История и современность

Такие личности не созданы природой, а самостоятельно сделали себя тем, чем они были; они стали тем, чем хотели быть, и остались верными этому своему стремлению до конца жизни. Гегель

Влияние Сократа, словно тень, растущая по мере того, как все ниже к горизонту опускается солнце, простерлось на все времена.

Из римских авторов (вслед за стоиками) высоко ценил мысли и дела Сократа знаменитый оратор и государственный деятель Цицерон (106-43 гг. до н. э.). В своем учении о нравственности, государстве и праве Цицерон часто ссылается на Сократа и Платона как авторитетных исследователей этических и политико-правовых проблем.

У ряда отцов церкви встречается высокая оценка Сократа как одного из знаменитых предшественников христианства, боровшегося против ложных верований и своей концепцией самопознания и незнания («я знаю, что ничего не знаю») подготавливавшего дорогу истинной вере. «Нет никого,- писал Августин, - кто бы к нам, христианам, был ближе платоников» (О граде божием, VIII, 5). Он отмечал близость к христианской философии сократовской мудрости и сократовской тяги к вечной божественной истине. Сократ, согласно Августину, видел, что человек может приобщиться к божественному, лишь очистив свое духовное начало от земной чувственности.

В средние века в условиях господства схоластики и теологических догматов интерес к Сократу заметно ослабевает: в статусе языческого мудреца, для которого закрыто истинно духовное и божественное, он отодвигается на задний план. Но влияние сократовской мысли не прекращается - она зачастую присутствует в контексте несомненно более влиятельного в это время, христиански препарированного аристотелизма. Показательно в этом плане учение Фомы Аквинского, крупного авторитета средневекового богословия и схоластики, с чьим именем связано влиятельное до настоящего времени идейное течение - томизм.

Так, воздействие известного сократовского положения о добродетели как знании и определяющей роли знания для выбора добра и отклонения зла заметно в суждениях Фомы о том, что разум является корнем всякой свободы.

В дальнейшем идея взаимосвязи свободы и необходимости с антитеологических и рационалистических позиций разрабатывалась и развивалась целым рядом мыслителей, прежде всего Спинозой и Гегелем.

Бессмертное поэтическое выражение отношения средневековой христианской идеологии к Сократу запечатлено в «Божественной комедии» Данте, где пиетет к мудрому язычнику сочетается с отчуждением от религиозно отверженного и лишенного божьей благодати. Весьма наглядно Данте помещает Сократа вместе с другими великими и добродетельными дохристианскими язычниками (Аристотелем, Платоном, Демокритом, Гераклитом, Диогеном, Фалесом, Анаксагором, Зеноном, Эмпедоклом, Орфеем, Сенекой, Птолемеем и др.), несмотря на свое восхищение ими, все же в аду, хотя и в круге первом. О тех, что находятся в этом «лучшем» месте католического ада, в Лимбе, провожатый Данте Вергилий замечает (Данте. Божественная комедия, IV, 31-40): «Кто жил до христианского ученья, тот бога чтил не так, как мы должны».

С освобождением европейской мысли от пут религиозной ограниченности, догм христианской теологии и схоластики интерес к Сократу заметно усилился. Для деятелей Возрождения, а затем и просветителей Сократ - их античный предшественник и соратник, герой разума, образец интеллектуальной и моральной свободы, великий святой из мирового философского календаря.

Такой новый мировоззренческий поворот к Сократу выразительнейшим образом представлен в великой книге эпохи Возрождения - повести Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль».

Для просветителей XVIII в. (Вольтера, Дидро, Гельвеция, Гольбаха, Руссо) жизнь, мысли и судьба Сократа - удобный повод и неисчерпаемый источник, умело используемый ими в пропаганде идей разума и просвещения, в острой критике религиозной идеологии, церковной системы и отживших свой век воззрений и порядков.

Влияние Сократа видно и в кантовском понимании философии, в определении ее понятия. Кант, критикуя схоластическое (школьное) понимание философии (как системы знаний) и разрабатывая ее научное понятие (философия как «учение о мудрости, законодательница разума»), опирается на Сократа, и в частности на его различение мнения и истинного (понятийного) знания <file:///C:\Documents%20and%20Settings\Koshechka\%D0%A0%D0%B0%D0%B1%D0%BE%D1%87%D0%B8%D0%B9%20%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%BB\%D0%9E%20%D0%A1%D0%BE%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%82%D0%B5%20%D0%B8%20%D0%B5%D0%B3%D0%BE%20%D0%BC%D0%B5%D1%82%D0%BE%D0%B4%D0%B5\%D0%A1%D0%BF%D0%BE%D1%80%D1%8B%20%D0%BE%20%D0%A1%D0%BE%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%82%D0%B5.htm> (См.: Кант И. Трактаты и письма. М., 1980, с. 331-332.). Высоко оценивал Кант сократовский метод маевтики, особо подчеркивая его воспитательное значение.

Большой интерес к философии и жизненным судьбам Сократа проявлял Гегель, отмечая роль духа внутреннего убеждения на последующие века.

Высокая оценка вклада Сократа в историю философской мысли имеется в произведениях К. Маркса, что не удивительно - многие идеи Маркса схожи с Сократовскими. С. Кьеркегор тоже высказывается, что жизнь Сократа интереснейшая из всех проведенных на земле.

Для Сократа каждый человек - центр самого себя, и лишь благодаря связи с ним весь мир получает некий центр, поскольку человеческое самопознание - это богопознание. «Так понимал себя Сократ и так должен понимать себя каждый человек - во все времена одинаково смиренно и одинаково гордо». Цель всех вопросов, подчеркивает Кьеркегор,- в выявлении того, что спрашиваемый сам должен обладать истиной. И Сократ показал, что в основе каждый человек такую истину имеет.

Кьеркегоровский подход к Сократу был в дальнейшем воспринят и продолжен рядом экзистенциалистов религиозной и светской ориентации.

Ницше - один из самых ярых антисократиков во всей долгой истории споров вокруг афинского философа. Он во многом сознательный антипод Сократа и на протяжении всего своего творчества настойчиво, последовательно атаковал его воззрения и вообще сократовское начало в философии и жизни. Все современное ему общество Ницше неприязненно характеризует как «сообщество критических сократовцев», а современную культуру - как сократовскую, или александрийскую. «Весь современный наш мир, - писал он, - бьется в сети александрийской культуры и признает за идеал вооруженного высшими силами познавания, работающего на службе у науки теоретического человека, первообразом и родоначальником которого является Сократ» <file:///C:\Documents%20and%20Settings\Koshechka\%D0%A0%D0%B0%D0%B1%D0%BE%D1%87%D0%B8%D0%B9%20%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%BB\%D0%9E%20%D0%A1%D0%BE%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%82%D0%B5%20%D0%B8%20%D0%B5%D0%B3%D0%BE%20%D0%BC%D0%B5%D1%82%D0%BE%D0%B4%D0%B5\%D0%A1%D0%BF%D0%BE%D1%80%D1%8B%20%D0%BE%20%D0%A1%D0%BE%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%82%D0%B5.htm>.

На самом деле Ницше восхищается Сократом, что сразу заметно в том, как он о нем пишет, но критикует его, ибо он является антитезой трагического, а значит, должен быть превзойден, но именно превзойден, а не диалектически «снят».

Сократовская тема неисчерпаема. Все новые и новые аспекты ее привлекают к себе интерес исследователей - теологов, историков, философов, политиков, юристов.

Вероятно, можно сказать: сегодня без Сократа нет ни одного философствующего, пускай даже он чувствуется как бледное сверканье из далекого прошлого. То, как каждый познал Сократа, воздействует на основные черты его мысли.

Заключение

Явившись в мир, когда солнце было в зените, да еще и в праздник Аполлона, этот удивительный человек всю жизнь и сам был словно солнцем; где б он ни появлялся, всюду приносил с собой свет. Он подлинный мудрец, ибо не просто мудро мыслит, но и стремится мудро устроить свою жизнь, на деле, в своем жизненном поведении обосновать и практически подтвердить единство знания и нравственности, общественного и личного. Вся жизнь его была пронизана знанием, ставшим сознанием, способностью поступать по-человечески, то есть общественно, - способностью понять другого человека, увидеть себя в другом и научиться жить с другими людьми.

Как человек живой в полном смысле этого слова, Сократ находится в постоянном духовном развитии и движении, ставя перед собой все более трудные задачи. До последнего мгновения своей жизни он сомневается и ищет, пробиваясь к той истине, что лежит в самой толще человеческого познания.

Сократ живет в атмосфере борьбы афинских олигархов и демократов, и выступает как защитник идеалов Перикловой демократии в период, когда ее принципы все более утрачивали свое истинное назначение. Осуждение и изгнание ближайшего друга Перикла философа Анаксагора, осуждение Фидия, нападки на возлюбленную Перикла Аспазию, процесс над Алкивиадом - все это звенья, ведущие к конечной цели - реставрации власти олигархов. Сократ сражается против этого заговора, борясь за душу Алкивиада, противодействуя тлетворному влиянию софистов, насаждавших анархизм, убеждение в полнейшей относительности всех знаний и ценностей, эгоистический практицизм. Весь смысл существования Сократа - в его учениках, в его беседах с десятками, сотнями людей на площадях и улицах Афин.

Казалось бы, многие из тех, к кому обращено учение Сократа, не оправдывают себя в глазах учителя. Надежда демократических Афин, Алкивиад, чьей необузданной натурой удавалось управлять только Сократу, запутывается в расставленных для него сетях, и предает Афины Спарте. Другой ученик Сократа, двоюродный брат Алкивиада Критий, тайно переходит на сторону олигархов и позднее возглавляет кровавую диктатуру Тридцати тиранов. Духовный переход на сторону аристократии уже после смерти Сократа совершает Платон. А тот многоликий демос, к которому обращался и интересы которого отстаивал Сократ, всего через год после свержения власти Тридцати тиранов окажется игрушкой в руках демагогов (и в античном, и в современном значении этого слова) и осудит на смерть собственного любимца.

Сталкивается с тем, что его проповедь не в силах устранить главного препятствия на пути совершенствования человека - «зла нищеты» и «зла золота». И все же верит, что в каждом человеке - солнце. Нужно только дать ему светить.

В конце жизни Сократ осознает, что в поиске истины он, обойдя круг, вернулся к исходным понятиям о фатальности человеческой жизни, и о предрешенности его пути, и отправляется умирать с тем душевным покоем, с каким, по описанию Платона, последний из учеников пира оставляет в предрассветных сумерках пиршественный зал, чтобы начать новый день.

Примечания

¹К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений. М., 1956, с. 199 и 135

²Параллель между Сократом и Христом проводили многие: Бальзак в трактате «Христианский Сократ», Ламартин в «Смерти Сократа», Короленко в «Фантазии тени» и даже Гегель в своих сочинениях, ориентируясь на учение о бессмертии души, диалог Платона «Федон».

³Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979, с. 221

⁴ В.И. Толстых. Сократ и мы. М., 1981, с.22-23

⁵Там же, с. 24-25

⁶ А.О. Маковельский. Древнегреческие атомисты. Б., 1946, с. 22 и 25

⁷ Ориген обсуждал смерть Христа в платоновских терминах, как освобождение души от тела. По словам современного философа, идеи о том, что Сократ - самоубийца, и о том, что Христос - самоубийца, неразрывно связаны друг с другом - или обе верны, или обе неверны.

⁸Гегель. Философия религии. - Т. 2. - М., 1977. - С. 286

⁹ Гегель. Работы разных лет. - Т.І. - М., 1970. - С. 85

¹⁰ Ф. Ницше. Сумерки богов. (Gotzen-Dammerung, 1889), глава «Проблема Сократа», параграф 12

¹¹ Кессиди Ф.X. Сократ, с. 188

¹² Там же, с. 186 - 187

Литература

1. Ф.Х. Кессиди. Сократ. СПб., Алетейя, 2001.

. В.С. Нерсесянц. Сократ. М., 1977.

. Платон. Сочинения в 3-х томах. Т. 2. М., 1970.

. Платон. Диалоги. М., 1986.

. Г. Хафнер. Выдающиеся портреты античности. 337 портретов. «Прогресс», 1984.

. В.И. Толстых. Сократ и мы. М., 1981.