Примеры перестраивания травматической доминанты и преодоления ее

Как же выглядит в реальности результат перестраивания травматической доминанты и результат ее преодоления? В качестве ответа на этот вопрос ко всем примерам, приводимым выше и в части 2.1 можно предложить описания, заимствованные из еще трех источников. Они, – эту особенность необходимо подчеркнуть, – носят автобиографических характер, то есть описывают процессы, реально протекавшие в действительности (а на моделируемые на бумаге).

Речь идет о книге Юрия Бессонова «26 тюрем и побег с Соловков», о книге Невесского Е.Н. «Первый эшелон», о книге Елены Мартилла и Светланы Магаевой «Мученики лениградской блокады». Далее – о интересующих описаниях и эпизодах из источников – по порядку.

Данный раздел можно расширить через привлечение материала из первой части статьи «Три силы: Цель жизни и развязавшееся стремление к игре (казино, гонки, игра по жизни)». В главе «О лекции "Две доминанты"» приводятся советы преподобного Порфирия Кавсокаливита, в том числе, в отношении девушки, страдавшей депрессией. Общий смысл наставлений в том, что если в темную комнату будет допущен свет, то тьма уйдет. Есть как бы два участка в саду и один источник с водой, если пустить его к цветам, то колючки засохнут. Помимо принципа преодоления негатива через обращения к конструктиву, преподобный Порфирий отмечал еще и аспект, выходящий за рамки человеческих возможностей к саморегуляции.

Он наблюдал как Божественная благодать во время генеральной исповеди освобождает «от всего плохого опыта жизни, от ран, душевных травм и вины». Его размышления о психологических травмах, а также о Божественной благодати, которая освобождает «от всего плохого опыта жизни, от ран, душевных травм и вины», приводятся в книге «"Победить свое прошлое": Исповедь – начало новой жизни» в главе «В Таинстве Исповеди действует благодать, которая освобождает "от всего плохого опыта жизни, от ран, душевных травм и вины"».

Из уже упомянутых источников в части 2.1 стоит стократно подчеркнуть и отметить тремя восклицательными знаками книгу «Отец Арсений». Книга представляет из себя сборник повествований о христианах, живших в суровые годы Второй Мировой Войны и эпохи тотальных репрессий. Книга начинается с описания ключевых событий, пережитых отцом Арсением во время длительного заключения в лагере уничтожения. Затем открывается ряд жизненных историй, написанных по просьбе отца Арсения его духовными чадами, с которыми он встречался после своего освобождения (встречаются «укороченные» версии этой книги, но желательно читать полную версию книги – довольно «толстое» (но очень легко читаемое) издание, включающее следующие разделы: Введение; часть первая «Лагерь»; часть вторая «Путь»; часть 3 «Дети»; часть 4 «Путь к вере»; часть 5 «Возлюби ближнего своего»; Воспоминания об отце Арсении»).

Важные подробности приведенных историй состоят в, в том числе, в рефлексии, анализе авторами своих внутренних содержаний. Практически каждый из описанных в конкретной истории путей мог привести к образованию паталогической доминанты, наподобие той, которая штурмовала сознание упомянутого выше Эрика Ломакса. Почему паталогические доминанты не образовывались, а если и зарождались, то переинтегрировались и преодолевались доминантами бодрыми? – ответ на этот вопрос является, сказать о книге языком данного текста, одним из главных посылов книги.

Есть версия, согласно которой отец Арсений является собирательным образом, а не реально жившим человеком. Если бы оно и действительно было так, и отец Арсений был бы придуманным персонажем, то практическая ценность изложенного материалы упала бы в разы. Ведь, тогда бы получалось, что описанные подходы по преодолению травматического опыта, не прошли реальной апробации, а были вызваны к существованию лишь чьим-то воображением.

Версия о призрачности отца Арсения снимается в предисловии, написанным протоиереем Владимиров Воробьевым – ректором православного университета во имя святителя Тихона Патриарха Московского (священником уважаемым, признанным и не бросающим слов на ветер). И отец Арсений был реален, и реальны были его чада, и, следовательно, реален был их опыт преодоления травматической доминанты (или, в несколько иной формулировке, – опыт такого выстраивания ритма и уклада жизни, при которых травматическая доминанта не может созреть, раскачаться, разогнаться и начать поглощать ментальное пространство человека).

Многочисленные примеры сопротивления разлагающему воздействию травматических обстоятельств приводятся в лекциях цикла «Остаться человеком: Опыты, мегаполисы, концлагеря». В третьей и четвертой частях лекций разбирается тема выживания, которая включает с себя, в том числе, и понятие психологического выживания. Указанное понятие означает, что человек выживает именно в качестве личности, а не просто в качестве биологического объекта.

То есть человек, который выжил в обстоятельствах, несущих в себе «травматический заряд», не просто выходит из этих обстоятельств телом, но и сохраняет свою идентичность (на практике, во многих случаях можно говорить, что именно в огне травматического смерча человек обретает, выковывает свою идентичность, поднимаясь над собой прежним, инертным). Мало выжить в войне, важно, что война закончилась для человека в его сознании (вспомним пример Эрика Ломакса, для которого война не заканчивалась 30 лет после ее фактического, на уровне политических решения и военных операций, окончания).

Беседы 22-25 третьей части цикла и беседы, начиная с 24-ой, четвертой части цикла (предполагается, что лекции будут продолжены) пронизаны темой Искры Жизни. Свет Искры Жизни противостоит процессу деформации личности и превращения личности в Живой Труп в условиях стресса и «жесткого излучения» травматического опыта. Одним из аспектов превращения в Живой Труп является тотальный захват личности апатией, которая сковывает все исходища души, в результате чего человек превращается в машину, в шаркающий ногами механизм, автоматически реагирующий на импульсы, поступающие извне.

Тема противостояния превращению в Живой Труп была отражена в частях 4.1 и 4.2 статьи с одноименным названием (отдельное название части 4.1 – «Доминанта жизни и точка опоры»[29], части 4.2 – «Мы человеческого рода…»[30]). В части 4.1 Икра Жизни была представлена с позиций учения о доминанте – как доминанта жизни.

В текстах было показана, что процесс разложения личности, наблюдаемый в концентрационных лагерях, может протекать по сходному руслу и в условиях относительно мирной жизни. Принципы разложения личности под воздействием жесткого травматического опыта и в лагере, и в городе (насилие в семье, например), иными словами, при различных внешних условиях, – сходны, если не сказать большего (общи?). И потому так важно понимать принципы, на основании которых человек может противостоять мертвящему яду протекающей внутрь апатии.

В этом смысле человеку, никогда не бравшему в руки оружия и никогда не одевавшему на себя арестантскую робу с номером, пригодится опыт воина или мирного жителя, не потерявших рассудок в запредельных условиях военного времени, а также заключенного, не потерявшего человеческий облик в запредельных условиях лагеря уничтожения.