Женщинам военного лихолетья

26.89

Составитель: библиотекарь отдела МКУ ТГО БИЦ Буткинская сельская библиотека Берсенева Т.П.

    

Была война, была весна Победы: произведения Буткинских авторов о Великой Отечественной войне. – Бутка, 2020. -

                

Была война,

   Была весна Победы.

        

    

2020 год – год знаменательный.

  Наша страна отмечает 75-летие Победы в Великой Отечественной               войне.

   Много бед принесла война нашему народу, каждой семье, каждому городу и селу. Но эта война показала героизм и самоотверженность каждого человека, стремление к Победе. Вся страна приближала, как могла, этот «праздник со слезами на глазах» -

День Победы. И вот он наступил, долгожданный день – 9 мая 1945 года. Прошло уже 75 лет с этого дня, но мы помним о тех, кто завоевал Победу, мы гордимся ими.

Поэтический клуб «Отрада» к юбилею подготовил сборник своих стихов и рассказов, посвященных этому знаменательному событию.                                   

Берсенева

Ангелина Агафоновна

      Бессмертный полк.

Идет бессмертный полк, идет!

Идут потомки ветеранов,

Портреты выше головы несут,

В сердцах – незаживающая рана.

Это деды и прадеды их,

Что грудью стали за Отчизну,

Теперь их нет уже в живых,

Они сражались, не жалея жизни.

Идет бессмертный полк

По улицам и сел, и городов,

Он тоже отмечает дату.

Он за нее был жизнь отдать готов

И клятву Родине давал когда-то.

Победы день – великий день:

Разгромлена орда фашизма.

Его четыре года ждали все.

А сколько потеряли жизней?

Теперь они опять в строю,

Они навек солдаты:

Мир отстояли в яростном бою,

Потомки будут чтить их память свято.

                                                                            Май, 2016 г.

   К юбилею Победы.

Было то в далеком сорок первом,

Загремела страшная война.

В памяти останется навеки:

Много жизней унесла она.

 

Кто-то сам участвовал в сраженье,

Кто-то помогал, трудясь в тылу,

В памяти десятков поколений

Это все, как будто, наяву.

 

Проводы на площади у клуба,

Ожиданье весточки с фронтов…

Серые бумажки похоронок:

 

Очень часто был итог таков.

 

Слезы жен и матерей несчастных,

Близких не дождавшихся с войны.

Выросли сиротами их дети,

Как же это мы забыть должны?

 

Вот пришел великий час Победы,

Но не всем он радость подарил.

Принесла война большие беды,

и смириться с этим нету сил.

 

Вот прошло уж больше полувека,

Может, притупилась в сердце боль?

Те, кто не вернулся с поля боя,

Остаются в памяти людской!

 

       День Победы.

Весна. Природа торжествует,

И торжествует наш народ.

Кто видел это, не забудет

Победный сорок пятый год.

Тот день я помню, как сегодня.

Рыдают две моих сестры:

Сиротами остались дети,

Мужья их с фронта не пришли.

Все отмечают день Победы,

Кто в радости, а кто в слезах.

А я, девчонка – малолеток,

Не знаю, что о том сказать.

Мне жаль моих родных сестричек,

Мне жаль племянников в слезах.

Они совсем не понимают,

Им слезы мам внушают страх.

Народ на улице ликует,

Вся площадь, как пчелиный рой,

И, кажется, конца не будет

Веселью, радости такой.

У тех, отцы чьи не вернулись,

Навек осталась в сердце боль.

 

      К дню Победы.

Мы дети войны с покалеченным детством.

От тех воспоминаний никуда не деться.

Они встают бессонными ночами,

И те далекие года всегда пред нами.

И непосильный труд, нужду и голод,

Потерю близких, лютый зимний холод,

Обувка старая, обноски не по росту –

Все это позабыть не просто.

Хотя мы дети были,

Но горести и радости со взрослыми делили…

Играли, как могли, резвились.

По-своему мы даже веселились

И песни тех военных лет мы пели,

Дождаться близких с той войны хотели,

И бодрость духа не теряли,

В победу веру сохраняли.

                                        2005г.

        

           

         О вас помнят.

Обелиск на площади в зелени акаций.

Мраморные плиты с множеством имен,

Тех, кто в сорок первом уходил когда-то,

Тех, кто в сорок пятом не пришел.

Обелиск украшен мертвыми цветами,

Летом и зимою здесь венки лежат.

А в краю далеком, где-то на чужбине,

Те солдаты крепко, беспробудно спят.

Выросли их дети, ушли в вечность жены,

Не дождавшись суженых с войны.

Имена на плитах многим незнакомы:

Поколенья новые в этот мир пришли.

В мае и июне здесь отслужат службу,

Помянув погибших тех солдат.

А в семье потомки, вспоминая близких:

Дети, внуки, правнуки по родным скорбят.

         

Женщинам – воинам.

Вы ушли из родного села,

Вам было всего восемнадцать.

Вас фронтовая дорога вела

За землю родную сражаться.

Девчонки уральской земли!

Разве для этого вас растили?

Разве родные подумать могли,

Какие вам беды грозили?

Вы видели Софию и Берлин,

Освобождали Злату Прагу,

Вы защищали наш Кавказ и Крым,

И воинами вас зовут по праву.

Многих сейчас уже нет среди нас,

Но помнить все должны:

То, что имеем мы сейчас -

Завоевали они.

                                    

                                      Казанцева Н.Ф                        Сорокина А.А.        Березка А.Е.

                                Глебова З.Я                    Южакова А.И.               Берсенева Н.И.

              

                                 Чуприянова М.М.        Берсенева А.И.             Смирнова Л.Г.

                               

                      

                           Участницам войны, буткинцам.

Недолго их нежила мать,

Их путь не усыпан был розами.

В семнадцать ушли воевать,

Простившись с родными березами.

Сапог из кирзы на ногах,

Пилотка на голову русую.

Попробуй теперь угадать,

Где Оня, где Ася,

Где Нина с Марусею?

 

 

  Дети войны.

Тогда мне одиннадцать было,

Когда загремела война.

Единство и фронта и тыла

Надолго связала она.

Мы взрослыми вмиг становились,

На фронт провожая родных,

Мы с мамами горько рыдали,

Не зная, увидим ли их.

В тылу не взрывались гранаты,

Пожаров огонь не пылал,

Но были мы тоже солдаты:

Для фронта трудились тогда.

Кто у станка на заводе…

В 13 – 14 лет…

В деревне другая забота –

Выращивать надобно хлеб.

И вместе со взрослыми дети

На поле уверенно шли,

За плугом шагали, пололи,

Посев стерегли и скотину пасли.

 В обносках ходили, не зная нарядов,

А как голодали? Уж что говорить!

И были несказанно рады

С фронта письмо получить.

Но все ж дождались мы Победы.

Тот день долгожданный настал,

И нам этот праздник чудесный

Наградой за мытарства стал.

Тут слезы радости и горя

Лились у взрослых и детей:

Не все дождались с поля боя

Отцов, мужей и сыновей.

Они в жестокой битве пали

И не вернулись с той войны.

Их жизни пули оборвали,

Мы вечно помнить их должны.

И появились обелиски,

Там списки скорбные на них.

Не забывайте, люди, близких,

Своих знакомых и родных!

И незнакомых помяните,

Цветы к подножью возложив,

В день скорби свечи вы зажгите,

Все в память их, все в память их…

 

     Фотография.

Эта фотография в альбоме

О военном лихолетье напомнит,

Посмотрев на лица молодых солдат,

Пусть о них потомки вспомнят.

Видишь, как нелегок был их путь,

И война их молодость украла,

Не дала мечты осуществить

Паренькам с далекого Урала.

Смотрят с фотографии они,

Лица их задумчивы, суровы.

Тут и летчик, и водитель, и танкист.

Это предки твои – братья Берсеневы.

Фронтовой фотограф сделал так

(за это ему спасибо)

За ними виды Москвы

И страшные бомб разрывы.

Но все одолеть смогли,

Страну и столицу спасая,

Летчик, водитель, танкист,

Механики – два Николая.

 

 

Они ушли и не вернулись…

Они ушли и не вернулись

В свои родимые края,

Не знают, как росли их дети,

Как хорошела их земля.

Не знают, как старели вдовы

От непосильного труда.

Они на поле боя пали

И не вернутся никогда.

 

 

 

           Хлеб.

Хлеб военный очень духмяный.

Если черный, то точно, ржаной.

Если белый, то чаще овсяный,

Но уж очень он вкусный такой.

Это ХЛЕБ! Но бывал он не часто…

Чаще из крапивы с лебедой.

Хлеб – это великое счастье.

Очень редко мы ели такой.

Карточки давали лишь рабочим,

А колхозник проживет и так,

Лебеда, кора, и, между прочим,-

Молоко с картошкой натощак.

Но и это досыта не ели:

Государству надо было сдать.

Все мы, бедолаги, претерпели,

Лишь бы день Победы увидать!

             ***

Детство военное…

Юность не краше –

Послевоенные трудные дни,

Всё превозмочь сумели,

Но не сломались мы.

С детства трудились,

Учиться любили,

Грызли науки гранит.

И веселиться умели,

Юности песнь в нашем сердце звенит.

Годы умчались, виски поседели,

Стали мы много мудрей.

Внешне мы лишь постарели,

Помним о юности, помним друзей.

Часто звоним, шлем открытки и письма,

Встречи уж трудны для нас,

Мысли, как птицы весною,

Нас посещают подчас.

Будто на крыльях уносят,

В незабываемой юности дни,

И постоянно напоминают,

Что безвозвратны они!

 

 

   Погибшим.

Жили люди тихо, мирно,

Не угрожая никому,

Создавая семьи дивно,

Но враг напал на их страну.

И ушли два наших зятя

Родную землю защищать.

И каждый знал, и помнил свято,

Что Родина – вторая мать.

Не довелось домой вернуться:

Погибли в жестоком бою,

Один на полях подо Ржевом,

Другой где-то в польском краю.

В далеких краях их покоятся кости,

А души, конечно, в раю.

Теперь уже жены лежат на погосте,

Испив вдовью долю свою.

Дети и внуки их жизнь продолжают,

Но это неведомо им:

Они ничего об этом не знают,

С жизнью расстаться пришлось молодым.

Тридцать и двадцать четыре!

Сколько бы лет еще жили они.

За Родину- мать на далекой чужбине

Закончили жизни свои.

И много солдат в безымянных могилах

Десятилетия спят.

А дома, еще молодые,

Они с фотографий глядят.

 

  Русский солдат.

Богатырского телосложения,

Он работником был хоть куда.

Он в поле пахал и сеял

И отлично метал стога.

Неожиданно вражья стая

Налетела на нашу страну,

В беде отчизна родная –

Он ушел на большую войну.

Не был он паникером и трусом,

Защищая советский народ,

Но однажды случилось несчастье –

В окруженье попал их взвод.

Богатырь земли уральской

Оказался в фашистском плену,

Хуже смерти была неволя,

Сила и удаль не помогли ему.

Самых сильных, могучих

Отбирал фашист для работ,

И защитников Родины милой

Превратили в рабочий скот.

Семье пришло извещенье,

Что муж без вести пропал,

А он в это страшное время

В батраках у фрау страдал…

Очень встречи с родными ждали,

Считали минуты и дни,

Но дома изгоями стали:

Попали в ГУЛаг они.

А это страшнее плена –

Там были вокруг враги,

А здесь свои издевались

Над ними как только могли.

И богатырь хлебороб

Не выжил в суровом краю,

Его здесь загнали в гроб,

Не встретил семью свою.

Жена его в смерть не верила,

Всю жизнь возвращенья ждала,

Только совсем недавно

Суровая правда всплыла.

 

 

                       Ахметов

Виктор Алексеевич

                                             

                                              Обелиски стоят на земле, как солдаты,

на часах нашей памяти вахту несут

вот уже шестьдесят мирных лет, но раскаты

той далёкой войны в наших душах живут.

 

В каждом городе нашем большом или малом,

в каждом нашем селе обелиск есть такой.

Подойди и прочти скорбный список немалый

из фамилий, где каждый навеки живой.

 

Здесь постой и подумай неспешно о главном,

что волнует тебя и любого из нас:

об Отчизне своей и о подвиге ратном

тех, кого уже нет рядом с нами сейчас.

 

Пусть в душе твоей станет светло и спокойно.

Это чувство святое в себе сохрани:

помнить подвиги дедов для внуков достойно.

Вахту памяти в сердце навечно.

                                                  2006 г.

 

Женщинам военного лихолетья

Войны хватило вам на всех,

Зато другого не хватало:

Звучал нечасто детский смех,

И дня всегда вам было мало.

Как часто не хватало сил

Тащить мужицкую работу,

У вас один лишь стимул был

Работать до седьмого пота -

Всё для победы! Для неё

Старались женщины России.

И счастье женское своё

Ей в жертву молча приносили.

И ждали писем от солдат,

Которых тоже не хватало.

На почтальона бросив взгляд,

Не знали, что вас ожидало.

И с замиранием в груди

Молитву в мыслях повторяли:

О, Господи, не приведи…

И весточки свои совали.

И утешали, как могли,

Своих подруг, что получали

Вдруг похоронки. И текли

Из ваших глаз ручьи печали.

Вы продолжали дальше жить,

Неся свой крест, и верить свято,

Что вечно так не может быть,

Придут с Победою солдаты!

Тогда вот всё с лихвой вернём,

Когда война навеки сгинет,

Вернётся мир и счастье в дом

И никогда вас не покинет.

                                          2010 г.

 

                                                     

 

Он не дожил, мой дед, до дня Победы

совсем немного, но не дотянул.

Прошёл войну, преодолел все беды,

что в жизни выпали с лихвой ему.

 

Простой мужик, извечный работяга,

он не сидел без дела. День-деньской

трудился Родине и нам на благо,

не требуя награды никакой.

 

Жил скромно, не любил речей хвастливых

и золотом сверкающих погон.

«Война, внучок, уж шибко некрасива,

страшна она», - говаривал мне он.

 

Заслуг особых не был удостоен

гвардеец, пехотинец рядовой,

но за отвагу награждён был воин

солдатскою медалью дорогой.

 

Лишь в эти годы стал он сомневаться,

задумываться как-то чаще стал

и спрашивал, пытаясь разобраться:

«Скажи, внучок, за что я воевал?»

 

И столько горечи в вопросе этом!

Его слова – на сердце у меня.

Попали словно пули рикошетом

и душу жгут мою сильней огня.

 

 

                                          2005 г.

Казин

Владимир Савельевич

                  Словно ветер сорвал покрывало

С дневника запыленных страниц,

И в душе моей песнь зазвучала

О любви, что не знает границ.

Вот сестра – ее Тасей все звали,

Гимназистка шестнадцати лет.

В ней так полно, как в чистом кристалле,

Отражен милосердия свет.

С голубыми, как небо, глазами,

Красный крест украшал ее грудь…

Все для тех, кто был ранен врагами,

Для себя – хоть бы час отдохнуть.

                              Стоит дорого храбрости слава,

 Хоть героями Русь не бедна –

 В эшелоне большого состава

 Только Тася осталась одна!

На руках ее слабых лежала

Ровно тысяча душ без врача!

Потому-то бедняжка устала,

И косынка сползала с плеча…

 

 

                   ***

Тот, кто ходил в разведку боем

И остался все же живым –

Святую истину усвоил:

Был Божьей он рукой храним.

В него почти в упор стреляли,

На гибель верную он шел,

Но мимо пули пролетали –

Господь их до одной отвел.

Вперед! Вперед! Страх подавляя

И удивляясь: «Жив еще»?

Так неужель не осознает:

Христос – спаситель сделал все,

Чтобы он к Богу обратился, -

Поверив сердцем и душой,

В Него – чтобы с пути не сбился,

С пути, ведущего домой.

 

                    ***

Никто не забыт. Никто не потерян!

Стекает кровь с кистей рябины!..

О, Родина, земля моя!

Ты принимаешь в землю сына,

Слез материнских не тая.

Кто может и какою мерой

Измерить скорби глубину?

Лишь матери с их светлой верой,

Что чают мир, а не войну.

От Одера до самой Волги

Погибли, спят сыны твои.

Давно сражений гулы смолкли…

Зачем рябины все в крови?

       Медсестра Зоя.

  Медсестра – это слово в годы войны несло глубокий смысл для каждого солдата. 

В 1941 году Зоя встала в один ряд с отцом, чтобы защищать страну. Ей бы бегать на свидания, детей рожать, но в ее двадцать была война, отнявшая у нее молодость! Может быть, именно поэтому такой высокой и сильной любовью она любила, такой чистой и мужественной была ее верность.                                                                                             Зоя Ивановна вспоминает: «Нет уж давно в живых моего отца. Да и любимого человека, Ивана, война отняла в 1942 году. Впервые я увидела его в конце сорок первого. Трещали пулеметы, рвались снаряды, к каждому из раненых подползали санитары – носильщики, оказывали первую медицинскую помощь. Затем укладывали на сани, сделанные из лыж, увозили в укрытие. Как-то насквозь промерзла, я решила согреться, схватила сани, вскочила во весь рост и что есть мочи дала небольшой круг. Через несколько минут передо мной стоял невысокий, очень привлекательный капитан в полушубке и валенках:

 - Вы что тут за каталки устроили во время боя? –

 - Никак нет, товарищ капитан, отрабатываю вынос раненых с поля боя ускоренным способом.-

Так вот мы и познакомились. Вскоре наша бригада начала наступление. Бой был очень ожесточенный. Огневые точки противника были уничтожены. Но в том бою пропал мой Иван. Его не было среди раненых, не было и среди убитых. Пошли разговоры, что пропал без вести. Однажды в землянке зашел спор о его исчезновении. Всякое думали: мог на мине подорваться, в яму упасть и погибнуть.

 

 

Разве найдешь его в этой кутерьме, в этой изрытой, изуродованной взрывами долине, которую сами фашисты назвали «долиной смерти?»

Зоя искала милого. Обошла все санитарные теплушки, землянки, палатки – никаких следов. Уставшая, раздавленная горем, вернулась в свою землянку. О многом передумала она в те дни. Снова и снова расспрашивала командира роты автоматчиков, видевшего Ивана последним. И вот наконец: «Посмотрите внимательно место на косогоре, между окопами и камнями,» - посоветовал взводный. Была темная, холодная ночь, где-то недалеко раздавались длинные пулеметные очереди. Она хотела встать на лыжи, но передумала – снежный наст был достаточно прочным. Взяла лопату и бегом к камням. Вот они…Зоя остановилась перевести дыхание, обошла камни раз, другой, третий и вдруг… Она в оцепенении смотрела на небольшой бугорок с наветренной стороны камня. В тот момент она, наверное, уже знала все. Он лежал с автоматом в руках, на животе, под тонким слоем снега. Зоя опустилась в снег и зарыдала. Похоронила Ивана…                                                                                                  

   Со старой фотографии смотрит на меня обыкновенная девушка. Она вынесла все, выстояла, победила…

   Они одержали победу только потому, что были готовы заплатить любую цену, даже погибнуть за Родину. Они победили потому, что не пытались заключить выгодную сделку, не оспаривали условия и не торговались. Они считали Победу наивысшей ценностью и сделали даже невозможное, чтобы достичь ее. Сегодня мы понимаем, что всегда будем в неоплатном долгу перед воинами, которые не щадя себя, спасли жизнь своего и будущих поколений.

 

                                                        ***

 

 

Полковой разведчик.

Хочу рассказать о нашем земляке, ветеране войны, полковом разведчике Зотее Ивановиче Тельминове. Его уже нет с нами. Но до последних своих дней помнил он о том, как переходил с группой товарищей линию фронта. В основном, в труднодоступных местах: болотистых, сплошь заросших кустарником, изрытых оврагами… Выходили в заданный квадрат и, первым делом, маскировались. Прятались чаще всего в оврагах, или зарослях. Там было где укрыться. Немецкий патруль в десяти метрах пройдет и не заметит. Брали «языка», документы, и домой, к своим. Особенно было сложно работать поздней осенью. Днем сыро, ночью подмораживало. Одежда разведчиков быстро набухала от сырости. Холод пробирался даже сквозь ватные брюки и телогрейку. Когда в походе, еще сносно. А вот в засаде, да еще замаскированным, трудновато… Много было сложных ситуаций…

Зотей Иванович освобождал от фашистов Венгрию, Чехословакию, Австрию… Награжден Орденом Отечественной войны, медалью «За отвагу»,

 

«За освобождение Вены», а юбилейных и не сосчитать.

     И в мирное время бывший разведчик трудился на славу. Очень дорожил он орденом «Знак почета» и медалью «Ветеран труда».

 

                         ***

… О, господи, прерви безумства гонку!

Как озверел в блокаду стан врагов:

Немецкий «ас» преследует девчонку,

Летит вблизи от невских берегов.

Бежать нет сил, сковала ноги стужа,

Вот-вот фашист ей сверху смерть пришлет.

И самолет над беззащитной кружит,

Того гляди, свинцом насквозь прошьет.

- Стреляй же, гад! – врага девчонка просит,

Я не страшусь, поскольку в сердце Бог.

Но пуль не слышно – немец бомбу бросил,

Не взорвалась, легла у самых ног.

И, сделав круг, фашистский «ястреб» в небо

Рванулся и в мгновение исчез.

Но нет, не бомба, а буханка хлеба

Лежит в снегу, упавшая с небес.

Мать, встретив дочь, прийти в себя не может:

- Подумай-ка! Господь услышал нас!

То не фашист был, а посланник Божий.

Немецкий летчик нас от смерти спас.

 

 

                    

                    ***

… Стоит ли былое ворошить?

Без него гораздо проще жить.

Как поется: «Было, и прошло!»,

Отболев, от сердца отлегло.

Ну, была блокада, ну война…

Но иные нынче времена.

Холодильник пуст, но хлеб жуем.

А блокада – голод, холод, мрак…

Это так и все-таки не так!

…Рухнул человек в сугроб в пути –

Выдохся… До дома не дойти.

Жжет мороз, да только встать нет сил,

Шепчет сердце: «Господи, спаси! Не оставь!»

Пронзил внезапно свет:

Бога принял в сердце человек,

И откуда сила вдруг взялась?

Встал, пошел – крепка Господня власть.

«Господи!» - мольба плыла вокруг

К людям возвратилась вера вдруг.

И сердец в неравной битве той

Трепетно коснулся Дух Святой.

В самый лютый, яростный мороз

Воскрешал из мертвых всех Христос.

Верующим Бог помог в беде –

Дух святой сопутствовал везде:

«Отче наш!» - звучало и в бою.

Иисус незримо шел в строю.

Озарялся ярким светом мрак,

Перед Богом был бессилен враг.

К нам пришла Победа во Христе,

А сейчас мы снова в темноте:

Тьма продуктов и голодных тьма

«Господи, не дай сойти с ума!»

Окружила вновь кольцом нужда,

Бьют по сердцу ненависть, вражда.

И не пойте: «Было и прошло!»

Есть блокады и осталось зло.

Тьма в сердцах такая, что – ни зги.

«Боже, не оставь и помоги!»

И былое стоит ворошить,

Чтобы в ближних веру воскресить.

Память сердца, бей в колокола,

Чтобы навсегда исчезла мгла.

Бей сильней, неверие развей,

Чтобы Бог входил в сердца л

 

                                             Берсенева

Надежда Ивановна

 

 

        Баллада об отце.

 

                                                                        Детям военных лет,

                  санитарке Гомзиковой Е.А.           посвящается.

 

Отца повесткой вызвали в совет,

Ведь многих до войны еще забрали,

Потом в «Еланские» на конях отправляли.

А о войне тогда и не слыхали,

Когда на подготовку отцов брали в лагеря.

Но хлеб уже по карточкам давали,

И очередь мы занимали загодя.

Раненько утром в магазин шагали,

И вряд ли мы предполагали,

Что встретим конный тот обоз.

Ах, сколько деревенских он увез!

Малы остались дети – ребятишки,

Но встреча та – страница книжки…

Отца иметь на долю выпало кому,

Хоть инвалида, только бы живого.

Завидовали мы после войны тому,

А нам представить не дано его седого.

Но тот запомнили навек обоз:

Он многих навсегда отцов увез.

Днем теплым по дороге их везли,

На станцию обозы, на Поклевскую, текли,

От Южаковой растянулись до моста

Кругом зеленые поля и красота…

За хлебом мы к лесничеству ходили,

Помощниками маленькими слыли.

На сносях мать четвертым уж была.

А дома крыша не закрыта – все дела…

Мужчин перед войною забирали

На подготовку, ненадолго, вроде, брали.

Отца не видели давно.

Глядели каждый день в окно.

Его ученьям вышел срок.

Он забежать домой не смог.

Мимо своей деревни – в дальний путь,

На дом свой издали лишь мог взглянуть.

А дети, нынче уж седые, вспоминают,

Ладони близко к сердцу прижимают…

То утро. Скрип телег, их много,

И топот лошадей. В пыли дорога.

Мы на обочине обоз пережидали.

Откуда столько мужиков, гадали.

Отец заметил нас и, тяжело дыша,

С телеги спрыгнул, подбежал, спеша –

Да разве знали, что в последний раз

Отец живой, смеялся, видел нас.

Рукой погладил и прижал меньшую,

Подбросил вверх дочурку дорогую,

И сыну ласково он потрепал вихры,

Вокруг ни пыли будто, ни жары.

Мы молча, рты раскрыв, стояли,

Кузнечики в траве как стрекотали…

Лишь, тронув за рукав его, сказали:

«Отстанешь, тятя, уж телега далеко».

А жаворонок пел так в небе высоко.

Сгреб снова в кучу нас, к себе прижал,

Потом он долго за телегою бежал.

Пока не скрылся он из виду,

Размазывали по щекам обиду.

Тогда не знали, что в последний раз

С любовью прижимал к себе он нас…

И о войне, что близилась, не знали.

А через месяц, через несколько недель…

«Война» - сказал нам репродуктор.

Бомбили где-то, полыхало все огнем.

Не стало сразу вдруг продуктов.

И не понять, как пережили

Мы голод, холод, ту войну,

Как похоронку получили,

Жабрей как ели и траву.

Надежда вспыхнет, что живой,

Быть может в лазарете где, больной.

Не раз, бывало, ошибались,

Добавит мать: «Не раз вертались.

Лонись в деревне тоже вон,

Не ждали, а вернулся он.

И тоже похоронку получили»…

Через года письмо вручили,

Что в братской он лежит могиле.

Места его боев мы посетили,

Недолго в том краю гостили.

Цветы алеют, и огонь всегда,

И вспомнили обоз его тогда…

В подарок горсть земли из дома,

От боли руки положили на сердца.

К земле мы припадали, как к живому,

Холм обнимали за отца…

 

                                                    1981 год

 

                 Посвящается ветеранам