Сцена третья

Занятие в школе военных переводчиков

Аркадий: …Вообще, что интересно все англоговорящие, а русские англоговорящие вдвойне обязательно попадутся в японскую лингвистическую ловушку. Дело в том, что японское shi в английском языке транскрибируется как "ши", а по академику Конраду, у которого мне посчасливилось учиться, японское shi по русской транскрипции произносится как "си", а не "ши", а ji как "дзи", а не "джи". И в самом деле: послушайте, как ныне говорят по радио вместо Фудзи - Фуджи, фамилия Хаяси - Хаяши и т.д. / звонит звонок/ Все свободны.

Курсанты уходят, в класс входит Лена. Выходящие курсанты отдают ей честь как офицеру и преподавателю школы. Когда все выходят Лена подходит к Стругацкому.

Лена: Привет! Как дела в далеком Арканаре?

Аркадий: Замечательно. Слушай, у меня разрывается голова, от прошлого разговора.

Лена: Да не заморачивайся. Я к тебе по другому поводу. Купила билеты в театр, думала с Димкой сходить, а его неожиданно в наряд отправили. Выручишь. Там играет местная примадонна Белоковыльская, все говорят потрясающе, билеты за месяц вперед приобретаются.

Аркадий: В театр…

Лена /хитро/ Ну ладно, ладно, если не хочешь одна пойду.

Аркадий / обескуражено/ Не надо одна. Я готов.

Лена: Ну вот и замечательно. / неожиданно целует его в щеку /

Аркадий: А это что?

Лена \ смеясь/ ну так на всякий случай. Чтобы не передумал.

Аркадий: А-а-а… Ну теперь точно не передумаю.

Лена: Не забудь, зайдешь за мной в пять. Спектакль будет проходить в Клубе имени Дзержинского, а это дальше к железной дороге. Так запомнил?

Акадий / Кивает / Ага! В клубе имени Дзержинского.

Клуб имени Дзержинского. После спектакля. Лена выходит в красивом светлом платье, рядом Аркадий, высокий подтянутый офицер.

Лена: Боже! Как замечательно играли артисты. А Белоковыльская я просто в нее влюбилась. Нет, что не говори замечательный спектакль. А этот худой такой актер. Как его?

Аркадий / смотрит в программку / Каноненко?

Лена: Да, да Каноненко. Он такой интересный. Нужно на другие спектакли сходить./ К Аркадию / Ну, тебе понравилось? Скажи что понравилось!

Аркадий /натянуто / Ну.. ну если вспомнить, что в последний раз я был в театре, кажется в Малом, в одна тысяча сорок…

Лена: /передразнивает/ В одна тысяча шестьсот двадцать пятом году… Аркаша ты неисправимый сноб! Ты решительно, не допускаешь мысли, что и в глухой провинции могут быть талантливые, замечательные люди / замечает развешенные на стенах живописные работы/ Ой, смотри какая интересная живопись: горы заросшие лесом. Это, кажется, тайга называется. Тсс... Вон тот молодой человек вроде художник, видишь... Давай с ним познакомимся.

Аркадий: Ленка! да ты ведь авантюристка. Да неудобно как-то.

Лена: Знай, что всякий художник хочет знать мнение о своей работе. Мучительный диалог с самим собой должен иногда отражаться в общественном мнении. А, что – съел!

Аркадий: Ленка я тебя не узнаю.

Лена / показывает язык / Бэ-э-э. \ обращается к художнику / Извините, страшно интересно. Это кажется тайга называется.

Художник / Оборачивается \ Да тайга.

Лена: Это где то рядом с Канском?

Художник: Не совсем. До этого я жил недалеко от Туруханска это на север. Плавал по Енисею. Вот от туда в основном и привез эти этюды. Что по памяти сделал, что успел с натуры написать.

Лена: / оборачивается к Аркадию / Аркадий, посмотрите как чудесно. Это берега Енисея. До чего замечательно, чувствуешь?

Аркадий \подходит/ Здравствуйте. Мне отчего то кажется - мрачно немного.

Лена: Нет, величественно, грозно, мощно необыкновенно! / оборачивается к художнику / Извините как вас звать?

Художник: Бруно / поправляется/ Бруно Диль.

Лена: А сами вы из тех мест?

Художник: Нет с Поволжья.

Лена / растерянно / А как же вы туда попали?

Художник \ нехотя / Ну… об этом лучше спросить Советское правительство, издавшее указ о департации немецкого населения вглубь страны в сорок первом. Так называемые спецпереселенцы если слышали.

Лена: А-а-а…\ Многозначительно смотрит на Аркадия /

Аркадий / беря Лену под локоть / Ну пойдем. Неудобно же. / к художнику / Вы извините.

Лена: Погоди, Аркадий. / к художнику / Вы главное не опускайте руки. А живопись она ваша очень хорошая. Вы обязательно пробьетесь.

/ Аркадий уводит Лену /

На улице

Лена (вздохнув). Не дал с интересным человеком пообщаться.

Аркадий: А ему, думаешь, удобно откровенничать перед тобой, есть вещи о которых люди не хотят говорить.

Лена: Ай, надо же секрет Полишинеля, всю страну пересажали, все знают, но говорить об этом нельзя. Кстати, он, вот этот парнишка в сорок первом вообще пацаном был и спрашивается, - чем он мог перед страной провиниться. Но вот скажи – чем? Не знаешь! И потому не знаешь, что это система, на которой все держится…

Аркадий: Ленка ты просто невыносимая спорщица, тебя с Бобкой свести будет пыль до потолка.

Лена: Ладно, не буду, расскажи об Арканаре.

Аркадий / заметно оживая / Это Бобкино изобретение, собственно и я приложил руку, придумал название, а обживал ее Бобка. Начертил карту, придумал персонажи. Доподлинно известно, что Арканария или Айбиленд буржазно-демократическая республика. Она делится на штаты, которые называются ларгомерги. Над всем правительством стоит диктатор (он же председатель Совета госконтроля.

Лена: Ох, как у вас все серьезно

Аркадий: Ну что ты, гремят барабаны и поднимают свои стяги ларгомерги. На балкон выходит в золотистой мантии диктатор Бирон Гарио Стронг и медленно поднимает руку в белоснежной перчатке. Еще только миг и потечет заволнуется бледно-серая масса и радостно выдохнет «Ренар!», что по Арканарски значит «Слава!» и звуки долгой трубы возвестят начало празднества. И вот уже идут, трепыхаются красно-белые полотнища Айбиленда, Черно-Золотистые Мунрага, Желтые с голубыми прожилками Вэйвилона и розовое с белым цветком знамя Катсхэда. «Ренар!» и еще раз «Ренар!», - и вот затопило разлилось на всем неоглядном пространстве людское море и потонули в его возгласе все звуки.

Лена: Это должно быть красиво и величественно.

Аркадий: Это необыкновенно красиво и необыкновенно величественно, особенно когда взмывает высоко над Арканаром огромный воздушный змей, отливающий всеми красками солнечного дня. Он медленно кружиться над громадой Арканара, потом резко взмывает в небо, чтобы раствориться в нем навсегда. Это сказка - шепчут на земле слезливые кумушки. Это полет – повторяют юноши и только старцы ничего не говорят они знают цену словам.

Лена: Это же поэзия. После такого так и хочется поднять руки и полететь. От серости, от темноты, от липкой канской грязи. Куда то прочь далеко, далеко в ту страну где рождается радуга и где в каждой звезде света больше чем днем. Аркаша ты просто не знаешь какой ты замечательный. Аркаша я люблю тебя! Очень люблю!

Аркадий: Лена!?

Лена: Тсс… Не говори ни чего. А то он улетит.

Аркадий: Кто он?

Лена: Дракон, который появился на небе.

Аркадий / поднимает голову / Это падающая звезда, нужно задумать желание.

Лена: Я уже задумала. / неожиданно целует его/.

Аркадий: Лена!

Лена / подносит палец к губам, как тогда в институте иностранных языков / Т-с-с… / Убегает /

Аркад (один на скамье). Что это было? И было ли вообще? Может, привиделось, пригрезилось при полной луне. Слушай брат Бобка / на дальнем конце скамьи появляется уткнувшийся в книгу Борис / Нет, ты читай, читай готовься к сессии, нечего расточать на меня твое драгоценное внимание. Я совсем о другом. Вот понимаешь, я тебя все поучал. Стремился давать советы, которые полагал очень умны, а тут даже не знаю что предпринять, не знаю, как поступить, все перепуталось в мыслях. Нет, нельзя даже допускать такой мысли. Гнать прочь. Забить сознание свежими, занозистыми досками. Как в войну окна крест-накрест. …Ох, Бобка знал бы ты как худо мне. Тут каждый день одно и то же, одно и то же. Настолько одно, что не понимаешь, что происходит ли вообще что либо. Хочется выть одиноко и жутко. Не попробовать ли/ Поднимает голову начинает потихонечку завывать/ У-У-У!.. Бред! Старший лейтенант Стругацкий сошел с ума! Какой восхитительный бред! / Поднимает вверх руки, падает снег вместе с дождем / / Слышно далекое завывание пса/