Христиане и Социализм

Жизнь – самый лучший учи­тель. Те, кто живут своим тру­дом, уже давно уяснили для себя истину о несовместимости бандитского капитализма с жиз­нью нации. Нет у рабочего и его семьи будущего в этой соци­ально-экономической системе. Верующие прозревают тоже, не смотря на то, что служители разных конфессий без зазрения совести обслуживают правящий класс. Не все конечно, но боль­шинство “патриархийных” (име­ются в виду служители РПЦ МП) попов и разных пасторов разъ­езжают на дорогих машинах и учат паству покоряться обстоя­тельствам. Ну, те, кто хотят по­коряться, пусть покоряются. Для таковых, религия действи­тельно “опиум для народа”. Я же не собираюсь служить сис­теме порожденной диаволом и человеческой жадностью. Уго Чавес хорошо сказал по этому поводу: "Капитализм — путь дьявола и эксплуатации. Если вы действительно хотите смотреть на вещи глазами Иисуса Христа — который, по-моему, был первым социали­стом, — только социализм может действительно соз­дать достойное общество".

Итак, решено: я за социа­лизм. Я готов приложить все силы, чтобы мои дети жили в справедливом обществе и имели перспективы, которых им ни когда не даст капитализм. Я готов действовать, но без тео­рии нет практики. Нужна поли­тическая доктрина. Какой док­трине следовать мне?

Я верю в Бога. Верю, что мир создан Богом. Бог установил законы мироздания, и челове­ческое общество так же подчи­нено объективным законам развития. Ученые мужи осоз­нали эти законы и выразили их в виде научной системы. Среди таковых мужей были Маркс с Энгельсом и их последователи. То, что человечество в целом движется поступательно от ме­нее развитых общественно-экономических формаций к бо­лее развитым было ясно и до Маркса. Марксизм вскрыл эко­номические причины смены общественно-экономических формаций. Суть их заключа­ется в том, что на известной ступени своего развития мате­риальные производительные силы общества приходят в про­тиворечие с существующими производственными отноше­ниями, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превраща­ются в их оковы. Тогда насту­пает эпоха социальной рево­люции. В этом есть свой резон, но это не означает, что мар­ксизм прав во всем от начала и до конца. Например, за все века своего существования, марксисты так и не привели ни одного научного доказатель­ства того что материальный мир подчиненный разумным за­конам создан некой неразумной и абстрактной “природой” или то что материя самодостаточна и существовала всегда.

Значит ли это, что я как христианин должен отвергнуть марксизм полностью и безого­ворочно? Конечно же, нет. То, что в марксизме не противоре­чит Христианству можно и нужно принимать для практиче­ской политической деятельно­сти. То есть, мы православные должны подходить к марксизму как к любой другой науке. Так дейст­вовали и святые отцы. Они брали из античной философии то, что не противоречило хри­стианским догматам. Учителя Церкви использовали адапти­рованный опыт языческих фи­лософов и даже христианских еретиков в построении христи­анского богословия. Кто знает о том, что Святые Отцы Никей­ского Собора, чтобы точнее вы­разить троичный догмат, взяли из богословского багажа ерети­ков-модалистов термин “Едино­сущный”? И ведь ничего – поль­зуемся. На каждой литургии поем Символ Веры с термином “Единосущный”.

Противоречит ли идея по­строения общества социальной справедливости христианской доктрине?

Служение Господа Иисуса Христа, помимо искупления че­ловечества, ставило целью ра­дикальное духовное преобразо­вание иудейского народа и че­ловеческого рода в целом, дру­гими словами — создание но­вого Израиля, нового народа Божьего. Как мы видим из книги Деяния Апостолов, это духовное преображение не оставалось умозрительной идеей, но и во­площалось в практические дей­ствия по преобразованию соци­ально-экономической жизни христиан. Так мы видим из книги Деяний, что первые христиане создавали общины с общим имуществом.

В связи с этим, истинное Православное христианство не переносит проблему в будущее и не надеется только насла­диться Царством Божиим по за­вершении человеческой исто­рии и после скончания времен. Будущее в христианстве укоре­нено в настоящем, и Царство Божие начинается в этой жизни.

Мы, православные, не должны ждать окончания исто­рии и времен, но должны уст­ремиться к нему через жизнь во Христе, и таким образом уже сейчас переживать то, чему предстоит произойти в гряду­щей после Второго Пришествия жизни.

Именно потому, что истинное Православие не откладывает разрешения проблемы, оно не может быть охарактеризовано как "опиум для народа". Оно приносит жизнь, преображает жизнь биологическую, освящает и преображает общество. Пра­вославие, если мы восприни­маем его правильно и живем в Духе Святом, представляет со­бою общение Бога и человека, небесных и земных, живых и усопших. И в этом общении действительно разрешаются все проблемы, возникающие в нашей жизни.

Может быть, я являюсь нова­тором Христианства и подры­ваю вековые устои Правосла­вия?

Давайте обратимся к истории.

Для русского восприятия хри­стианства очень существенно трезвое чувство «нераздельно­сти», но и «неслиянности» мира божественного и человеческого. Это определило, прежде всего, отношение церковного сознания к государственной власти. По­спешное усвоение священного смысла царской власти, вся эта удивительная «поэма» о «Мо­скве – третьем Риме» – все это росло из страстной жажды при­близиться к воплощению Царст­вия Божия на земле. Это была некая удивительная идея, вы­раставшая из потребности соче­тать небесное и земное, боже­ственное и человеческое в кон­кретной реальности. Теократи­ческая тема христианства раз­вивается в России не в смысле примата духовной власти над светской, как это случилось на Западе, а в сторону усвоения государственной властью свя­щенной миссии. Это не было движение в сторону цезарепа­пизма – Церковь сама шла на­встречу государству, чтобы вне­сти в него благодатную силу ос­вящения.

Церковное сознание Святой Руси, развивая теократическую идею христианства, стремится найти пути к освящению власти. Власть должна принять в себя церковные задачи, – и потому церковная мысль, именно она, занята построением националь­ной идеологии. Власть позже примет эту, созданную Церко­вью идеологию и сделает ее своим официальным кредо, но вся эта идеология – церковная и по своему происхождению и по своему содержанию.

То своеобразное понимание государственной власти, о кото­ром мы говорили, созрело впер­вые уже в Византии, затем дало росток у южных славян, – а в русских церковных кругах идея «священной миссии» власти за­горелась с особой силой после падения Константинополя (1453).

В этих средневековых идеях заключается мысль, что Хри­стос призвал мир к обновлению, преобразованию.

Царство Божие – это не за­предельное посмертное состоя­ние, напротив, оно находится в нас самих здесь, на земле, как говорил Христос, и осуществ­ляется через нас – высокораз­витое в духовном и материаль­ном отношении общество, по­строенное на принципах хри­стианской морали. Построение такого общества создает боль­шие возможности для самосо­вершенствования человека, ог­раничивает действие сил зла.

Отсюда возникает вопрос: возможно ли воплощение этой светлой идеи без установления общества социальной справед­ливости?

Я думаю, многие согласятся со мной, что осуществление идеала Святой Руси в рамках безнравственного, бандитского капитализма невозможно. Осно­вываясь на капиталистическом принципе можно построить лишь общество эгоизма, где ка­ждый гребет к себе, не обращая внимания на других. Прибыль любой ценой – отсюда разгул вещизма, порнографии, корруп­ции, обмана всеми возможными способами. Отсюда полное пле­нение человечества деньгами, собственностью, наживой. От­сюда глубокая пропасть между богатыми и бедными, что рази­тельно противоречит равенству людей перед Богом. Это – ги­бель человечества, и истинные христиане, и силы социализма этого вовсе не желают.

Православные христиане пы­тались построить Священное Царство, но попытка эта не уда­лась, так как на том историче­ском этапе человечество еще не имело для этого необходимых научных знаний и материальных предпосылок. Коммунисты, имея определенные научные познания, пытались построить справедливое общество без Бога и тоже потерпели неудачу. Значит, если подходить к этому вопросу диалектически, по принципу: тезис – антитезис – синтез, то нужно прийти к ра­зумному синтезу Православной идеи и марксистского политэко­номического метода. И через этот синтез провозгласить но­вое учение – Русский Христиан­ский Социализм.

Исходя из этого, я глубоко убежден, что христиане не мо­гут стоять в стороне от борьбы угнетенных против угнетателей, не должны уклоняться от осво­бодительных движений, в каких бы странах они не происходили.

Стремиться к справедливому устройству общества – это с христианской точки зрения нор­мально. Ненормально когда ба­рин, чтобы покрыть карточный долг распродает в розницу пра­вославную семью – как собак. Не нормально когда православ­ный человек должен вкалывать по 12 часов в су­тки, получая за свой труд гроши и вынужден, ютится с семьей в бараке. В то время как другой “право­славный” человек владею­щий средствами производ­ства утопает в роскоши и уже не знает, каким бы еще сексуальным извращением разнообразить свой досуг.

А стремиться к нормаль­ной жизни и обеспечивать достойное будущее своим детям – это для христиа­нина нормально. Честно работать и получать спра­ведливую оплату за свой труд – это нормально.

Ненормально бежать от реальности в дебри ложной религиозности. Поэтому мы – православные христиане не должны стоять в стороне от решающей битвы добра и зла. Мы должны побо­роться за счастливое будущее нашей Родины и наших детей!

Вперед к Христианскому Со­циализму!

----------------------------------------

ПИСАТЕЛЮ-КОММУНИСТУ ИВАНУ ЕФРЕМОВУ

105 ЛЕТ

«Либо будет всепланетное коммунистическое общество, либо не будет никакого, а будет песок и пыль на мертвой пла­нете»

(Иван Ефремов)

Иван Антонович Ефремов — легендарная фигура советской и мировой фантастики второй по­ловины ХХ века. Иван Антоно­вич родился 22 апреля 1908 г. в поселке Вырица. Рано научив­шийся читать, Ваня с 6 лет ув­лекся романами Жюля Верна, книгами о путешествиях.

В годы революции Ефремов становится воспитанником красноармейской автороты, проходит с ней по дорогам гра­жданской войны до Перекопа. После этого возвращается в Петроград, где работает черно­рабочим, подручным шофера и учится в трудовой школе. Уже в это время Иван Ефремов зна­комится с учеными, получает возможность пользоваться на­учными библиотеками. Особую роль в его судьбе сыграл зна­менитый зоолог и палеонтолог академик П. П. Сушкин, органи­зовавший рабочее место для юного энтузиаста науки в своем рабочем кабинете.

Сдав экзамены за Мореход­ные классы, Ефремов уезжает служить на Тихий океан, затем переводится на Каспий. Через некоторое время П. П. Сушкину удается выхлопотать ставку в геологическом музее для своего любимого ученика. Ефремов работает препаратором, посе­щает лекции в университете и ездит в многочисленные палео­нтологические экспедиции — на Север, Урал, в Закавказье, Среднюю Азию, Казахстан, Кир­гизию.

В 20 лет Ефремов публикует свою первую научную работу, через несколько лет их насчи­тываются уже десятки. С 1929 года Иван Ефремов начинает принимать самое активное уча­стие и в геологических исследо­ваниях, также совершая ряд от­крытий. Расширяется география его экспедиций — Сибирь, Яку­тия, Монголия, пустыня Гоби.

В 1935 г. Ефремов заканчи­вает экстерном геологоразве­дывательный факультет Гор­ного института, а в 1940 г. полу­чает степень доктора биологи­ческих наук. Его имя приобре­тает все большую известность, особенно после того, как он ста­новится основоположником та­фономии — науки о закономер­ностях исследования древней жизни на Земле. В 1952 году его книга «Тафономия и геологиче­ская летопись» (1950) отмечена Государственной премией.

В 1942 году Ефремов оказы­вается надолго прикованным к постели из-за болезни. Человек неукротимой энергии, он нахо­дит ей выход в создании цикла своих первых приключенческих и научно-фантастических но­велл, которые объединяет на­званием «Рассказы о необыкно­венном». Это были «Эллинский Секрет», «Олгой-Хорхой», «Озеро Горных Духов» и другие.

С 1944 г. эти и другие рас­сказы публикуют в «Новом мире», «Технике молодежи», в журналах «Краснофлотец» и «Красноармеец». Выходят от­дельные сборники, названные по одноименным рассказам: «Встреча над Тускаророй» (1944), «Белый Рог» (1945), «Алмазная Труба» (1946), в сборник «Семь румбов» должен был войти рассказ «Сумасшед­ший танк», но сам автор его за­браковал, а «Эллинский секрет» не пропустил редактор, поэтому озаглавлен по числу вошедших в них произведений: «Пять рум­бов» (1944). Одним из первых высоко оценил лите­ратурный дебют Еф­ремова А. Н. Толстой — за правдоподобие необычайного и изящный стиль.

Вскоре к рассказам, опубликованным в 1944-1945 годах, при­бавляется историче­ская дилогия «Вели­кая Дуга» (повести «На краю Ойкумены», 1949, и «Путешествие Баурджеда», 1953), первые «космиче­ские» повести («Звездные Ко­рабли», 1947, и «Сердце Змеи», 1959), а также увлека­тельный путевой дневник «Дорога Вет­ров» (1956).

Ефремов считал, что все в мире подчи­нено законам эволю­ции, знание которых необхо­димо человеку для правильного понимания своего места в мире. Он был убежден, что наука ве­дет в пустоту, если за ней не стоит философия. Славу самого конструктивного мыслителя в мире и родоначальника совет­ской научно-социальной фанта­стики он приобрел после вы­хода в свет «Туманности Ан­дромеды» (1957) и «Часа Быка» (1968). Оба романа, подчерк­нуто обращенные к молодежной аудитории, представляют собой образное воплощение антропо­морфической гипотезы автора, считавшего что любые формы жизни на определенном этапе развития должны стать челове­кообразными. Достигнувшие космического уровня цивилиза­ции объединяются в Великое Кольцо Миров. Законы эволю­ции универсальны для всей Вселенной — и главный среди них — борьба с ИНФЕРНО. Судьба цивилизации зависит от того, как решается ею частная судьба человека — ведь «че­ловек — та же вселенная, глу­бокая, неисчерпаемая». Свой оптимизм автор черпает в ут­верждении колоссальных воз­можностей человека, а не в надеждах на неких «высших существ» из Космоса.

Одна из лучших утопий но­вого времени — «Туманность Андромеды» создавалась под влиянием писательского кредо — «либо будет всепланетное коммунистическое общество, либо не будет никакого, а бу­дет песок и пыль на мертвой планете». Сочетание строгой научности взгляда с художест­венным воображением поро­дило жизнеутверждающий па­фос и «изящный, холодный стиль» (по определению Алек­сея Толстого). «Отстранен­ность» взгляда героев романа на окружающую действитель­ность, так же как «холоднова­тость» авторского видения объ­яснялись установкой писателя на воссоздание взгляда чело­века будущего на его настоя­щее, а не человека сегодняш­него дня на его будущее — «их горе — не наше горе, их радо­сти — не наши радости. Следо­вательно, они могут в чем-то по­казаться непонятными, стран­ными, даже неестествен­ными…». В 1959 году роман по­лучил первую премию на кон­курсе лучшей книги о науке и технике для школьников, прове­денном Министерством просве­щения РСФСР.

По мнению автора главным двигателем прогресса оказыва­ется не совершенство техники, а эволюция человека (причем, это общий для космоса закон), именно человек оказывается в будущем мерой всех вещей, а наука и ее открытия подчинены нуждам его развития.

Потрясением для читателей 70-х гг. стала публикация (даже в искаженном цензурой вари­анте) романа И. А. Ефремова «Час Быка». Этот роман поя­вился через 10 лет после «Ту­манности Андромеды» и пред­ставлял собой своеобразную антиутопию-предупреждение о реальной опасности «другого пути» цивилизации из дня сего­дняшнего в день завтрашний. На сей раз «посткоммунистиче­ская» Земля — лишь альтерна­тивный фон для рассказа о жут­кой судьбе планеты Торманс. Торманс — планета эволюцион­ного тупика, в который зашла цивилизация, нарушившая ос­новной закон эволюции — па­раллельность и взаимозависи­мость научно-технического и нравственного прогресса. Пойдя путем лишь технического про­гресса, правители планеты вскоре утратили контроль над социальной, этической, экологи­ческой ситуацией. Обесчелове­ченный разум стал рождать чу­довищ — так возник мир ИНФЕРНО (непрерывного и бесконечного, безысходного страдания). Падение цивилиза­ции Ефремов объяснял ее мо­ральным износом и оскудением.

Несколько особняком в твор­честве Ефремова стоят романы «Лезвие бритвы» (1963) — по­священный загадкам человече­ской психики и законам, дви­гающим развитием человече­ской личности — и «Таис Афин­ская» (1972) — написанный во имя бессмертного искусства и его вдохновительницы-жен­щины. Оба произведения явля­ются своеобразным сводом фи­лософских, социальных, эстети­ческих взглядов автора, пред­ставленных в увлекательной приключенческой форме; в цен­тре внимания автора в обоих случаях — ноосфера человече­ского сознания и образ цельного гармоничного человека.

Всесторонними были дарова­ние и сама личность Ивана Еф­ремова. Проникновение в глу­бинные закономерности разви­тия природы и общества позво­ляет «предчувствовать» и «предвидеть», даёт прогности­ческий дар футуролога. Место­рождение алмазов в Якутии на­шли именно там, где происхо­дило действие рассказа «Ал­мазная Труба». На Алтае было открыто ртутное месторожде­ние, предсказанное в «Озере Горных Духов». Ефремовская фантастика стала реальностью, когда в Башкирии нашли Капову пещеру с древними рисунками африканских(!) животных. Изо­бретатель голографии Ю. И. Денисюк подчеркивал, что идею своего открытия он почерпнул в рассказе «Тень Минувшего».

Последний период жизни и творчества Ефремова оказался для него нелегким — огромной работы потребовали романы, ухудшалось здоровье. Многие замыслы остались незавершен­ными. Были задуманы и «вы­ношены»: повесть о Руси ХIII в. «Дети Росы», роман «Чаша от­равы», повесть о бое броне­носца «Ретвизан» с японской эскадрой, автобиографическая повесть «Последние зубцы».

http://levoradikal.ru/archives/4528

----------------------------------------------