«Видеоигры представляют собой модернизированную версию игры в индейцев и ковбоев», — говорит представитель производителя Doom Тодд Холленсхед. Модернизированную, да, конечно... но страшно даже подумать, до какой степени! Например, игра, окрещенная GTA,
4. Рембо Нинтендо
позволяет игроку организовать торговлю наркотиками и убивать полицейских, которые пытаются этому помешать. В Интернете существует еще одна игра того же разряда, но с довольно простым дизайном: она заключается в том, чтобы защищать свои поля марихуаны, отстреливаясь от американских солдат, которые спускаются на них с парашютами.
Разумеется, торговцы наркотиками не дожидались ни видеоигр, ни Интернета, чтобы заниматься своими делишками. «Обвинения, выдвинутые против видеоигр, — слишком легкий ответ на проблемы, связанные с насилием», — считает Генри Дженкинс. Этот столп мысли знаменитого MIT многие годы работает над изучением поведения своих сограждан в связи с их игровой деятельностью. «Они хотят свалить на видеоигры ответственность за все свои проблемы, — напоминает исследователь, — и они ошибаются. Большинство ученых, изучающих преступность, не считают насилие, распространяемое видеоиграми, серьезной причиной преступности. Причина эта скрывается глубоко за насилием в семьях и повседневной жестокостью». «Конечно, Интернет, игры или телевидение имеют влияние на ребенка, — подтверждает Элен Веккьяли, — но оно не идет ни в какое сравнение с тем, каким образом переживается насилие в семейном кругу. Если родители постоянно агрессивны по отношению к ребенку, если он видит, как отец бьет мать, если его самого бьют, то вероятность, что он сам будет вести себя агрессивно, несоизмеримо возрастает».
|
|
Дженкинс также констатирует, что, по статистике, молодые японцы менее агрессивны, чем молодые американцы, хотя первые потребляют гораздо больше видеоигр. «Маленькие японцы не имеют доступа к оружию, тогда как в американских семьях оружие и боеприпасы всегда под рукой». Это резонное рассуждение годится также и для Франции. Соединенные Штаты с их свободным обращением оружия всегда будут страной с более высоким риском для жизни, чем Франция.
Дети процессора
Для Сержа Тиссерона психический аппарат представляет собой нечто вроде пищеварительного тракта, который поглощает и перерабатывает получаемую информацию. Все обрабатывают эти изображения по-разному, ибо у каждого свои желания и свои заботы. «Способ, с помощью которого образы пробуждают укоренившиеся в нас былые травмы, можно сравнить с тем, что использовал граф Дракула из романа Брема Стокера. Прежде чем овладеть телами своих жертв, он проникал в их душу. В этом романе Князь Тьмы в самом деле не может проникнуть ни в один дом до того, как его туда позовут. Подобно тому, как ни один образ не может овладеть нашим сознанием без того, чтобы мы его сначала не пожелали, пусть и бессознательно».