На деловом уровне для партнеров не столь важны внешние атрибуты: как выглядит партнер? Во что он одет? Какая у него прическа? На первый план здесь выступают его деловая или умственная активность, компетентность в совместно решаемых вопросах, способность делать дело.
При общении на деловом уровне «Я» человека как бы отодвигается на задний план, а на первый план выходит дело, отношение к нему. Если один партнер демонстрирует способность решать задачи, возникающие в процессе общего дела (например, в ходе строительства дома, на спортивной площадке, в процессе совместной художественной деятельности), то ему обеспечено уважение со стороны другого партнера. Успех общего дела, забота о том, чтобы оно было сделано хорошо, преодоление возникающих в ходе совместной деятельности препятствий — все это способствует гладкому протеканию общения на этом уровне. Даже если один из партнеров в сердцах обругает другого каким-нибудь обидным словом или крепким выражением, то это обычно не воспринимается как оскорбление или обида. Подобные уколы не принимаются всерьез, так как партнеры заняты не своими собственными персонами, а обеспокоены успешным завершением общего дела.
Общение на деловом уровне не так празднично, как на игровом, но зато значительно серьезнее и глубже. Из общения на деловом уровне люди выносят не только зримые плоды совместной деятельности в виде созданных материальных или духовных ценностей, но и стойкие чувства взаимного доверия, привязанности, теплоты. А бывает, напротив — неприязни и антипатии друг к другу. Ведь дело проверяет человека на прочность, его надо уметь делать. Сделал хорошо — получи мое уважение за это, не сделал — не могу тебя уважать как компетентного специалиста.
Рассмотрим еще один пример.
— Разрешите?
В директорский кабинет входит учитель физики Сумароков — поджарый, высокий человек с палкой.
— У меня пустяковый вопрос. — Он прохромал только полрасстояния от двери до стола, остановился почему-то на середине и заговорил, избегая называть Назарова по имени-отчеству (может, не запомнил еще?). — Нельзя ли так устроить, чтобы приказы по школе оглашались не на уроке?
— Простите, не понял.
— Входит ваш секретарь, формально извиняется и отнимает ни много, ни мало, а пять минут... Удобно ли это учителю — такая мысль не волнует ее.
Дверь распахнулась.
— Как вы можете, Олег Григорьевич? — вперед выступила пухленькая блондинка Алина. — Это я что, развлекаюсь? От нечего делать, да?
— Не знаю, милая, но так нельзя. Перед ребятами рождалась планетарная модель атома Резерфорда и вдруг — пожалуйста! — является совсем другая модель...
— А уж это нехорошо, ей-богу! — Алина просто вне себя от сумаро-ковского тона.
— Почему же? Модель сама по себе недурна, но не взамен резерфор-довской, киса! Как по-вашему? — спросил физик Назарова.
— Минутку, Алина, это что — приказ о дежурстве в раздевалке?
— Ну да. И в буфете.
— Вот там и повесить. А если зачитывать — только на линейке с этого дня. Урок — неприкосновенное дело. Поняли?
— Я понятливая. — Алина поиграла многозначительной оскорбленной улыбкой.
— Это все, Олег Григорьич?
— Да, благодарю. — Он удалился, сухой и прямой, как раз в тот момент, когда звонок прекратил перемену.
(Полонский Г. Ключ без права передачи. — М., 1980. — С. 164.)