Отдаленные последствия речи

Как уже было ранее сказано, последствия публичного выступления принято разделять на ближайшие и отдалённые по времени. Под первыми понимаются изменения в психо-эмоциональном состоянии аудитории и оратора, произошедшие непосредственно по окончании речи, под вторыми – влияние этой речи на социальное устройство общества и её (возможный) вклад в культуру нации. Так как критерий разделения результатов публичного выступления временной, и при этом промежуток, в рамках которого оценивается вторая группа последствий, ничем не ограничивается, то анализ результатов, отдалённых по времени, может быть достаточно субъективен и спорен. Чем дальше определенные события общественной жизни отстают от риторического акта, тем сложнее настаивать на причинно-следственной связи между ними. Возможно, для большей определённости имеет смысл разграничивать ближайшие последствия, повлиявшие на социо-политический и культурный контекст публичного выступления, и исторические последствия, определяющиеся значением данной речи для общественного устройства и культуры следующих поколений.

Относительно отдалённые последствия определяются качественными изменениями в социальном и политическом устройстве общества в сопоставлении с положением до анализируемого публичного выступления. Помимо качественных изменений в общественно-политической обстановке, к таким последствиям может быть отнесена реакция вторичной аудитории, отклик прессы, изменение общественного мнения о риторе или предмете, освещённом в речи. Нужно быть осторожным в оценке влияния речи на явления общественной жизни, поскольку на их формирование могли повлиять и другие факторы, например, речи других ораторов по тому же вопросу.

Без анализа опосредованных последствий разбор ораторской речи будет неполным, поскольку ими определяется влиятельность речи и оратора. Если в общественном устройстве произошли изменения согласно декларированному оратором замыслу, то речь можно считать влиятельной и эффективной[2]. Если таковых изменений не произошло, то это свидетельствует или о слабой риторической подготовке ритора, или о трагическом столкновении эффективности речи с другими факторами, нейтрализовавшими её влияние. Если же произошли изменения, к которым оратор в своей речи не призывал, но всё же связь между этими событиями и речью прослеживается, то в этом случае имеют место последствия реализации скрытого замысла речи. Многочисленные примеры подобной ситуации мы можем наблюдать в рекламе[3]. Слоган «Тефаль – ты всегда думаешь о нас» едва ли имеет целью проинформировать многочисленную аудиторию о деятельности этой фирмы, что и подтверждается их значительными объемам продаж, невозможными без формирования у аудитории желания купить их продукцию.

Фиксируя изменения, которые повлекла та или иная ораторская речь, мы оцениваем не только её влиятельность, но и пригодность – соответствие насущным потребностям общества в высказывании такого рода в данный момент времени. Этот критерий есть своего рода этос третьей заинтересованной стороны. На необходимости оценки речи с точки зрения актуальных потребностей общества настаивал американский учёный Т.Р.Нильсен [ Ошибка! Источник ссылки не найден. ].

Если мысли, высказанные в речи, не устаревают с течением времени и к ним возвращаются при принятии других решений, не предполагавшихся первоначальным замыслом, то такая речь приобретает статус факта культуры. Ю.В.Рождественский так говорил об этом: «Спустя определённое время, разное для каждого рода и вида словесности, пригодная оперативная семантическая информация повторно оценивается с точки зрения её культурной значимости и производится отбор их многих словесных произведений. Эти отобранные произведения хранятся и составляют часть духовной культуры общества» [ Ошибка! Источник ссылки не найден.: 14]. В США такие культурно значимые речи вносятся в «Хрестоматии образцовых речей, изменивших ход истории США», подлежащих обязательному изучению во всех средних школах.

Время позволяет критику сделать ещё одну важную оценку речи по ее последствиям, а именно, проследить, какие мысли оратора получили подтверждение в исторических событиях. Этот критерий оценки был предложен Л.Тонссеном и А.К.Бейрдом; он получил название «функциональной оценки».