Определение ораторства, условия и общий состав ораторской речи

1. Ораторское красноречие состоит в искусстве действовать даром слова на разум и волю других и побуждать их к известным, но всегда высоким и нравственным целям. Оратор достигает этого двумя средствами: силою и очевидностью доказательств он склоняет на свою сторону умы слушателей, а жаром чувства и красноречием, исходящим от душевного убеждения, побуждает их сочувствовать себе. Задача оратора состоит в том, чтобы согласить различные мнения в одну мысль и различные желания в одну волю.

2. Настоящей основой ораторского красноречия может служить только стремление ко благу человечества. Это единственный источник всякого одушевления со стороны оратора. Цели корыстные, порочные не могут иметь такого нравственного основания и потому лишают оратора глубины собственных убеждений, а это не позволяет слушателям сочувствовать его основным мыслям и чувствам. Бывают случаи, когда оратор потворствует страстям и тем или другим неправым видам слушателей, или когда он увлекает их софистическими оборотами доказательств. В это время оратор изменяет своему призванию и красноречие в устах его бывает мнимое. Справедливо сказал Цицерон, что оратором может быть только человек, желающий добра. Nemo potest esse orator, nisi vir bonus.

3. Ораторская речь (oratio, т. е. по выражению древних, ore expressa ratio, устами высказанный разум) в основании своем имеет всегда силлогизм и служит не чем иным, как только его полнейшим развитием. Причина этому в том, что только эта форма мысли нашей, излагая последовательный ход умозаключения, приводит в сознание все данные, на которых основывается убеждение. Поэтому весь состав и части ораторской речи условливаются составом и частями силлогизма. Меньшая посылка дает начало изложению обстоятельств главного предмета, т. е. как разделению их, так и описанию их или повествованию о них; большая посылка — общей, философской части речи, в которой находятся истины несомненные и очевидные. Здесь приводятся основанные на них доказательства в пользу предлагаемой истины и опровержения того, что ей противно. Наконец, заключению силлогизма соответствует конец ораторской речи, в котором главная истина, приведенная в сознание предшествовавшими доводами, повторяется и поставляется как бы на вид и благоусмотрение слушателей. Конец речи называется также заключением. К этим частям ораторской речи, непосредственно проистекающим из силлогизма, присоединяются еще две. Они условливаются отношением, в котором оратор находится к своим слушателям. Он должен, во-первых, предуведомить и предуготовить их к предмету своей речи, а, во-вторых, представить этот предмет так, как он всегда имеет отношение к жизни со стороны, близкой к их нравственному чувству. Это приступ ораторской речи, помещаемый в ее начале, и часть патетическая, находящаяся перед заключением, в том месте, где оратором уже истощены все доказательства ума. Таким образом, речь ораторская состоит из пяти частей, суть которых приступ и предложение, разделение и изложение обстоятельств предмета, доводы и опровержения, часть патетическая и заключение.

4. Этот основной вид ораторской речи в различных родах ораторства, в различных случаях и у различных ораторов имеет множество видоизменений. Потому не всякая ораторская речь содержит все вышеозначенные пять частей или не в том же порядке. Иногда оратор начинает прямо с объяснения предмета, без приступа; иногда, оставив разделение, т. е. не предупредив слушателя о различных видах обстоятельств, прямо повествует и излагает эти обстоятельства; иногда, наконец, он оставляет без полного развития общие истины, на которых основываются его доказательства, как мысли всем известные и не подлежащие сомнению. Вообще форма речи изменяется по свойствам главной мысли, которая числом своих сторон определяет и число частей самой речи. Вышеозначенные части ораторской речи, по общности своего значения и потому, что основанием своим име­ют процесс умственного убеждения, могут, однако, быть названы нормальными. Рассмотрим их в большей подробности.

5. Приступ целью своею имеет, во-первых, объяснить причину, по которой оратор начинает говорить об известном предмете, равно как и обстоятельства, в которых он находится, во-вторых — расположить слушателей к убеждению и привлечь внимание и благосклонность их к себе. Древние выражали это словами reddere auditores benevolos, attentos et dolices (сделать слушателей благосклонными, внимательными и послушными). Они различали два рода приступа: естественный и искусственный. В приступе естественном (principium) оратор прямо, без всяких околичностей, начинает свой предмет и объясняет дело. В искусственном (insinuatio), как бы не доверяя самому себе и не надеясь на успех речи, мало-помалу склоняет слушателей на свою сторону, побуждает внимание и приготавливает их к убеждению. В примере этого рода приступа можно привести приступ во второй речи Цицерона против Рулла, народного трибуна, предложившего закон о разделении полей (lex agraria). Наконец, третий род приступа бывает в тех случаях, когда самый предмет живо трогает оратора и слушателей. Это приступ внезапный l ех abrupto). Таков известный приступ Цицерона в речи против Каталины, в присутствии которого оратор как бы вышел из себя: «Доколе, наконец, Катилина, будешь ты злоупотреблять терпением нашим?...» Непосредственно за приступом следует главное предложение, как бы примыкающее к нему. В предложении кратко, но ясно излагается главное содержание речи: это зерно, из которого развивается вся она. При всей полноте предложение должно быть возможно кратко и понятно.

6. Изложив главный предмет свой, оратор разделяет на части его содержание. Тут начинается вторая часть речи —разделение ее содержания. В речах небольшого объема, в которых легко обнять умом последовательность всех частей, разделение опускается. Условия и правила ораторского разделения заключаются в общих законах логического деления понятий. Заметим только, что речь должна сама собою разлагаться на составные части, а не разрываться. Divisa, non fracta debet esse oratio. (Речь должна быть разделена, а неразорвана.) Из разделения прямым образом проистекает изложение обстоятельств предмета, к которым по сущности разделение это и относится. Изложение обстоятельств, смотря по свойству предмета, принимает характер повествования или описания. Условия хорошего ораторского изложения заключаются в очевидной ясности и краткости так, чтобы слушатель легко мог удержать в памяти все излагаемое, и в правдивости, чтобы он впоследствии не уверился в противном и не переменил решения, к которому побудил его оратор. Образцы ораторского изложения находим мы, между прочим, в речах Цицерона, в похвальном слове Карамзина Императрице Екатерине II и пр.

7. В теории доказательств или доводов представляются обыкновенно два главные предмета: их изобретение и расположение. Древние риторы, учители красноречия, думали, что с помощью искусства можно доставить оратору возможность находить доказательства на все предметы и на все случаи. Отсюда произошли так называемые топики или общие места (loci topici, loci communes, sedes argumentoram). Эти топики состояли в известных, общих мыслях, которые можно было приложить почти ко всем случаям и на которых оратор основывал свои доказательства. Притом одни из этих топиков относились ко всем родам речей, другие — к одному только отдельному какому-либо роду. Кроме того, в этих топиках различали «места лиц» и «места предметов» (loci personarum et loci rerum). Такое учение производило, однако, только блестящих декламаторов, которых и в Греции, и в Риме было такое множество. Напро тив, все изобретение доказательств или доводов состоит в развитии понятий, служащих основанием тому умозаключению, на котором зиждется целая речь. Если оратор хочет словом своим побудить слушателей к известной цели, он должен для этого углубиться в предмет свой и одушевиться им. Тогда только достигнет он желаемого. Вот в чем истинный источник ораторского изобретения.

8. Условия, которым должно следовать в расположении доводов, отчасти показаны были выше. Они заключаются в общих правилах развития основной мысли сочинения, правилах, которые показаны были в общей риторике. Но следует применить их к настоящему случаю.

a. Не должно смешивать доводов разнородных.

b. В последовательном порядке своем они должны возрастать и усиливаться (ut augeatur semper et increscat oratio — чтобы речь усиливалась и возрастала).

c. Доводы более убедительные и сильные могут быть излагаемы в виде особых рассуждений.

d. He должно слишком распространяться в доказательствах и увеличивать их число. В противном случае они теряют силу и убедительность.

e. Вместо прямых доказательств можно употреблять и косвенные или опровержения, особенно в тех случаях, когда противное мнение слишком укоренено в умах слушателей.

9. Часть патетическая имеет целию по изложении всего предме­та речи и всех доказательств в его пользу тронуть сердце, возбудить и воспламенить страсти. В этой части окончательное торжество оратора. Древние и эту часть речи старались привести в правильную систему. Они подробно исследовали характер каждой страсти, проникали в ее причины и наблюдали действия и обстоятельства, при которых страсти особенно раскрываются. Отсюда правила о возбуждении и утолении страстей, правила, которые Аристотель, а за ним римские теоретики изложили глубокомысленно и в подробности. Общие правила патетической части состоят в следующем:

a. Часть сия не должна переступать за пределы, приличные предмету речи.

b. Она должна основываться на истинном убеждении и не иметь принужденности.

c. Она должна быть чужда всех излишних распространений и риторических украшений. Все это ослабляет впечатление речи на слушателей.

10. Наконец, в заключении (peroratio) своей речи оратор или выводит следствия из доказанной истины, или вкратце приводит основные мысли всего доказанного, или возбуждает сочувствие слушателей к истине, которую старался раскрыть. Христианские витии почти всегда оканчивают речи свои молитвою. Заметим, что многие из речей Демосфена, Эсхина и Цицерона служат прекрасными образцами в расположении вышеозначенных частей речи.

11. Кроме знания, как сочинять речи, оратор должен быть сведущ и опытен в искусстве произношения и декламации. Ораторская декламация требует, чтобы каждое слово в устах оратора было одушевлено, чтобы одушевление это выражалось во взгляде и в движениях тела, которые, при всей скромности и приличии своем, должны соответствовать тону речи и различным его изменениям. Много содействует в этом отношении гибкий и приятный орган голоса, выразительность и одушевление взгляда, благородство движений и приемов и, наконец, достоинство в осанке.

12. Что касается ораторского слововыражения, то первым условием речи служит совершенная стройность его. Она состоит не только в чистоте языка, но и в его благозвучии (numerus oratorius, rithmus), в округленности периодов и в строгой разборчивости выражений, сравнений и уподоблений. Ораторское красноречие принадлежит поэтому к высшим родам прозаического изложения и имеет хотя чисто практическую, но, тем не менее, высокую цель — вселить убеждение, тронуть сердце и побудить волю. Поэтому сила и теплота чувства для оратора столь же необходимы, как и совершенное углубление всеми умственными силами в предмет своей речи. Притом он должен знать людей и общество, чтобы согласовать свою речь с положением, отношениями и личными особенностями слушателей. Все это требует с его стороны высокого искусства в равновесном построении составных частей речи и не позволяет ему ограничиваться в ее тоне одними поучениями и назиданиями.

13. В старину ораторское искусство поставляли в близкой связи с поэзией, но они существенно различны между собою. Основанием поэзии служит чувство, зарождающее фантастические помыслы. Основанием ораторского красноречия служит ум, управляющий всеми движениями чувства и далекий от вымыслов фантазии, прелестных и очаровательных в поэзии, но нисколько не согласных с практической целью оратора. <...>

[1] Улика для опровержения.