Первичный крик 277

первичные сцены, температура у меня стремительно падала. (В

субботу она снизилась с 38.6 до 37.0, а в воскресенье с 37.7 до

37.0, и сразу чувствовал себя лучше.) Думаю, что все эти беско-

нечные простуды, боли в горле, гриппы и вирусные инфекции

протекали бы у меня намного легче, если после рождения меня

по-настоящему любили.

Теперь я понимаю, что нет такого понятия «наполовину

здоровый». Человек может быть либо здоров, либо полностью

запятнан неврозом. Что касается систем защиты, то раньше я

думал, что их просто необходимо иметь. Теперь все это не име-

ет для меня никакого значения. Никто не может причинить мне

никакого вреда — я, конечно, не имею в виду физическую трав-

му. Поэтому теперь мне не нужна психологическая защита. Мне

кажется, что некоторые склонны считать людей, в принципе,

склонными к подавлению и манипулированию. Я чувствую не

совсем так, да, я нахожу многое из того, что делают люди, не-

выносимым, но также и очень грустным и печальным. Правда,

может быть те, кто так считает, намного здоровее меня, и когда

я стану таким же как они, то и я стану думать также. Что же

касается настоящего времени, то я стал намного лучше чувство-

вать себя на улице. Я перестал драматизировать общение с дру-

гими людьми. Мои социальные контакты с тех пор, как я начал

проходить сеансы терапии, ограничились тем, что я шесть раз

ходил в кино, один раз посетил театр, один раз был в рестора-

не, трижды наносил визиты старым друзьям и три раза ходил в

гости к родителям. То есть, мои контакты весьма редки и не-

многочисленны. Счет за телефон теперь вдвое, а то и втрое

меньше, чем раньше, до начала терапии.

Самое главное, что со мной произошло — это отсутствие

потребности или желания часто видеть кого бы то ни было. В

то же самое время я смог с необычайной легкостью быть раско-

ванным и милым с другими людьми. Таким я не был никогда за

всю мою жизнь. Внешне я был всегда просто мистер Сталь, твер-

дый орешек, крепкий парень и т.д. теперь же мне очень легко

улыбаться людям, которых я знаю, и приветливо здороваться с

ними. Я пережил мою трагедию, трагедию моей жизни, прове-

дя много лет в семье, где люди физически жили очень близко

Друг от друга, но эмоционально между нами были мили и мили,