда ли они рациональны, оправданны или зачастую инстинктивные программы срабатывают без должной необходимости. Как выяснили этнографы, у некоторых племен войны стали главным занятием в жизни. Ученые изучали такие застойные племена и установили, что, как правило, эти войны давно лишились всякого смысла и пользы для воюющих сторон. Эти вояки не способны дать своей воинственности сколько-нибудь разумное объяснение. Очень похоже на господство инстинктивных программ над обыденным групповым менталитетом.

На подобной почве легко образуется группа воинов, которая, с одной стороны, существует как бы для защиты общества, а с другой — сама для себя. Большую часть времени они проводят в военных упражнениях, а время от времени находят повод повоевать с соседями. Так бывало в древние времена, та же участь постигла и некоторые народы на некоторых континентах в наше время, и дай бог, чтобы эта участь — появление воинственной, ни на что больше не способной прослойки населения — миновала народы бывшего СССР.

Если занятых «ратными трудами» воинов общество берется кормить, открывается путь к возникновению паразитических военных каст. Каста может разрастаться, как раковая опухоль, истощая ресурсы общества. С древности до наших дней действует этот механизм излишней милитаризации, во многом определивший ход истории человечества. Да что история! В наши дни всяк с удивлением осознал, что военно-промышленный комплекс вкупе с правящими идеологами, преувеличивая опасность, исходящую от других стран, оседлал все ресурсы социалистического лагеря и направил их на все большее свое разрастание.

В связи с этим очень интересно образование военных каст у общественных насекомых, когда-то вставших на путь войн и шедших этим путем десятки миллионов лет. У многих из них касты воинов не только сами не желают добывать пропитание, но и разучились самостоятельно принимать пищу, их кормят сестры — рабочие. У некоторых видов воины изменились морфологически, превратившись в живые инструменты для войны. Есть воины — танки, воины — артиллерия, воины — противотанковые средства, воины — химические мины, воины — фортификационные сооружения и т. д. У некоторых видов термитов каста воинов распалась на несколько подкаст, для разных целей войны предназначенных и по-разному выглядящих. Вот до каких крайностей может довести естественный отбор генетические программы вида, вставшего на путь избыточной милитаризации!

Подведем итоги. Мы взялись с вами, мой читатель, попробовать ответить на совсем не праздный вопрос: война между людьми — это проявление их свободной воли, решение тех же политических задач силовыми средствами или она имеет иррациональные корни в одних случаях хотя бы отчасти, а в других — в основном? И решили поискать эти иррациональные мотивы лишь в одной из возможных областей — в генетически фиксированных программах поведения, инстинктах, доставшихся нам от предков,, как человеческих, так и до-человеческих. И нашли довольно много того, что может иметь отношение к обсуждаемому вопросу. Теперь упорядочим эти новые сведения и посмотрим, что из этого вырисовывается.

Общий вывод: противоречие между порождением разума — оружием — и изначальной слабой моральной оснащенностью человека привело к тому, что он стал редкостным явлением в биосфере: вид, страшный и смертельно опасный для себя самого.