Интеллигенция — ведущий слой в духовном производстве

Как и другие компоненты социальной жизнедеятель­ности — хозяйство, политика, социальные отношения,— культура охватывает или затрагивает так или иначе все общество, все группы и всех индивидов. Однако струк­тура деятельности населения в культурном плане не совпадает с социальной или политической, подчиняясь собственным принципам. Конечно, социально-классовое деление общества формирует и две культуры, находя­щиеся между собой в сложном взаимодействии, в кото­ром диффузия сочетается с размежеванием и противо­стоянием.

Романтическое или гривуазное искусство могло часто прибегать к сюжетам “прекрасной пастушки”, “барыш­ни-крестьянки” или “Золушки”, но условием поддер­жания культурного порядка было устойчивое классовое распределение культурных норм.

Однако культура всегда была слишком ответствен­ным, сложным и общезначимым делом, чтобы оно могло оставаться уделом только социальных групп, погружен­ных только в свои специфические сферы деятельности.

Поэтому уже на ранних этапах истории выделяются “специалисты”- — шаманы, гадатели, предсказатели, жре­цы, вожди, которые могли “накапливать мудрость” и сосредоточивать в себе недоступные остальным членам коллектива духовную силу, опыт, знания.

На более продвинутом уровне, в усложнившихся ус­ловиях существование культуры поддерживается дея­тельностью интеллигенции. В синонимическом ряду это­го термина можно встретить слова “книжники”, “муд­рецы”, “учителя”, “специалисты” и т.д. В течение дол­гого времени во всех обществах поддержание культуры совпадало с религиозными функциями, осуществлявши­мися духовенством как высшей интеллигенцией. По мере усложнения духовной деятельности появляется и свет­ская культура, поддерживаемая собственно интеллиген­цией. Как мы увидим в последующих главах, характер интеллигенции во многом отличается в зависимости от социокультурного типа данного общества, роли государ­ства и степени самостоятельности светской культуры. Тем не менее в ее деятельности можно выделить то общее, что в той или иной степени присутствует в каж­дом развитом обществе. Именно интеллигенция осуще­ствляет основные функции по обеспечению духовного производства, включая творческое создание новых идей, образов, норм, знаний, которые становятся затем досто­янием общества. Такое “разделение труда” одновремен­но означает и “распределение собственности”. В силу своей профессионализации интеллигенция, поддерживая духовную жизнь, осуществляет своего рода монополию на культурное достояние, хотя материальное воплоще­ние этого достояния большей частью оказывается в ру­ках властных или богатых.

Эта роль интеллигенции настолько велика, что самый авторитарный режим обнаруживает, что не может обой­тись “своим умом” и вынужден вводить интеллигенцию в свой состав в качестве специалистов по различным сферам жизни общества, допускать определенное рас­пределение функций, подчиняя и приспосабливая ду­ховную сферу к своим задачам, хотя бы ценой резкого ограничения этой сферы и деформации ее подлинных общественных функций.

Следует выделить три основные функции интеллиген­ции, в соответствии с которыми ее можно разделить на три группы:

1. Хранение и трансляция, упорядочивание и рас­пространение культурных ресурсов, удержание норм и ценностей, исторической памяти. Без обеспечения такой функции невозможно ни сохранение общества, ни его адаптация к изменяющимся условиям. Именно она ло­жится на плечи самой многочисленной группы интелли­генции — учителей, библиотечных и музейных работни­ков, редакторов, реставраторов, работников системы про­свещения, программистов и т.д. Их роль в общем про­цессе культурной жизни может быть обыденной и почти безымянной, но именно благодаря их постоянной работе общество обеспечивается культурой.

2. Инновация как творческий процесс выработки но­вых идей, образов, моделей действий, политических и социальных программ (см. гл. IX). Отличительная осо­бенность носителей этого типа функций — высокая сте­пень индивидуализации, так как инновации большей ча­стью являются результатом творческих усилий отдель­ных личностей или малых групп коллективов. Поэтому за инновацией обычно закрепляется собственно имя ав­тора или группы. Такое творчество неизбежно протекает через разрыв с безусловными запретами и представле­ниями, нарушение принятых представлений, норм и пра­вил. Но такой процесс нередко сопровождается не толь­ко мысленным экспериментированием над общественны­ми конструкциями и доктринами, но и экзистенциаль­ным экспериментом над собой и своей судьбой. Поэтому судьба изобретателей и новаторов далеко не всегда бла­гополучна, в отличие от хранителей, которые могут рас­считывать на более спокойную, хотя часто малозаметную жизнь. Однако именно по степени способности общества к принятию нового следует оценивать его развитость. Новаторская духовная деятельность — процесс мало уп­равляемый, во многом зависящий от субъективных лич­ностных факторов и от духовной атмосферы в обществе, от степени динамичности его культуры и от восприим­чивости общества к инновациям. Поэтому всякое раз­витое общество поддерживает те специфические институты — фонды, центры, академии, в которых создается благоприятная среда для “вызревания” творческих от­крытий и изобретений. Важной функцией этих центров является не только материальная поддержка творчества, которая зачастую бывает недостаточной, но и признание со стороны коллег (соратников и соперников),распреде­ление авторитета, что в какой-то степени компенсирует все остальное. Произвольное вмешательство и подавле­ние таких внутренних механизмов самооценки может при­вести к ослаблению творческой атмосферы, снижению духовного потенциала.

3. Однако между творческой элитой и обществом существует неизбежный разрыв, дистанция, преодоление которой необходимо для признания нового открытия, акта духовного творчества. Для того чтобы результаты инновации были переданы для общего пользования, они должны быть санкционированы, одобрены и интерпрети­рованы другой группой, осуществляющей критику, т.е. анализ и отбор наиболее важного и достойного. Кри­тика должна соотнести новое с имеющимся духовным наследием, согласовать со сложившейся духовной жиз­нью. Кроме того, критика должна соотнести новое с при­знанными ценностями и представлениями, с музеем, уни­верситетом и школой, с существующими взглядами и представлениями. Критика по самой сути апеллирует к авторитетам, образцам, именам, вкусам, признаваемым в данной профессиональной среде и различных сферах общественной жизни. Именно критика “возводит пан­теон” классиков прошлого и настоящего, без которых невозможно отделить высокое от заурядного, оригиналь­ное произведение от эпигонских или тривиальных ра­бот. Вместе с тем популяризаторская работа призвана растолковать “высокоумные” и сложные произведения и открытия, донести их до массового читателя, публики, до широких слоев населения.

Культура и политика в управлении обществом. В своей регулятивной функции культура во многом взаимодействует с политикой как особой, вполне неза­висимой сферой управления обществом. В ходе такого взаимодействия складывается политическая культура, что не исключает возможности противоречий и взаим­

ных конфликтов между этими двумя сферами. И если политика может прибегать к различным формам силово­го давления на культуру и ее носителей,то и культура располагает своими средствами обратного воздействия:

увещевание, критика, осуждение и т.д.

Политические отношения определяются не только со­отношением сил или характером социальной структуры, но и сложившимися в обществе духовными принципами, представлениями и ценностями. В политической дея­тельности проявляется также взаимодействие культур­ного наследия, в котором общество находит (или не находит) обоснование современной модели политическо­го устройства, которое должно иметь свое оправдание (легитимность).

Власть — это центральное явление мира политики — одновременно может рассматриваться как часть культу­ры. Взгляд на политику через призму культуры позво­ляет лучше понять, какая власть, в какой степени,когда и для кого является ценностью, а также каково взаимо­отношение между различными ценностями, например, между властью и собственностью, властью и престижем, властью и религиозной святостью, властью и моралью.

К сфере политической культуры принято относить те знания, ориентации или принципы деятельности, в которых выражен политический опыт общества, отно­шение к власти, представления о ней со стороны раз­личных социальных групп. В этой культуре формиру­ется оценка существующей власти со стороны ее соот­ветствия или несоответствия правильному образцу, сло­жившемуся в опыте данного общества или группы. Со­ответственно через политическую культуру создается тенденция поддержания, примирения с властью или же, напротив, сопротивления ей — пассивного или же через активный протест и противодействие.

Разнородность культур во времени и пространстве позволяет понять, почему некоторые политические си­стемы, соответствующие одним условиям, терпели по­ражение в других обстоятельствах, почему те же самые действия по отношению к одному народу дают ожи­даемый эффект, а по отношению к другому приводят к неудаче. Различие культур — это различие способов восприятия действительности,ее оценки и как следствие этого — способа действий.

Политика опирается прежде всего на политические акции и средства мобилизации, имеет в своем распо­ряжении партии, госаппарат, суд, полицию, службу без­опасности и тюрьмы. Культура же поддерживается че­рез знания, нормы и ценности и действует преимущест­венно через систему образования, издательства, музеи и средства массовой коммуникации, произведения искус­ства, театра, празднества, язык и т.д.

Действенность политики в немалой степени зависит от политической культуры, существенными факторами которой являются правосознание населения, соотноше­ние массового сознания и идеологии и т.д. Именно через изучение политической культуры многое можно раскрыть как в механизме соотношения авторитарности и демократичности, иерархичности и эгалитаризма, так и в тенденциях бюрократизации и коррупции. Культура влияет на складывание демократических и авторитар­ных тенденций. Она может создавать среду, способству­ющую усилению коррупции, или же утверждать нормы служения общественному долгу.

Тем не менее не стоит противопоставлять “нечистую” политику как “средоточие насилия и своеволия,систему господства и подчинения” и культуру как “средоточие моральных норм и духовных ценностей”. Культура так­же может заключать в себе репрессивное начало, если она институционально сложилась так, что монопольное распространение имеют те нормы, ценности и знания, которые функционально привязаны к господствующему способу производства или же к господствующей поли­тической системе. Эта ситуация возникает как в тота­литарных партийно-государственных режимах, так и в капиталистических обществах с чрезмерной монополиза­цией системы социальной регуляции. Борьба за демок­ратизацию и плюрализацию культурной жизни — важная задача интеллигенции, которая видит в этом не только расширение своего поля деятельности, но и условие оздо­ровления и устойчивого развития общества.

Следует указать и на то, что культура зачастую не совпадает с политикой и в территориальном отношении,

если иметь в виду высшее проявление политической ор­ганизации — государство. Вопреки тому высокому мне­нию, которое столь часто имеют политики о своей роли, именно разнородность культуры столь часто становится фактором распада государств в начале XX в.: Австро-Венгрия, Османская империя, Британская империя, а в конце XX в. настал черед Югославии, Чехословакии, СССР. Напротив, именно культура как интегративный фактор становится основой для национального воссоеди­нения — Италии и Германии в XIX в., снова Германии в XX в. Очевидную тягу друг к другу вопреки всем политическим различиям испытывают жители Северной и Южной Кореи, КНР и Тайваня. И все же культура в гораздо меньшей степени, чем государство, предполагает наличие устойчивых территориальных границ и полити­ческой независимости. Большинство народов оказывают­ся широко разбросанными в современном мире, и хотя “народ” не сводится лишь к культуре, он длительное время сохраняет культурное единство, даже если его раз­бросало по разным странам и континентам.

Легитимность власти и культура. Деятельность государства и политических партий и организаций опи­рается на факторы власти, на авторитет, а также и на насилие, к которому могут прибегать как государство, так и оппозиционные партии. Однако устойчивая и вли­ятельная политика должна иметь легитимные основы, т.е. соответствовать принятым нормам и образцам по­ведения, ориентациям общественного сознания (или его влиятельной части). Порядок, основанный на легитимности, обладает большей устойчивостью по сравнению с порядком, основанным лишь на обычае, привычке к оп­ределенному поведению или же на одних лишь рацио­нальных мотивах (целерациональное действие). Леги­тимность может поддерживаться эмоциональной привер­женностью вождю, режиму или данному порядку. Более высокий уровень легитимности обеспечивается ценност­но-идеологическим обоснованием, создающим уверен­ность в непреложности общественного устроения как вы­ражения высших ценностей и высшего блага, от которых зависит спасение людей. В современном мире легитимность обосновывается убеждением в разумности, справедливости и целесообразности данного порядка. В по­следнем случае именно критическое общественное обсуж­дение ценностей, узаконивающих социальный порядок, способствует достижению согласия и более эффективно­му приспособлению сознания индивидов к складываю­щейся в обществе политической ситуации и тенденциям.

Высокая значимость политической независимости в самоопределении афро-азиатских и латиноамериканских стран, а затем — и стран, входящих в СНГ, заставила общественную мысль обратиться прежде всего к выяс­нению роли политики и государства, которые восприни­мались как важнейший формирующий и созидательный фактор, а также как движущая сила развития.

Обнаружившиеся в ходе развития пределы полити­ческого действия, потрясения, перевороты, крушения и тотальные перестройки политических систем, драмати­ческие неудачи в осуществлении авторитарных моделей модернизации проявили относительность и условность политики, нуждающейся, несмотря на свое видимое все­властие, в надежной связи с реальностью, во взаимо­действии с другими компонентами социальной регуля­ции, в устойчивом признании. Оценить степень леги-тимности, а значит, устойчивости государства и эффек­тивности его действий невозможно без выяснения ха­рактера сложившейся политической культуры.

ПРИЛОЖЕНИЕ

РЕКОМЕНДУЕМЫЕ ТЕМЫ