Пепельное духовенство

Свое название пепельное духовенство получило по блеклому цвету одежд, которые носили французские последователи Дороги Небес в начале 1100-х годов. Постепенно так стали называть всех Каинитов, официально признанных учителями и наставниками в дорогах. В феодальной системе они играют ту же роль, что и смертные священники, епископы и архиепископы: уравновешивают власть князей и прочих правителей. Многие из них объявляют паству своей собственностью, совсем как князья, которые жаждут полной власти над подданными. Разница между ними в том, что пепельные священники не требуют клятв верности, но утверждают, что все, кто следует по дороге, отдают себя во власть духовенству и, следовательно, принадлежат ему.

В XI и XII веках некоторые дороги (точнее, Дорога Небес и Дорога Королей) приобрели черты упорядоченной религии. Число пепельных священников увеличилось, они начали отходить от бурно развивающихся феодальных отношений. Со временем некоторые старейшины и князья стали называться епископами и архиепископами – из благочестия или же для того, чтобы уравновесить растущее влияние владык и монархов. Особенно заметным это явление стало в начале XIII века, когда находчивые и независимые старейшины отказались склоняться перед правителями. Они воспользовались дорогами и их последователями, чтобы обрести влияние и власть, тем самым повторив раскол между смертными королями и Папами.

У пепельных священников непростая роль. Они – духовные наставники и мистики, которым открыты все тайны дорог и мудрость Каина. Одновременно с этим они – политическая сила, оказывающая поддержку тем князьям и владыкам, которые обещают обеспечить им (или, в некоторых случаях, их дорогам) большее почтение и влияние. Поддержки пепельного священника может быть достаточно для того, чтобы князь – или его соперник – одержал победу в споре о владении. Пепельные священники могут даже свергнуть князя, указав, что грехи, которые тот совершил вопреки учению их дороги, нарушают завет Каина. Такое обвинение может самым серьезным образом опорочить князя и лишить его репутации и влияния. Мало кто из князей решается преследовать священников и их паству, опасаясь, что одного этого будет достаточно, чтобы пасть жертвой переворота или оказаться во власти врага. Впрочем, отсюда не следует, что все священники одной дороги едины в своих действиях. Разногласия и интриги среди духовенства случаются так же часто, как и среди аристократов ночи. Эти раздоры не позволяют пепельному священничеству обрести слишком большую власть. К тому же умные князья редко допускают усиление одной дороги в своих владениях. Они привечают последователей всех дорог, кто только оказывается поблизости, вынуждая тех бороться между собой за влияние, полученное по милости князя.

Секты

Хотя ночи Средневековья опутаны сетями феодальных отношений, не все вампиры согласны принять покровительство владык и князей. Сообщество Каинитов, вопреки видимости, всегда было раздробленным, поделенным на секты и семьи. В тени дворов существует кучка других объединений. Некоторые из них – всего лишь тайные общества, другие же способны на равных соперничать с князьями и владыками той эпохи.

Инконню

Когда пал Рим, многие старые и могущественные Каиниты просто исчезли, растворившись в тенях, и с тех пор о них никто не слышал. Эти скрытные, подверженные меланхолии вампиры образовали Инконню. В отличие от монархов, многие из членов Инконню предпочитают полную безвестность. Говорят, что они обитают под древними городами, откуда наблюдают за младшими собратьями, совершающими те же ошибки, что они сами допускали во времена Рима. Некоторые из них пытаются помогать и наставлять сородичей, другие же одержимы местью и гордыней и хотят лишь одного: увидеть, что все Каиниты страдают точно так же, как сами они страдали при крушении Рима. Ходят слухи, что Инконню сыграло свою роль в падении Константинополя. Если слухи соответствуют истине, то секта едва ли сумеет обрести прощение за это преступление. С начала XIII века Инконню придерживается принципа невмешательства, ограничиваясь рассылкой шпионов и послов (наблюдателей, как их называют), которые следят за князьями и владыками. Когда разразилась Война Князей, Инконню также приложило немало усилий по сохранению знаний Каинитов, не желая, чтобы древние драгоценные рукописи погибли в пламени.

Большинство князей и монархов считают Инконню выдумкой – суеверными байками о древних "страшилах". Но, оставшись в одиночестве, те, кто помнит Рим, вспоминают и могущественных владык тех ночей и ни в коем случае не хотят тревожить спящего дракона по имени Инконню.

Орден Горького праха

Рыцари-вампиры Ордена горького праха стремятся к искуплению, которое отверг Каин, и посвящают свои не-жизни Свету Господа. Происхождение ордена окутано тайной, но сейчас он действует на территории Европы и в Святой Земле. Он выполняет наказ, якобы полученный от самого Христа. Большинство членов ордена верят, что их обязанность – защищать и охранять святые реликвии, это вещественное доказательство существования Бога, от жадных рук прочих Каинитов и смертных. Об Ордене ходит немало историй. В некоторых из них утверждается, что рыцари ездят верхом на жеребцах-гулях и во имя Господа сражаются с адскими силами, или что члены ордена причастились крови Христовой и теперь не испытывают причиняемых Зверем мук. Насколько это правда, знают только сами рыцари Горького праха, но мало кто из них готов поделиться секретами с чужаками.

Но Орден уже пережил эпоху расцвета. Внутренние интриги и внешние враги в значительной мере подорвали его влияние. Из-за крестовых походов и вампирских междоусобиц Орден утратил многие владения в Святой Земле – вместе с их реликвиями. Даже в Европе рыцарям пришлось перейти от наступления к обороне. Хотя в прошлом в Лангедоке и Иберии Орден был силой, с которой приходилось считаться, после альбигойского крестового похода и Реконкист многие орденские укрепления лежат в руинах. В целости и сохранности осталась только их штаб-квартира - скрытый ото всех Озерный Замок в Шотландии, - но никто не знает, сколько ему еще осталось стоять. И все же, несмотря на все эти досадные помехи, рыцари Ордена верно исполняют свой долг и без устали разыскивают тех, кто достоин Божьего прощения.

Хотя слава Ордена клонится к закату, рыцари все равно следуют данному им наказу. По всей Европе, от Прованса и до Северной Германии, рыцари Грааля ищут утраченные реликвии, идя по следу слухов и легенд к темным сторонам известного мира. Говорят, что рыцарь Грааля за один год видит больше земель, чем старейшины за века существования. Однако же рыцари Ордена, которым приходится общаться с дворами крови, князьями и владыками, едва ли могут избежать вовлечения в Войну Князей. В этой битве они обречены на поражение. Многие князья и владыки сумели вовлечь рыцарей Грааля в свои сражения, посулив в обмен реликвии.

Фуроры

Ночи меняются. Каиниты все дальше и дальше уходят в тень, и молодежь задыхается под гнетом стариков. Там, где существует власть, сосредоточенная в руках владык и князей, всегда найдутся недовольные ею изгои. Каиниты таких парий называют Фурорами. Большинство Фуроров, будь то разбойники, бандиты или мятежники, отказываются склоняться перед устаревшими Традициями Каина и властью старейшин. Для них не-жизнь – это дар, освобождающий от тягот смертного существования. Добровольное рабство, хоть у собственного сира, хоть у князя, для них - непростительный грех.

Неуправляемые, свободные духом Фуроры становятся все смелее. Рост городов и возникновение среднего класса ремесленников и купцов позволило им создать собственные королевства под носом у владык и князей, которые не пожелали пачкать руки, возясь с мастеровыми, актерами и рабочими. Неудивительно, что ряды Фуроров быстро растут за счет неонатов из Высоких и Низких кланов, которые устали от притеснений со стороны сиров и князей.

У Фуроров могут быть общие принципы и мечты, но они не более едины, чем дворы крови. Более того, каждую ночь они вынуждены бороться за существование. Многие из них живут как изгои, образуя целые колонии вдали от пристального внимания князей и их шерифов. Другие скрываются в городах, с помощью гильдий маскируя свои перемещения и цели.

В последние несколько десятилетий убежищем для Фуроров стал портовый город Марсель, что причиняет немало беспокойства Сен-Регису, князю из клана Тореадоров. По мере того, как в город стекается все больше Фуроров, противостояние перерастает в открытую вражду. Но Сен-Регис в этой войне терпит поражение, поскольку из-за альбигойского крестового похода он отрезан от Дворов Любви и Парижа. Многие Фуроры лелеют надежду на то, что Марсель станет свободным городом еще до конца десятилетия.

Прометеанцы

Прометеанцы помнят Карфаген и хотят воссоздать его. Назвавшись в честь Прометея, который бросил вызов богам и подарил людям огонь, Огненосцы, как их еще называют, хотят просвещения и для Каинитов, и для смертных. Они мечтают войти в новый век, когда Дети Каина и Дети Сифа будут жить все вместе. Недостижимое видение Нового Карфагена объединяет этих мечтателей и идеалистов, разделяющих общие цели. Секта принимает Каинитов из всех слоев общества, от князей и владык до выходцев из Низких кланов. Как и Фуроры, Огненосцы надеются начать изменения с самого низа, поэтому основное их внимание сосредоточено на молодых Каинитах и смертных, принадлежащих к процветающему среднему классу, а не на князьях и старейшинах. Прометеанцы организованы лучше, чем Фуроры, и обладают влиянием на складывающуюся прослойку городских преступников, а также на купцов и членов гильдий.

Каинитская ересь

Каинитская ересь, внушающая страх и отвращение, подобна грязному пятну на ночах XIII века. Ересь, которая разбавила ложью и каинитскими преданиями учение гностиков и ранних христиан, своими корнями уходит в первые века после рождества Христова. С тех пор число ее приверженцев, привлеченных нечестивым учением, посулами и обманными уловками (не говоря уже о проповедях), сильно выросло, и Ересь сумела запустить свои щупальца не только в Церковь, но и во многие королевские дворы Европы.

Во главе Ереси стоит Алая Курия[11], группа наиболее влиятельных жрецов секты. Именно Алая Курия устанавливает догмы Ереси и пытается управлять ее распространением – занятие почти безрезультатное из-за присущей секте раздробленности. Курия заявляет, что Каин на самом деле был любимцем Бога и что его метка – это знак Божьей милости, а не проклятие. Все Каиниты, которых также коснулась рука Господа, подобны ангелам, а значит, сами являются божьими созданиями, истинными пророками и мессиями. С самых первых ночей своего существования Ересь стремилась воздействовать на католическое духовенство и проникала в его ряды, попутно обретая немалую власть и богатство. Ростки ереси вплелись и в учение Дороги Небес, из-за чего некоторые благочестивые Каиниты свернули на более опасный путь, ведущий во тьму и проклятие. В свою очередь, выдающиеся последователи Дороги Небес приложили немало усилий к тому, чтобы с корнем вырвать Ересь.

Более насущным вопросом для секты оказалась вера в то, что 1239 год станет годом наступления Геенны. Многие из еретиков, как смертные, так и Каиниты, усердно готовятся к этому событию, убежденные, что Каин вернется еще до конца десятилетия, чтобы вершить свой суд.

История крови

Мой дорогой Дракон,

"К чему же это приведет?"

Ты задал мне этот вопрос много ночей назад, когда еще стоял Константинополь. Простой вопрос, на который у меня нет ответа. И с тех пор твои слова преследуют меня, наполняя мои ночи неопределенностью. Но чего еще могла я ожидать от непостижимого Дракона, призрака Византии, непослушного отпрыска Цимисха и наследника Мечты, которой был Константинополь? Где ты был в ту ночь, двадцать шесть лет назад, когда город сгорел дотла? Смотрел ли ты, как обращается в пепел твой возлюбленный патриарх Михаил? Что стало с твоим потомком Гесу, святым во имя Каина? Спас ли ты его или же обрек на вечную тьму? Что с твоими монастырями и книгами?

Ты спрашивал, чему все это приведет? Позволь мне задать другой вопрос: с чего все началось? Что за жестокая рука управляет нашей судьбой, вынуждая нас плыть по морю крови и пепла? Я наконец поняла, что ты спрашивал не о будущем, но о прошлом, прошлом, которое словно цепями опутало наше племя и обрекло нас на бесконечное повторение одних и тех же ошибок.

Вступление

Наша история – это история городов. Тебе никогда не приходило в голову, что мы отмечаем время периодами расцвета и упадка больших городов? Сначала был Енох, наша колыбель и место появления кланов. Потом – Второй Город и вражда, которая уничтожила его. Могущественный Рим и его угасание. Разоренный и засыпанный солью Карфаген, память о котором преследует нас до сих пор, и совсем недавно – Константинополь. Все ушло, обратилось в прах, остались только воспоминания, которые храним мы, проклятое племя. Почему нас так сильно тянет в города и почему наши мистики – как ты, и даже сам Каин, - уходят из них?

И еще одно замечание, прежде чем я продолжу свой трактат: я говорю о "нашей" истории, используя множественное число, хотя сама я никогда не бывала во Втором Городе и не ходила по улицам Рима в дни его расцвета. Я поступаю так потому, что уверена: принимая Объятие, мы наследуем не только кровь, и я уверена, что ты, с твоей изменчивой природой, согласишься со мной. Наше племя подобно гидре – у него много голов (кланов) и много прожорливых глоток (собратьев), но лишь одно тело – Каин. Есть лишь одно начало и один конец. Все остальное не имеет значения.

Корни

О Первом Городе, создании наших прародителей и об очистительном потопе, смывшем Енох, и без меня сказано достаточно. Наследие Первых Ночей досталось нам. И нам от него не избавиться. Когда в Енохе мы возомнили себя богами и без ограничений давали Становление, это не сделало нас проклятыми в глазах Каина или Господа. Мы и без того были прокляты, прокляты самим нашим существованием и будущим, написанным кровью. Дело в том, что Енох был первым из наших деяний, и после того, как схлынули воды Потопа, мы изо всех сил старались воссоздать его из нарушенных обещаний и воспоминаний, но всегда только разрушали то, что нам удалось построить. Енох – это память, всего лишь память, которая вынуждает нас уничтожать все, что мы создаем, память, которая не дает нам забыть о том, что мы губим все, к чему прикасаемся. Это память о Енохе – земле обетованной нашего племени – направляет нас на темный путь. Поэтому Каин отвернулся от Еноха, когда на землю обрушился дождь, и поэтому он покинул нас.

Наша история начинается не с Еноха, а со Второго Города. В Енохе у нашего племени не было выбора. Те, кто принадлежал ко второму и третьему поколению, просто следовали за Каином. Но после Потопа мы смогли выбирать. Когда отступили воды, Патриархи получили возможность скрыться в темных уголках мира, чтобы дождаться последней ночи. Некоторые из них так и сделали. Другие пожелали создать империю, достойную их славы, и возвели Второй Город. Подобно Еноху, Второй Город с самого начала был обречен. На этот раз кара пришла не от Господа, и даже не от Каина, но была вызвана ревностью и мстительностью самих Патриархов. К тому времени Второй Город кишел нашими сородичами, кланы были тучны и исполнены гордыни и не желали знать пределов своим бесчинствам. Однако же до меня доходили слухи, что ты сам можешь помнить те времена, поэтому я буду притворяться, будто знаю, на что был похож город. Мне известно лишь, что между кланами начались раздоры, и яд этот поразил многих.

Я молюсь о том, чтобы мы никогда не узнали, что же именно привело к войне, но сначала Патриархи убили собственных сиров, а затем схлестнулись друг с другом, из-за чего от Второго города остались лишь руины. Говорят, что Каин в последний раз вернулся на развалины и проклял их всех. Но Патриархам этого было мало. Они обвинили друг друга в разрушении Второго Города и поклялись, что настанет ночь, когда свершится их месть. Так началась Война Веков.