М-ль Марно

7 февраля 1919 г.

Межев

Дорогой друг,

Вот уже три дня, как беспрерывно идет снег. Каждые пятна­дцать минут раздается «бух»! Обвал? «Большая Берта»?

Нет! Просто снег, скопившийся на соседней крыше, разом сползает на землю. Но не беспокойтесь: для пейзажа его оста­ется вполне достаточно.

Я по-прежнему плохо сплю: это становится привычкой. Про­сил Эдуарда прислать мне валероналу, а он выслал фитин. Но роптать не приходится: он ведь мог и совсем ничего не при­слать...

Ужин!.. Продолжение завтра.

8 февраля 1919 г.

Меня только что взвешивали: за последнюю неделю я потол­стел на 1 фунт. Но достался он мне не легко: вот уже неделя, как я совершенно не двигаюсь, ложусь сразу после обеда и да-

же после завтрака, а между завтраком, обедом и ужином еще пью молоко... ничего не поделаешь, санаторный режим!

Когда вернусь, меня будут принимать за Жана де Бонфона.

Снег шел всю ночь (он и сейчас идет). На сей раз это на­стоящий снег, который плотно облепил деревья и не сползает с крыш; представьте себе: — 8° в полдень. И при этом — ослепи­тельно сверкающее солнце.

Табаку не посылайте. Его еще много, я почти не курю. Не­смотря на это, пульс и температура на моем листке отчаянно куролесят.

Ваш отец по-прежнему завален работой? Надо полагать, это не критические статьи о новых произведениях.

Большой привет Вам от

Мориса Равеля

Все же вот Вам автограф (еще один франко-немецкий аль­янс). Если Вы опасаетесь, что это может оскорбить чувства ва­шего дяди или повредить его карьере (ежели он метит в мар­шалы), то с этим можно повременить.

В конце этого письма Равель намекает на скудность, с которой в программах концертов была представлена новая музыка,— упрек не новый и несправедливый, так как повинна в этом в первую очередь косность и нелюбознателыюсть подавляющего большинства публики.

Журналист Жан де Бонфон славился своей тучностью. Он специали­зировался по религиозным вопросам и получил прозвище «Ватиканского Люсьена Декава» ¹.

«Большая Берта» — немецкая дальнобойная пушка, которая обстрели­вала Париж, следствием чего были многочисленные человеческие жертвы, особенно в страстную пятницу во время службы в церкви Сен-Жервэ.