Истоки культа Великой Матери богов Кибелы 6 страница

По Платону, люди участвовали в оргиях, так как в человеческой душе таится некое внутреннее движение, страшное и неистовое, проявления его разрушительны. Хаотическое начало это нейтрализуется иным внешним движением. Так матери не тишиной успокаивают младенцев, но мерными движениями и напевами, подобно целителям-корибантам¹¹⁰, врачующим

108 Это прекрасно понимали древние. Неслучайно в "Библиотеке" Аполлодора
находим свидетельство о том, что сам Дионис некогда был очищен от безумия
Реей-Кибелой (III, 5, 1).

¹⁰⁹ Dodds E.R. The Greeks and the Irrational. Los Angeles, 1959. P. 76 f.

¹¹⁰ Корибанты - мифологические спутники и служители Великой Матери
Кибелы (подробнее о них см.: гл. II, 1.4.). Мы согласны с точкой зрения Э.
Доддса, полагающего, что корибантический ритуал явился ветвью культа
Кибелы, который, взяв целительную функцию богини, постепенно развил
независимое существование (Dodds E.R. Op.cit. Р.96, п. 90; ср. Linforth I.M. The
Corybantic rites in Plato //University of California Publications in Classical
Philology. Vol. XIII, 1946, N 5. P. 157). Корибанты ведали исцелением различных
психических расстройств. В классический период, по-видимому,
корибантический ритуал включал: во-первых, музыкальную диагностику, во-
вторых, принесение жертвы пациентом - тому богу, на чью музыку он
отреагировал и наблюдение знаков в процессе жертвоприношения, в-третьих,
танец тех, чьи жертвы были благоприятно приняты, танец энтузиастический,
ибо полагали, что само умиротворенное божество принимает в нем участие.
(Подробнее о ритуале корибантов см. замечательное исследование
И.Линфорта (Linforth I.M. Op.cit. P. 121-162).

Любопытно, основанное на небольшом пассаже из Платоновского "Евтидема" (277 D), предположение Э. Доддса о личном участии в корибантическом ритуале Сократа (Dodds E.R. Op.cit. P.79). Из религиозной обрядности, вероятно, через корибантизм экстатические танцы и музыка перешли в арсенал средств-практической медицины по лечению разнообразных

72

безумное исступление танцем и музыкой. (Legg., VI, 790 Е). В "Федре" философ
связывает ритуальное неистовство не только с очищением, но и с посвящением:
"неистовство разрешалось в молитвах богам и служении им, и, человек,
охваченный им, удостаивался очищения и посвящения в таинства, становясь
неприкосновенным на все времена для окружающих зол, освобождение от
которых доставалось подлинно неистовым и одержимым" (244 Е). Вяч. Иванов
в интереснейшем исследовании религии Диониса приходит к заключению, что
"вся система катартики была выработана с единственной целью: примирить и
привести в гармоническое, плодотворное взаимодействие                                                                                                                   две

несогласованных веры, совместить в религиозном сознании и действии два несовместимых мира - мир подземный с его животворящими силами и таинствами и мир надземный с его зиждительными началами закона и строя".¹¹¹ Итак, участник страстных служений и Кибелы, и Диониса восстанавливал гармонию в вечно раздвоенной и страдающей от этого душе человеческой.

Важнейшей фазой оргиастического ритуала, как было замечено, являлось достижение экстаза. Именно в этом состоянии, воспринимая в себя божественную сущность, соединялся с божеством оскопивший себя в священном исступлении жрец.

3.3. Ритуальное самооскопление жрецов.

Именно этот ритуал самооскопления не приемлели ни эллинская, ни италийская цивилизации. В особенности, во многом повторяя языческих сатириков, христианские авторы с гневным осуждением обрушивались на обряд (Justin. Apol., I, 27; Lact. Div. inst., I, 21, 16; Greg. Nazian. Or. IV, 70; Ad Nemes., 262). Первый латинский апологет христианства Марк Минуций Феликс, живший при Антонинах, в "Октавии" говорит об оскорблении евнухами божественного провидения, приводя в этой связи теологический довод: "если бы богу были угодны скопцы, он сам бы их создал" (XXIV).

психических болезней (Censorin. De die nat., 12; Cael. Aurelian. De morb. chron.,

1,5).

¹¹¹ Иванов В.И. Дионис и прадионисийство. СПб., 1994. С. 209.

73

Подобная мысль прозвучит и у Св. Августина в главах, посвященных "зверской мерзости" или "мерзкому зверству" культа Великой Матери богов (De civ. D., VII, 24 - 26).

То, что с ужасом и презрением было воспринято эллинами и римлянами, на Востоке вызывало иные эмоции. Восточная цивилизация, породив ритуал оскопления, относилась к евнухам с уважением, они достигали большого почета среди соплеменников. Надпись из Кизика, датированная 46 г. до н.э., демонстрирует, как гордится своим статусом некий галл Сотерид, оплативший чеканку монет в родном городе (CIG, 3668). Ритуальная кастрация, конечно, не ограничивалась лишь культовой практикой Кибелы, будучи засвидетельствованной и в почитании других ближневосточных богинь плодородия - Сирийской богини, Астарты, а также Скифской богини-матери, родственных Кибеле по своей сущности. Уроженец сирийского города Самосаты Лукиан оставил нам подробное описание рассматриваемого обряда в Гиерапольском культе сирийской богини, которую автор сближает с Реей-Кибелой (De dea syr., 15). Процитированный ниже фрагмент позволяет отметить и такие схожие элементы в почитании обеих божеств как кровавое самобичевание жрецов, оргиастическая музыка и песни. "В установленные дни толпа собирается в святилище, чтобы присутствовать при оргиях: множество галлов и священнослужителей справляют оргии, причем режут себе руки и бьют друг друга по спинам. Находящиеся тут же многочисленные музыканты играют на флейтах, бьют в тимпаны и поют боговдохновенные священные песни... В эти дни многие становятся галлами. Юноша, которому надлежит совершить это, с громким криком сбрасывает свои одежды, выходит на середину и выхватывает меч...¹¹² Оскопив себя мечом, юноша носится по всему городу, держа в руках то, что он отсек. И в какой бы дом он ни забросил это, оттуда он получает женские одежды и украшения" (De dea syr., 50 - 51) (Пер. С.С. Лукьянова)..

Каков же смысл ритуального самооскопления? Исследователи древних религий предлагают разные тому объяснения. Л.Р. Фарнелл доказывал, что "самоувечье возникло из экстатического стремления к ассимиляции с богиней.

¹¹² По свидетельству Марка Келия, галлы, чтобы избежать роковых последствий, кастировались самосскими черепками (Plin. N.H., XXXV, 165).

74

Трансформацию завершило женское платье".¹¹³ Смена одежды, по-видимому, означала демонстрацию жрецом потери активной функции своего пола. Любопытной параллелью к этому изменению во внешнем виде евнуха¹¹⁴ является разрешение албанской девушке носить мужское платье и оружие после того, как она поклялась пред двенадцатью свидетелями в вечной девственности.¹¹⁵ Известный исследователь античной религии Артур Нок высказал интересное предположение об апотропическом характере изменения одежды жрецов восточных богинь.¹¹⁶ В этой связи ученый подмечает выразительный индийский обычай, засвидетельствованный В. Фасеттом в штате Мадрас. Мужчина, страдающий половым бессилием, дает обет носить женскую одежду, надеясь таким образом возвратить свою потенцию. А.Б. Кук, а вслед за ним Г. Роз целью ритуала считали приношение virium богине, возвеличивающее ее могущество.¹¹⁷ Ганшиниц рассматривал действия галлов как результат некоторой психической ненормальности.¹¹⁸

чз Farnell L.R. The Cults of the Greek States. Vol. III. P.300 f.

¹¹⁴ Галлов отличало не только женское платье и украшения, но и длинные
напомаженные волосы, набеленные лица (Aug. De civ. D., VII, 26).

¹¹⁵ Durham M.E. High Albania and its custom in 1908 II JRAI. Vol. XL, 1910. P.
460.

¹¹⁶ Nock A.D. Eunuchs in Ancient religion II Essays on Religion und the Ancient
World. Vol.1,1972. P. 8.

¹¹⁷ Cook A.B. Zeus. A study in Ancient Religion. Vol. I. Cambridge, 1925. P. 394 f;
Rose H.J. Anchises and Aphrodite II CQ. Vol. XVIII, 1924, N 1, P. 14 f.
Необходимо отметить, что гениталии почитателей Кибелы записаны как
приношение богине автором "Страдания св. мученика Сюмфориана"(6), а в
схолиях к Лукиану они посвящены Аттису (Iupp. Trag., 8).

¹¹⁸ Ganschinietz. Kombabos II RE. Bd. XI, 1921. Sp. 1136 ff. (Ф.Ф. Зелинский
предложил любопытную философскую интерпретацию обряда. «Смысл
ритуала укажет нам девиз позднейшего герметизма: да познает мыслящий
человек самого себя, что он бессмертен, и что причина смерти - любовь».
Любовь продолжает жизнь в породе, обрекая смерти особь: если хочешь
остаться лично бессмертным, не уделяй породе данной тебе искры жизни»
(Зелинский Ф.Ф. Религия эллинизма. С. 48)).

75

Весьма убедительно звучат аргументы А.Д. Нока, утверждающего, что первоначальный смысл самооскопления заключался в достижении ритуальной чистоты.¹¹⁹ Т. е., значение имел не сам акт, а его последствие. Так евнух посвящал всю свою жизнь богине. Действительно, хорошо известно насколько важна была для древних ритуальная чистота при исполнении многочисленных религиозных обязанностей.¹²⁰ Поэтому в культовой практике разных народов древности при отправлении определенных обрядов требовались невинные девушки и дети, не достигшие половой зрелости, женатые же люди, находящиеся на храмовой службе, часто должны были практиковать половое воздержание.¹²¹ Таким образом, пожертвовав свою мужественность, оскопленный жрец вставал на один уровень с девой и чистым ребенком.¹²² Необходимо отметить их частое появление в церемониях, ассоциированных с достижением плодородия.¹²³ Совершенно очевидно связь оскопленных с идеей плодородия, как бы это парадоксально не казалось, проявляется в случае, описанном Евсевием. Евнухи почитали Нил, и когда Константин запретил исполнение их обрядов, верили, что Нил более не принесет влаги, а, следовательно, плодородия полям (Vita Const., IV, 25). Если доверять

"9 Nock A.D. Eunuchs... P. 10 f.

¹²⁰ Следует заметить, что фригийские надписи делают большой акцент на
необходимости соблюдения чистоты при входе в храм или даже на при-
храмовую территорию (Ramsay W.M. Cities and Bishoprics... Vol. I. P. 136).

¹²¹ Ср. с особым предпочтением при выборе жречества в культе определенных
божеств, отдаваемом фокейцами старикам (Plut. De. Pyth. огас, 20), жителями
Додоны, Дельф и афинянами - старым женщинам (Strab., VI, 7, 12; Plut. Numa,
9). Павсаний же говорит, что с самых древних времен все аркадцы чтут
Артемиду Гимнию, а должность жрицы богини исполняет невинная девушка
(VIII, 5, 12).

¹²² Диоскуридом Аттис назван ayvo? (castus) (чистый, непорочный) (АР, VI,
2203). Негативная природа девственности ясно представлена в тексте
Плутарха, находящем общее между бесплодием пламени и девством (Numa, 9).

¹²³ Fehrle Е. Die Kultische Keuschheit in Altertum. Naumburg, 1908. S. 33 ff;
Bancroft H.H. The Native Races of the Pacific States of North America. Vol. III.
Myths and languages. L., 1875. P. 433, 435,495, 498.

76

Страбону, то галлы обладали особой святостью и неприкосновенностью в силу божественного попечения. Что проявлялось, например, в их удивительной способности проникать, возвращаясь невредимыми, в смрадные пещеры с выделяющимися из земли отравляющими газами, убивающими все живое, что оказывалось поблизости (XIII, 4, 14). Сообщение древнего географа подтверждает и Аммиан Марцеллин (XIII, 6, 18).

3.4. Значение Кибелы и Аттиса во фригийских похоронных ритуалах.

Отметив оргиастический характер ритуалов культа Великой Матери богов Кибелы, рассмотрим еще одну важную черту в почитании богини. Выполняя функцию дарения плодородия всему живому, существующему на земле, Кибела с давних пор во Фригии имела значение и в качестве охранительницы могил. Это не удивляет, а естественным образом вытекает из представления о богине как о матери-земле, из которой все рождается и к которой все возвращается. Вероятно, демонстрация этой идеи являлась главным смысловым подтекстом похоронных монументов во Фригии. Два основных элемента появляются на самых ранних могильных памятниках (например, на так называемой могиле Мидаса) и остаются во времена римской империи - дверь и алтарь.¹²⁴ "Каждая фригийская могила¹²⁵ - храм Матери богов, а эпитафия - посвящение богине", - точно замечает Франц Кюмон.¹²⁶ Часто могилы охраняются львами, любимыми животными Кибелы.¹²⁷ Уильям Рамсей, основываясь на эпиграфическом материале, считает, что согласно

¹²⁴ Ramsay W.M. Cities and Bishopries... Vol. I. P. 99 f.

¹²⁵ Ср. использование термина оіко? (дом) в смысле могилы в надписях из
Кибиры (Collignon М.М. Inscriptions de Cibyra II ВСН, 1878. P. 610 s.) и из
Магнесин (Cousin G., Deschamps G. Voyage en Asie Mineure II BCH, 1894. P.l 1).

¹²⁶ Cumont F. After life in Roman Paganism. New-Haven, 1922. P.36.

¹²⁷ У. Рамсей относит тоже апотропическое значение к львиным Воротам в
Микенах, отстаивая точку зрения, что идея львов как хранителей ворот (дверей
могилы) была заимствована жителями Микен из страны Кибелы (A study of
Phrygian art. P. 369 ff.).

77

верованиям фригийцев, умерший не просто возвращался в лоно своей божественной матери, но сам идентифицировался с божественной природой, превосходя свою земную сущность.¹²⁸ Аттис так же являлся богом-хранителем могилы. Во фригийских проклятьях за порчу могилы часто упоминается его имя. (МАМА, VII, 10; VII, 108). По-видимому, именно благодаря этой ассоциации Великой Матери с загробным миром ее культ приобретет мистериальный характер.

Завершая обзор характерных черт малоазийского почитания Великой Матери богов Кибелы, еще раз подчеркнем наиболее важные, на наш взгляд, черты культа богини на ее родине. Во-первых, это почитание Аттиса, бога растительности, тесно соотнесенного с богиней-матерью и в мифе, и в ритуале; во-вторых, оргиастический характер обрядов; и, в-третьих, связь представлений о Великой Матери с миром смерти.

Подводя итог изложенному выше, подчеркнем, что богиня, ассимилированная фригийцами и получившая различные эпитеты по названию местностей, действительно, являла собой очень древнее божество, почитавшееся по всей Малой Азии до появления фригийского этноса и связанное с неиндоевропейской религиозной традицией, восходящей к ближневосточным неолитическим культурам VII - VI тыс. до н.э.. Было замечено, что Малая Азия была свидетельницей неоднократных миграций и переселений народов. Территория эта - уникальна по количеству скрестившихся здесь многочисленных и очень разных культурных традиций. И образ Великой богини-матери с течением времени изменялся, обогащаясь новыми представлениями и характеристиками.

Проблема происхождения Великой Матери богов Кибелы неразрывно связана с фигурой хурритско-лувийской Кубабы, со II тыс. до н.э. почитавшейся в Южной Малой Азии и Северной Сирии, а с сер. II тыс. включенной в результате политики хеттских правителей в пантеон хеттов. Представляется возможным предположить, что после падения Хеттской державы вследствии политического возвышения Кархемыша культ его давней покровительницы - Великой царицы Кархемыша Кубабы распространился

¹²8 Ramsay W. 1) Sepulchral Customs in Ancient Phrygia II JHS. Vol. V, 1884. P. 255, 261; 2) Cities and Bishoprics... Vol. I. P. 100.

78

глубоко на запад и завоевал популярность во всей Малой Азии. По-видимому, именно в этот период произошла контаминация образа древнеанатолийской богини с верховной богиней хеттов (хаттской по происхождению) Вурунсему, от которой к Кубабе и перешел эпитет Матерь. Пришедшие в Малую Азию фригийцы, сделав Кубабу главным женским божеством своего пантеона, дополнили её культ ритуалами в честь верховного фригийского бога Паттас, соотнесенного с древнемалоазийским Аттисом, и развили оргиастический аспект культовой практики, с очень давних пор включающей персонал евнухов и метрагюртов.

79

ГЛАВА П.

Мифологический комплекс культа Великой Матери богов Кибелы.

В II главе диссертационной работы хотелось бы обратиться к рассмотрению мифологического комплекса культа Великой Матери богов Кибелы с целью представить сложный в своей противоречивости и многозначности образ богини в мифологии и проанализировать ритуальные мифы фригийского культа. Необходимо подчеркнуть, что миф формирует не менее важную составляющую религии нежели обряд. Ритуал без мифа беден, миф без обряда лишен действенности и значимости. Тесная внутренняя связь обряда с мифом в древних культурах была давно замечена исследователями: обряд как бы инсценирует миф, а последний обосновывает священное действо. Однако до сих пор различные точки зрения вызывает вопрос о характере этой связи. Что первично, а что производно? Складывался ли обряд на основе мифа или же миф создавался как интерпретация совершаемого обряда? Представители мифологической (натуралистической)¹ и эволюционистской (антропологической)² школ признавали первичность мифа (верования). Вышедший из английской антропологической школы Джеймс Джордж Фрезер, изучив обширный класс мифов культового происхождения, тесно связанных с календарными циклами, выдвинул тезис о приоритете ритуала над мифом³. К 30-м гг. XX в. ритуалистическая доктрина заняла доминирующую позицию⁴. С

¹ См.: Mtiller К.О. Prolegomena zu einer wissenschaflichen Mythologie. Gottingen,
1825; Афанасьев A.H. Поэтические воззрения славян на природу. T.I - III. М.,
1865- 1869.

² См.: Спенсер Г. Сочинения / Пер. с англ. T.IV. Основания социологии. СПб.,
1898; Тайлор Э. Первобытная культура / Пер. с англ. М., 1989.

³ Фрезер Дж. Дж. Золотая ветвь /Пер. с англ. ВыпЛ-IV. М., 1928.

⁴ См.: Harrison J.E. Prolegomena to the Study of Greek Religion. Cambridge, 1903;
Cook A.B. Zeus. A study in Ancient Religion. Vol. MIL Cambridge, 1914 -1940.
Крайний ритуализм свойственен работам Ф. Рэглана (Raglan F.R.S. The Origins
of Religions. L., 1949) и С. Хаймана (Hyman S.E. 1) The Ritual View of Myth and

80 её критикой выступили американский этнограф Дж. Фонтенроз⁵, русский фольклорист Е.М. Мелетинский⁶ и с позиций структуралистской концепции мифа - французский ученый К. Леви-Строс⁷. Однако и поныне ритуальная теория мифа остается преобладающей, хотя и признается сложность взаимоотношений мифа и обряда и их взаимовлияние.

На наш взгляд, следует избегая крайностей как одной, так и другой концепции, понимать принципиальное единство (мировоззренческое, функциональное, структурное) мифа и обряда, составляющих два важнейших аспекта религии и древней культуры в целом - словесный и действенный. Подобное понимание внутреннего единства и общей практической функции мифа и обряда было открыто английским этнографом Брониславом Малиновским⁸ и подтверждено многочисленными этнологическими исследованиями⁹. К.Т. Пройс, поддерживая идею функционального единства ритуала и мифа, считал, что в них теоретически и практически воспроизводятся действия, необходимые для поддержания космического и общественного порядка¹⁰.

Исследование религии фригийской Матери невозможно без обращения к мифологическому аспекту. Как интерпретировать обряд омовения культового образа Кибелы и все мартовское празднество в честь богини без ассоциации божества с всепорождающей и всепоглощающей матерью-землей. Не зная фригийского цикла мифов об Аттисе, трудно понять ритуал каннофории и дендрофории. Оргиастический характер культа малоазийских божеств хорошо раскрывается через мифологические образы куретов и корибантов. Сущность

the Mythic II JAF. Vol. LXVIII, 1955. P. 462-472; 2) The Tangled Bank: Darwin, Marx, Fraser and Freud as Imaginative writers. New York, 1962).

⁵ Fontenrose J. The ritual theory of myth. Berkley Los Angeles, 1966.

⁶ Мелетинский Е.М. 1) Происхождение героического эпоса. М., 1963; 2)
Поэтика мифа. М., 1995.

⁷ Levi-Strauss С. Mythologiques. Т. I - IV. Paris, 1964 - 1971.

⁸ Malinowski В. Myth in Primitive Psychology. L., 1926.

⁹ См.: Stanner W.E.H. On Aboriginal Religion. Sidney, 1966; Тэрнер В. Символ и
ритуал /Пер. с англ. М., 1983.

ю Preup К. Der religiose Gehalt der Mythen. Tubingen, 1933. S.31 ff.

81 Кибелы как городской богини, покровительницы культуры и некоторых ремесел, прекрасно определяется благодаря ее демоническим, полу­мифическим спутникам - Кабирам, Тельхинам и Дактилям. И, бесспорно, совершенно односторонне выглядит исследование фригийских мистерий без рассмотрения священных культовых мифов, представляемых в мистических драмах и содержащих некую часть тайных знаний, ради которых древние и принимали посвящение. Анализ мифологического образа Матери Кибелы весьма важен и тем, что демонстрирует его широту и многозначность, которые неизбежно вели к сближению с целым рядом восточных, греческих и римских божеств.

1. Мифологический образ Великой Матери богов Кибелы.

1.1 Богиня львов.

Исследование истоков культа Великой Матери богов Кибелы в 1 -й главе работы продемонстрировало его связь с древнейшей малоазийской религиозной традицией. В отношении образа фригийской богини в мифологии можно заметить, что его наиболее древней составляющей является такая ипостась божества как владычица зверей, что нашло отражение в связи Кибелы со львами.

С древнейших времен лев был неизменным спутником Великой Матери богов Кибелы. Изображения львов встречаем на древних сирийских рельефах вместе с Кубабой, а на старо-фригийских монументах - с великой Матерью Кибелой. Именно эти величественные властители царства зверей сопровождают богиню, либо появляются как ее символическое олицетворение на монетах, начиная с древнейших лидийских и заканчивая общеримскими императорской эпохи¹¹. Как самые преданные служители охраняют львы свою божественную покровительницу, прильнув к ее ногам и обласканные ее рукой на многочисленных греческих и римских рельефах (рис. 18, 19, 23, 25). Излюбленными же эпитетами фригийской богини в античной литературе становятся ^sovxcov єфєброс (сидящая на львах) (Soph. Philoc, 400; АР, VI, 97;

¹¹ См.: Drexler W. Meter //RML. Bd. II. Tl. 2. Leipzig, 1890-1897. Sp. 2855 ff.; Абрамзон М.Г. Монеты как средство пропаганды официальной политики Римской империи. М., 1995. С. 458-459,461.

82

Sil. Ital., XII, 41), Bpenxeipa A,80vtcov (кормилица львов) (АР, VI, 51),?isovtoP6toc (львов пасущая) (Apol. Rhod., I, 117; Schol. ad Nonn. Dion., IX, 147), domitrix leonum (усмирительница львов) (Gratian. Cyneg., I, 19). Поучительный отрывок из "Метаморфоз" Овидия разъясняет нам кто эти грозные существа, усмиренные Кибелой. Это - славная охотница Аталанта и победивший ее хитростью Гиппомен, недолгому супружеству которых суждено было окончиться трагически. Забыв отблагодарить Афродиту, юноша был жестоко наказан:

Раз проходят они мимо храма Кибелы, который

Ей в посвященье возвел Эхион знаменитый в тенистой

Чаще лесов. Отдохнуть захотели от долгой дороги.

И охватила в тот миг Гиппомена не вовремя жажда

Совокупления, в нем возбужденная Афродиты наитьем.

Было близ храма едва освещенное место глухое,

Вроде пещеры...

Веры старинной приют...

Входят туда и деянием срамным оскверняют святыню.

И божества отвратили глаза. Башненосная матерь

Думала их погрузить - виноватых - в стигийские воды:

Казнь показалась легка. И тотчас рыжею гривой

Шеи у них обросли, а пальцы в когти загнулись.

Стали плечами зверей человечьи их плечи. Вся тяжесть

В грудь перешла, и хвост повлачился, песок подметая...

Свирепостью всех устрашая

Зубом смиренным - два льва - сжимают поводья Кибелы. (686 слл.) (Пер. С. В. Шервинского).¹²

В мифологиях и фольклоре многих народов Африки, Западной, Южной и Восточной Азии лев является символом высшей божественной силы, мощи, власти и величия¹³, в то же время символизируя огонь и солнце. Лев выступает и как воплощение злого и жестокого духа, демонических сил хаоса - таковы

¹² Овидий. Собрание сочинений. Т. II. СПб., 1994.

¹³ Любопытно использование в хаттском языке одного и того же термина для
обозначения льва и царя.

83

львинообразные демоны Угаллу и Уридимму шумеро-аккадской мифологии. Мотив борьбы со львом отражен в эпосе о Гильгамеше и в мифах о Геракле. Впоследствии лев начинает олицетворять отшельничество и созерцание и становится эмблемой Христа¹⁴.

По поводу связи Кибелы со львами еще в древности высказывались разные соображения. Полагали, что она демонстрирует могущество богини, способной "свирепое племя львов непривычным ярмом отягчать" (Ovid. Fast., IV, 216) (Пер. Ф. Петровского)¹⁵.

Львов запрягли потому, что и самые дикие дети

Должны перед силой забот материнских покорно склониться. (Lucr., П, 604-605) (Пер. Ф.А. Петровского)¹⁶.

Варрон предлагал объяснение в рамках своего философско-символического представления о Кибеле как земле: "присоединяют и прирученного льва для показания, что нет ни одного рода земли, такого отдаленного и сурового, который нельзя было бы подвергнуть обработке"

17

(Aug. De с. d., VII, 24,1). Стоик Луций Анней Корнут в своей "Теологии" доказывал, что львы - это символ богини погоды (6). А неоплатоник Макробий считал, что львы раскрывали сущность Великой Матери как божества неба (I, 21, 8). Исследователи нового времени к объяснениям древних добавили, что "львы-мистические - высшее представление о пульсирующей в природе жизненной силе"¹⁸. Фр. Кюмон вслед за О. Группе¹⁹ полагал, что лев-зверь - тотем анатолийских племен²⁰.

¹⁴ Иванов В.В., Топоров В.Н. Лев // МНМ. Т.П. М., 1988. С. 41 - 42.

¹⁵ Овидий. Собрание сочинений. Т. II. СПб., 1994.

¹⁶ Лукреций. О природе вещей / Пер. Ф.А. Петровского. М., 1945.

¹⁷ Перевод дан по изданию: Августин Аврелий. О граде божьем: в 22 кн. Т. I-
IV. М., 1994.

¹⁸ Rapp A. Kybele // RML. Bd. П. ТІ. I. Leipzig, 1890 -1894. Sp. 1639.

¹⁹ Gruppe O. Griechische Mythologie und Religionsgeschichte. Bd. II. Mtinchen,
1906. S. 1538.

²⁰ Cumont F. The Oriental Religions in Roman Paganism /Transl. from French.
New-York, 1956. P. 48.

84

Со своей стороны заметим, что, без сомнения, львы Кибелы пришли из глубокой древности, ибо именно доземледельческой эпохе принадлежит представление о женщине как "владычице зверей". Однако и в земледельческой культуре Чатал-Гююка можно найти отголоски такого понимания женщины: изображения в святилищах неолитических анатолийцев божественных "хозяек" животных, порождающих их. Po-ti-ni-ja крито-микенской религии также, по-видимому, не потеряла этого аспекта своего образа (рис. 26). Вспомним о том, что европейскую богиню-матерь сопровождали европейские же животные (например, медведь), ни леопарды, ни львы не располагались при ней как это было в Анатолии и Месопотамии.²¹ Интерес в этой связи представляет фрагмент Гомеровского гимна к Матери богов²², представляющий богиню покровительницей диких животных (львы, волки) и дикой природы (горы, леса):

Мать всех бессмертных богов и смертных людей, о восславь мне

Дочерь Великого Зевса, о звонкоголосая Муза!