Термин «диссидент» (от лат. «несогласный») в послевоенной отечественной истории получил хождение с средины 70-х годов. Он применялся для обозначения лиц, открыто споривших с официальными доктринами в тех или иных областях общественной жизни СССР и пришедших к явному столкновению с аппаратом власти.
Диссидентство возникло в условиях относительной либерализации сталинского режима после XX съезда партии, когда радикальные, оппозиционные режиму группировки, получили сравнительно большие, чем при Сталине, возможности для оформления и существования. Это относится и к деятельности отдельных ярких оппозиционеров, вокруг которых со временем появлялось соответствующее окружение сторонников и последователей. Отличительными особенностями зарождения диссидентского движения в СССР в 50-е годы стали подпольная (скрываемая от властей) деятельность, использование такой возможности для мобилизации сторонников и пропаганды оппозиционных идей и программ, как «тамиздат» и «самиздат».
|
|
Первым громким проявлением диссидентства, обратившим на себя внимание властей и общества, стало дело Б. Пастернака, удостоенного в 1957 г. Нобелевской премии за роман «Доктор Живаго», опубликованный итальянским издательством Фельтринелли (первый случай «тамиздата»). Публикация стала поводом для шумной кампании по дискредитации писателя. Угрожая высылкой из страны, его вынудили отказаться от премии. В октябре 1958 г. он исключен из Союза писателей. Его гражданская жена О. В. Ивинская осуждена в ноябре 1960 г. за содействие в передаче рукописи романа за рубеж и в получении гонораров за его издание.
Менее заметными для общества были такие первые проявления либерального диссидентства, как передача для публикации на Западе гротескно-сатирической повести А. Д. Синявского «Суд идет» (1956); деятельность в 1956—1957 гг. ленинградского кружка математика И. Пименова (пять его участников осуждены 6 сентября 1957 зато, что «создали из студентов библиотечного института нелегальную группу для организованной борьбы с существующим строем», а фактически — за распространение листовки против безальтернативных выборов).
К событиям того же рода можно отнести деятельность кружка под руководством студента Ленинградского педагогического института И. И. Трофимова. Восемь его участников осуждены 19 сентября 1957 г. за объединение в организацию, стоящую на позициях революционно-марксистской теории, и распространение листовок с призывом к студентам требовать демократических свобод.
С 1956 г. в Москве действовал кружок в составе четырех преподавателей и научных сотрудников, двух студентов МГУ и двух инженеров под руководством аспиранта исторического факультета МГУ Л. Н. Краснопевцева. Участники подпольной организации пытались создать новую концепцию истории КПСС и новую идеологию. Весной 1957 г. они установили связь с польскими оппозиционерами. Писали исторические заметки о необходимости разрушения СССР как помехи для прогресса цивилизации. Ставили своей целью борьбу против «сталинского социализма», за создание рабочего самоуправления. В июле 1957-го они распространили листовки с требованиями отмены 58-й статьи Уголовного кодекса, суда над сообщниками Сталина, усиления роли Советов, права рабочих на забастовки. 12 февраля 1958 г. донять членов этого кружка осуждены за «антисоветскую» деятельность на 6—10 лет заключения.
|
|
Как экстраординарные и таящие опасность восприняты властями Неформальные собрания нонконформистской молодежи у памятника Маяковскому в Москве. Собрания начались со дня открытия памятника (29 июля 1958) и происходили довольно часто. На них читали стихи и выступали с речами по поводу свободы творчества в СССР. Чтение стихов со временем приобретало все более политизированный оттенок. Наряду с разрешенными стихами на площади читались произведения репрессированных авторов. К осени 1961 г. собрания разогнали, а наиболее активных участников (В. Н. Осипов, Э. С. Кузнецова, И. В. Бокштейн) осудили по статье за антисоветскую агитацию и пропаганду.
В октябре 1958 г. пресечена деятельность группы выпускников ленинградского университета во главе с М. М. Молоствовым. Они были арестованы за содержание переписки, которую вели между собой, за обсуждение возможности создания организации и рукописи о путях реформирования социализма.
В конце 50-х годов ряд писателей и публицистов либеральной волны начали помещать свои произведения в машинописных журналах, возник так называемый «самиздат». Наибольшую известность приобрел журнал «Синтаксис» под редакцией А. И. Гинзбурга. В нем печатались «лагерная» проза В. Шаламова и Е. Гинзбург, не принятые к официальной публикации работы Б. Ахмадулиной, В. Некрасова, Б. Окуджавы и др. Арест в 1961 г. Гинзбурга, приговоренного к двум годам лагерей, прервал издание журнала.
С конца 50-х годов участилась практика передачи либеральными писателями своих произведений для публикации их на Западе (А. Синявский, В. Тарсис и др.). «Тамиздат» обнаруживал явную тенденцию к дальнейшему росту. Не нашел понимания у властей и законченный в I960 г. роман В. Гроссмана «Жизнь и судьба»: его публикацию запретили, рукопись арестовали в 1961-м. Роман, как и его произведение «Все течет...» (1963), изображающие «русское развитие» как странное развитие несвободы и категорически не принятые «русофильскими» кругами, впервые опубликованы «там». Соотечественникам эти произведения стали известны благодаря ввезенным из-за рубежа экземплярам изданий.
Значительным явлением общественной жизни стало выступление в сентябре 1961 г. генерал-майора П. Г. Григоренко на Московской городской партконференции, посвященной обсуждению проекта Программы партии. Он считал, что в ней недостаточно отработан вопрос о возможности появления нового культа личности, и предлагал «усилить демократизацию выборов и широкую сменяемость, ответственность перед избирателями. Изжить все условия, порождающие нарушение ленинских принципов и норм, в частности высокие оклады, несменяемость прямо записать в программу о борьбе с карьеризмом, беспринципностью, взяточничеством, обворовыванием покупателей, обманом партии и государства в интересах получения личной выгоды». Выступление очень характерно как первый шаг к освобождению от догм прошлого. Последующие шаги привели к созданию «Союза борьбы за возрождение ленинизма», возглавленного Григоренко, к его исключению из партии, превращению в активного диссидента и результате — помещению в феврале 1964 г. в специальную психиатрическую больницу.
|
|
Большой резонанс имело выступление известного кинорежиссера М. И. Ромма на конференции «Традиции и новаторство в искусстве социалистического реализма» 27 ноября 1962 г. Пятикратный лауреатом Сталинской премии впервые публично и недвусмысленно высказался об известной кампании против «космополитов» конца 40-х годов, утверждая,, что она была создана искусственно, носила антисемитский характер и по существу сводилась к избиению писательских кадров», виновниками этого «избиения» назывались здравствующие «антисемиты» Н. М. Грибачев, В. А. Кочетов, А. В. Софронов и «им подобные». Они же, по мнению Ромма, проводили открытую диверсию против всего нового и яркого в кинематографе. Выступление произвело сенсацию в интеллигентской среде, его текст широко разошелся в списках по Москве, став одним из первых документов «самиздата». ЦК КПСС по существу уклонился от рассмотрения жалоб названных писателей, игранных в высшие партийные органы, сохранив тем самым двусмысленность своего отношения к ситуации. А. И. Солженицын полагал, что выступление Ромма имело очень большое значение для дальнейшего развития диссидентского движения. С этого момента он «стал кик бы духовным лидером советского еврейства. И с тех пор евреи лили значительное пополнение "демократическому движению", "диссидентству" — и стали при том отважными членами его».
Пожалуй, наибольшее влияние на дальнейшее развитие диссидентства в СССР имела неудачная попытка публикации в «Новом мире» романа А. И. Солженицына «В круге первом». 11 июня 1964 г. Л. Г. Твардовскому удалось заручиться согласием редакции журнала на опубликование романа. Рукопись была передана на высочайшее одобрение помощнику Хрущева В. С. Лебедеву. 21 августа тот вернул рукопись Твардовскому, решительно отказавшись от участия в ее «пробивании» через цензуру. Это фактически переводило Солженицына из участников легального либерального общественного движения в ряды диссидентов. Он стал искать возможность издания романа в бесцензурной печати.
|
|
Рост русского национального самосознания, связанного с принятием авторитета русской истории в годы войны, победой над фашизмом и с послевоенными кампаниями по воспитанию патриотизма, преодолению низкопоклонства и космополитизма, определил основные направления деятельности радикальных групп, выступающих за дальнейшее укрепление сознания и проведение политики, соответствующей русским национальным интересам. Для нелегальных и полулегальных русских общественных объединений, возникавших в 50-е юлы, были характерны «русский национализм» (с позиций интернационализма и либерализма — почти всякое явное проявление русского» национального самосознания) и «антисемитизм», усматриваемый почти во всяком случае несогласия с идеями и деяниями представителей еврейской национальности, а также с фактически официальным суждением антикосмополитической кампании.
Исследователи движения инакомыслящих (Л. М. Алексеева, V 10. Даниэль, М. Н. Митрохин) отмечают, что активность такого рила была характерна в основном для провинции, где возникали и быстро раскрывались КГБ многочисленные мелкие группы диссидентов. Большая часть их была социалистической ориентации различных толков — от неосталинистов до меньшевиков и анархо-синдикалистов.