Но, учитывая ограниченность возможностей банков, а также неограниченность потребностей дворянства, деньги у ростовщиков все же брали, и банки только на короткое время могли уменьшить ростовщический процент. Даже более того, все потуги дворянских банков (выпуск ценных бумаг и т. д.) оборачивались выгодой для ростовщиков. Ростовщичество изымало феодальную ренту в пользу буржуазных элементов, объективно способствуя развитию капитализма. Задолженность высшей знати ростовщикам составляла миллионы рублей. Граф Шереметьев, крупнейший землевладелец, брал ссуды не только у купцов, но и у богатых крестьян. К 1800 году его долг достиг 2 млн. рублей. Громадными ссудами пользовались Демидовы, долг которых в 1794 г. составлял 812 тыс. рублей. Это нерациональное хозяйство могло жить только на дотациях и льготах. В целом мануфактуристы брали в долг у купцов, но даже в середине XVIII века пользование кредитом считалось у русских мануфактуристов признаком плохого состояния дел и даже могло быть поставлено предпринимателю в вину. Иногда русские брали в кредит у иностранцев под высокий процент, так как невозможность получить ссуду поднимала его еще больше. Совершенно верно подметил эту особенность А. Радищев в "Проекте гражданского уложения" (1801 г.), где он писал о бесцельности закона о "лихве": "лихва тем больше, процент тем дороже, чем больше может быть опасности в нарушении закона". Правовая незащищенность кредитора заставляла брать высокий процент "за страх". Более выгодной и менее опасной была дача в долг государству, но и здесь из-за неопределенности законов ростовщик рисковал своим состоянием.
|
|