Понятие о научном мировоззрении

Термин «мировоззрение» (от нем. Weltanschauung) появился в немец­кой философской литературе на рубеже XVIII-XIX вв. и вскоре был позаим­ствован другими языками. Позже, во второй половине XIX в., это понятие стало употребляться вообще как синоним слова «философия». Термин «мировоззрение» стал тогда весьма популярным. Общество осознало, что в связи с бурным развитием наук назрела необходимость в некоем науч­ном синтезе, в обобщении научных достижений в виде какой-то единой,

связной, логически непротиворечивой системы знания — научного мировоз­зрения. Существовало и другое понимание понятия «Weltanschauung», внетеоретическое; с этой точки зрения мировоззрение — совокупность ценност­ных и эмоциональных установок человека, его цельное переживание мира и своего места в нем. Такой трактовки придерживались те, кто не разделял естественно-научные стандарты и идеалы познания. Например, В. Дильтей писал, что «последним корнем» мировоззрения является сама жизнь.

Сегодня понятие «мировоззрение» включает в себя и ценностно-эмоцио­нальные, и когнитивно-теоретические моменты. Под мировоззрением пони­мают обобщённую, интегральную систему (или даже просто совокуп­ность) взглядов человека на мир и на своё место в мире, которая включает различные представления — социально-политические, религиозные, эти­ческие, эстетические и др. В общем случае мировоззрение представляет собой не только совокупность знаний, но и определённое эмоциональное отношение, а также определённые желания и стремления, т.е. включает и волевую составляющую. Мировоззрение в структуре убеждений челове­ка выполняет интегрально-ориентирующую функцию, выражая представ­ления относительно смысла его жизни, горизонта его возможностей и це­лей. Считается, что мировоззрение — достаточно цельное образование; однако оно может и не быть цельным, а наоборот, являться фрагментар­ным, противоречивым, разорванным. Можно говорить о мировоззрении применительно к субъектам различных уровней (например, говорят о миро­воззрении той или иной эпохи, социальной группы или политической партии, отдельного человека).

Что касается соотношения понятий «мировоззрение» и «философия», то они достаточно близки по смыслу, и их иногда отождествляют. Однако более распространённым является представление о том, что термин «миро­воззрение» шире по своему значению, чем «философия». Философия — не просто мировоззрение, а мировоззрение осознанное, выраженное в рацио­нальной форме и в той или иной степени обоснованное, поддержанное ка­кой-либо системой аргументов.

Термин «научное мировоззрение», несмотря на свою широкую употребимость, многозначен. С одной стороны, его можно понимать как мировоззре­ние самой науки, т.е. как ту систему взглядов, которая изначально присуща самой научной деятельности и является конститутивной, фундаментальной для нее (т.е. теоретический фон науки; см. § 2.1). С другой стороны как ми­ровоззрение, использующее имеющиеся научные результаты, т.е. как систе­му интерпретации научных данных, как совокупность представлений, основанных на научном знании. Но видно, что и в первом, и во втором смыс­ле термина не существует какого-нибудь единого мировоззрения науки, по­скольку сама наука, как мы видели, во-первых, динамична и открыта, и она

постоянно трансформирует имеющееся знание; во-вторых, наука поле­мична, сотрясаема внутренними дискуссиями, она выдвигает различные альтернативные точки зрения, пересматривает даже свои базовые ценно­сти и методологические ориентиры. Кроме того, важно понимать, что знание, общепризнанное в науке, допускает совершенно различные фило­софские интерпретации.

Иными словами, не следует забывать, что ответ на вопрос «какую кар­тину мира дают нам современные научные результаты?» является фило­софским. Ответ на него предполагает ту или иную интерпретацию, при­чём разные интерпретации в зависимости от исходных позиций могут порой значительно расходиться между собой. Уже И. Кант показал, что науч­ная деятельность — это постоянно расширяющийся, незаконченный опыт, и экстраполяция этого опыта на мир в целом, обобщение и унифицирую­щее оформление данных этого опыта представляют собой деятельность, принципиально выходящую за пределы достигнутого знания. Приведём пример. Когда говорят нечто вроде «как показывает наука, в мире нет сверхъестественных явлений», то на самом деле ведь рассуждают так, как будто наука уже изучила весь мир и расширение опыта закончено. На са­мом деле наука не показывает это, а лишь предполагает в качестве условия своей деятельности; ведь её регулятивом является стремление объяснить как можно больше в терминах естественных явлений. Поэтому одни и те же научные результаты могут быть философски истолкованы по-разному. Так, успешное продвижение науки можно рассматривать как постоянное доказательство того, что мир исчерпывается естественными процессами; но и как то, что наука умеет изучать только естественные процессы, систе­матически игнорируя или дискредитируя свидетельства о надприродном бытии; и как то, что на сегодняшний день наука изучила лишь некоторые (но далеко не все) естественные процессы, так что она пока не может судить о началах мира как о естественных или сверхъестественных; и как то, что вопрос о началах мира в строгом смысле слова вненаучен, относится к сугубо метафизической проблематике.

Типичная для современного человека незамысловатая вера в научные истины забывает то, что, как было подчёркнуто И. Кантом, наука не гово­рит о мире в целом. Мировоззрение, которое пытаются строго обосновать научными результатами, на самом деле является одной из возможных интерпретативных позиций. Скажем, типичное для XVI1I-XIX вв. механисти­ческое мировоззрение, казавшееся самоочевидно подкреплённым науч­ными данными, было именно общефилософской концепцией, далеко выходящей за пределы возможного опыта, что вскоре и показали даль­нейшие научные достижения, несовместимые с метафизическими допу­щениями научно-исследовательской программы механицизма.