Юльяну Фонтане в Париж

[Ноан, 11 сентября 1841]

Мой Милый.

Я получил все Твои письма и пакет Дессауэра. Гаслингер олух, хочет печатать — а вернее, отпечатал и хочет теперь опубликовать вещи, которые я ему отдал даром в Вене 12 лет назад (Речь идет о Сонате c-moll, ор. 4, которую Шопен отдал в 1829 г. в Вене Тобиасу Гаслингеру. Была издана сыном Тобиаса, Карлом Гаслингером, лишь в 1851 г..). Как это Тебе нравится? —Я ему ничего не отвечу или напишу соленое письмо, которое если пошлю, то не запечатаю, чтобы Ты смог его прочесть. Что касается иллюзии Дессауэра относительно другого венского издателя Мекетти, то я получил письмо от панны Мюллер (Фридерика Мюллер — венка, пианистка и педагог, одна из талантливейших учениц Шопена, впоследствии жена фабриканта Штрейхера; очень интересны отрывки из ее дневника, воспроизводящие указания Шопена ученикам (см.: F. N i е с k s. Friedrich Chopin als Mensch und als Musiker, т. II. Leipzig, 1890); ей посвящено Allegro de Concert A-dur, op. 46, Шопена.), которая мне пишет, что он ничего не хотел дать Мендельсону за вещь для того же альбома, для которого я ему предлагал тот Полонез. — Статья Листа о концерте в пользу Кельнского собора очень меня позабавила (В Германии в те годы была начата широкая кампания за возобновление работ для завершения постройки начатого в средние века Кельнского собора; вторичная закладка краеугольного камня состоялась в 1842 г.; по-видимому, статья Ф. Листа касалась этого вопроса (статья Листа неизвестна).); и сосчитанные 15 000 человек, и президент, и вице-президент, и секретарь фил [армонического] общества, и эта calеche [коляска] (Ты знаешь, какие там фиакры), и этот порт, и этот пароход! — Он еще будет когда-нибудь депутатом — может быть, даже королем Абиссинии или Конго — но что касается тем его композиций, то они будут почивать в журналах вместе с теми двумя томами немецкой поэзии. Медаль Шлезингера с портретом королевы, клянусь, — это гинея (Гинея — английская золотая монета с изображением королевы Виктории.). — Что касается Антка, то я убежден, что его болезнь преувеличена. Но то, что Ты мне писал, уже опоздало, так как его наседка (Мария де Розьер.) сейчас же написала сюда чувствительно-отчаянное письмо с излияниями Хозяйке — что она едет к нему — что она пренебрегает приличиями, этими жестокими приличиями! — что его семья — это гнусные дикари, варвары! исключая только Накв [аскую] (Леония Накваская.), в которой она нашла подругу и которая дает ей паспорт своей гувернантки, чтобы она поспешила его спасать, — что она так кратко пишет (3 сплошь исписанных листа), потому что не знает, жив ли он, — что она этого и опасалась после ужасных прощаний и ночей, которые он провел в слезах, и т. п. и т. п.. Палкой! палкой! Старую каргу! А что меня больше всего злит, Ты же знаешь, как я люблю Антка, — это то, что я не только не могу ему помочь, но выглядит это так, словно я всему этому потворствую. Слишком поздно я спохватился — и, не ведая, что происходит, и, не зная эту особу, рекомендовал это чучело в качестве maîtresse [учительницы] фортепиано для дочери п [ани] Санд, к которой она втерлась в доверие и, строя из себя victime [жертву] любви и разузнав от поляков мое прошлое, выдала себя за видевшую меня в различных обстоятельствах; насильно втирается в intimité [интимность, доверие] к п [ани] С[анд] (и не поверишь, как ловко, какая совершенная пройдоха — и как сумела использовать мои отношения с Антосем). — Вообрази себе, как мне это приятно, тем более что (как и Ты мог заметить) Антек ее любит только как кого-то, кто пристал к нему и ничего ему не стóит. При всей своей доброте, Антось безвольный и даст себя оседлать, в особенности такой ловкой интриганке; можешь себе представить, какой у нее на него аппетит. Она повсюду афиширует свое знакомство с ним, à par ricochet [рикошетом] и со мной (это неважно), но, что хуже, с п[ани] С[анд]. Ей кажется, что поскольку я с Антком с детства intime [близок], то значит, и... [ряд зачеркнутых слов и точки]. Ну, довольно об этом, не правда ли?! Теперь о более вкусных вещах. Я проиграл пари — страсбургский паштет... посылаю Тебе 50 франков. Пожалуйста, сходи к Шевэ в Palais Royal (Palais Royal — Пале Рояль, дворец и парк, основанные в XVII в. кардиналом Ришелье; во времена Луи Филиппа в части дворца и в построенных в конце XVIII в. галереях вокруг парка размещались магазины и лавки.) и купи один за 30 фр [анков]. Должен быть большой. Они получают их из Страсбурга в деревянных круглых коробках. Напиши адрес и пришли мне с дилижансом как можно скорее. Если же за 30 будет мал, заплати 35 или 40. Но пусть будет великолепный. Меня ужасно злит, что на паштет нужно столько денег, особенно, когда они нужны на другое. — Отправь мое письмо к издателю немцу. Обними Яся. Опиши мне квартиру на 1-м этаже с номером и подробностями: какая лестница? не нужно ли входить около конюшни? не устанешь ли, поднимаясь? нет ли на дороге lieu [d’aisances — уборной!? высоки ли [потолки]? не дымно ли? не темно ли? и т. п.. Я хотел бы где-нибудь на [улице] Montblanc, или на Mathurins, или на бульваре около Chaussée d’Antin. Из тех 50 фр [анков] оставь на продолжение абонемента на Шаривари, который, как мне кажется, кончается на этих днях. Напиши мне поскорее. Вернемся ли мы еще на родину!! Или уже совсем посходили с ума?! За Мицк[евича] и Соб [аньского] (Речь идет о начале увлечения А. Мицкевича реакционным учением А. Товяньского; И. Собаньский был одним из первых адептов Товяньского.) я не боюсь, это — крепкие головы и могут выдержать еще несколько эмиграций, не растеряв ни разума, ни энергии. Да вознаградит Тебя бог за Твою хорошую дружбу. Пиши и люби старого, как он Тебя, старый англичанин.