Попытка окончательно решить «пятидесятнический вопрос» 17 страница

У маловерных по телу пробегает озноб. Крик детей говорит им о скорой гибели…. Дьявол красочно рисует в их воображении картину: на шум прибегают пограничники, увидев узлы, мешки и столько народа в одной комнате, без допроса ведут в тюрьму. А далее рисуется Сибирь, каторжная работа, разлука с семьёй или расстрел… Прислушиваются, с замиранием сердца, но ничего подобного не слышно и, видя твёрдость и веру других, постепенно успокаиваются и начинают молиться.

Пора… Все склонились в горячей молитве, предавая себя, детей в руки Всемогущего Господа.

Братья дают последние наставления, семьи занимают надлежащее каждой место, как указал Господь и выходят…

Перед ними непроглядная ночь, но вдруг зашумели верхушки деревьев, ветер поднял и понёс пыль по дороге. Сильный порыв ветра налетел мгновенно, и городок наполнился разными звуками. Свист ветра смешался с криками детей, и все облегчённо вздохнули…

Так вот какую охрану приготовил им Господь! А они ломали головы над тем, что невозможно будет такой большой группе пройти город и границу незамеченными. Но теперь, держась друг за друга, чтобы не растеряться, двинулась одна семья за другой.

Да, это была дивная школа и врезалась в память на всю жизнь. Неописуемая радость наполнила все сердца. Душа каждого пела, ликовала, славила Господа за Его чудное избавление… Никто уже не сомневался, а каждый видел благополучный исход. Господь обильно наполнил сердца своим присутствием, окрылил, вдохновил и они свободно прошли всё то, что их недавно пугало и страшило своей неизвестностью.

Город пройден, оказавшись в поле, все остановились, буря утихла, она сделала порученное ей дело: запорошила глаза не одному охраннику, загнала собак в укромные углы, и развеяла все крики детей. И вот группа верующих, возглавляемая Господом, вышла свободно. Страшная опасность миновала. Но там, в неведомой им стране, Господь обещает напоить, накормить, послать всё необходимое для жизни, и подать труд.⁴⁸⁴

Переход этой группы, численностью 45 человек из Жаркента в Кульджу (расстояние - 130 километров незнакомой дороги, большей частью по песчаным пустынникам) был особенно трудным и занял 12 ночей. По пути на безвестном маленьком китайском кладбище им пришлось похоронить Якова Ильина, умершего на пути.⁴⁸⁵

Вот еще один фрагмент воспоминаний о том переходе:

В одном месте мы шли день и ночь без воды. Наступило утро, а воды нет, дети просят пить и родители со слезами отвечают, что нет воды. Да, это была воистину трагедия, которую нельзя забыть. Мы все стали молиться, крепко взывали к Господу, а дети малые со слезами кричали, чтобы Господь дал воду. И он не медлил, было сказано: «Своротите влево, немного пройдете и я дам воды». И, действительно, мы, пройдя немного, спустились в небольшую долину, где среди песчаной пустыни трудно было представить, чтобы была вода. Здесь мы напившись вдоволь, с новыми силами двинулись дальше в путь и завершив путешествие, пришли в гор. Кульджу, в западный Китай.

Мы теперь убеждены, что не только в дни странствования Израиля и Первоапостольской Церкви, но и в наши дни, Господь творит чудеса, ведет Духом Святым, исцеляет и спасает. Аллилуйя!⁴⁸⁶

Кроме двух вышеуказанных групп (вышедших с Украины и уверовавших от них уральских казаков), в Кульдже в мае 1933 года пересеклись пути еще одной, третьей организованной группы пилигримов под руководством Михаила Васильевича Данченко, которая пришла из Ростова-на-Дону независимым образом и совершенно другим маршрутом, но с той же целью -укрыться в Китае от грядущих бедствий. Покинув родные места, они проделали также длинный и трудный путь, о чем впоследствии одна из самых активных участниц этого невероятного перехода Анна Багдасарян на склоне своих лет в процветающей и тихой Канаде написала книгу воспоминаний, которая, к большому сожалению, до настоящего времени не Саниздана. Драгоценную рукопись этой книги я вывез из Австралии осенью 2002 года, благодаря любезности братьев и сестер славянской пятидесятнической церкви в Аделаиде. Настоящий рассказ об удивительном и трудном путешествии этой группы в Китай построен, в основном, на материале этой рукописи и записях бесед с Николаем Михайловичем Данченко, с которым я подолгу разговаривал в Австралии.

Из достоверных источников известно, что пятидесятническая церковь в Ростове-на-Дону была создана в 1926 году через служение проповеди сотрудника Воронаева, союзного благовестника B. C. Павлова. Активно участвовал в домостроительстве церкви Божьей и К. С. Клочков, который впоследствии был рукоположен Павловым на пресвитерское служение в этой церкви.

Анна Багдасарян происходила из довольно зажиточной армянской семьи, которых немало было (и продолжает оставаться поныне) в окрестностях Ростова-на-Дону. Как она сообщает, это был «провинциальный городок Нахичевань», а семья была «патриархальной, где были бабушки, дедушки и нас учили почитать старших, уважать стариков».⁴⁸⁷ Особенным религиозным благочестием отличалась ее бабушка, которая и прививала им любовь к церкви и добрым делам. Мама Анны уверовала в феврале 1928 года, когда в Ростове проповедовал приехавший из Одессы первый заместитель Воронаева В. Р. Колтович. Его проповедь была в силе Духа Святого, сопровождалась чудесами и исцелениями больных. Придя домой к Багдасарянам, Колтович с молитвой помазал елеем во имя Господне сестру Анны по имени Лиза, которая была больна туберкулезом. Она тотчас же была исцелена. После этого и Анна искренне и глубоко обратилась к Богу. Впоследствии она была секретарем и казначеем ростовской церкви христиан евангельской веры.

На склоне своих лет она писала о незабываемых днях духовного пробуждения в Ростове следующее:

Наступили для нас апостольские дни. Господь творил чудеса. Утром бегу к соседке, которая SO дней не ела и не спала, а болезней у нее не перечесть: туберкулез легких, порок сердца, болезнь почек, женские болезни и ко всему этому парализованные ноги в коленях и жуткие боли в ногах, нельзя ни дотронуться, ни качнуть ногами. Она была обречена на смерть, врач только посещал ее.

В радости я объявила им о великом чуде, сотворенном в нашем доме Богом. Я спросила, хочет ли она, чтобы о ней молились, и что Господь может исцелить ее. Она согласилась.

Вечером, перед собрание.», как только пришел брат Колтович, я пригласила его пойти к соседке помолиться о ней - и мы пойти. В доме скорбь, плач, стараются ни стукнуть, ни брякнуть. Всякий стук увеличивает страдания больной. Мы склонились возле ее кровати на колени, и молитва из пяти уст вознеслась к престолу благодати.

Отец небесный послал ей исцеление во имя Сына своего Иисуса Христа. Господь чудно являл свою силу, много нам пришлось видеть исцелений, изгнаний бесов. О, какая это тяжелая молитва об изгнании бесов!

К водному крещению готово было душ двадцать. Вся наша семья вместе принимала крещение. Брат Колтович преподал нам крещение в реке Дон в мае месяце 1929 г.

Из собрания вышли стройными рядами, шли по улицам с пением псалмов, на реке народу собралось тьма. Это было последнее открытое водное крещение. Потом были только тайные, ночью. После водного крещения, вернувшись в собрание, имели омовение ног, Вечерю Господню и чай.⁴⁸⁸

В том же 1929 году в Ростов-на-Дону и на Северный Кавказ была направлена на служение из Одессы союзная благовестница, член Правления Всеукраинского союза церквей христиан евангельской веры Полина Васильевна Кушнерева. Продолжал регулярно посещать общину и B. C. Павлов вместе со своей семьей.

Анна Багдасарян писала:

Чудно Господь действовал через брата Павлова. У него был чудный дар видений. Он жил у нас с семьей, а осенью переехал на квартиру. Мы каждый день летом на рассвете шли в собрание помолиться, приходили и мирские люди, не знаю зачем, из любопытства, я думаю. Однажды зашла молодая зкенщина, склонилась на колени, как и все, молитва была горячая. Встав с колен, брат Павлов подходит к этой женщине и зовет ее выйти с ним. Потом возвращаются, эта женщина падает на колени и молится: «Истинно, это Бог! Господи, только Ты знал и я, никто больше!». Оказывается, брат видел видение, что она завернула что-то, понесла в погреб и закопала: она сделала себе аборт. В другой раз заходит старушка, после молитвы брат говорит ей: «Что это сын твой приносит, а ты прячешь в сундук?» Она в страхе подтвердила, что, оказывается, сын крадет, а мать прячет краденое. После этого они не стали ходить. До нас дошел слух, что некоторые говорили: «Не ходите туда, там все грехи откроют».⁴⁸⁹

Тем не менее, вскоре церковь возросла до 250 членов, а «в окружности по дол селам и деревням - группки росли как грибы».⁴⁹⁰

В июне 1929 г. по поручению Союза Павлов, Кушнерева и сын Воронаева Александр объезжали церкви Северного Кавказа. Они пригласили в эту поездку с собой сестер Багдасарян - Анну и Лизу. Павлов и молодой Воронаев остались в Армавире с церковью ассирийцев-пятидесятников, а три сестры поехали дальше по селам и городам посещать многие церкви Союза ХЕВ, проповедуя Слово Божие и назидая верующих.

За три месяца своего путешествия по ухабистым дорогам в тряских телегах они посетили пятнадцать общин. Спали «на пыльной, как проезжая дорога постели». Купались и стирали в речке, а сами сидели в кустах, пока высохнет белье. Видели скупых и щедрых, встречались с верующими самых различных деноминаций, где-то представители власти были к ним благосклонны, где-то с угрозами выгоняли.

Казачья станица Баталбашинская, Ессентуки, Кисловодск… Затем сестры Багдасарян вернулись домой в Ростов, а Полина Кушнерева посетила еще пятнадцать церквей на Северном Кавказе, а затем направилась в командировку в далекую Сибирь, в Омск. Больше им на земле увидеться было не суждено…

Приезжал в Ростов-на-Дону по пути на Кавказ незадолго до своего ареста и председатель Союза Иван Ефимович Воронаев в сопровождении союзного благовестника Михаила Сидоровича Бута. Они останавливались в гостеприимном доме Багдасарянов.

И все это время у Багдасарянов не проходило чувство удивления: зимой в начале 1929 года они услышали пророчество сестры Обуховой, которое возвещало предстоящий путь в неизведанный Китай.

К тому времени к Ростовской церкви присоединилась большая группа украинских верующих-пятидесятников, которые, вскоре после своего обращения к Господу, оставили свои дома и имущество в Николаевской области и переселилась в поселок Каменоломня под Ростовом, где и зарегистрировали церковь, через которую многие люди уверовали и познали спасение.

Руководителем этой украинской группы был Михаил Васильевич Данченко.

В октябре 1929 г. община получила пророческое слово, что пришло время выходить из этого места. Разумеется, далеко не все были согласны уходить, и не все имели такую возможность, ибо имели неверующие семьи.

Остальные успели за одну неделю продать вещи, упаковали груз и подготовились к дальнему путешествию.

29 ноября 1929 года из Ростова в Батуми отправился пароход. Среди многих других пассажиров можно было заметить организованное единое общество: это было 59 человек членов церкви христиан евангельской веры, которые пустились в путь «не зная, куда идут». После спокойного плавания по Азовскому морю за Керченским проливом разразился шторм, который изрядно потрепал старенький пароход. По милости Божьей, пароход верно дотянул до Батуми, где и сделали свою первую остановку кочующие пятидесятники.

В Батуми было тепло и зелено даже в начале декабря, когда переселенцы туда добрались. Они поселились в Кобулети, в живописной гористой местности, нанялись сезонными рабочими в местных совхозах. Работая на террасах с мандариновыми плантациями, среди деревьев, которые казались золотыми, они чувствовали себя, как в Едемском саду.

Здесь, ежедневно собираясь на богослужения и молитвы, переселенцы обнаружили странный факт - почти каждый день сюда приезжали верующие-пятидесятники со многих мест России. Вскоре здесь образовалась большая община количеством порядка тысячи членов. Во главе этой общины встал брат Егор, который ранее был одним из руководителей церкви в Ростове-на-Дону. Конечно, община была неоднородной, кто-то был очень счастлив, что приехал сюда, а некоторые вернулись домой на прежнее местожительство.⁴⁹¹ У кого-то было предчувствие, что все это добром не кончится.

Предчувствие оказалось правильным В одно дождливое февральское утро 1930 г. совхозные дачи, где жили переселенцы, были окружены, всех глав семей выстроили в шеренги, погнали в контору совхоза, где их ожидали высокие власти: опросив некоторых вдов и одиноких женщин, отпустили домой, а почти всех мужчин погрузили на грузовики и отправили в Батуми в таможню. Там их разместили в сараях на булыжниках, где раньше складывали товары.

Веселый улей общины заглох. Не стало тех веселых псалмов, того веселого гомона, к которому уже все привыкли. А группы пятидесятников продолжали приходить из разных мест. Власти устраивали за ними охоту уже просто на пристани, забирая подчистую всех мужчин «на проверку». Женщины и дети присоединялись к общине.

Однажды сараи таможни опустели. С большим трудом женщинам удалось выяснить, что нескольких братьев отправили в Тифлис, а остальных сослали на строительство совхоза Чар-Дара в Туркменистане.

Что делать? Тем более странным было пророчество о пути в Китай и через Китай.

Некоторые отважные женщины решили следовать за своими мужьями и переселиться в Среднюю Азию, чтобы быть рядом с ними. Община, лишенная не только своих руководителей, но и глав семей, не могла больше оставаться единым целым: дальнейшая ее история - это миграция отдельных групп и семей, у которых своя собственная судьба Что же касается ядра группы, выехавшей из Ростова, они, работая своими руками, чтобы каждый раз иметь возможность двигаться дальше, численностью человек в шестьдесят, с детьми и стариками (одной бабушке было сто лет от роду!), терпя великие лишения и скорби, отправились в октябре 1930 года в Тифлис, Баку, а затем на пароходе по реке Кура в Васильевку, где была церковь пятидесятников, созданная в свое время тем же неутомимым союзным благовестником Павловым С помощью поместной церкви они нашли себе пристанище в Васильевке на некоторое время, отдохнув от тяжелого пути и снова заработав какие-то средства для продолжения дороги. Сердечно простившись с церковью, они снова погрузились на речной пароход, который доставил их в Баку.

Впереди было бурное и коварное Каспийское море - и полная неизвестность.

Описание всех приключений, которые пережили верующие на своем длинном пути, заняло бы, вероятно, несколько книг. Только чудом Божиим можно объяснить многие удивительные вещи, которые происходили с ними.

Переправившись через Каспийское море, они высадились в Красноводске. После определенных мытарств с железной дорогой и вездесущим ГПУ, они смогли купить билеты на поезд до Ташкента, для чего был выделен специальный дополнительный вагон. Дорога до Ташкента заняла почти четыре дня.

Там, в буквальном смысле на привокзальной площади, им пришлось прожить целый месяц. Установили также и контакт с местной церковью. Церковь уже подвергалась преследованиям, молитвенный дом был отнят.

Наконец изнемогающие путники получили разрешение проехать в Чар-Дару, где тяжело работали их мужчины, которых они последний раз видели в Батуми. Путь до места их ссылки оказался неблизким. С большим трудом доехали они на переполненном поезде до станции Сыр-Дарья, три дня мокли под дождем на пустынной пристани, затем еще целый день пришлось плыть на катере по знаменитой азиатской реке с таким же названием.

Трудно описать радость семей, которые уже мало имели надежды увидеть друг друга здесь, на земле.

Из этого лагеря выбирались потом, кто как мог, отдельными семьями. Пунктом встречи для тех, кому удастся вырваться, был назначен Ташкент. Пресвитер церкви в Ташкенте оказывал им гостеприимство и помогал чем мог, но и над ним сгущались тучи, а некоторые ташкентские братья уже были арестованы Наконец, в Ташкенте собралось несколько семей, 45 человек - маленькая группка людей из той общины в 1.000 человек, которая образовалась в свое время в Батуми.

И снова, чудом Божьим, получив 45 билетов, они выехали в Алма-Ату.

Что делать дальше? Этого никто не знал. Стояли и молились.

И там же, на вокзале, их безошибочно узнала какая-то местная сестра из Алма-Аты, которая два дня пыталась куда-то уехать и поэтому сидела на станции. Она-то и рассказала им, что на окраине Алма-Аты есть целый перевалочный лагерь, где собираются со всех сторон пятидесятники. Эти жилища, которые братья построили для себя и для последующих пилигримов, были похожи на ласточкины гнезда, прилепившиеся к горе. Многие, многие дети Божьи на пути своем имели отдых под кровом этих хаток. Лагерь этот находился в конце улицы Алмаатинки. Там проходили благословенные богослужения в палатке-времянке, сделанной из камышовых циновок. Известно также, что многие души обращались к Господу, неоднократно совершались водные крещения, бывали случаи чудесных исцелений. Временами количество членов этой церкви в пути достигало 300 членов.⁴⁹²

Здесь, в Алма-Ате были проданы последние жалкие остатки имущества. Все остались налегке. С трудом наскребли денег для продолжения пути. Впереди была последняя цель на советской территории - Жаркент. Хлеба уже не было.

В Жаркент проехать без пропусков было невозможно.

Пропусков не было.

Но именно в тот день, возможно, единственный день, пропусков никто не проверял.

Анна Багдасарян пишет в своих воспоминаниях:

Взяв свои чемоданы, мы вышли и разместились в пустых домах, которых так много было в этом городе.

На другое утро, помолившись, пошли искать работу в ближайший совхоз в верстах десяти от города к китайской границе. Как обещал нам Отец, так и подал. Работа в совхозе нашлась для всех. Кого в контору взяли, кого на поля, совхоз этот был хлопковый. Приехали мы на подводе, забрали весь свой скарб, приехали в совхоз, а там комнаты уже готовы. Жизнь потекла своим руслом, но мы не оставляли своих молитв. Отец много наставлял, предупреждал и обещал увести.

Я не знала, что мы так близко подошли к китайской границе. Однажды идет толпа, окруженная солдатами. «Перебежчиков ведут, -сказала одна женщина, стоявшая рядом, - в Китай бежали».

А весной Господь стал выводить свой народ.493

В начале мая 1933 года двадцать человек из ростовской группы, в том числе трое детей пяти, шести и семи лет, приготовились к переходу границы. Детей днем отправили на край совхоза, откуда выйти было легче. Ночью пошли с песнями на устах. Вдруг наткнулись на контрабандистов, взаимно немало испугав друг друга. «Не пойте, - резонно заметили контрабандисты, -иначе вас поймают пограничники, они тут ездят на лошадях».

На вторую ночь с молитвой подошли к границе. У пограничной реки Михаил Данченко предложил в последний раз преклонить колени и помолиться на своей родной земле.⁴⁹⁴ Действительно, на родную землю им не судилось больше вернуться никогда.

Еще одна ночь - и они вне опасности в глубине территории Синьцзяна.

Вскоре они оказались в Кульдже.

А вот следующую группу поймали на границе и погнали обратно в Советский Союз.

Ростовская же группа органично влилась в общение славян-пятидесятников.

Георгий Иванович Локтев впоследствии рассказывал в своих воспоминаниях:

Мы и наше общество в Кульдже не знали брата Данченко и его группы, даже не слышали о нем. В начале мая 1933 года после вечернего служения в моей квартире собрались, по обыкновению, на молитву. Дух Святой говорит: «Вот сын Михаил со своими идут, духом пламенеют, а плотью немощны. Они придут и уйдут на Текес, а вы останетесь». Мы думали и рассуждали о моем брате Михаиле Дроздове, которого ожидали из Союза, а это говорилось о Михаиле Данченко и о его группе из города Ростова. О Михаиле Данченко мы никогда не слыхали, и в городе Ростове на Дону никогда не бывали.

В субботу с братом Сизинцовым Павлом идем на работу. Подходит к нам незнакомая женщина (потом узнали, что это Ильина Мария, украинка), и говорит: «Мы шукаем наших братии». Мы отвечали: «Да это мы». Взяли инструменты, и повели ее к себе на квартиру. А за углом увидели группу человек двадцать. Они рассказали о своем пути.

Оказалось, что когда нам говорилось о брате Михаиле, то в это время они выходили из Жаркента. Они ушли из дома ночью, не погасив керосиновую лампу, чтобы не вызывать подозрений. Пройдя всю ночь, они днем сидели в барханах, голодные и без воды. Жалко было смотреть на переживания детей. Одна девочка уже умирала от жажды. Они с воплем стали молиться Богу. Дух Святой через пророка показал направление, где есть вода. Они пошли и увидели среди барханов лужу воды и этим спасли ребёнка.

Им было сказано: «Я вас сохраню в пути». И Господь исполнил слово свое. Слава Ему! Он истинен. Они при выходе из Жаркента, как всегда, помолились. Им было сказано: «В 12 часов будете переходить речку на границе».

Когда подошли к речке на границе, они осторожно осветили часы -точно 12!. Какая радость и ликование. Прожив в Кульдже некоторое время, они стали разъезжаться, - кто по /госёлкам, а эта группа собралась, и ушла на Текес. Исполнилось то, что нам было сказано. На Текесе они жили, проводили служение. Благодаря им, уверовали в Господа Тарасенко Аврам Макарович, его жена и их сноха. Зимой брат Михаил Данченко преподал им водное крещение.

Слава Господу! Так Слово Божие было посеяно среди их родства, а их -Тарасенковых - очень много. Это было зимой 1933 года.

В июле 1933 года в помощь пресвитеру церкви избрали и рукоположили двух диаконов - Петра Тимофеевича Ионко и Георгия Ивановича Локтева.⁴⁹⁵ А в 1938 году вместо заболевшего Г. И. Авраменко был рукоположен на пасторское служение Г. И. Локтев.⁴⁹⁶

Некоторые семьи разъехались по окрестным китайским деревням и поселкам, однако большая часть переселенцев надолго остались в Кульдже. Практически все нашли себе подходящую работу и довольно хорошо устроились в жизни.

Кульджа стала перекрестком путей для вышедших из Советского Союза различных групп пятидесятников - и не только пятидесятников. Как уже упоминалось, в Кульдже была также и русскоязычная церковь баптистов, а также православная церковь. Нужно понимать, что выталкиваемая из обжитых родных мест коллективизацией, голодом и диким бесправием огромная масса русских людей, мигрируя с места на место, в конце концов оказались перед необходимостью бежать в Китай - и Кульджа в Синьцзяне стала, действительно, городом мигрантов. Русского населения здесь было так много, что впоследствии в Кульдже даже было открыто консульство Советского Союза, которое, между прочей своей деятельностью (легальной и нелегальной под крышей дипломатического ведомства) занималось повсеместной бесплатной демонстрацией советских фильмов, которые воспевали райскую жизнь в СССР, а также активно агитировало всех бежавших вернуться на «советскую Родину», где им обещались золотые горы.

Первоначально такие агитационные призывы успеха не имели - слишком свежими были воспоминания людей, бежавших в Китай в те жуткие годы страшного лихолетья. Однако проходили годы, подрастала молодежь, которая о России знала только по рассказам родителей и родственников, возрастал интерес к земле предков - и некоторая часть неверующих людей все-таки клюнула на искусно упакованную советскую приманку, стали возвращаться, о чем впоследствии горько сожалели, но ничего уже изменить не могли. Плотно закрытая граница в самом деле стала железным занавесом.

Особенную роль в деле возвращения некоторых людей обратно в СССР сыграла также разгулявшаяся на территории Синьцзяна в 1934 году дунганская война под популярным лозунгом создания Свободного Туркестана. Подлинные причины и тайные пружины этой жестокой войны официальной историей не вскрыты, в достаточную меру, до настоящего времени. Нет сомнений в том, что сама эта война была спровоцирована столкновением геополитических интересов, как Советского Союза, так и Японии, которые задействовали свою мощную агентуру для эскалации войны. И хотя русское население Синьцзяна, в большинстве своем старалось хранить нейтралитет между дунганами и китайцами, которые беспощадно уничтожали друг друга, а под горячую руку - и кого еще придется, все ужасы этой непонятной и никому в Китае не нужной гражданской войны, русские также пережили на себе в полную меру. И сама Кульджа неоднократно переходила из рук в руки, что приносило неизбежные жертвы, страдания и потери.

В 1944 году снова начались кровавые события, переросшие в 1948 году в так называемую «народную революцию», что привело к установлению недолго существовавшего «Свободного Восточного Туркестана». Однажды осенью 1944 года на одном из молитвенных собраний присутствовало четверо братьев-китайцев. (В то время членами церкви состояли 8 уверовавших братьех-китайцев). Во время молитвы Дух Святой наполнил сестру, и она что-то стала говорить на китайском языке, которого, разумеется, не знала. Впрочем, в Кульдже мало кто говорил по-китайски, ибо население, в основном состояло из уйгуров. Георгий Локтев рассказывал, что в ту минуту он почувствовал, что Бог говорит что-то очень важное для насторожившихся китайцев. Потом китайцы перевели ему, что это было пророчество о грядущих бедствиях в Китае. Вскоре в Кульджу пришла война. Погибло много славян, особенно молодежи, в том числе и диакон церкви Дубенко. Погибли также и китайские братья.

Период времени с 1944 по 1948 годы характерен тем, что слабая, еще не установившаяся власть всем, кто желал выехать, свободно позволяла это сделать и выдавала пропуска на выезд. Воспользовавшись этим, почти половина церкви в Кульдже выехала в центральные части Китая, а оттуда - в разные страны мира. Очень скоро эта дорожка закрылась и все опоздавшие выехать были «захлопнуты» в Китае на долгие годы, хотя в английское консульство в Урумчи еще в 1947 году были переданы списки практически всех семей пятидесятников, желавших выехать и с тех пор международному сообществу было известно об этой группе людей.⁴⁹⁷

В 50-е годы на руководство баптистской церкви в Кульдже было оказано всестороннее давление, как со стороны советской агентуры, так и со стороны установившегося в Китае после 1949 года коммунистического режима Мао Цзе-Дуна с той целью, чтобы заставить членов баптистской церкви возвратиться в Советский Союз. В молитвенном доме даже вывесили портреты коммунистических вождей СССР. В конце концов, общину не столько убедили, сколько принудили получить советские паспорта и вывезли их всех, как советских граждан, на целинные земли. К тому времени верующие хорошо понимали, что уже нет никакой разницы между образом жизни в Советском Союзе и в коммунистическом Китае.

Однако пятидесятническая церковь заняла в этих же условиях совершенно другую позицию. Справедливо понимая, что нет смысла «менять шило на мыло» в одинаково нетерпимом по отношению к христианам любым странам социалистического лагеря, вспоминая все бывшие пророческие изречения о том, что Китай - не последнее прибежище для них, а только долгосрочная, однако временная, остановка на пути, они твердо, дружно и единогласно возбудили ходатайство о выезде в свободные западные страны.

Их веру укрепляло новое пророческое откровение, что «предстоит дальний путь плавания» на кораблях, и что им «предстоит петь на великих водах».⁴⁹⁸

Началось дальнейшее движение на восток - к далекому морю. Первая группа двинулась в путь еще в октябре 1946 года, через месяц - вторая. В числе третьей группы, вышедшей из Кульджи 19 декабря 1946 года, был старенький пресвитер Гаврил Иванович Авраменко, большое семейство Ефрема Шевченко и Кирилла Ильина, вышедшие из Украины в 1928 году. Следовательно, к тому времени, они находились в дороге уже более 18 лет… К ним присоединились уверовавшие на Урале Пустобаевы и другие. И потом эта дверь надолго захлопнулась…

Только спустя долгие годы, после неслыханной коммунистической китайской тирании, которую даже советские коммунисты считали великим извращением социалистического строительства, снова одна за другой, в 60-е годы потянулись в свободный мир другие группы переселенцев.

В целом, этот исход из Кульджи займет еще много лет и будет совершаться в великих трудностях.

Часть семей, которая, начиная с 1946 года, сумела выехать из Кульджи, на некоторое время осела в Шанхае. Оттуда у них была возможность связаться с христианским миром, в частности, у них установилась связь со славянским пятидесятническим движением в Аргентине, которое активно взялось им помогать в деле переселения из Китая.

Вот одно из писем, написанное И Е. Кишко, которое дошло из Шанхая в Аргентину и было опубликовано на страницах журнала «Христианский вестник»:

Дорогой в Господе брат И. Зуб-Золотарев! Мир Вам!

Мы от души рады и благодарим Бога, что Он пробудил Ваше сердце помочь в организации учреждения, которое бы смогло заниматься нашими документами.

Братья-беженцы имеют великую нузкду в христианской литературе. Они десятками лет не имели счастья видеть христианских журналов, а тем более песенников. Вы не представляете их сердечной благодарности от чистого простого сердца, освященного Духом Святым, когда я отдал им Ваш первый журнал «Христианский вестник».

У нас фунт хлеба стоит один миллион сто тысяч китайских юаней. Трудно поверить, но это факт.

В наших молитвах мы будем просить Господа Бога помощи, как бы найти дорогу, дабы привести в ваше собрание еще 200-300 душ. Думаю, что велика будет радость и прибывших и встречающих, когда все эти сотни душ вознесут благодарность великому Творцу неба и земли за избавление от скитаний и за Богом данную встречу с братьями по вере.⁴⁹⁹