Супервизор – Э. Г. Эйдемиллер

С. А.: Вы жили на Украине?

М.: 35 лет я там жила. Отец был военнослужащим. Родилась в Кишиневе.

С. А.: Кто вы по национальности?

М.: Русская.

Б.: Мы с мужем объехали всю страну. Он был честный, порядочный, высокогуманный человек.

С. А.: Он давно умер?

Б.: 20 лет. Я посвятила себя молодому поколению.

С. А.: Как вы чувствуете себя в роли бабушки?

Б.: Хорошо.

С. А.: А вы, Наталья, в роли матери?

М.: Когда как.

Б.: У нас дружная семья.

С. А.: У вас преобладают женщины?

Б.: Женщины одни.

Н.: И девочка.

С. А.: Как вам без мужа? (Обращаясь к матери.)

М.: Бывает сложно. Когда нужно что-то поправить. Мужская рука, настоять, припугнуть, строго

сказать. (Надя улыбается.)

С. А.: Вы столько лет живете одна, не было возможности выйти замуж?

М.: Были, но никто не захотел быть Наде отцом.

С. А.: А для себя? Новые...

М.: Когда тебе за сорок – это сложно.

С. А.: Можно спросить девочку?

Б.: Да.

С. А.: Как тебе живется без мужчины?

Н.: Хорошо.

С. А.: А как ты относишься к тому, что мама не вышла замуж?

Н.: Это ее проблема. Без мужчин мне нормально.

С. А.: Все в семье медики. Какой твой выбор?

Н.: Ветеринар или милиционер.

С. А.: С чем это связано? Есть животные?

Н.: Да, кошка.

С. А.: Ты с ней занималась, лечила ее?

Н.: Нет, она не болела. Но я подбирала кошек.

С. А.: Попадало за это?

Н.: Да нет...

С. А.: Почему мама вздохнула?

М.: Мы были против, квартира у нас небольшая и достаток невелик. Принесенных с улицы кошек кормить не на что.

Н.: Выгоняли на улицу.

М.: В хорошие руки.

Н.: На улицу! (Девочка показывает матери исподтишка фигу.)

С. А.: Ты знаешь бюджет семьи? (Обращается к Наде.)

Н.. Нет. (Смеется.)

С. А.: Ты никогда не выписывала счета? Не знаешь, сколько тратится на твою одежду?

Н.: Много.

С. А.: Проблемы, как расходовать деньги, обсуждались женщинами?

М.: Да, обсуждаем. Бывает, остается 100 рублей на четверых в неделю.

Н.: С кем обсуждаем? С кошкой?! (Ерзает на стуле, гримасничает.)

С. А.: Кто решает денежные проблемы семьи?

М.: Бабушка.

Б.: До сих пор было благополучно. Бабушка работала. Сейчас, в связи с «обвалом», я не получаю зарплату. Бабушка в данном случае неправильно себя вела. Слишком активна и много брала не себя. А возможности изменились. Активность у девочки должна возрасти бы по мере взросления. Слишком много брала, привыкла, так воспитана. Плохо делала...

С. А.: Что именно?

Б.: Пассивность.

С. А.: Вы бы хотели передать часть функций другим членам семьи?

Б.: Да, но они активности не проявляют. Потребление, потребление, и все. Это неправильное

воспитание мной, старшим поколением.

С. А.: Теперь это возможно...

Б.: Да.

С. А.: Какие еще проблемы?

Б.: Надя, извини. Мне хотелось бы, чтобы Наденька поняла бы многие вещи. Убрать за собой, вымыть, почистить картошечку. Хотелось бы, чтобы Наденька стала более ответственной.

С. А. (к матери): А у вас какие пожелания?

М.: Чтобы Надя понимала, что ей никто плохого не желает. Привыкала бы к жизни. Спокойно говорю – делает вид, что не слышит, начинаю кричать – обвиняет, что это я научила. Побьешь, потом сама жалеешь. Контакта нет.

С. А.: Надя, а твои потребности? Как ты хочешь, чтобы с тобой общались?

Н.: Я не хочу, чтобы меня Наденькой называли. Просто Надя.

С. А.: Что бы ты еще хотела для себя?

Н.: Чтобы мама на меня не кричала.

С. А.: Всего-то? Так мало?

Н.: Да.

С. А.: Из-за чего она кричит?

Н.: Не слушаюсь часто.

С. А.: Из-за чего?

Н.: Лень делать.

С. А.: Может, маме назло?

Н.: И то и другое.

С. А.: Когда мама кричит, ты испытываешь ее на крепость?

Н.: Ага.

С. А.: А что делает бабушка?

Н.: Уходит и закрывает дверь.

С. А.: А ты?

Н.: Ухожу в свою комнату.

С. А. (к дочери): Кем ты хочешь стать?

Н.: Милиционером.

С. А. (матери): А как вы видите будущее своей дочери?

М.: Дело не в профессии. А как она сможет работать? Ответственно, внимательно, честно, добросовестно? Беспокоит нас ее учеба.

С. А.: Учеба – вторичный процесс. Когда ребенок не дорос, то он не может учиться.

М.: С 1-го класса нет усидчивости, внимания, устойчивости.

Я училась по-другому. Корпела, добивалась, а она все –«потом, пойду погуляю». Потом устала, спит. Утром будим.

С. А.: На какой возраст вы ее воспринимаете?

М. (обращаясъ к Наде): Ты для меня всю жизнь будешь ребенком, неиспорченным, беспомощным, 5-6 лет.

C.A.: (к девочке): Сколько лет ты будешь оставаться маленькой?

Н.: Я для нее всегда маленькая.

С. А.: Хорошо быть маленькой. Бабушка оставит свой лучший кусок торта?

Н.: Да.

С. А.: Мама говорит – всегда будешь маленькой...

М.: Хочется пожалеть, когда обидели. Ты всегда будешь для меня ребенком. Надя сама говорит:

«В школе я – ребенок, а вне школы – я уже большая, пойду гулять с друзьями».

С. А.: Ты хочешь быть взрослой на «тусовке» и маленькой в семье?

Н.: Да.

С. А.: А мама по отношению к бабушке маленькая?

Б.: Она взрослая, может себя обеспечить.

С. А.: А как вам удалось сохранить маленькой Надю?

Б: Мама сама училась, трудилась, видела отношения в семье, все труженики. Не знаю, наследственно ли она стала такой!?

С. А.: Дед был пограничником, а Надя нарушитель границы?

Б.: Честность у моего мужа была беспредельная.

С. А.: А Надя – нарушитель, который хочет работать в милиции?

Б. (смеется): «Следственность» развита. Все найдет. Сколько яблок ты съела вчера?

Н. (смеется).

С. А.: Вот видите, какие ресурсы есть у девочки! Как энергию перевести в другое русло?

Б.: Честности – ноль.

М.: «Мама, купи мороженое, я буду слушаться». Теперь ультиматум: «купи или горный костюм, или хурмы».

С. А.: А ты в горы ездишь?

Н.: С братом. Берет в горы.

С. А.: Насколько я понимаю, все ее жизненные удовольствия зависят от уроков?

Б.: Ну, не совсем так. Брат старший старается помочь.

С. А.: А Надя может помочь по бартеру своему дяде и брату? Ну, например, вымыть окна весной?

Н.: Да, могу.

Б.: Да, да. Как-то это никогда не приходило в голову! Спасибо.

С. А.: Ну, что же, наше время подошло к концу. Я благодарю вашу семью, что вы согласились исследовать ваши проблемы при публике. Надеюсь, у нас появятся еще идеи, как помочь вашей семье. Мы поделимся ими с вашим психотерапевтом. (Прощаются.)

Врачами-слушателями, входившими в «отражающую» команду, были высказаны следующие гипотезы появления в семье «идентифицированного пациента» (линейные и кибернетические гипотезы).

1. «Симптомы дочери носят характер орально-анальной» фиксации (гедонизм и сопротивление правилам семьи).

2. Воровка правды – мать, воровка радости – дочь (мать не сразу раскрыла данные анамнеза).

3. В семье двое «носителей симптома». Аддиктивный способ снятия напряжения у матери и дочери (компульсивное стремление к поиску сладкого у дочери, алкоголизация у матери, обеих объединяет атарактическая мотивация).

4. Воровство дочери как способ наказать мать.

5. Ресурс девочки: идти работать в милицию («клептоманка», мечтающая работать в милиции, – «позитивная трактовка» симптома).

6. Психотерапевт воспринимал девочку как агрессора (он мыслил линейными категориями), а на самом деле она нарушитель правил в трех поколениях (системная гипотеза возникла через метафору «пограничный пациент», нарушающий границы семьи, – деда-пограничника с «беспредельной честностью» – «семейный миф»).

7. Психотерапевт  столкнулся с препятствующим противопереносом, не позволившим ему дистанцированно увидеть проблемы в семье и связать симптом и систему.