Глава 3. Внутренний мир и состояния сознания

  3.1. Загадки сознания

Как можно объяснить сознание? Что же определяет существование сознания? Многие мыслители древности и мистики настоящего времени пытались и пытаются вывести личное сознание из какого-нибудь другого сознания – божественного, космического и т.п. Подобное допущение не решает проблемы, так как тогда остается загадочным происхождение самого внеличного сознания. Но главное – такое предположение принципиально непроверяемо на опыте, а современная наука непроверяемые гипотезы всерьез не рассматривает.

Ученые пытались объяснить природу сознания, изучая процессы, протекающие в головном мозге. Родственность физиологических и психических явлений известна издавна. Еще в глубокой древности люди знали, что травмы мозга и органов чувств нарушают сознательную деятельность человека, что существуют химические вещества и яды, употребление которых приводят к сну, помешательству или к другим изменениям в состоянии сознания.

Но вот проблема: в сознании отражается не состояние мозга, а внешний мир. Перевод физиологического в содержание сознания не может быть сделан только на основании физиологических наблюдений. Парадоксальное преобразование физиологического в сознание требует еще дополнительного разъяснения. И само это логическое разъяснение не может быть выполнено на физиологическом языке.

  Р.Вирхов (мировую славу которому принесло открытие клеточного строения организмов) выразил эту проблему так: «Я анатомировал уже тысячи мозгов, но еще ни разу не обнаружил душу». Действительно, изучая физиологически процесс, мы имеем дело только с физиологическим процессом. Мы можем анализировать строение мозга или электрически импульсы в нервной системе. Но таким путем невозможно обнаружить сознание.

  Опросы больных, переживших клиническую смерть и реанимацию, показали: даже в состоянии клинической смерти они воспринимают что-то из происходящих рядом с ними событий (например, разговоры медицинского персонала), как-то их переживают, а затем по выходе из этого состояния способны их словесно воспроизвести. И это в то время, когда у организма почти нет регистрируемых физиологических реакций! На основании чего, кроме опроса, т.е. кроме обращения к сознанию, этих больных можно определить, что в период подобных переживаний больной что-то все-таки осознает? Собственно физиологических критериев наличия осознаваемых переживаний не существует. Именно поэтому сознание – предмет изучения психологии, а не физиологии.

  Зачем же в процессе эволюции потребовалось создавать  такое образование, как сознание? Современные компьютеры решают сложнейшие задачи, пишут стихи, доказывают теоремы, играют в шахматы, управляют космическими кораблями и заводами – и не обладают сознанием. А ведь компьютеры только начали свою эволюцию. И лишь с трудом можно представить себе, что они без всякого сознания смогут делать завтра.

  Для непосредственного решения задачи жизнеобеспечения сознание не только не нужно, оно может мешать, нарушая спасительные автоматизмы организма. Происходят опасные ошибки и сбои поведения, когда сознание пытается регулировать действия, которые обычно осуществляются автоматически. Известно, что люди, попав в катастрофу, чаще погибают не от реального физического воздействия, а от ужаса, охватывающего их сознание. Гораздо сложнее пройти по бревну над пропастью, чем пройти по такому же бревну, лежащему на земле. Однако лунатики, находясь в бессознательном состоянии, могут без всякого страха показывать чудеса эквилибристики, недоступные им при полном сознании, - ходить по карнизам крыш, вскарабкиваться по веревке на башню и т.п.

  Тысячелетние раздумья над загадками сознания не привели к успеху. Сознание оставалось самым очевидным фактом личного опыта каждого и в то же время самой таинственной вещью на свете. Психологи не хотели смириться с этой тайной, они старались вырвать сознание из-под покрова мистики («мистика» - греч. «таинственный») и стали изучать сознание в специальных экспериментах, как это и положено науке.

  3.2. Измененные состояния сознания

       Измененные состояния сознания (ИСС) – это то, с чем каждый человек сталкивается в своей жизни. Одни такие состояния очень кратковременны и могут быть незаметны для человека, как например рассеянность внимания, потеря ясности восприятия окружающего мира, другие, такие как сон, изменения сознания под действием психоактивных веществ, более очевидны и заметно отличаются от привычного состояния человека. На современном этапе развития науки ИСС понимаются как способ приспособления сознания к изменению внешних и внутренних условий. По определению А. Людвига – психолога, ставшего уже классиком в разработке данной проблемы, - измененные состояния сознания было бы корректно понимать как качественный сдвиг в характере психологического функционирования.[4]

  ИСС подразделяются на спонтанно возникающие, искусственно вызываемые и психотехнически обусловленные. Спонтанно возникающие ИСС появляются при обычных для данного человека условиях (например, при засыпании, либо при значительном перенапряжении) или в необычных, но естественных обстоятельствах (в частности, при нормальных родах), а также в необычайных или экстремальных условиях жизни и работы здорового человека. Искусственно вызываемые ИСС возникают под воздействием психоактивных средств (алкоголя, наркотиков) либо психоактивных процедур (сенсорная изоляция или сенсорная перегрузка). Психотехнически обусловленные ИСС сопровождают процессы психической регуляции или саморегуляции в современной психотерапии, а также в религиозных обрядах традиционных культур и субкультурах. Обычно выделают возбуждающие (аутогенная тренировка по Шульцу) и успокаивающие (например, голотропная терапия по Грофу) психотехники.

  Измененные состояния сознания являются областью исследований, объединяющей усилия десятков наук: генетики, психофармакологии, физиологии, психиатрии, психологии, философии. Последние десятилетия наметился новый этап в исследованиях ИСС в связи с изучением психофизиологических коррелятов, а возможно, и мозговых механизмов ИСС.

  В современных представлениях дискуссия о формах сознания начата в работе У. Джеймса «Многообразие религиозного опыта»: «Наше нормальное, или, как мы его называем, разумное сознание представляет лишь одну из форм сознания, причем другие, совершенно от него отличные формы существуют рядом с ним, отделенные от него тонкой перегородкой… Наше представление о мире не может быть полным, если мы не примем во внимание и эти формы сознания»[5]. За прошедший век исследователями показано существование большого многообразия форм сознания. Наиболее яркими из них следует признать модификации, вызываемые психоактивными веществами, особенно психоделиками. В основе этих вызванных ИСС лежит процесс глубокого диссоциирования сознания, последующего объединения бессознательного и осознаваемого психического содержания. В динамике психических изменений достигается обновление их свойств, содержания и смысловой направленности, происходит углубление сознания.

  В устоявшихся взглядах на ИСС лежат представления о сознании как об аспекте, стороне психической реальности. Принципиальным отличием сознания от других сторон психики является его самообращенность, осведомленность о себе, что выделяется как рефлексивность сознания. В этой осведомленности мы думаем, желаем, определяем свои намерения и цели. В качестве центрального содержания рефлексии представлены значения и смыслы. В рефлексивном обращении к ним рождаются новые значения и смыслы, новые связи, происходят их взаимные логические и творческие трансформации, рефлексия влечет за собой сновидения, фантазию и ответственна за критичность и адекватность восприятия и осмыслений.

  В этом контексте, по мнению исследователей ИСС, сознание человека проявляется как освоенное психическое и как чисто человеческий «орган», не имеющий развитых природных аналогов. Бессознательное, с одной стороны, окружает сознание, с другой – глубинно подлежит ему, поэтому оно частично оформляется культурной тканью, представляет сферу вытесненных психических содержаний, долговременной памяти, инстинктов и потенциального психического. Такое высказывание подчеркивает семантические горизонты, а также генетическую сущность индивида. По сути, с дородового этапа он погружен во все аспекты человеческой реальности. Иными словами, человек изначально импритируется, запечатлевается в формах этой реальности. Затем, информационно-энергетическая сущность импритинга становится основанием для самых высоких дифференциаций и многообразия проявлений его существа. Вместе с тем из семантической и жизненной потенциальности культура и цивилизация воспроизводит нужного, удобного и конструктивного ей индивида – это наиболее общий механизм формирования современного, т.е. конкретного человека, что обеспечивает устойчивость конструирования социальных коридоров реальности и самого индивида.