Первичный крик 565

До того как Том явился ко мне для прохождения первич-

ной терапии, он сам определял себя как интеллектуала. Он был

увлечен изучением истории идей, философских систем, он мог

наизусть цитировать блестящие высказывания великих ученых,

но он не мог применить свои знания для того, чтобы вести жизнь

настоящего интеллектуала.

Очень часто интеллектуальность является таким же процес-

сом подавления ментальной подвижности, как доспехи рыца-

ря подавляли подвижность телесную. В терминах первичной

теории интеллект определяют как способность думать о своих

чувствах и чувствовать свои мысли. Том преподавал в коллед-

же, но по собственному отзыву не проявлял при этом «остроты

ума». «Острота ума, — говорил он мне, — это свобода видеть,

что происходит на самом деле. Но мои чувства были слишком

болезненны, чтобы дать мне такую волю».

За короткий трехнедельный период структура ценностей

Тома радикально изменилась. Для того, чтобы понять такую

быструю трансформацию, нужно вспомнить, что в ходе первич-

ной терапии — впервые с времен раннего детства — идеи начи-

нают наполнять разум, вытекая из переживания глубоких чувств.

Таким образом, поскольку разуму уже не надо изобретать сис-

тему ценностей для того, чтобы прикрыть боль, и, поскольку

разум не надо больше использовать для подавления первичной

боли, постольку человек становится реальной личностью. Ста-

рые ценности и идеи рушатся, потому, в первую очередь, что

они были фальшивыми построениями. Том никогда не позво-

лял себе иметь собственные реальные чувства и мысли. Снача-

ла он воспринял взгляды своих родителей и католической церк-

ви. В общении с этим человеком не было никакого смысла об-

сасывать каждую ложную идею и объяснять ему, каким об-

разом идеи становятся иррациональными. Когда разум Тома

пришел в согласие с его чувствами, эта иррациональность ста-

ла ненужной.

«Поздно вечером, накануне дня начала лечения, я вселился

в номер маленького и тихого отеля в Беверли-Хилл. Я не выхо-

дил из своего номера до самого утра, когда вышел из отеля и

направился в учреждение доктора Янова.