Тайна тела

Тайна вообще опредмечивается как тайна тела, прежде всего. В. Соловьев прав, усматривая в стыде фундаментальное социальное отношение. В христианстве – это тема Покрова. Грабители могил – это люди, нарушающие тайну тела.

Что касается новоевропейской цивилизации, то она ориентирована на разоблачение, на срывание покровов. Маркс в статье «О свободе печати» пишет, что истина столь же мала стыдлива, как и свет. Этот образ связан с метафорой Просвещения вообще.

Шемякин берет инфанту Веласкеса и начинает ее раздевать, причем – до костей, до скелета. Симона де Бовуар в одном из своих романов рассказывает об экзистенциальном переживании своей героини: «она чувствовала себя голой до костей».

З. Фрейд специально обсуждает метод публикации клинических заметок, снимающих покров интимности с сексуальной жизни своих больных. По его словам это долг перед наукой и перед другими больными. Вот и С. Гроф, как мы увидим далее, распечатывает базисные матрицы, что есть процедура того же типа.

Мертвое тело

Парадоксальность тела обнаруживается как его мистичность в отношении к мертвому телу. Отношение социума к мертвым или – умирающим весьма показательно и в пределах тайны. [8]

Поэтому проблематична возможность использования тела после смерти, например, для медицинских экспериментов или для чего-то другого. Эту возможность может определять сам «бывший субъект» в завещании. Человек сам устанавливает начало и конец своего тела именно как своего. Появляется очень интересная фигура «родственников умершего». Они раскрываются как «ближние» в противоположность «дальним», которые не имеют отношения к телу. Именно ближние несут ответственность за тело умершего. «Родственники умершего» это как бы суррогат или симулякр наличной и ушедшей личности. В связи с этим любопытен феномен «отказного тела», когда родственники либо не находятся, либо они отказываются от вскрытия или от экспериментов на этом теле. Речь идет о людях, у которых нет ближних, и, как правило, нет дома.

Генезис тела: еда