Глава IV. Измена Родине

Майор особого отдела, широкоплечий здоровый детина лет сорока, расхаживал по кабинету и курил третью или четвертую папиросу.

- Белов, хватит мне в уши ссать, - он нервно затушил окурок в стеклянной круглой пепельнице, - правду говори, как человека прошу!

Он устало сел на стул, сложил руки в замок и уставился куда-то в сторону, за мое плечо.

- Дневальный, - крикнул майор, практически сразу дверь открылась и в нее заглянул взволнованный солдат первогодок, - чаю мне… Нам принеси, - майор опять закурил, не забыв предложить и мне.

Солдат принес чай и бутерброды с маслом. Особист поблагодарил и тут же жадно откусил изрядный кусок, с шумом, обжигаясь, глотнул чай.

- Так, лейтенант, давай не выежывайся, - майор ел с аппетитом, и хлебные крошки падали на стол и китель, - меня уже с военной прокуратуры достали, требуют отчёт.

Он протянул мне лист для ознакомления, а сам стал вслух комментировать текст письма.

- Вот скажи, как мне объяснить тот факт, что две недели назад, четыре человека в патруле погибли, - он допил чай, несколько раз чиркнул спичкой и прикурив папиросу глубоко затянулся.

- Выжил, как оказалось, только командир патруля, - продолжал он комментировать, - и это был ты.

- Только вот загвоздка, - он ткнул папиросой в мою сторону, - тебя нашли с тремя ослами, нагруженными героином и оружием, - он несколько раз подряд затянулся и раздавил окурок, - и что самое неприятное, некоторые единицы стрелкового вооружения принадлежали твоим бойцам, а сами бойцы нашпигованы свинцом и твоим в том числе.

Он достал эспандер и стал нервно сжимать его то правой, то левой кистью.

Я молча курил, запивая горький дым сладким чаем, и вдруг, мне пришла в голову мысль, что если воткнуть шариковую ручку майору в шею, то он минут за пять истечет кровью и глупые вопросы перестанут портить мне жизнь. От представленной картины, где главным героем был залитый кровью особист, у меня поднялось настроение и я мечтательно заулыбался.

- Ну вот что ты лыбу давишь, - майор начал заводиться, - ты хочешь под трибунал? Ты понимаешь, что тебя могут подвести к статье «Измена Родине»?

Майор с шумом отодвинул стул и опять стал ходить по комнате, нервно давя тугой эспандер.

- Товарищ майор, - я затушил окурок и допил чай, - я вам уже тысячу раз говорил. Мы попали в засаду, трех сразу положили, а старшина потом умер, кровью истек. А пацаны, да, я в них стрелял, но если бы они и были живы, то духи их все равно бы убили, но только перед этим еще и поглумились.

- И ты решил их убить? - Майор фыркнул и покачал головой.

- Они уже считайте были мертвы, я лишь решил подстраховаться, - я посмотрел в глаза особисту и продолжил, уже не громко, - не дай Бог попасть раненому погранцу к талибам, лучше сразу сдохнуть.

Майор некоторое время смотрел мне в глаза, но все-таки, через полминуты, он их отвёл.

- Ну хорошо, а где ты наркотики и оружие с ослами приобрел? - майора уже стала забавлять данная ситуация.

- Я по следам стал преследовать нарушителей границы и наткнулся на навьюченных ослов, устало повторил я.

- Ну ладно, допустим нашел, - майор стряхнул крошки с кителя, - но блять, откуда в этом районе нашлось одиннадцать зарезанных моджахедов?

Он потянулся к пачке, но папирос там уже не было. Он скомкав пачку Беломора ловко кинул ее в мусорное ведро.

- Мало того, - продолжал особист, - тела некоторых душманов носили следы изощренных пыток.

Майор забрал у меня отчет и стал читать отрывки.

- Отрезана правая ступня... Выколот левый глаз... Вырваны ногти... Отрезаны уши... - особист психанул и ударил кулаком по столу, - отрезаны блять у всех.

- А вот еще, «внутренние органы потерпевшего были вынуты из брюшной полости и их незначительная часть помещена в ротовую полость трупа».

Он порылся в столе и найдя папиросу нервно закурил.

Я молча смотрел на потуги следователя, желающего меня развести и на его эмоции. Спокойно пожав плечами, я привычно произнес.

- Товарищ майор, я не знаю, что произошло с нарушителями государственной границы.

Майор устало сел за стол и с минуту смотрел в пол. Потом он поднял голову, под его глазами были черные круги от недосыпа, а его левое веко бил нервный тик.