Стр. 28

Но есть и другие творческие типы актеров, которые видят не то, что вне их, не обстановку и предлагаемые обстоятельства, этот образ, который они изображают в соответствующей обстановке и предлагаемых обстоятельствах. Они видят его вне себя, смотрят на него и внешне копируют [его]... Если копирование внешнего, вне себя созданного образа является простой имитацией, передразни­ванием, представлением, то общая, взаимно и тесно связан­ная жизнь актера с образом представляет собой осо­бый вид процесса переживания, свойственный неко­торым творческим артистическим индивидуаль­ностям»1.

Ближе многих к пониманию «особого процесса переживания» бы­ли такие замечательные актеры, как Н. П. Хмелев и Б. В. Щукин.

Хмелев, как известно, был одним из блистательных и любимей­ших учеников Станиславского. М. О. Кнебель пишет о нем: «Вели­чайшим качеством актерской природы Хмелева было воображе­ние... Ему необходимо было увидеть человека, которого он будет играть. И это „увидеть" было процессом сложным и многосто­ронним»2.

По свидетельству Л. Малюгина, Хмелев говорил, что он идет от внешнего видения образа к его внутреннему постижению. При пер­вой читке пьесы он видел образ внешне почти во всех деталях: «...как он одет, как сидит, как ходит, разговаривает». В то же вре­мя после первой читки образ как бы стоял около него, но еще не был в нем. «Я смотрю на него, и он на меня смотрит, а потом я его забываю как бы на некоторое время, пока он не переходит в меня и я уже не становлюсь им»³.

Еще будучи учеником театральной школы, Хмелев написал мас­лом портрет штабс-капитана Снегирева (из «Братьев Карамазовых»),— это помогло ему в воплощении образа.

Итак, вначале у Хмелева возникало зрительное представление образа. Это зрительное представление, по свидетельству артистов и режиссеров, работавших с Хмелевым, покоилось, как правило, на жизненных ассоциациях. М. О. Кнебель продолжает:

«Идти при создании образа от себя, осознавать задачи, дейст­вия было для него работой нужной, но проходящей параллельно с какой-то другой работой, более интимной, внутренней., Видение образа возникало у него чаще всего с самого начала. Это не значит, что его сразу после читки пьесы осеняло счастье проникнове­ния в образ. Нет, подчас этот этап длился долго и бывал мучитель­ным. В течение этого времени ему было необходимо творческое пи­тание в самой различной форме. Картины, фотографии, рассказы о людях, чем-то похожих на того, которого ему придется играть. В такие периоды он напоминал птенца с открытым клювом — по­пискивал, ждал питания.

^1.Станиславский К. С. Собр. соч., т. 3, с. 470—471. (Разрядка наша. — Ю. С.)

² Кнебель М. О. Вся жизнь. М., 1967, с. 323.

³МалюгинЛ. Хмелев. М., 1948, с. 13—14.