Смута длилась 15 лет: с 1598 года - кончины последнего царя-Рюриковича, Федора Иоанновича до начала 1613 года - избрания на престол родоначальника новой династии Михаила Федоровича Романова. Иностранцы называли это время «Московской трагедией», а русские «великой разрухой Московского государства». Основная цепь событий состояла из династических интриг, социально-политической анархии, экономического кризиса, попыток недовольных своим состоянием изменить его в лучшую сторону.
Династический кризис пришелся на 90-ые годы XVI века. У Ивана Грозного было семь жен (Анастасия Романовна Юрьева, Мария Темрюк, Марфа Собакина, Анна Колтовская, Анна Васильчикова, вдова Василиса Мелентьева, Мария Федоровна Нагая) и пять сыновей - четыре от царицы Анастасии (Дмитрий, умер в 1553 году; Василий, умер в 1563 году; Иоанн, убит в 1581 году; Федор, умер в 1598 году), один - от Марии Федоровны Нагой (Дмитрий, убит в 1591 году). Дмитрий и Василий умерли детьми при жизни Ивана IV. Сына Ивана он сам нечаянно убил в 1581 году, за три года до собственной смерти. В.О. Ключевский подробно описал этот случай: «Грозный в одну из дурных минут, какие тогда часто на него находили, прибил свою сноху (Елену Ивановну Шереметеву) за то, что она, будучи беременной, при входе свекра в ее комнату оказалась слишком запросто одетой. Муж побитой, наследник отцова престола царевич Иван, вступился за обиженную жену (случился выкидыш), а вспыльчивый отец печально удачным ударом железного костыля в голову положил сына на месте (через четыре дня умер). Царь Иван едва не помешался с горя по сыне, с неистовым воплем вскакивал по ночам с постели, хотел отречься от престола и постричься».
|
|
Однако если бы Иван Иванович остался жив и стал царем, то террор, подобный опричному, мог бы продолжаться в России еще долго: очень слабы были в его натуре качества «православного государя» и «государева мораль», основанная на «правде» и законе. Н.М.Карамзин так писал об Иване Ивановиче: в 1570 году во время одного из пиров в Москве, устав от роскошного обеда, Иван IV вместе с Иваном Ивановичем поехали «растерзать литовских пленников», сидевших в столичной темнице. Во время злодеяния один из пленников - дворянин Быковский, сумел вырвать копье из рук Ивана IV и пытался заколоть его, но «пал от руки царевича Иоанна», который вместе с отцом усердствовал в таких случаях. Умертвив более ста человек, отец и сын вместе с пьяными дружинниками под вопли «Гойда!» покидали темницу. После все участники вновь возвращались к столам и продолжали пир. С.М.Соловьев отмечал, что Иван Иванович, не быв вдовцом, к 1581 году имел уже третью супругу Елену Ивановну Шереметеву, разослав предварительно по монастырям первых двух: Сабурову и Соловую. Н.М.Карамзин сокрушался по этому поводу: «Бесчинства царевича были тягостны для России, они отнимали у нее надежду на будущее царствование». Но один тиран убил другого, а на престоле после смерти Ивана IV в 1554 году оказался Федор Иоаннович!
|
|
Последний Рюрикович процарствовал 14 лет - до 1598года, но находил удовольствие «только в духовных предметах». В.О.Ключевский писал: «В келье или пещере царь Федор был более на месте, чем на престоле». Свидетели коронации были потрясены тем, что Федор Иоаннович, утомленный церемонией, не дождавшись ее окончания, передал шапку Мономаха кн. Мстиславскому, а тяжелое золотое яблоко - «державу» - Борису Годунову. Историки считали царя Федора Иоанновича безвольным человеком. Объясняли это сиротским детством в Александровской слободе среди ужасов и безобразий опричнины. Под гнетом деспотичного отца он потерял свою волю. Оказавшись на престоле, он стал искать человека, который, взамен отца, стал бы хорошим, хозяином его воли. Им оказался шурин (брат жены Федора Иоанновича Ирины Годуновой) Борис Годунов. Все это время государственные дела справлял он.
В царствование Федора Иоанновича в 1591 году в городе Угличе при загадочных обстоятельствах был зарезан младший сын Ивана IV Дмитрий. Первая официальная версия события сообщала, что убийцы были перебиты на месте подоспевшими горожанами и не с кого было снять показания при следствии. Вторая официальная версия события такова: царевич зарезался сам в приступе падучей болезни. Угличане были наказаны за самовольную расправу с мнимыми убийцами. Неоднозначные официальные объяснения дали повод домыслам и слухам.
Федор Иоаннович сошел в могилу беспотомственно. С.М. Соловьев в «Истории России с древнейших времен» привел предсмертную беседу царя с патриархом. Патриарх и бояре спросили его: «Кому царство, нас сирот и свою царицу приказываешь?» Последними словами царя были: «Во всем царстве и в вас волен Бог: как ему угодно, так и будет; и в царице моей Бог волен; как ей жить и об этом у нас улажено». Ирина отказалась от престола и постриглась в Новодевичий монастырь (инокиня Александра). Боярская Дума созвала Земский Собор, чтобы обсудить претендентов на трон: бояр Романовых (Фёдора и Александра Никитичей); князя М.Ф. Мстиславского, боярина Бориса Годунова, князей Шуйских (Ивана Петровича и Василия Ивановича, принцы крови, потомки старшего брата Александра Невского). Патриарх Иов, а его голос был очень важен, выступал за Бориса Годунова.
Борис хотел всенародного избрания, чтобы иметь «полное ручательство за будущую крепость свою и потомства своего на престоле». Царица Ирина (инокиня Александра) и сам Борис старались провести голосование в свою пользу. С.М. Соловьев писал отом, что царица тайно призывала к себе сотников и пятидесятников стрелецких, склоняя их убедить войско и горожан, чтобы они не выбирали на царство никого, кроме Бориса. Борис приобретал приверженцев с помощью монахов, разосланных из всех монастырей в разные города, с помощью вдов и сирот, благодарных ему за решение продолжительных своих тяжб, с помощью людей знатных, которых он снабжал деньгами, обещая дать и больше, когда будет избран государем.
Обсуждая кандидатуру Бориса, земцы понимали, что он по сути безроден. Годуновы, как и Вельяминовы, были захудалыми ветвями. Процветала только старшая ветвь рода Годунова - Сабуровы. Отец Бориса - Федор Иванович был помещиком средней руки. В годы опричнины Борис вместе с сестрой Ириной воспитывался дядей Д.И.Годуновым, который сначала попал в опричный корпус, а затем стал придворным - постельничим. Подростки - племянники оказались при дворе. Борис женился на дочери авантюриста Малюты Скуратова Марии. Был стряпчим. Такая жизнь сделала Бориса Федоровича малообразованным. Иностранцы утверждали, что он не умел ни читать, ни писать. Современники не могли простить ему плохого знания Cвященного Писания. Иван IV ввел Бориса в боярское достоинство, сестра его Ирина стала женой сына Ивана IV Федора Иоанновича. Патриарх Иов убеждал Земское собрание, что связь Бориса с Иваном IV была очень сильна: Федор, Ирина, Борис были равны для Ивана IV. Иван IV не раз приказывал Борису сына Федора и все царство. Наконец патриарх считал, что и Федор Иоаннович наказал царство Борису. Земский Собор в феврале 1598 г. проголосовал за Бориса. Сразу же его стали уговаривать согласиться с решением земцев.
|
|
Годунов долго притворно сопротивлялся, находясь около сестры вНоводевичьем монастыре. Церковники его умоляли так: если не согласится, то «затворят церкви и положат свои посохи»; бояре так: «а мы называться боярами не станем, не будем управлять государством»; дворяне так: «перестанем служить и бороться с неприятелями, и в земле будет кровопролитие». Трудно предположить, что они были искренны перед безродным Годуновым, видимо боялись. Народ также уговаривал его притворно. С.М.Соловьев писал: «Народ неволею был пригнан приставами, не хотящих идти велено было бить и заповедь положена: если кто не придет, на том по два рубли править».
Борис согласился на царство, и все ожидали, что он немедленно коронуется. Но «хитрым умом властвуя над движениями сердца, Борис вымыслил новое очарованье: вместо скипетра взял меч и спешил в поле доказать, что безопасность отечества ему дороже и короны и жизни». Н.М.Карамзин таким образом отзываясь о поступке Бориса Годунова, был уверен, что тот знал о малодостоверности информации о движении к Москве семитысячного войска крымского хана Казы-Гирея. Но он собрал огромное русское войско, чтобы воздействовать на воображение соотечественников. Все закончилось тем, что слухи о неприятеле замолкли, а русское войско шесть недель поедало царские обеды из расчета на десять тысяч человек: «Ложные ли слухи обманули Бориса, или он притворным легковерием обманул Россию... Хитрость достойная Бориса и едва ли сомнительная».
|
|
В день новолетия - 1 сентября 1598 года - Борис венчался на царство. Во время торжественной литургии он воскликнул: «Бог свидетель, что не будет в моем отечестве ни сирого, ни бедного; отдам и сию последнюю [рубашку] народу». С.М.Соловьев так прокомментировал этот возглас: «Как можно было обрадоваться до такой степени, забыться от радости до такой степени, чтобы торжественно связать себя подобным обещаньем». Историк усмотрел в этом недостаток нравственного величия Годунова. С.М.Соловьев был уверен, что воцарение Бориса означало начало Смуты. Потому что он не был «в уровень своему положению по характеру своему: если бы терн завистной злобы не помрачил цвет его добродетели, то мог бы древним царям уподобиться». Борис не смог освободиться от боярских отношений, от боярских чувств, продолжал завистную злобу к своим старым соперникам, был способен унизиться до зависти, то есть до признания в других равных или больших прав на престол, чем какие он имел сам. Его царствование было осквернено неслыханными доносами. Особенно шумным был навет на боярина Богдана Бельского, который строил крепость Борисов и будто бы сказал, что Борис - царь в Москве, а он -царь в Борисове. Бельский лишился имения, длинной густой бороды, которую по волоску ему выщипал шотландский хирург Габриель, попал в темницу. Во время болезни Бориса в октябре 1600 года бояр Романовых раскидали по заточеньям, фальсифицировав подготовку ими «волшебных корешков» для опаивания царя, князьям Мстиславским и Шуйским было запрещено жениться, чтобы их дети не могли состязаться с наследником царя Федором о престоле. Борис отличался преследованием без разбора оболганных людей. В.О. Ключевский писал: «Люди, которые ползут к ступенькам престола, не любят и не умеют быть великодушными». Историки отмечали, однако, что Борис не стал прибегать к широкому террору. Он расправился лишь со своими реальными врагами. К тому же Борис грубо вторгся в область духовную. Он велел «искусным книжникам составить молитву о душевном спасении и телесном здравии его, царицы и детей. Он заставил народ свидетельствовать о добродетелях «убийцы, губителя и хищника».
В ответ на это сам царь пал жертвой политической клеветы. Народ, признав в нем тирана, возненавидел и за настоящее и за минувшее. Ходили слухи, что Борис отравил царя Федора Иоанновича и его дочь Федосью, отравил свою сестру Ирину (инокиню Александру), отравил жениха своей дочери Ксении - датского герцога Иоанна, ослепил ставленника Ивана Грозного Семена Бекбулатовича; по его приказу был убит царевич Дмитрий, он велел поджечь Москву, чтобы отвлечь внимание царя Федора Иоанновича от этого преступления. Н.М.Карамзин писал: «Кровь Димитриева явнее обозначилась на порфирах губителя».
Почвой для Смуты был не только династический кризис 90-ых годов XVI века, но и тягостное настроение народа, вынесенное из царствования Ивана IV и усиленное правлением Бориса Годунова. Об этом ярко писал С.М.Соловьев. Следствием борьбы московских государей за единовластие, особенно во второй половине XVI в. он считал страшную привычку не уважать жизнь, честь, имущество ближнего, сокрушать права слабых перед сильными при отсутствии просвещения, бояться общественного суда. При этом человек привыкал приспосабливаться к обстоятельствам, что принижало гражданственность, чувство собственного достоинства. «Во внешнем отношении земля была собрана, государство сплочено, но сознание о внутренней, нравственной связи человека с обществом было слабо». Нравственность людей была низкой: члены общества при виде корысти порывали все, самые нежные, самые священные связи; вели себя не по-христиански ради приобретения выгоды; народ стал подозрителен, клеветал, в том числе и на царя, царю не верил; процветало взяточничество. «Царь и народ играли в страшную игру».
Недовольство политикой Бориса усугубилось небывалыми экологическим и экономическими кризисами начала XVII века. Это сделало возможным попытку искусственного восстановления династии Рюриковичей в лице самозванцев. Лжедмитрием I был Юрий Богданович Отрепьев. Отец его – небогатый дворянин, стрелецкий сотник, погиб в Немецкой слободе г. Москвы от ножа «литвина». Юрий учился в школе писцов - каллиграфистов в Москве, был на попечении деда - Елизария Замятни. Позднее стал переписчиком книг, но по бедности не надеялся на продвижение. Тогда он пошел на службу к боярам Романовым, а позднее сделал карьеру при дворе боярина Черкасского. Но все рухнуло при расправе Бориса Годунова над Романовыми и их сторонниками. 20-летний Юрий Богданович срочно постригся в чернца Григория, снова сел за переписку книг на патриаршем дворе, но в 1602 году сбежал в Литву. Первоначально его положение было унизительным: порвав с духовным званием, он лишился куска хлеба и прислуживал на кухне у пана Хойского в Гоще до 1603 года. Спасло его покровительство крупного православного магната Адама Вишневецкого, в имении которого Григорий притворился тяжелобольным и на исповеди «открыл» священнику свое царское происхождение. Легенда выглядела так: царевича Дмитрия спас и оставил у себя его воспитатель. Перед смертью воспитатель вверил спасенного мальчика попечению некой дворянской семьи. Чтобы избежать огласки, спасенный принял ионический чин. Когда один монах опознал в нем царевича, Дмитрий решил бежать в Польшу.
Польский король Сигизмунд III в 1604 году согласился помочь Лжедмитрию взамен Черниговско - Северских и Смоленских земель России и при условии брака самозванца с панной Мариной Мнишек. Брачный договор включал дополнительные условия: Марина получала в удел Новгородскую и Псковскую земли, Россия через год должна стать католической. За это Дмитрию давались 4 тысячи человек из польских шляхтичей, русских дворян-эмигрантов, запорожских и донских казаков.
В том же году Лжедмитрий вступил в Россию через Чернигов и по пути в Москву его поддержали восставшие к началу 1605 года южные города и все недовольные Борисом. Объединяющими лозунгами были: «Встает наше красное солнышко, ворочается к нам Дмитрий Иванович», «За царя Дмитрия!». На стороне Лжедмитрия выступили рядовые провинциальные дворяне, простонародье. Династическая интрига породила социально-политическую анархию. В.О.Ключевский писал, что Борис умер весной 1605 года, пораженный успехами самозванца.
Новым царем русским стал Федор Борисович Годунов, неопытный 16-летний юноша, царицей осталась Мария Григорьевна, непопулярная из-за родства с Малютой Скуратовым. Лжедмитрий из г. Крапивны послал в Москву обращение с обещаниями льгот всем сословиям. Москва перешла на сторону самозванца, а царь и царица были отправлены под стражу. Находясь в Туле, Лжедмитрий объявил о своем восшествии на престол. В Москве царь Федор Борисович и царица Мария были задушены под версией самоубийства, похоронены в простых гробах в Варсанофьевом монастыре на Сретенке (за стенами церкви внутри монастырской ограды). Свежая могила Бориса Годунова в Архангельском соборе Кремля была раскопана, тело умершего было удалено из церкви и похоронено вместе с женой и сыном. Бояре Годуновы отправились в ссылки в Сибирь и Нижнее Поволжье. Патриарх Иов низложен, заточен в Успенском монастыре в Старице.
Лжедмитрий въехал в Москву как царь 20 июня 1605 года. В Москву были возвращены уцелевшие Романовы и Черкасские, а из Москвы выслан, по доносу Басманова, не поверивший в царя Дмитрия Ивановича князь Василий Шуйский (первоначально он был осужден за это на смертную казнь, но умолил о пощаде). Современники вспоминали, что Лжедмитрий I легко разрешал в Боярской Думе самые сложные вопросы, был мастером говорить, удальцом. Не спал после обеда. Не ходил в баню. Прост. Не жесток. Сам вникал во все. Но обещанных денег и земель для всех российских дворян у него не хватило, Юрьев день для крестьян восстановлен не был, католичество не введено, Смоленск и Северские земли не отданы были Польше. К тому же новый царь не желал делить власть с боярством. И польских и русских недоброжелателей у него оказалось достаточным, чтобы 17 мая 1606 года в дни торжественной свадьбы с Мариной Мнишек, Лжедмитрий был убит.
На троне оказался князь Василий Иванович Шуйский. Но его политика была не по вкусу дворянству: слишком заметна стала царская зависимость от кучки бояр, которые его выдвинули на импровизированном Земском Соборе (по подкрестной записи он должен был делить власть с боярством). У недовольных появился новый самозванец Лжедмитрий II с традиционной польской поддержкой. Василий Шуйский обратился за помощью к противникам Польши - шведам. Недовольные Василием Шуйским согласились признать русским царем польского королевича Владислава, если он разделит власть с Боярской Думой и Земским Собором. Столичные сторонники Владислава свели в августе 1610 года В.И.Шуйского с престола и заставили постричься в монахи. Москва присягнула Владиславу.
Провинция с этим актом не согласилась, и в конце 1610 г. под Москву отправилось первое ополчение во главе с рязанцем Прокопием Ляпуновым. А в это время москвичи «перерезались с поляками», и те сожгли столицу. П.Ляпунов два месяца безрезультатно простоял у сгоревшего Китай-города. Второе дворянское ополчение собрал князь Дмитрий Пожарский и нижегородский торговец мясом Кузьма Минин. Это ополчение выгнало поляков из Москвы.
В Смуте была сильна не только политическая, но и социальная борьба, особенно холопов, крестьян, казаков, посадских. Они не добивались нового государственного порядка, а хотели выйти из своего тяжелого положения: холопы – из холопства, крестьяне - из обязательств перед землевладельцами, посад - от тягла. В 1602-1604 годах под Москвой восстали около 500 холопов под предводительством Хлопка. Отряд был разгромлен и проведены первые в царствование Бориса массовые казни. Казнена была практически вся Комарицкая волость на Брянщине, примкнувшая к Лжедмитрию I (включая женщин и детей). Обширным было движение под руководством И. Болотникова.
Смутное время создало в России уникальную ситуацию, когда власть фактически оказалась в руках общества. Единство государства было разрушено: в Смоленске были поляки, в Новгороде - шведы. Быстрые перемены власти разорвали связи между отдельными областями. В этих условиях большое значение имела потребность народа в царе как носителе идеалов единства и «Правды». Князья Д. Трубецкой и Д. Пожарский в 1613 году собрали в Москве Земский собор для выборов нового царя. Собор оказался самым представительным за всю историю страны (не участвовали холопы и крепостные крестьяне). Собор отклонил предложения избрать царем польского и шведского претендентов, а также сына Марины Мнишек.
Авторитет патриарха Филарета способствовал избранию царем его сына Михаила Романова, связанного с Рюриковичами родственными связями. В.О.Ключевский писал: «Михаила вынесла не личная или агитационная, а фамильная популярность. Он принадлежал к боярской фамилии, едва ли не самой любимой тогда в Московском обществе; в продолжении Смуты русский народ столько раз неудачно выбирал новых царей, и теперь только то избрание казалось ему прочно, которое падало на лицо, хотя как-нибудь связанное с прежним царским домом; в царе Михаиле видели не соборного избранника, а племянника царя Федора Иоанновича, природного, наследственного царя». Родство с патриархом дополнительно символизировало священный характер власти царя Михаила, делало его выразителем не частных, сословных, а общенациональных интересов народа.
Смута закончилась. Русские достойно вышли из нее, реализовав свое единство в положительном политическом действии - избрании нового царя. В избирательной грамоте было указано, что Михаила избрали на царство «все православные христиане всего Московского государства».