Телеграмма Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел РСФСР Уполномоченному Народного Комиссариата Иностранных Дел РСФСР во Владивостоке Н. Д. Хавину

28 апреля 1923 г.

Мы готовы предоставить американскому консулу обычные консульские права и привилегии, но ему обязательно следует представить патент и получить экзекватуру, или же его правительство должно, подобно Англии, Италии, Норвегии и другим странам, заключить с нами особое соглашение об обмене консульствами. Иного порядка вещей, кроме установленного во всех странах, мы не можем допустить. В случае неисполнения консулом к сроку нашего требования будем считать его частным лицом, о чем и предупредите его. То же относится ко всем остальным консулам.

Сообщите подробнее о национализации. Изъятия для иностранцев из национализации ранее принадлежавших им домов мы не делаем.

Литвинов

Печат. по арх.

161. Телеграмма Народного Комиссара Иностранных Дел РСФСР Российско-Украинско-Грузинской делегации на Лозаннской конференции, Представителям РСФСР в Великобритании, Германии, Турции и Чехословакии

28 апреля 1923 г.

Опровергайте неверное заявление секретариата Лозаннской конференции о том, что мы якобы отказалисыподписать конвенцию о проливах. Вопрос о подписании нам не был поставлен, и мы его не касались. Мы говорили, что ие согласны с союзным проектом**, но о подписании не было 'речи.

Чичерин

Печат. по арх.

* См. т. V, стр. 653. ** См. док, № 89, 90.

162. Сообщение Народного Комиссариата Иностранных Дел РСФСР по поводу предложения Правительства Японии о частичном возобновлении отношений между РСФСР и Японией

29 апреля 1923 г.

За последний месяц Советским правительством было двукратно (30 марта и 24 апреля) получено официальное предложение японского правительства о частичном, впредь до заключения русско-японского договора общего характера, возобновлении сношений между Японией и Россией.

Сущность японского предложения в общих чертах сводится к следующему: Япония считает желательным немедленно приступить к обмену коммерческими агентами, причем Япония посылает своих агентов во Владивосток, Никольск-Уссурийск, Читу, Благовещенск, Николаевск-на-Амуре, Петропавловск и Москву; Советское правительство посылает своих агентов в Иокогаму, Нагасаки, Цуругу, Хакодате и Гензан (Корея).

В каждый из перечисленных пунктов направляется по одному агенту с числом помощников, не превышающим трех человек. С согласия обоих правительств число помощников может быть увеличено по местным условиям. В круг деятельности коммерческих агентов входят: защита прав и интересов своих граждан, выдача паспортов, удостоверений личности и виз, легализация и заверка документов. Агенты пользуются всеми правами и преимуществами, предоставляемыми консулам третьих держав в соответствии с нормами международного права, а также законами страны. Они имеют право свободно сноситься со своим правительством и представителями его в третьих государствах, пользуясь для этого почтой, телеграфом, радио, шифром и кодами, а также отправлять и принимать курьеров с запечатанными и освобождаемыми от всякого осмотра пакетами весом 3 кг в неделю. Агенты должны воздержаться от всякой прямой и косвенной политической пропаганды в той стране, в которой они находятся. В случае нарушения этого условия каждое из договаривающихся государств имеет право потребовать от другого их отозвания. Каждое правительство имеет право отказать в разрешении на въезд в качестве агента лицу, персонально нежелательному.

Задержка в обсуждении Советским правительством изложенного предложения вызвана была тем обстоятельством, что находящийся иыне в Японии представитель Советского правительства⁶³ не пользовался правом сноситься со своим правительством при помощи шифра. Ныне требование Советского правительства о предоставлении ему этого права

удовлетворено. В связи с этим представляется возможным, по получении от советского представителя отзыва о сделанном предложении, принять его к обсуждению.

Печат. по газ. ^Известия» M 94 (1831), 29 апреля 1923 г.

163. Нота Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел РСФСР Министру Иностранных Дел Японии Утида*

30 апреля 1923 г.

Правительство РСФСР неоднократно имело случай заявить Японскому Императорскому Правительству, что русские суда, незаконно уведенные бывшим адмиралом Старком⁴ из Владивостока, подлежат, как достояние русского народа, немедленному возвращению Российскому Советскому Правительству **.

При этом Российское Правительство предупреждало Японское Правительство, что всякое допущение им в своих территориальных водах пребывания, продажи или покупки русских судов будет рассматриваться Российским Правительством как действие, явно нарушающее интересы русского трудового народа.

Между тем в Гензане по-прежнему продолжают находиться под командованием бывшего капитана 2-го ранга Безуара из уведенной из Владивостока русской флотилии пять судов и два катера — транспорты «Монгугай», «Эльдорадо» и «Охотск», канонерская лодка «Манджур», посыльное судно «Защитник» и катера «Воевода» и «Ординарец».

Невозвращение перечисленных выше судов Российскому Правительству и допущение их пребывания в Гензане находятся в полном противоречии с многократными заявлениями Японского Правительства о всемерном его стремлении к сближению с Россией и к установлению с ней дружественных отношений.

Правительство РСФСР с сожалением констатирует настоящей нотой необходимость нового обращения к Японскому Императорскому Правительству по означенному вопросу с предложением возвратить находящиеся, по точным имеющимся у нас сведениям, в Гензане русские пять судов и два катера, до передачи же таковых Российскому Правительству принять немедленные меры к их охране и недопущению их расхищения.

* Передана через японского консула во Владивостоке.

* См. док. № 5, 65,

Японское Императорское Правительство удовлетворением настоящего законного требования Российского Правительства докажет действительность своих намерений прийти к скорейшему соглашению с Российским Правительством о возобновлении с ним нормальных дружеских отношений.

Заместитель Народного Комиссара

по Иностранным Делам

Л. Карахан

Печат. по арх. Опубл. в газ ^Известия» Л? S7 (1834), 4 мая 1923 г.

164. Письмо члена Российско-Украинско-Грузииской делегации иа Лозаннской конференции Генеральному секретарю конференции Масснгли

2 мая 1923 г.

Господин Генеральный секретарь,

В ответ иа Ваше письмо от 2 мая имею честь сообщить Вам, что, имея все основания полагать, что Ваше письмо от 12 апреля * выражает мнение приглашающих держав, я счел нужным сообщить свой ответ Правительству приглашающей державы, при котором я аккредитован. Впрочем, я упомянул об этом обстоятельстве в моем письме от 27 апреля **, и с того времени Вы имели возможность снестись с Итальянским Правительством, дабы ознакомиться с указанной нотой.

Отмечая это, я позволю себе предположить, что Вы не будете более настаивать на Вашей просьбе получить лично объяснения, которые я имел честь представить около 15 дней тому назад более высокой инстанции.

Что касается дела с дипломатическим курьером ***, которое ждет своего разрешения в течение недели, то я имею честь обратить Ваше внимание на то обстоятельство, что в случае неполучения в течение ближайшего времени ясного и точного по этому поводу ответа я буду вынужден сделать из этого необходимые выводы.

Примите, господии Генеральный секретарь, выражение моего высокого уважения.

Делегат России, Украины и Грузии

В, Боровский

Печат. по арх.

* См. стр. 245. ** См. док. № 159. ** См. док. № 158,

165. Нота члена Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел РСФСР Поверенному в Делах Польши в РСФСР Кноллю

3 мая 1923 г. M 3B/1006

Милостивый государь господин Поверенный в Делах, Заключив в свое время Соглашение о репатриации*, мое Правительство руководилось желанием дать возможность польским беженцам, ß силу событий заброшенным в Россию, вернуться на родину и заняться там мирным трудом, не обусловленным, как здесь, случайностью. Мое Правительство лояльно выполняло взятые на себя обязательства в течение двух лет, результатом чего получилась громадная цифра — до 1000 000 репатриированных на родину польских граждан. Б этой своей деятельности мое Правительство, к крайнему своему удивлению, не встречало того содействия, которого, естественно, следовало ожидать в деле репатриации со стороны польских властей вообще, в частности со стороны призванного для этой цели органа — Репатриационной комиссии. В деле успешного и скорого проведения репатриации сплошь и рядом приходилось наталкиваться на препятствия со стороны польских органов. Достаточно, например, указать, что несколько тысяч репатриантов дожидаются польской визы с ноября месяца прошлого года.

В последнее время, однако, достигнуто такое положение, когда уже больше о массе репатриантов говорить не приходится, когда осталась сравнительно незначительная группа, непревышающая, по имеющимся сведениям, 15 000—20000 подлежащих репатриации. Вопрос, таким образом, вполне отчетливо перешел в свою ликвидационную фазу. Народный Комиссариат по Иностранным Делам уже с января текущего года находится в переписке с Польским Посольством по вопросу о мерах скорейшей и успешнейщей ликвидации репатриации беженцев. К концу марта вопрос о ликвидации репатриационной деятельности имел тенденцию принять благоприятный оборот, ибо в обмене нотами 22—29 марта обе стороны выразили общую точку зрения о необходимости скорейшего окончания оставшейся в области репатриации работы и принятия нужных для этого мер. По достигнутому соглашению между Вами, г. Поверенный в Делах, и мной для этой цели были созваны заседания Смешанной комиссии при участии представителей Народного Комиссариата по Иностранным Делам и Посольства, которые состоялись 6 и 16 апреля и которые, к величайшему сожалению, не привели ии к каким результатам. Расхождения коснулись самой существенной стороны вопроса, именно установления срока для регистрации и окончательного срока завершения всей репа-

* См. т. m, прим. 72,

триационнои деятельности. Польская сторона противопоставила проект, показавший, что оиа продолжает смотреть иа репатриацию как на явление длительное и затяжное. Особенностью предложения польской стороны является то, что она, устанавливая длительные сроки для новой регистрации, отмечала лишь, что не явившиеся на эту регистрацию теряют право на бесплатный проезд в Польшу, Этим самым польское предложение ие определяло способа ликвидации репатриации, что именно являлось целью совещаний.

Не будучи в состоянии, таким образом, достигнуть соглашения в Репатриационной комиссии путем дипломатической переписки, мое Правительство принуждено было констатировать отсутствие у польской стороны желания сотрудничать с моим Правительством на точной основе Репатриационного соглашения от 24 февраля 1921 г. Поэтому, считая себя морально обязанным выполнить до конца тот процесс репатриации, который имеется в виду в Репатриационном соглашении, мое Правительство признало необходимым, после того как оно использовало все пути к совместной в этом направлении работе, предпринять по своему почину ряд исполнительных действий, о которых оно в ближайшее время конкретно поставит Вас, г. Поверенный в Делах, в известность.

Вместе с тем мое Правительство надеется, что Вы, г. Поверенный в Делах, предложите Польской Репатриационной делегации занять в предстоящих работах позицию не пассивного выжидания, а активного сотрудничества. Этим способом действия, отвечающим интересам широких масс, оторванных в течение многих лет от своих близких и с нетерпением ожидающих возвращения на родину, Польское Правительство выполнило бы ту готовность к ликвидации репатриационного вопроса, о которой Народный Комиссариат по Иностранным Делам до сего времени был осведомлен лишь на словах, но не ощущал таковой на деле.

Примите, господин Поверенный в Делах, уверение в моем высоком уважении.

Ганецкий

Печат. по арх.

На эту ноту был получен ответ Кнолля ог 7 мая 1923 г. на имя Я. С. Ганецкого, в котором, в частности, говорилось:

«Заседание Смешанной репатриационной комиссии, имевшее место в Москве 6 апреля* в присутствии представителей Польского Посольства, Народного Комиссариата по Иностранным Делам и Украинского Представительства в Москве, определенно установило зависимость скорого окончания репатриации, к которой стремятся заинтересованные стороны, от целого ряда практических проблем, в отношении которых Польская делегация по делам репатриации заняла строго деловую позицию, продиктованную соображениями технических возможностей.

* В тексте ошибочно — 5 апреля,

Сообщенные в настоящее время Польскому Посольству нотой of 5 мая с. г.* распоряжения Народного Комиссариата Внутренних Дел противоречат равным образом как соблюдению международных договоров, так и многократным Вашим заявлениям о намерении Российского Правительства окончить репатриацию на основании подписанного соглашения, ввиду чего могу их объяснить лишь какими-то недоразумениями, результаты которых могут чувствительно отразиться на интересах беженских масс польских граждан, заброшенных событиями мировой войны на территории Советских Республик».