Глубинная психология. То, что не все процессы, раздражения и реакции нашего тела, нервной системы и мозга осознаются, сегодня звучит как банальность

То, что не все процессы, раздражения и реакции нашего тела, нервной системы и мозга осознаются, сегодня звучит как банальность. Но вопросы о том, как неосознаваемые элементы центральной нервной системы, духовной или «душевной» жизни связаны с сознанием, возможно ли структурировать и исследовать «бессознательное», а если да, то каким образом, — это вопросы к которым обратилась прежде всего глубинная психология (Фрейд, Адлер, Юнг) и ответ на которые получен лишь в новейшее время с помощью физиологии и этологии.

Попытка выявить и проанализировать эти «корни бессознательного» содержится, например, в теории архетипов Карла Гюстава Юнга (1875–1961) и его учении о коллективном бессознательном ⁹. Хотя бессознательное испытывает сильное воздействие со стороны индивидуальных переживаний, согласно Юнгу, оно содержит также элементы, которые являются общими для всех людей.

Коллективное бессознательное есть совокупность того, что в мире душевного значимо не только для единиц, но для многих и в глубочайшем слое даже для всех… (Seifert, 1965, 40)

Коллективное бессознательное представляет собой объемлющую, сверхрациональную структуру, независимую от человеческого сознания. Элементами этой структуры являются, по Юнгу, «элементарные образы» или «архетипы»/ (Seifert, 1965, 42)

Открыть архетипы, сделать их сознательными, возможно только непрямым путём, так как сознание преобразует их в процессе выявления. «Я должен признать, что не могу представить себе ни одного прямого пути для решения этой задачи «(Jung, 1954, 559).

Принадлежат ли архетипы к естественным основам человека или они априори духовного порядка, сопоставимые с трансцендентальными предпосылками нашего познания, как это утверждал Кант в своей первой критике разума? Ответ гласит: архетипы связаны с обеими сторонами, естественной и духовной. Их естественный аспект проявляется в том, что их можно рассматривать по аналогии с инстинктами. (Seifert, 1956, 47)

Принимая во внимание структуру тела, было бы удивительно, если бы психическое было единственным биологическим феноменом, не проявляющим отчетливых следов предшествующей истории развития и что эти признаки весьма вероятно находятся в ближайшей связи с инстинктивной основой. (Jung, 1954, 558)

Аналогично тому, как в этологии выявляются специфические для вида врождённые образцы поведения (инстинкты, импульсы), в соответствии с которыми действуют или реагируют животные определённого вида, Юнг видит в архетипах интерсубъективные (коллективные) образцы переживания, архаические образы, которые определяют переживание (Jung, 1954, 557–580).

Инстинкты и архетипы не есть нечто, приобретаемое посредством личного опыта, не есть нечто выученное и выучиваемое. Они предшествуют любому опыту, они являются изначальными предпосылками для всего, что может делаться или переживаться. (Seifert, 1965, 47)

Учение об архетипах имело, правда, определённую эвристическую ценность для диагноза и терапии нарушений психики; но его научное значение очень спорно. Прежде всего это вызвано его непроверяемостью. Так, сам Юнг писал:

Кроме того, любое восприятие архетипа уже сознательно и поэтому в необозримой мере отличается от того, что послужило поводом для восприятия. Поэтому для психологии становятся невозможными любые высказывания о бессознательных состояниях, то есть нет никакой надежды, что можно будет доказать значимость каких-либо высказываний о бессознательных состояниях или процессах. (Jung, 1954, 577)