Россия в годы правления Николая I: политическая реакция и реформы

политическая реакция

Новый период русской истории, наступивший после разгрома декабристов, неразрывно связан с личностью Николая I.

Николай лично допрашивал многих декабристов. Одних он пытался склонить к откровенным показаниям мягким обращением, на других кричал. Арестованные содержались в Петропавловской крепости в суровых условиях. На допросы их возили в кандалах. Следователи нередко угрожали пытками. Суд над декабристами происходил при закрытых дверях.

121 декабриста сослали на каторгу или на поселение в Сибирь, заключили в крепость или послали умирать на Кавказ рядовыми солдатами. Немногим довелось пережить долгое николаевское царствование.

Правительство предприняло ряд мер по укреплению полиции. В 1826 г. было учреждено Третье отделение Собственной его императорского величества канцелярии, которое стало главным органом политического сыска. В его распоряжении находился Отдельный корпус жандармов. Начальник Третьего отделения одновременно являлся и шефом корпуса жандармов. Долгие годы эту должность занимал граф А.Х. Бенкендорф, участвовавший в разгроме декабристов и в следствии над ними. Личный друг Николая I, он сосредоточил в своих руках громадную власть.

В обществе, терроризированном расправой над декабристами, выискивали малейшие проявления «крамолы». Заведенные дела всячески раздувались, преподносились царю как «страшный заговор», участники которого получали непомерно тяжелые наказания.

Правительство считало, что русская действительность не дает оснований для зарождения «крамольного» образа мыслей, что все это появляется под влиянием западноевропейских освободительных идей. Поэтому преувеличенные надежды возлагались на цензуру. Министр народного просвещения граф С.С. Уваров, в чьем ведении находилась цензура, видел свою задачу в умножении, «где только можно, числа умственных плотин» против наплыва «вредных» идей. В 1826 г. был принят новый устав о цензуре, прозванный «чугунным». Цензоры не должны были пропускать никаких произведений, где порицался монархический образ правления. Запрещалось высказывать «самочинные» предложения о государственных преобразованиях. Сурово пресекалось религиозное вольномыслие. Недостаточно бдительные цензоры получали взыскания или увольнялись.

Другие ведомства тоже стали добиваться для себя права цензуры — каждое в области своих интересов. Вскоре такое право приобрели Третье отделение. Синод, почти все министерства. Даже Управление коннозаводства обзавелось собственной цензурой. Разгул цензуры превзошел все разумные рамки — даже с точки зрения правительства. Но попытки как-то исправить положение давали лишь кратковременньп успех, а затем в цензуре восстанавливались хаос и произвол Жертвами его нередко становились ‑­ дружественные правительству люди, а освободительные идеи неведомыми путями продолжали проникать в Россию.

Для многих здравомыслящих людей были очевидны надуманность и лицемерие казенного пустозвонства, но мало кто решался сказать об этом открыто.

Не доверяя общественности, Николай I видел главную свою опору в армии и чиновничестве. В николаевское царствование произошло небывалое разрастание бюрократического аппарата. Появлялись новые министерства и ведомства, стремившиеся создать свои органы на местах. Объектами бюрократического регулирования становились самые различные сферы человеческой деятельности, в том числе религия, искусство, литература, наука. Быстро росла численность чиновников.

Усиливался, переходя все разумные пределы, управленческий централизм. Почти все дела решались в центральных ведомствах. Даже высшие учреждения (Государственный совет и Сенат) были перегружены массой мелких дел.

Однако сущность бюрократического управления состоит не в исписывании большого количества бумаг и канцелярской волоките. Это — его внешние признаки. Сущность же в том, что решения принимаются и проводятся в жизнь не каким-либо собранием представителей, не единолично ответственным должностным лицом (министром, губернатором), а всей административной машиной в целом. Министр же или губернатор составляют только часть этой машины, хотя и очень важную.