О сути прелести как искажении врагом Божьих дел

Вначале скажем, что диавол есть воплощение всего отрицательного, полная противоположность Христу.

Тихон Задонский (Сокровище духовное, ст. 102,1): «Христос есть свет: диавол есть тьма. Христос есть живот; диавол есть смерть. Христос есть истина: диавол есть ложь, и отец лжи. Христос есть любитель твой: диавол есть враг твой. Христос есть благодетель твой: диавол есть злотворитель твой. Христос есть истинное и высочайшее добро: диавол крайнее зло. Христос есть Спаситель твой; диавол губитель твой. Христос хощет вечно спасти тебе; на сие бо и в мир пришел ради тебя: диавол хощет вечно погубить тебя. Христос хощет вечный живот подать тебе: диавол хощет вечно умертвить тебя. Христос хощет в вечное Свое царство ввести тебя: диавол хощет в вечное мучение за собою привести тебя. Христос хощет вечно обогатить тебя: диавол хощет вечно нищим сотворить тебя. Христос хощет вечно прославить тебя: диавол хощет посрамить тебя. Христос хощет вечно почтить тебя: диавол хощет вечно обесчестить тебя. Видишь, что есть Христос, и что есть диавол».

Почему человеку тяжело различить действие Божие и вражье? Потому что враг искажает и «копирует» действия Божии, а человек по своей неопытности и неумению различать добра от зла принимает ложь за истину.

Петр Дамаскин (Творения, кн.1): «...Диавол, чрез неразумие и гордость, лишившись ведения, дарованного Богом, по нужде сделался несмысленным, и сам собою не может знать, что должно делать, но смотрит, что делает Бог для спасения нашего, и из этого научается и ухитряется делать подобное к погибели нашей… Видя, что Бог сотворил Еву на помощь Адаму, дьявол сделал ее содействующею в преступлении и преслушании. Бог дал заповедь, чтобы Адам, исполняя ее, сохранил памятование о стольких дарованиях, и был признателен к Благодетелю; дьявол же сделал заповедь эту причиною преслушания и смерти, и вместо пророков (возбуждал) лжепророков, вместо апостолов — лжеапостолов, вместо закона — беззаконие, вместо добродетелей — зло, вместо заповедей — преступления, вместо всякой праведности — всякий грех и вместо правильных догматов — гнусные ереси».

Афанасий Великий (К епископам Египта и Сирии…): «...Злой демон и обманщик дьявол, не имея смелости действовать открыто, зная человеческую любовь к истине, ложно принимает на себя вид истины и извергает яд свой на тех, которые идут во след его... Так этот льстец обманывает людей пустою наружностью, похищая каждого и вовлекая в свою пучину греха».

Ефрем Сирин (О братском вразумлении друг друга): «Как Бог всеми возможными средствами ведет нас к жизни, так сатана употребляет все способы умертвить нас».

Но враг внушает нам не только искаженную истину, но и может показывать нам различные видения при молитве и снах, «подражая» действию Господа.

Петр Дамаскин (Творения, кн.1): «И опять, видя, что Христос по крайней благости Своей снисходит к святым мученикам и преподобным отцам, являясь им или Сам, или через Ангелов, или иным неизъяснимым образом (Домостроительства), как Он сказал: «Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня; а кто любит Меня, тот возлюблен будет Отцем Моим, и Я возлюблю его и являюсь ему Сам» (Ин.14,21); начал и дьявол представлять некоторым многие обольщения в погибель. Потому и написали рассудительные отцы, что ничего такого не должно принимать: ни каких-либо изображений, ни света, ни огня, ни иного какого-либо обольщения. Ибо дьявол ухищряется хотя этим обольстить нас в сновидениях, или чувственно. Если мы и это принимаем, то заставляет ум от самомнения и крайнего неразумия мечтательно представлять себе некоторые образы, или виды, дабы он подумал, что это явление Бога или Ангелов. Многократно показывает и демонов в сновидениях и чувственно, как бы побеждаемых, и просто всякую кознь устраивает к нашей погибели, в покоряющихся ему. Когда же диавол, сделав это, не достигает того, чего надеялся, ибо святые отцы говорят, что во время молитвы ум должен быть безвидным, невообразительным, необразовидным, и никак ничего не приемлющим: ни света, ни огня, ни другого чего-либо; но должно заключить мысль в одних только произносимых словах. Ибо молящийся только устами воздуху молится, а не Богу: Бог обращает внимание на ум, а не на слова...»