Глава 29. Изабелла вышла из экипажа, прижимая к груди котенка, подаренного ей Вейном

Изабелла вышла из экипажа, прижимая к груди котенка, подаренного ей Вейном. Заметив ожидающую их экономку, она улыбнулась. На своем пышном бедре миссис Далман держала корзину с мокрым бельем. При виде остановившейся возле дома кареты женщина оставила корзину и бросилась к ним.

Похоже, в их отсутствие ничего не изменилось.

— Бог ты мой, я вас сегодня не ждала! — восклицала экономка, обнимая Изабеллу, затем Делию. Но, увидев высунувшую голову из экипажа мать девушек, женщина нахмурилась. — Это может стоить мне места, но я должна сказать все, что я об этом думаю, миссис Торн. Как вам не стыдно! Как вы могли запереть меня в подвале и сбежать в Лондон? Если бы не миссис Уиллоу, я до сих пор сидела бы в темноте и сырости.

— Не переживайте, миссис Далман, я уже пострадала за свое безрассудство. Меня сурово отчитала Изабелла, а затем еще половина Лондона, — напыщенно произнесла Сибилла, своим тоном заставив дочерей закатить глаза и застонать. Путешествие домой оказалось для них не слишком мучительным, потому что большую часть пути мать спала. Изабелла подозревала, что во время одной из остановок она разыскала в ее вещах пузырек с опием, но была слишком погружена в свои мысли, чтобы разбираться с этим вопросом.

Сибилла проскользнула мимо дочерей. Она все еще сердилась на них за то, что, несмотря на все уговоры, они так и не согласились задержаться в Лондоне.

— Если вам не трудно, миссис Далман, я буду пить чай наверху, — сказала она, обращаясь к экономке.

— Позаботьтесь о том, чтобы это был только чай, — шепотом добавила Изабелла.

— Да, мисс Торн. — Миссис Далман подхватила одну из толстых холщовых сумок и поспешила за Сибиллой.

Изабелла кивком поблагодарила кучера и почтальона, выгрузивших их сундуки из экипажа.

— Надеюсь, сестрица, ты не возражаешь против того, чтобы взяться за второй конец вон того большого сундука. Дни, когда за нами носили вещи лакеи, остались в прошлом.

Делия плюхнулась на сундук и хихикнула.

— Я вообще не помню, чтобы у нас когда-нибудь был хоть один лакей, сестрица.

— У тебя появилось бы много лакеев, если бы ты вышла замуж за лорда Вейнрайта.

Изабелла произнесла это небрежным тоном, как бы поддразнивая сестру, хотя ее сердце разрывалось от боли.

— Полный дом слуг, выполняющих любое мое желание... — мечтательно отозвалась Делия. — Ради этого можно было рискнуть и выйти замуж за мужчину, который с трудом меня терпит.

Изабелла уселась на противоположный конец сундука. Она наклонилась и опустила на землю своего полосатого котенка. Он тут же растянулся на траве и начал играть, перекатываясь с боку на бок.

— Ты нравилась Вейну... э-э... лорду Вейнрайту. — «Во всяком случае, достаточно для того, чтобы не сопротивляться твоим поцелуям», — мрачно подумала Изабелла, вспоминая вечер бала-маскарада. — Леди Нетерли тоже была о тебе самого высокого мнения.

Делия затрясла головой.

— Граф и смотреть на меня не хотел. Во всяком случае так, как он смотрел на тебя. — Делия помахала рукой кучеру, который, коснувшись пальцами полей шляпы, попрощался с сестрами. — Возможно, тебе лучше было бы остаться. Пока лорд Вейнрайт немного успокоится...

— Нет, — отрезала Изабелла. — Из этого все равно ничего не вышло бы. Леди Нетерли хотела, чтобы женой ее сына стала ты. Что касается Вейна... Он никогда не простит мне участия в этом заговоре. Да и вообще, я скучала по Коутерсейджу. Наше место здесь.

— Только не мое. — Ее сестра посмотрела вслед облаку пыли, поднявшемуся за удаляющимся экипажем. — Тебе, может, и хочется похоронить себя в деревне, но я планирую вернуться в Лондон. Твой граф был там не единственным холостым джентльменом.

— Он не мой граф, — запротестовала Изабелла. Что толку в этих спорах! Она остановила себя и с глубоким вздохом поднялась с сундука. — Пойдем. Миссис Далман возится с Сибиллой, а эти сундуки необходимо затащить в дом до того, как стемнеет.

К десяти часам вечера в доме воцарилась тишина. Когда Изабелла с помощью миссис Далман распаковала сундуки, то поразилась тому, как быстро вошла в прежний ритм жизни. Она помогла экономке накрыть стол к ужину. К ее облегчению, Сибилла попросила, чтобы ей принесли еду в ее комнату на втором этаже. Она все еще дулась на дочерей, но Изабелла была слишком поглощена собственными переживаниями, чтобы испытывать чувство вины из-за уязвленного самолюбия матери.

После ужина Изабелла немного поиграла с Делией в «пикет». Ни одна из них не испытывала к игре ни малейшего интереса, поэтому к девяти часам обе девушки решили разойтись и лечь спать.

К сожалению, сон к Изабелле не шел. Котенок, которого она нарекла Кристофером, свернулся в маленький рыжий клубок и уткнул нос ей в волосы где-то возле правого уха.

Она рассеянно подняла руку и погладила его пушистую шерстку, за что была награждена довольным мурлыканьем.

— Ах, Кристофер, — прошептала она. — Во что я превратила свою жизнь!

В Лондоне Изабелла привыкла ложиться поздно, и теперь ей не спалось. Стоило закрыть глаза, как перед ней всплывало красивое лицо Вейна с искривленным от отвращения ртом. Его прощальные слова были произнесены в гневе, и, хотя Изабелла всем сердцем желала, чтобы он ее простил, она знала, что не заслуживает этого. Поэтому она покинула Лондон, даже не оставив ему прощальной записки.

— Наверное, это было трусостью, но я не вынесла бы еще одной встречи с ним, — произнесла она вслух, часто моргая и борясь с подступившими к глазам жгучими слезами. — Он так зол на меня.

Сейчас Вейн, скорее всего, уже вернулся к прежней разгульной жизни, к кутежам и любовницам. Его друзья, Порочные Лорды, помогут ему забыть ее, и вскоре он будет вспоминать о проведенном с ней времени как о чем-то нереальном, вызванном вмешательством леди Нетерли. О, Изабелла нисколько не сомневалась, что граф простит милую старушку! В конце концов, его матерью руководила любовь, в то время как мотивы Изабеллы были гораздо менее благородными.

Окончательно отказавшись от попыток заснуть, девушка поцеловала котенка и осторожно высвободила свою косу из-под его крошечного тельца. Откинув простыню, она встала с постели. Ей было жарко, и, стянув с головы ночной чепец, она бросила его на кровать и уже собиралась открыть окно, как ее внимание привлек шорох за дверью.

В доме все давно спали. Глаза Изабеллы округлились от страха, когда она услышала приглушенные ругательства, произнесенные низким мужским голосом. Она без колебаний схватила первый попавшийся под руку предмет и босиком подбежала к двери.

Ручка двери повернулась, и Изабелла прикусила губу, чтобы не закричать. Она подняла свое импровизированное оружие над головой и замерла, приготовившись преподать взломщику, решившему поохотиться на беззащитных женщин, суровый урок.

Дверь приоткрылась, в нее просунулась темноволосая голова, и Изабелла нанесла решительный удар. Металл встретился с плотью, и, не ожидавший такого отпора, вор упал на колени.

— Черт подери, это я! — рявкнул знакомый мужской голос, и его обладатель обернулся, пронзив Изабеллу возмущенным взглядом.

— Вейн! — ахнула Изабелла и в изумлении замолчала.

Он вскочил на ноги и вырвал оружие из ее рук.

— Грелка для постели, — констатировал он, качая головой. — И почему это меня не удивляет?

— Ч-что ты здесь делаешь? — спросила девушка, с трудом обретя дар речи, когда он запер дверь и положил ключ в карман своего жилета. — Кто впустил тебя в дом?

Вейн смерил ее настороженным взглядом.

— Делия. Похоже, у нее тоже проблемы со сном. Она решила угоститься портвейном и услышала мой стук.

— И она так просто позволила тебе подняться наверх? — спросила Изабелла, удивленная бесстыдством сестры.

— Возможно, до моего появления она уже успела пропустить несколько стаканчиков, — небрежно пожал плечами Вейн.

Делия была пьяна?

— Мне необходимо спуститься вниз и серьезно поговорить с сестрой.

Вейн предотвратил побег, крепко обняв Изабеллу за талию.

— Оставь ее в покое. Ты сможешь прочитать ей лекцию завтра, когда у нее будет несварение желудка и жестокая головная боль.

Граф замер, внезапно осознав, что Изабелла стоит перед ним в одной ночной сорочке. Девушка напряглась в его объятиях, прислушиваясь к его учащенному дыханию.

— Вейн... — Она сбилась, осознав, что не имеет права на подобную фамильярность. — Простите, лорд Вейнрайт, но что вы делаете в Коутерсейдже?

— В первый раз ты обратилась ко мне правильно, Изабелла. — Чувствуя ее смущение, он расплылся в улыбке, которая почему-то показалась Изабелле похотливой. — Что касается причины моего присутствия здесь, то, по-моему, все очевидно.

Девушка сбросила с себя его руку и отступила в сторону.

— Для этого вам незачем было покидать Лондон.

Вейн расхохотался.

— Ну и ну... Милая моя Изабелла, знает ли твоя матушка о твоих нечестивых мыслях? Не то чтобы я возражал... Я вполне готов удовлетворить твое желание, но первым делом необходимо решить главный вопрос. — Он кивнул на стул. — Присядь.

Изабелла смотрела на него, раздумывая, успеет ли она к медной грелке раньше Вейна. Еще несколько ударов по голове могли бы привести его в более рассудительное состояние.

Как будто прочитав ее мысли, Вейн покосился на грелку.

— Изабелла, если ты хочешь, чтобы я тебя обнял, тебе достаточно только попросить.

— Ты не посмеешь, — прищурилась девушка.

— Сядь на стул, — повысив голос, повторил он.

Изабелла повиновалась, но сделала это не спеша.

— Ладно. Видите, милорд, я сижу, как вы и просили. Так зачем же вы приехали?

Он так вызывающе небрежно прошелся по комнате, что она вздернула подбородок, при этом ее губы презрительно изогнулись. «Высокомерная свинья», — зло подумала Изабелла, когда он остановился перед ней, упершись руками в бедра.

— Я приехал за извинениями.

Изабелла молча смотрела на него, и Вейн ничего не мог прочесть в ее бездонных карих глазах. Ее рот приоткрылся от удивления.

— Вы проделали весь этот путь и пробрались мимо моей сестры ради того, чтобы дать мне возможность воззвать к вам о прощении? — наконец поинтересовалась она.

Самоуверенная ухмылка сползла с его лица. Она выставила это в таком свете, что... Изабелла встала со стула. Ее стройное тело застыло в позе оскорбленной женской гордости.

— Я уже попросила у вас прощения, но ваша самовлюбленность не позволила вам принять мои извинения. — Девушка потрясла кулаком, и ему показалось, что она хочет ударить его по лицу.

Нельзя сказать, что я этого не заслуживаю. Но она постучала кулаком по своей груди.

— Я проплакала весь тот день, а также все остальное время, так как знала, что вы презираете меня за помощь вашей матушке в воплощении в жизнь ее безумного плана.

— Вы плакали из-за меня?

Ему было приятно узнать, что их бурное расставание расстроило Изабеллу. Следуя за ней в Коутерсейдж, Вейн задавался вопросом, не уехала ли Изабелла из Лондона только потому, что ее надежды сделать Делию графиней рухнули.

Неправильно истолковав радостное выражение его лица, Изабелла налетела на него с кулаками. Вейн схватил ее за запястья, но она успела слегка задеть его по подбородку.

— Бессердечный, пресытившийся, чванливый засранец! — закричала она.

Она так вырывалась, что Вейн едва удерживался на ногах.

— Изабелла, выслушай меня.

— Не желаю! — зарычала она.

Ее длинная коса расплелась, и волосы рассыпались по плечам. Не позволяя графу обрести равновесие, она с силой толкнула его в грудь, видимо, рассчитывая, что он упадет и ударится обо что-нибудь своей и без того уже пострадавшей головой. Это избавило бы ее от необходимости собственноручно завершить начатое медной грелкой.

Вейн натолкнулся на резную спинку кровати.

— Черт подери, женщина, ты что, хочешь меня убить?

— Да, — прошипела она, снова бросаясь на него.

За свою недолгую жизнь Вейн уже несколько раз имел дело с обозленными дамами, твердо вознамерившимися его кастрировать. Однажды Сэйнт сказал ему, что у него талант нарываться на неприятности. Видимо, друг был прав.

Заученным движением Вейн сгреб Изабеллу в объятия. В следующее мгновение она плюхнулась своим очаровательным задом на кровать, а он упал на нее. Крошечный рыжий котенок, его подарок, взвился над матрасом, прежде чем броситься прочь.

— Ты раздавишь Кристофера!

Вейн огляделся, но котенок уже исчез. Он обернулся к Изабелле.

— Ты назвала кота в мою честь?

— Если бы я называла его в честь беспринципного мерзавца, которым ты являешься, я назвала бы его Вейном, — начала оправдываться Изабелла. — Просто мне нравится имя Кристофер, вот и все. Я знаю нескольких джентльменов, которых так зовут и которыми я искренне восхищаюсь.

— Гм-м-м...

— Отпусти меня.

Стройное тело, которое он успел узнать так хорошо, выгнулось дугой. Возможно, это было несколько самонадеянно с его стороны, но он чувствовал себя победителем и хозяином положения.

— Сопротивляйся, сколько хочешь, — протянул граф, прижимая ее запястья к кровати у нее над головой. — Мне нравится, как ты об меня трешься.

Она в бессильной злобе смотрела на него.

— Я тебя ненавижу!

Вейн хладнокровно смотрел в ее раскрасневшееся лицо и сверкающие гневом глаза.

— Нет, моя милая. На самом деле ты в меня влюблена.

Изабелла перестала извиваться и изумленно уставилась на него. Ее нижняя губа предательски задрожала, и она залилась слезами.

— Изабелла... Изабелла... — забормотал он, отпуская ее. — Милая, не плачь.

Воспользовавшись относительной свободой, она закрыла лицо одной рукой, а другой попыталась оттолкнуть его от себя.

— Ты ужасный человек! Зачем ты приехал? Чтобы еще сильнее меня помучить? Ты решил окончательно меня раздавить?

Она перекатилась на живот, зарылась лицом в подушку и зарыдала еще сильнее.

Ее горе поразило его в самое сердце. Вейн чувствовал себя совершенно беспомощным, да к тому же еще и полным мерзавцем, потому что именно он был причиной ее слез.

— Изабелла, посмотри на меня. — Он осторожно отнял ее ладони от лица. — Успокойся, моя хорошая, игра окончилась. Я тебе кое-что привез.

Изабелла икнула.

— Что?

Влажные пряди прилипли к ее щекам. Он осторожно убрал волосы с ее лица.

— Все. Я уже подарил тебе свою дружбу и свое тело. Тебе остается принять только мое сердце и имя. Изабелла Торн, прошу тебя оказать мне честь и согласиться выйти за меня замуж.

— Ч-что? — Потрясенная Изабелла приподнялась на локтях и врезалась лбом в его подбородок. Застонав от боли, она прижала ладонь к голове и уставилась на него округлившимися от удивления глазами. — Что ты сказал?

Неуверенность сковала его позвоночник. Вейн замер.

— Я прошу тебя стать моей женой.

Он ожидал, что она немедленно и с радостью согласится. Вместо этого она сморщилась, а в глазах снова заблестели слезы.

За всю свою жизнь Вейн ни разу не испытал ни малейшего желания сделать даме предложение. И он всегда почему-то был уверен, что, когда до этого наконец дойдет, дама будет на седьмом небе от счастья.

— Неужели я неправильно истолковал твои чувства, Изабелла? — спросил Вейн, целуя ее в щеку. — Я ведь не так уж плох. Я сносно выгляжу. У меня даже все зубы еще целы. Кроме того, я могу сделать тебя графиней.

Изабелла то ли всхлипнула, то ли хихикнула и отвернулась, открыв ему доступ к шее. Возможно, это также было чересчур самонадеянно, но он намеревался добиться от нее согласия, даже если для этого ему потребовалось бы ее соблазнить. Его член запульсировал — он был готов с того момента, как они упали на кровать.

Изабелла задрожала, как только его язык коснулся мочки ее уха. Она повернула голову, словно сопротивляясь проявлению его чувственности. К своему облегчению и изумлению он увидел, что она смеется.

— Прекрати. Сносная внешность и целые зубы потенциального жениха — это недостаточная причина для замужества.

— Не забывай, что ты также станешь моей графиней, — поддразнил он, добившись от нее слабой улыбки.

— Вейн, твоя мама... — Изабелла вздохнула, когда он провел губами по ее шее.

— Сейчас не время говорить о моей матери, — прошептал он, прижимаясь к ней так, чтобы она могла почувствовать его возбуждение.

— Но... Делия?

Вейн взял ее за подбородок.

— Если хочешь знать, моя мама с самого начала имела в виду тебя. Делия служила только для отвода глаз, чтобы мы не догадались о ее истинных намерениях. Должен признать, она очень хитрая старушка и ей действительно удалось найти для меня идеальную невесту. Выходи за меня замуж, Изабелла.

— Я...

Он так на нее посмотрел, что ей стало ясно: у него на уме какие-то шалости.

— Так значит, ты хочешь, чтобы я тебя убедил.

— Нет, я...

Он опустил голову и прижался губами к ее правой груди, посасывая сосок сквозь тонкую ткань ночной сорочки.

— А-а... да-а-а... — простонала Изабелла и, втянув воздух сквозь стиснутые зубы, заметалась по постели.

— Вот так, да? — шептал он, скользя руками по изгибам ее тела.

Наконец его руки добрались до кружевного воротника сорочки. Без всякого предупреждения он рванул его.

— Ты прелестна. — Несколько секунд Вейн любовался ее обнаженной грудью. — И вся моя. И я могу ласкать тебя, сколько захочу.

Изабелла ответила тем, что сквозь брюки обхватила ладонью его мошонку. Реакция была вполне ожидаема: плоть у него между ног сократилась и напряглась. Если бы она вдруг решила его покалечить, облегающая одежда не смогла бы быть защитой. Девушка начала ласкать мужчину, и его тело охватила дрожь.

— В таком случае я смогу утверждать то же самое. Это все мое? — промурлыкала она.

Звуки ее голоса заставили его член задрожать в ожидании разрядки.

— О господи, да, — прохрипел он. — Все... твое...

— Докажи мне это. — Она осторожно сжала мошонку, и его тело немедленно на это отреагировало.

Он уступил ее натиску, и они поменялись местами.

— В тот день, когда мы поссорились, я тебе солгал. — Из-под полуопущенных век он наблюдал за тем, как она расстегивает его брюки и оттягивает ткань, высвобождая член. Вейн уже полностью возбудился, что с ним случалось всякий раз, когда она была рядом. — То, что между нами было, это не было простым соитием. Я всегда хотел большего — задолго до того, как признался в этом самому себе.

Изабелла склонилась над ним, и ее груди выскользнули из разорванной ночной сорочки.

— Я знаю. — Она предъявила его взору свою макушку, а ее язык осторожно лизнул место чуть пониже головки члена. — Хотя сначала считала, что ты не можешь быть моим.

Вейн вцепился руками в простыни. Ему казалось, что его позвоночник вот-вот сломается, выгнувшись дугой от невыносимого наслаждения, доставляемого ему ее ртом. Он все еще был одет, но Изабеллу, сосредоточившуюся на его набухшей плоти, это, похоже, нисколько не смущало.

— Ты ошибалась. Я твой. Прошу тебя! — умолял он.

Ее передние острые зубки коснулись чувствительной кожи члена, и его сознание затуманилось.

Вейн уже пробовал ее возбуждение на вкус, но тогда он не попросил ее сделать то же самое для него. Он не хотел отпугнуть ее своими плотскими запросами. На самом деле он обожал чувствовать губы и язык женщины на своем члене, ее попытки принять в себя как можно больше его плоти, восторг, вызванный фонтаном семени, ударяющим в горло любовницы, сглатывающей все до единой солоноватые капли. Сколько безымянных и безликих дам ублажали его подобным образом!

Но Изабелла с самого начала означала для него значительно больше, поэтому он отказал себе в этом удовольствии из уважения к неискушенности женщины, которую успел полюбить.

— Изабелла, в этом нет необходимости. Ты ничего не должна мне доказывать.

— Тс-с...

Она повернулась так, чтобы ей было легче его ласкать. Вейн застонал, а его ягодицы поджались, когда головка члена скользнула по ее губам, а затем зубам и погрузилась глубоко в рот, улегшись на языке, как на ложе любви.

— Пощади меня, Изабелла! — стонал Вейн, изумляясь тому, что ее неопытность возбуждает его сильнее ловкости и умения куртизанки. — Я ведь не каменный.

Когда она выпустила его член из губ, он едва не расплакался. Окинув его страстным взглядом, Изабелла прошептала:

— Он похож на горячий мрамор. — Обхватив пальцами основание, она слегка сжала член. — Я не очень хорошо представляю, что мне следует делать. Может, ты хочешь, чтобы я его пососала, как ты мои груди?

Ее губы снова накрыли головку и принялись сосать. Он приподнял бедра ей навстречу.

— Да!

Пальцы Изабеллы скользнули ниже, ощупывая его тело. Обращаясь скорее к себе, она пробормотала:

— Мне нравится, когда ты ласкаешь меня языком, — и начала быстро и остро касаться языком головки члена. — М-м-м, экзотический и горьковатый. Я никогда не пробовала мужское семя на вкус.

— Попробуешь, если будешь продолжать в том же духе, — прохрипел он, а ее губы начали опускаться все ниже, подбираясь к мошонке.

Ее рука тоже опустилась вниз, заинтересовавшись тем, что скрывалось внутри поросшего волосками мешочка и на ощупь напоминало шарики. В восторге от своего открытия она тихо засмеялась. От ее смеха по его телу пробежал озноб, заставив встать дыбом волосы на теле. Ее губы коснулись внутренней поверхности его бедра, а язык заскользил по сморщенной коже мошонки.

Во всем, что касалось Изабеллы, Вейн располагал весьма ограниченным запасом терпения. Эта озорница доводила его до состояния безумия.

— Довольно, — произнес он, резко подтягивая ее вверх.

Когда она снова оказалась на нем, он перекатил ее на спину. Она тихо засмеялась, а он, забыв до конца раздеться, поспешил погрузиться в ее истекающий влагой канал. Он заполнил его собой, и оба застонали.

— Искусительница, — прошептал Вейн, целуя девушку и ощущая на ее губах свой собственный вкус.

Желание овладеть ее телом граничило с безумием, но ни одного из них это не удивляла. Изабелла прижалась к нему еще сильнее и легонько укусила за щеку. Затем она прижала его лицо к своей шее. Ее бедра выгнулись ему навстречу, а он часто-часто задвигал членом, с каждым сладострастным толчком погружаясь все глубже.

Все в этой женщине было для него новым и неожиданным, но Вейн уже перестал удивляться. Стиснув руками ее бедра, он отдался страсти. Изабелла прорыдала его имя и прильнула к нему, а его плоть совершила последний отчаянный рывок. Он прижался лицом к ее шее. Ему показалось, что головка его члена взорвалась, а спазмирующие мышцы ее влагалища выжали из него все до последней капли.

Вейн даже не пытался сдерживаться. Его тело говорило так красноречиво, как никогда не удавалось высказаться языку. Во всяком случае, в присутствии Изабеллы. От нее у него туманился разум и его с головой накрывало сладострастие. Ему хотелось до конца жизни только и делать, что доставлять ей радость, и не только в постели.

Все еще находясь внутри нее, он прижал ладонь к ее щеке.

— Изабелла, выходи за меня замуж.

Его сердце затрепетало от тревоги, когда она устало вздохнула:

— Зачем?

— Я тебя люблю, — ни секунды не колеблясь, ответил он. — Не считай меня благородным. Мои мотивы крайне эгоистичны по своей природе: я ни одного дня не в состоянии прожить без тебя. Я хочу видеть тебя за своим столом утром и в постели — ночью. Когда на шумном балу наши взгляды будут тянуться друг к другу, все будут знать, что ты моя. И моя мать тут не при чем, как и мой долг перед семьей. Это касается меня самого... и тебя. И ожидающей нас совместной жизни. Что ты на это скажешь, Изабелла? Достаточно ли ты бесстрашна, чтобы связать свою судьбу с одним из Порочных Лордов?

Сердце замерло у него в груди, когда она покачала головой.

— Нет, не достаточно. Но мне придется рискнуть. — Она лукаво улыбнулась. — Да, я выйду за тебя замуж. Я давно тебя люблю, но эта любовь казалась мне безответной и безнадежной. Я была просто в отчаянии, потому что твоей графиней предстояло стать Делии.

Вейн подавил вздымающийся в его груди гнев. Его матери предстояло за многое ответить. Ее благие намерения едва не стоили ему Изабеллы.

— У Делии не было ни единого шанса, — ответил он, целуя кончик ее носа. — Мое сердце с самого начала угодило в сети кареглазой соблазнительницы.

Как бы подтверждая власть, которую она над ним имела, Вейн слегка пошевелил бедрами, показывая, что их разговор не окончен.

Краем глаза Вейн заметил, что его пушистый тезка взбирается обратно на постель. Большие зеленые глаза смерили его сумрачным взглядом, а их обладатель попытался устроиться на ночлег в волосах Изабеллы.

Она засмеялась и подняла руку, чтобы приласкать котенка.

— Ну-ну, малыш, тебе предстоит научиться делиться мной.

Вейн прикусил язык, чтобы не поинтересоваться, к кому она обращается — к нему или к коту.

— Я не могу поверить, что ты дала коту мое имя, — проворчал он, настороженно глядя на острые коготки зверька.

Внезапно он подумал, что нисколько не сожалеет о том, что большая часть его тела прикрыта одеждой.

— Это имя показалось мне очень подходящим.

Она улыбнулась ему и тоже пошевелила бедрами, заставив его на мгновение забыть о котенке.

На него нахлынула новая волна желания. Эта девчонка играла с огнем.

— Возможно, тебе придется назвать его как-то иначе.

Если друзья узнают, что она назвала кота его именем, они его засмеют. Казалось, он уже слышит вульгарные шуточки Фроста о пристрастии Изабеллы к маленькому Кристоферу.

— Но я люблю Кристофера, — запротестовала она.

Со сменой имени кота можно подождать. Сейчас у Вейна были задачи, заслуживающие большего внимания. Он потянулся к ближайшей подушке.

— Смотрите, миледи. Если это будет зависеть от меня, вам придется делать это так часто и со всем тщанием.

Спальню снова заполнил ее тихий смех. С негромким шлепком подушка плюхнулась на пол. На нее приземлился возмущенный всем происходящим котенок. Сойдя с подушки, зверек уселся на ковре и приступил к ответственному занятию — вылизыванию своей шерстки.

Прежде чем он снова рискнет взобраться на кровать, пройдет час.