По Судебнику суд для всех жителей Московского государства был равен и одинаков; по нему все были в ведении одного суда: бояре, купцы, крестьяне, служилые и неслужилые люди, и никому не было привилегии в суде. Главная задача Судебника состоит в устройстве суда и сообщении ему большего однообразия согласно с основными началами централизации. Юридических верований и воззрений русского народа Судебник не менял, оставляя их такими, какими они были в Русской Правде и других законах прежнего времени, важных новых положений Судебник в себе не содержал, поэтому одновременно с ним во многих местностях России имела силу Русская Правда и разные уставные грамоты. Судебник 1497 г. кодифицировал нормы обычного права, уставные грамоты, княжеские указы и т. п., собрал их воедино. Он содержал некоторые новые узаконения, служившие дополнением и дальнейшим развитием прежних правовых начал. По содержанию Судебник 1497 г. можно разделить на две половины: в первой говорилось о порядке суда, а во второй содержались различные узаконения, которых или вовсе нет в Русской Правде, или которые подверглись здесь значительным изменениям.
Первая половина Судебника 1497 г. подразделяется на пять отделов.
В первом отделе говорилось о судоустройстве и судопроизводстве. Судебник 1497 г. делил суд на следующие виды: суд великого князя, суд боярский, наместничий или волостельский суд и святительский суд. Из этих судов только святительский суд был отдельным, независимым судом, которому было подчинено все духовенство и все лица церковного ведомства; прочие же три вида суть не что иное, как инстанции одного и того же суда. Из них низшей ступенью был наместнический суд, средней — боярский, а высшей — великокняжеский; а посему главное различие этих судов заключается не в роде дел, подлежавших им, а в составе суда и в размере судных пошлин.
Наместничий или волостельский суд состоял из наместника в городах или волостеля в уездах, как представительственной власти на суде, и дворского или старосты и лучших людей, как представителей общества. По Судебнику ни наместник, ни волостель без дворского, старосты и лучших людей не могли судить. К составу наместничьего суда принадлежал и тиун, который занимался письмоводством.
Боярский суд состоял из боярина или околоточного и дьяка; представители от земщины здесь были те же, какие и на наместничьем суде, потому что суд боярский был только высшей инстанцией наместничьего суда.
Суд великого князя включал самого великого князя, или его сына, или боярина, которого назначал великий князь, дьяка и подьячего, а при выдаче правых грамот и других — печатника.
Судебные пошлины делились на три разряда: пошлины от иска; пошлины от судебного поединка; пошлины от правых грамот, от холопьих правых грамот и отпускных.
1. По гражданским делам боярину полагалось по 2 алтына с рубля, а дьяку по 8 денег «с виноватого» без различия — будет ли это истец или ответчик.
2. Пошлины от судебного поединка различались в зависимости от условий поединка: а) ежели тяжущиеся помирятся, не выходя на поле, то пошлины прежние, т. е. боярину 2 алтына, а дьяку 8 денег; б) ежели они помирятся, выйдя на поле, то в таком случае к прежним пошлинам прибавляются еще полевые пошлины, а именно: окольничему, который должен присутствовать при поединке, с рубля четверть, или 60 денег, дьяку 4 алтына с деньгой и недельщику четверть или 50 денег с рубля и сверх того вязчего 2 алтына; в) а ежели тяжущиеся, выйдя на поле, вступят в бой, то в иск по заемному делу или по драке боярину с дьяком взять от суда на побежденном прежние пошлины (т. е. боярину 2 алтына, а дьяку 8 денег с рубля), а собственно полевых денег окольничему взять полтину с рубля, дьяку 50 денег и недельщику полтину, а вязчего 4 алтына; а ежели иск был в разбое, душегубстве, поджоге или татьбе, то на побежденном добавлялось: окольничему полтина с рубля да доспех, т. е. оружие побежденного, а недельщику и дьяку прежние пошлины; равным образом и боярину с дьяком за производство дела пошлины прежние.
3. Пошлины от грамот были следующие: а) от правой грамоты: боярину от печати по 9 денег с рубля, дьяку от подписи 1 алтын, подьячему от письма 3 деньги с рубля; б) от докладного списка: боярину за печать с рубля по алтыну, дьяку за подпись по 4 деньги с рубля, подьячему за письмо по 2 деньги с рубля; в) от холопьей правой грамоты и отпускной: боярину от печати 9 денег с головы, дьяку за подпись алтын, подьячему за письмо 3 деньги.
По Судебнику 1497 г. грамоты, выдаваемые судом, были следующие:
правая грамота — копия с окончательного решения суда, по которому одна сторона признавалась оправданной, а другая виноватой. Правая грамота состояла из трех частей, из которых в первой части прописывался весь ход судебного дела и все судебные доказательства, представленные в суде: грамоты, акты, показания свидетелей и проч.; во второй заключался приговор; в третьей — исполнение судебного решения. В исках о владении она выдавалась как документ на право владения и в случае вторичных споров представлялась на суд как доказательство. К правой грамоте прикладывалась печать великого князя, боярина или наместника, смотря по тому, чьим судом решалось дело; она подписывалась дьяком, бывшим на суде, а писалась подьячим. В правой грамоте прописывались также имена судей от правительства и от общества, участвовавших в суде;
докладные списки — записи, в которых фиксировались ход судебного дела и судебный приговор; по форме были одинаковы с правыми грамотами, только в них не прописывалось исполнение судебного решения. Они выдавались для приведения решения суда в исполнение. К докладному списку прикладывалась печать судьи, решавшего дело, и сверх того он утверждался подписью дьяка;
судные списки — записки тиунов, представляемые судьям, по которым они и решали дело. Судный список обыкновенно прописывался в начале докладных списков и правых грамот;
холопьи правые грамоты и отпускные — выдавались холопам, которые по суду признавались свободными. Грамоты утверждались печатью судьи и подписью дьяка, и вообще они имели одинаковую форму с другими правыми грамотами, только выдавать их могли те из наместников, которые имели право боярского суда, или те бояре в Москве, которые заведовали холопьим судом. Отпускные по Судебнику признавались действительными только в том случае, если были написаны рукой господина, отпускавшего холопа;
бессудные грамоты — правые грамоты, выданные только одной стороне в случае неявки в суд другой стороны. Неявившийся автоматически признавался виноватым, и на него выдавалась бессудная грамота — решение, вынесенное без суда. Грамоты эти выдавались дьяками без доклада судье, таким образом, дьяк, посмотрев срочные грамоты, представленные явившейся стороной, и прождав другую сторону семь дней после срока, на восьмой день выдавал бессудную грамоту за своей подписью и за печатью судьи;
срочные грамоты — судебные бумаги, которые выдавались тяжущимся для явки в назначенный срок на суд. Они делились на два вида: на срочные простые и срочные отписные. Простыми срочными назывались те, в которых назначался первый срок для явки в суд, а отписными — те, в которых по просьбе тяжущихся им назначалась отсрочка для явки в суд. Те и другие срочные грамоты выдавались дьяком за его подписью и со взятием определенной пошлины;
приставные — грамоты, которые выдавались судом недельщикам или приставам для вызова в суд тяжущихся. Приставная подписывалась дьяком и выдавалась иногда одна по нескольким делам, если вызываемые жили в одном городе.
Судебник определял порядок вызова в суд и судебные сроки. Для вызова на великокняжеский или боярский суд посылались недельщики, а на наместничий суд — доводчики или приставы.
По Судебнику вызов в суд производился следующим порядком:
во-первых, истец подавал в суд челобитную, в которой прописывал, чего стоит его иск, и просил выдать приставную память для вызова в суд ответчика. Такая челобитная принималась дьяком, который вместе с недельщиком рассматривал, стоит ли иск тех издержек, которые потребуются для вызова в суд ответчика. Если оказывалось, что предъявленный иск стоит издержек по вызову, то дьяк подписывал приставную грамоту, за что и получал определенную пошлину — и отдавал ее недельщику; а если иск оказывался не стоящим издержек, то приставная грамота не выдавалась и суд не принимал этот иск;
во-вторых, по получении приставной грамоты недельщик или сам отправлялся за ответчиком, или посылал за ним своего помощника. Приехав в город или волость, прописанные в приставной, недельщик или его помощник должен был представить приставную наместнику или волостелю, а те передать ее местному доводчику, который и приводил недельщика к ответчику. Ответчик по прочтении приставной должен был дать недельщику поручную запись, что он явится на суд в срок. Если же он не мог дать поручной записи, то недельщик арестовывал его и держал у себя до времени производства суда.
Судебные сроки определялись следующим образом: тяжущиеся могли отложить срок суда на определенное время; для этого им выдавалась срочная память. По Судебнику дозволялось три срока до явки в суд, с теми только условиями, чтобы требующие срока вносили за это определенную плату. Кроме того, тяжущимся дозволялось вместо себя присылать в суд поверенных. Если кто из тяжущихся не являлся в суд в назначенный срок, то на него выдавалась бессудная грамота.
Судебные издержки и пошлины взыскивались с виноватого, хотя первоначально, например для вызова ответчика, платил тот, кто начал иск.
По Судебнику судебными доказательствами признавались:
письменные документы признавались на суде, но какие именно документы признавались доказательствами и что требовалось для удостоверения их подлинности, Судебник не определял; он, вероятно, предоставлял решать это самим судьям;
показания свидетелей. От свидетелей Судебник требовал, чтобы они были очевидцами и говорили правду, а иначе они платили иск истцу и все издержки по суду. По вызову в суд свидетели немедленно должны являться, не разбирая, могут или не могут они свидетельствовать; в противном случае с них взыскивались все убытки истца и все пошлины и издержки по суду. Показания свидетелей имели такую силу, что если они не подтверждали требований истца, то он терял иск. Свидетели даже имели право требовать для подтверждения своих показаний судебного поединка с другими свидетелями, с истцом или ответчиком;
крестное целование допускалось только в случае спора между русскими и чужеземцами, причем предоставлялось на волю ответчика, самому ли целовать крест или предоставить это истцу. Между русскими крестное целование допускалось только тогда, когда не было других судебных доказательств или когда истец или ответчик отвергали показания свидетелей противной стороны.
Поле, или судебный поединок, совершался при окольничем и дьяке, которые, приехав на поле, должны были спросить у бойцов, кто у них стряпчие или поручники, и приказывали этим лицам присутствовать при поединке, но никакого оружия при себе не держать; людей посторонних окольничий и дьяк должны были удалять, а в случае сопротивления отдавать их в тюрьму. Судебник допускает поединок не только между истцом и ответчиком, но и между их свидетелями. Если истцом или ответчиком был малолетний или старый, женщина, поп, чернец или черница, то им дозволялось нанимать за себя бойцов, но в таком случае и противная сторона могла также представить за себя наемного бойца. Свидетель не имел права поставить за себя бойца, но точно так же если свидетелем был старый, больной, увечный, малолетний и проч., то им дозволялось выставлять на поединок вместо себя наймитов, но их наймиты предварительно обязаны были целовать крест; в таком случае и противная сторона могла выставить наемного бойца.
Судебник устанавливал правила о порядке суда по уголовным делам. Суд по Судебнику принимает новый характер, новую форму в делах по татьбе, разбою, душегубству и другим преступлениям. Судебник назначал наказание не по качеству самого преступления, а по степени виновности преступника, т. е. учитывая, первый или не первый раз уличается в преступлении преступник.
Для дознания по Судебнику употреблялся повальный обыск. Если по повальному обыску оказывалось, что уличаемый в преступлении лихой человек, т. е. что он уже несколько раз попадался в преступлении, то какое бы преступление он ни совершил, хотя бы его уличали в самой незначительной краже, его казнили за это смертной казнью, наравне с головником, разбойником, поджигателем и церковным татем. В Судебнике сказано: «А будет ведомый лихой человек, и того велети казнити смертною казнию». Но если кто в первый раз был уличаем в краже, но не церковной, то его по Судебнику должно было казнить только торговой казнью (бить кнутом), а имение его продать для удовлетворения истца и для уплаты пошлины судье; если же у него нет имения, то его самого выдать истцу головою на продажу. Судебник оказывал такое доверие к общественному мнению, что и без поличного и без суда предписывал обвиняемому в краже платить все то, что на нем будет искать истец, ежели 5 или 6 человек «добрых людей» под крестным целованием назовут его вором; а если бы тот был пойман с поличным, то хотя бы он попался и в первый раз, но если 5 или 6 «добрых людей» под крестным целованием называли его лихим человеком, то по Судебнику обвиняемый приговаривался к смертной казни. Так же сильно высказывалось в Судебнике доверие к общественному мнению и в случае татебных оговоров; так, если бы вор на суде кого оговорил своим соучастником, то такого только тогда дозволялось приводить в суд и подвергать пытке, когда общество отзывалось о нем как о человеке подозрительном, а если общество давало о нем хороший отзыв, то он отдавался на поруки.