Глава 1. Динамика косовского кризиса и политика России 2 страница

В 80-е годы руководство СФРЮ и Союза коммунистов Югославии [52] связывало решение проблемы Косово с борьбой против "антисоциалистических действий" и "антикоммунистической идеологии", прежде всего в самой Сербии. Сербское руководство обвиняли в многообразных проявлениях национализма - в "унитаризме", "бюрократическом стремлении к централизму", в "великосербском национализме", который прикрывается лозунгом "Сербия и сербы находятся под угрозой" [53]. Информация о событиях в Косово в полном объеме была недоступна общественности в течение длительного времени. Согласно социологическим данным, 23% словенцев, 20% жителей Боснии и Герцеговины, 17% хорватов и македонцев вообще не знали, с какими проблемами сталкиваются народы, населяющие Косово [54]. Между тем большинство исследователей склонялось к выводу, что причины такой ситуации следует искать в неблагоприятной общественно-политической атмосфере, социальных и экономических проблемах, среди которых выделялись безработица и низкий уровень жизни [55].

Проявления крайнего национализма во многом были порождением нерешенных экономических проблем и сложной социально-экономической ситуации в Косово. На экономическом положении края сказывались и трудности экономического развития страны в целом, которые стали наиболее ощутимыми с начала 80-х годов. Автономный край Косово, богатый природными ресурсами (углем и минералами) и имеющий плодородную землю, являлся самой отсталой частью Югославии. Средний уровень жизни здесь оставался намного ниже не только среднеюгославского, но и характерного для других слаборазвитых частей страны. Если в 1947 г. уровень развития трех слаборазвитых республик страны - Боснии и Герцеговины, Македонии и Черногории - был всего на несколько процентов выше, чем в Косово, то в 1980 г. - уже в 2,5 раза выше [56].

На развитие Автономного края Косово в течение всего послевоенного периода выделялись значительные средства: с 1956 г. - Сербией, с 1957 г. - Югославской федерацией, а с 1965 г. - федеральным Фондом по кредитованию ускоренного развития слаборазвитых республик и автономных краев [57]. Результаты таких масштабных финансовых влияний в экономику края наиболее отчетливо видны в абсолютных цифрах. С 1965 по 1985 г. темпы экономического роста в крае были самыми высокими в стране и составляли 6,7%; если в Югославии в целом совокупный общественный продукт за тридцать лет увеличился в 5,5 раза, то в Косово - в 5,2 раза. Промышленное производство увеличилось в СФРЮ на 6%, а в Косово - на 7%. Но в пересчете на душу населения экономические показатели Косово значительно уступали другим регионам. В 1980 г. уровень общественного продукта на душу населения там был на 72% ниже среднеюгославского. Уровень безработицы в крае на 30% превышал средний показатель по стране: более 800 тыс. человек в Косово не могли найти работу [58]. Одним из факторов, обусловивших такие различия в показателях, был опережающий естественный прирост населения, по темпам которого Косово занимало первое место как в Югославии, так и в Европе. Все средства и ресурсы, которые Югославия вкладывала в развитие края, поглощались приростом населения. Неудивительно, что "демографические инвестиции" вызывали, с одной стороны, нарекания остальных республик Югославии, а с другой стороны, недовольство самих албанцев, полагавших, что они недополучают средства, предназначенные для развития края, и потому отстают в социально-экономическом развитии. Эффективность капиталовложений в Косово была в два раза ниже, чем в среднем по стране. В 1981 г. сумма убытков от нерентабельных предприятий составила 280 млрд динаров, а план экономического развития в том же году был выполнен лишь на 41%. В условиях экономической дезинтеграции СФРЮ увеличивалась хозяйственная обособленность края - в 1983 г. доля товарооборота в пределах Косово составила почти 63% [59].

В поисках причин обострения ситуации многие исследователи обратили внимание на систему образования, которая была тесно связана с системой начального и среднего образования в Албании. По мнению специалистов, именно эта система во многом способствовала "албанизации" и росту националистических настроений в крае, особенно среди молодежи. В Косово приезжали сотни учителей и профессоров из Тираны, а косовские преподаватели, в свою очередь, проходили стажировку в Албании. Занятия велись по албанским учебникам, государственные программы игнорировались. Университет готовил албанистов в таком количестве, которое не требовалось стране. "Албанизация Косово" становилась естественным процессом, а восприятие националистических идей происходило уже за школьной партой. В Косово насчитывалось 904 начальных и 69 средних албанских школ. В 1970 г. в Приштине был открыт университет, где на албанском и сербском языках обучались 37 тыс. студентов, 80% которых были албанцами [60]. В итоге в крае было на 14% больше студентов на 1000 человек, чем в среднем по стране.

Югославский журналист Б. Богунович вспоминал слова, сказанные в 1974 г. будущим послом США в Югославии Лоуренсом Иглбергером на одной из неформальных встреч. Тот посетовал, что югославы постоянно тратят силы на борьбу с антикоммунистической эмиграцией, не замечая, "что могилу Югославии копают в Приштине". И далее пояснил: "Посмотрите, что вы как государство делаете в Приштине и в Косово в целом. Вы открыли им [косовским албанцам] один из самых больших университетов в Югославии, дали им Академию наук и в этих- институтах готовите- политологов, социологов, философов, чем сами себе создаете великую армию будущих недовольных, которые не будут ни хотеть, ни уметь делать что-нибудь серьезное, которые завтра выйдут на улицы и потребуют свое государство и свою республику!" [61]. Действительно, все краевые структуры власти - милиция, суды, система школьного и университетского образования, Академия наук, писательская организация - практически неограниченно использовались албанскими националистами для пропаганды своих идей во всех слоях населения.

В 80-е годы руководство Сербии использовало различные методы урегулирования ситуации в крае. Периоды введения военного положения сменялись периодами разработки новых программ решения проблемы Косово, которые включали в себя экономические (преодоление замкнутости края, изменение его экономической структуры, укрепление материальной основы самоуправления) и политические (попытки формирования краевого единства на классовой, а не на национальной основе) меры. Так, в соответствии с общеюгославской программой по косовскому вопросу, принятой в декабре 1987 г. ЦК СКЮ, было решено продолжить работу по созданию условий для опережающих темпов экономического развития края, интегрирования экономики Косово в экономику СФРЮ, обеспечения края квалифицированными специалистами для работы в органах управления и правосудия, установления планового контроля над использованием средств федерального Фонда по кредитованию ускоренного развития слаборазвитых республик и автономных краев и принятия соответствующих мер по развитию культуры и образования. При скупщине СФРЮ был образован постоянный орган для наблюдения за осуществлением этой программы [62]. На федеральном и республиканском уровнях неоднократно рассматривались вопросы преодоления замкнутости края, изменения структуры его экономики, укрепления материальной основы самоуправления, создания современной инфраструктуры, усиления социальных гарантий со стороны государства, осуществления гарантий конституционной законности для всех жителей Косово. Опрос общественного мнения в Югославии показал, что 20% респондентов высказались за меры укрепления законности в крае, 17% - за улучшение организации труда, 12% - за развитие демократических институтов [63]. В 1987 г. была принята программа по предотвращению переселения сербов и черногорцев из Косово.

В конце 80-х годов ситуация в крае резко обострилась. Когда решением руководства Союза коммунистов Сербии были сняты руководители краевого комитета Союза коммунистов Косово, в числе которых был популярный среди албанцев Азем Власи, в Приштине и других городах прошли демонстрации протеста, а в феврале 1989 г. началась забастовка шахтеров, выступавших против исключения А. Власи из ЦК СКЮ. События в крае вызвали огромный резонанс в стране. В Любляне (Словения) население поддержало требования шахтеров, а в Сербии - осудило, потребовав от правительства принятия срочных мер по стабилизации ситуации. 3 марта 1989 г. Президиум СФРЮ ввел в Косово комендантский час. Дальнейшие события в крае связывают с именем С. Милошевича, избранного в 1986 г. председателем ЦК Союза коммунистов Сербии. В 1987 г. популярность этого человека стремительно возросла - его выступление в апреле в Косово-Поле, где он впервые открыто заговорил о несправедливом положении Сербии в югославской федерации и пообещал защиту сербскому народу, было воспринято как сербская национальная программа. В С. Милошевиче народ увидел национального лидера. В 1988 г. он организовал ряд манифестаций и так называемых "митингов истины" (в Ужице, Валево, Заечаре, Шабаце, Крушеваце, Кралево, Вране, Лесковаце, Крагуеваце, Нише, Белграде), в которых участвовало от 100 до 300 тыс. человек. Воодушевленные возможностью впервые говорить о своих национальных чувствах и проблемах власти, люди скандировали имя С. Милошевича и носили его портреты. К концу 80-х годов С. Милошевич выделился из партийно-государственной олигархии и фактически стал "неприкосновенным политическим правителем Сербии" [64]. Однако, отмечает американская исследовательница С. Вудворд, несмотря на то, что "личная популярность Милошевича росла, на формирование сербского общественного мнения влияли различные политические программы, а сам Милошевич подвергался давлению со стороны националистов некоммунистической ориентации, часть которых открыто выступала против албанцев в Косово и выражала поддержку сербам вне Сербии" [65].

Пути поиска выхода из ситуации привели руководство Сербии к убеждению, что только централизация власти и упразднение ряда полномочий краевых органов сможет нормализовать ситуацию. Серьезной критике подверглись равноправные отношения между республикой и краями. Возобладала точка зрения, согласно которой Конституция 1974 г. ослабила Сербию, лишив ее права на собственное государство. В Сербии развернулась кампания за правовое, территориальное и административное единство республики и за ограничение прав автономных краев. Принятые сербской скупщиной в марте 1989 г. поправки к Конституции Сербии, лишавшие АКК права вето в отношении конституционных изменений в Сербии, были встречены в штыки косовскими албанцами. В сентябре 1990 г. эти изменения были официально узаконены с принятием новой Конституции Сербии. Генеральный секретарь ООН Бутрос Бутрос-Гали отмечал в этой связи, что, "...по словам правительства, реформа была необходима в связи с тем, что Сербия была серьезно парализована широкой независимостью, которой обладали края. Многие законодательные и судебные функции краевых органов были переданы республике". Автономные края сохранили полномочия в отношении краевого бюджета, вопросов культуры, образования, здравоохранения, использования языков и других вопросов. В ответ на эти изменения, по словам Б. Бутрос-Гали, "...большое число государственных служащих из числа албанцев в Косово подали в отставку, многие были уволены и заменены лицами из других частей Сербии. Как утверждают, до 100 тыс. человек были таким образом сняты со своих должностей в республиканских и краевых административных органах, школах и на государственных предприятиях" [66].

Реакцией на изменение статуса Косово (1989 г.) стали демонстрации и стычки с полицией, которые с этого момента приобрели массовый характер: в январе 1990 г. в демонстрациях уже участвовало около 40 тыс. албанцев. Введенные в край военные подразделения и полиция силой пытались удержать порядок в ряде городов. В Косово множились жертвы как со стороны демонстрантов, так и со стороны полиции, а в Белграде тысячи студентов скандировали: "Не отдадим Косово!". Словения была возмущена поведением Белграда и отозвала из края своих полицейских, которых встретили в республике как героев. Это было время, когда становилась очевидной неизбежность распада федерации, когда Хорватия и Словения встали на путь отделения, подкрепляя свои шаги юридическими мерами - решениями республиканского парламента, принятием соответствующих деклараций, волеизъявлением граждан на референдуме. По стопам Хорватии и Словении пошло и Косово. 2 июля 1990 г., в тот же день, когда Словения приняла "Декларацию о полном государственном суверенитете Республики Словения", албанские делегаты краевой скупщины приняли "Конституционную декларацию", которая провозглашала Косово республикой. В ответ сербская скупщина распустила скупщину Косово, обосновав это решение многочисленными нарушениями общественного порядка в крае. В этих условиях 7 сентября 1990 г. делегаты распущенной краевой скупщины в обстановке полной секретности приняли новую конституцию края, провозгласившую Косово республикой, судьба которой должна впредь решаться ее гражданами. Этот акт был расценен сербским руководством как антиконституционный и подрывающий территориальную целостность республики.

Все меры по политической и экономической стабилизации положения в крае не принесли ожидаемого эффекта. Конфликт перерос республиканские границы и стал острейшей проблемой всей страны, которую в течение 10 лет не удавалось решить ни с помощью вооруженных сил, ни путем принятия соответствующих партийных резолюций и постановлений, ни ограничением автономии.

Распад СФРЮ и обострение ситуации в Автономном крае Косово и Метохия

Косовские албанцы считают, что с принятием Конституции Сербии 1990 г. автономия края была уничтожена. В крае развернулась кампания гражданского неповиновения и началась массовая бессрочная забастовка. Распущенный парламент на тайном заседании решил приступить к созданию "параллельных структур власти" - подпольных парламента и правительства. Албанские учителя отказались следовать новой школьной программе и выразили желание учить детей по албанским программам на албанском языке. В ответ власти отказались финансировать албаноязычное обучение. Тогда албанские дети перестали ходить в государственные школы, а занятия проводились в других местах. В то время как с государственной службы было уволено большое число учителей и профессоров - албанцев, в условиях подполья продолжил работу албанский университет. Нелегальная система образования охватывала 400 тыс. детей (480 школ) и 15 тыс. студентов (13 факультетов университета и семь высших школ) [67]. В результате весь край разделился на два параллельных общества - албанское и сербское. Каждое имело свои систему управления, экономику, просвещение и культуру. В экономике, несомненно, доминировали албанцы, создававшие частные фирмы с солидным капиталом. В политических структурах преобладали сербы, поскольку албанцы бойкотировали выборы и отказывались занимать административные должности.

В 1990 г., когда в СФРЮ начала формироваться многопартийная система, в крае возникли албанские политические партии, выступавшие с программами, нацеленными на достижение равноправного положения албанцев в Сербии, - Демократическая лига Косово, Партия демократического действия, Демократическая мусульманская партия реформ. Позже возникли Албанская демохристианская партия, Крестьянская, Парламентская и Социал-демократическая партии Косово. Демократическая лига Косово стала самой крупной политической партией края, а авторитет ее лидера, писателя-диссидента Ибрагима Руговы, был неоспорим. И. Ругова призывал своих сторонников к организации "мирного отпора сербской оккупации", опасаясь последствий серьезных столкновений [68]. Позже, в 1994 г., ДЛК стала ведущей партией, которую жители края провозгласили "лидером национального движения за независимость Косово" [69]. В выборах 1990 г. в Косово участвовали и сербские партии - Социалистическая партия Сербии, Народная радикальная партия, Сербское движение обновления. Албанское население края бойкотировало выборы: в первом туре на участки пришли всего 18,61% избирателей, преимущественно сербы. Практически все голоса были отданы Социалистической партии Сербии, получившей 30 из 34 мест в парламенте [70]. С этого времени большинство албанцев бойкотировало все выборы в государственные институты Республики Сербии и СРЮ, исключив тем самым албанское меньшинство из процесса ведения государственных дел.

В сентябре 1991 г. косовские албанцы провели референдум о независимости края и единодушно высказались за создание независимой республики, а 24 мая 1992 г. в крае состоялись выборы президента и парламента. Руководство Сербии, объявившее эти выборы незаконными, не слишком мешало их проведению. Сербы в выборах участия не принимали. Албанцы отдали свои голоса И. Ругове (95-100%) как президенту "Республики Косово" и его партии - Демократической лиге Косово (78%). Чтобы выразить поддержку албанцам, на выборы приехали делегации ряда стран и международных организаций [71].

В целом суть проблемы Косово состоит в столкновении интересов большинства албанского населения края, которые выражаются в стремлении, отделившись от Югославии, создать свое национальное государство и соединиться с Албанией, и интересов Республики Сербии и СРЮ, которые отстаивают целостность своей территории.Обе стороны используют все доступные меры для достижения поставленных целей. Нарушения прав человека в крае, вызванные усилением полицейского режима, в равной степени являются следствием отказа албанцев использовать предоставленные им Конституцией Сербии права. Так, с 1989 г. косовские албанцы бойкотировали выборы, участие в которых могло бы позволить им управлять всеми краевыми органами власти, иметь 30 депутатских мест в скупщине Сербии и участвовать в решении общегосударственных вопросов. Проблемы в области просвещения во многом были связаны с бойкотом албанским населением края системы образования Югославии и нежеланием признавать государственные институты Сербии и СРЮ. "Продолжающаяся нестабильность, - подчеркивал Б. Бутрос-Гали в 1996 г., - оказала пагубное влияние как на местное албанское население, так и на сербское меньшинство в крае" [72]. Ситуацию в Косово генеральный секретарь ООН оценивал как тупиковую, поскольку стороны придерживались диаметрально противоположных взглядов на статус и будущее края.

На фоне развала страны, сопровождавшегося конфликтами в Хорватии и Боснии и Герцеговине, а также введения против Сербии и Черногории международных санкций решение проблемы Косово отодвигалось Белградом на неопределенный срок. Руководство Сербии удерживало ситуацию под контролем только с помощью находившихся в крае полицейских сил. Как сообщали албанцы, полиция постоянно водит их на так называемые информационные разговоры, проводит обыски в албанских селах, арестовывает мужчин, подвергает их допросам, а иногда избивает, держит под контролем все дороги, регулирует деятельность средств массовой информацию и все сферы общественной жизни [73]. Видный албанский политический деятель Шкельзен Маличи отмечал в 1994 г., что албанцы старались не отвечать на полицейские репрессии, вследствие чего "албанское движение уже четыре года практически топчется на месте". Однако эта пауза была использована косовскими албанцами для политической консолидации: в этот период, который Ш. Маличи назвал "временем Руговы", позиции ДЛК и ее лидера значительно усилились [74].

Действительно, "терпеливый и хитрый", как его характеризовал Ш. Маличи, И. Ругова в это время много сделал для того, чтобы привлечь внимание Запада к проблеме Косово. Он обращался к правящим кругам стран Запада с просьбой о размещении в крае миротворческих сил ООН и военных сил НАТО, а позже стремился убедить Запад в необходимости установления "гражданского протектората" над Косово [75].

В 1993 г. во время поездки в США И. Ругова получил заверения Вашингтона, что снятие санкций с Югославии будет обусловлено решением проблем края. В Косово зачастили иностранные гости. Интересные выводы сделали представители Великобритании, Франции и Португалии, которые побывали там в мае 1994 г. По их оценкам, 38% населения ожидали решения проблем от политического руководства края, 20% - от США (в 1991 г. - 64%) и только 11% - от ЕС. 65% были уверены, что получат военную поддержку извне в своей борьбе против Сербии. Члены делегации выражали опасения относительно усиления "радикализма и даже экстремизма" в Демократической лиге Косово, несмотря на то, что руководители ДЛК не отвергали возможности начать переговоры с Белградом [76]. В мае 1994 г. в ответ на призывы со стороны участников Международной конференции по бывшей Югославии к началу диалога между властями Сербии и косовскими албанцами о статусе края С. Милошевич заявил, что "не видит никаких преград для осуществления политической и культурной автономии для Косово и албанцев". В Приштине эти слова, напомнившие косовским албанцам высказывания некоторых политических лидеров Сербии, которые хотели "всеми средствами разрушить параллельную систему образования и здравоохранения, созданную албанцами в Косово" [77], было воспринято с недоверием. Обе стороны с трудом шли на переговоры, настаивая на своих условиях. Албанцы требовали "срочно остановить унижения, репрессии и изгнание албанского населения, открытия школ и предприятий для албанцев". В свою очередь, сербы настаивали, чтобы албанцы признали Сербию "своим государством" [78]. Лишь 1 сентября 1996 г. С. Милошевич и И. Ругова подписали меморандум о взаимопонимании, касавшийся системы образования в Косово.

Населенные албанцами области Македонии и Черногории также никогда не исключались из планов косовских албанцев. В ходе международных переговоров по урегулированию конфликта в Боснии и Герцеговине И. Ругова ожидал, что боснийские сербы вступят в конфедеративные отношения с Сербией, что значительно облегчило бы косовским албанцам задачу вступления в конфедеративные отношения с Албанией. По замыслу И. Руговы Косово должно было стать независимой республикой, "открытой для Сербии и Албании", а албанцы в Черногории должны были получить автономию. Для македонских албанцев он планировал добиваться "статуса государствообразующего народа" в рамках Македонии [79]. С осени 1994 г. в выступлениях И. Руговы все чаще стали звучать идеи объединения Косово с Албанией.

Весной 1996 г. напряженность в крае вновь обострилась. Убийство сербом албанского юноши вызвало ответные акции албанских боевиков - нападения на полицейских, расстрел посетителей кафе и т. п. Власти провели массовые аресты. Международная общественность обвинила сербское руководство в нарушении прав человека, физическом насилии и даже в применении пыток к арестованным. На Балканы вылетела специальный докладчик Комиссии по правам человека ООН Элизабет Рэн, которая, по ее словам, "была информирована о сотнях таких случаев". Однако Б. Бутрос-Гали в своей записке от 12 ноября 1996 г. отметил, что Э. Рэн "не смогла подтвердить эту информацию" [80].

Как писал бывший лидер Союза коммунистической молодежи, а затем деятель национального движения косовских албанцев А. Власи, в 1997 г. закончился период моделирования концепции будущего политического статуса Косово, "концентрации политических сил", разработки политической инфраструктуры и интернационализации проблем края, для которого было характерно полное единение албанцев на общей политической платформе. "Косовский кризис выходит на новый виток и вступает в период большего обострения, - прогнозировал А. Власи. - Назревает серьезный поворот, идет перегруппировка политических сил для участия в будущих событиях, дыхание которых уже ощущается" [81]. По словам А. Власи, "косовские албанцы больше не одиноки" и, поскольку ситуация в крае не улучшилась по сравнению с 1989 г., больше не верят в эффективность мирных переговоров с сербскими властями, переключившись на поддержку Освободительной армии Косово (ОАК), деятельность которой "предвещает серьезные перемены". "Сербский режим ошибся в оценках, полагая, что албанцев можно сломить силой... Желание, стремление и готовность албанцев к борьбе за независимость Косово от Сербии остались непоколебимыми" [82]. А. Власи отмечал, что появление ОАК, о которой было еще мало что известно, свидетельствует о создании радикального крыла албанского национального движения в виде военной организации.

Действительно, в 1998 г. началась резкая радикализаця сепаратистского движения в Косово и Метохии. В нем можно выделить три течения. Первое - политическое, которое действует через Демократическую лигу Косово во главе с И. Руговой. Выступая за независимость Косово, И. Ругова в принципе не отрицает возможности переговоров с руководством республики. Второе течение связано с деятельностью "правительства Республики Косово в подполье" во главе с Буяром Букоши и со штаб-квартирой в Ульме (Германия). Б. Букоши имеет большое влияние на албанцев, находящихся на заработках или в эмиграции за пределами Косово. через его руки проходят деньги, которые направляются в Косово из-за границы. Третье течение, которое олицетворяет Освободительная армия Косово, носит экстремистский характер и действует террористическими методами. Цели политического и военного руководства ОАК заключаются в том, чтобы создать и расширить территорию, свободную от власти Сербии, добиться признания своей борьбы как национально-освободительной и, заручившись поддержкой международных организаций, отделиться от Югославии. Затем должен вступить в действие план объединения тех территорий Косово, Черногории, Македонии и Санджака, большинство населения которых составляют этнические албанцы. С августа 1998 г. по март 1999 г. политическое крыло ОАК было представлено бывшим председателем Комитета защиты прав косовских албанцев А. Демачи, возглавившим в декабре 1996 г. Парламентскую партию Косово. Его планы и действия пользовались мощной поддержкой со стороны Тираны. Диссидент со стажем, проведший в тюрьмах СФРЮ более 25 лет, А. Демачи остается одним из самых непримиримых критиков политики "мирного сопротивления" И. Руговы.

Уже осенью 1998 г. в руководстве национальным движением косовских албанцев стал назревать раскол, обозначивший тенденцию к усилению "жесткой линии", сторонники которой выразили готовность к ведению вооруженной борьбы. От И. Руговы отвернулся его заместитель по партии Х. Хюсени, создавший Новую демократическую лигу Косово. Освободительную армию Косово стала открыто поддерживать Независимая уния студентов, которая отозвала своего представителя из делегации для переговоров с Белградом, сформированной И. Руговой. Сторонники более радикальной линии потянулись из Демократической лиги Косово в партию А. Демачи. Постепенно все более заметную роль начал играть премьер-министр непризнанной "Республики Косово" Б. Букоши, заявивший, что выступает "за войну, а не за переговоры, которые равносильны капитуляции албанцев".

В начале 1998 г. боевики ОАК, прошедшие подготовку в албанских лагерях, спровоцировали возобновление конфликта, вылившееся в вооруженные столкновения с сербской полицией, взрывы в македонских городах Гостивар, Куманово и Прилеп и не прекращавшиеся убийства мирных жителей. Помимо насильственного вытеснения сербов из края и блокады сербских сел среди использовавшихся террористами методов были убийства и угрозы в адрес лояльных албанцев, не желавших воевать, захват в заложники мирных жителей, нападения на посты милиции и армейские патрули. Большинство дорог в крае, контролируемых, особенно в ночное время, албанскими военизированными патрулями, стало небезопасно для передвижения. Население края, которое не поддерживало экстремистов, было запугано и подвергалось насилию. Албанцы-католики в страхе уезжали из метохийских сел, чтобы избежать насильственного включения в отряды террористов.

Ответные меры полиции, носившие жесткий характер, вызвали новую волну сопротивления. Югославские пограничники пытались остановить шедших через границу боевиков и лавину оружия для сепаратистов. Количество проникавших на территорию Косово и Метохии террористических групп, а также оружия, нелегально доставлявшегося из Албании, агрессивность этих групп при столкновениях с югославскими пограничниками говорили о подготовке албанцев к проведению более широких военных акций. Только за четыре дня апреля 1998 г. пограничники обнаружили семь террористических групп (некоторые по несколько сотен человек); за 10 дней были задержаны "посылки" с 250 автоматами, 4 пушками, 20 пулеметами, 5 минометами, 200 минами, 5,5 тыс. гранат и 200 тыс. снарядов [83]. Уже весной 1998 г. столкновения вооруженных албанских групп с полицией напоминали боевые действия. ОАК пыталась расширить зону своего влияния, а армейские правительственные подразделения и полиция не только старались помешать им в этом, но и активно разрушали склады оружия и опорные базы сепаратистов, продвигаясь к границе с Албанией. К октябрю 1998 г. Косово практически было очищено от повстанческих вооруженных формирований, которые были оттеснены к албанской границе.

Проекты и практика урегулирования конфликта в Косово

В социалистический период развития Югославии решение проблем Косово осуществлялось различными методами: в годы, когда господствовал курс партии на "построение интернационального общества и преодоление национальных предрассудков", существование межнациональных противоречий замалчивалось, позже для наведения порядка использовались полицейские силы, затем применялись экономические и политические меры. Периоды расширения прав автономий сменялись периодами усиления централизации власти. При этом наиболее интересные планы урегулирования кризиса выдвигались именно в моменты наибольшего обострения ситуации в Косово.