Правовые явления классифицируются следующим образом: (1) поведение, подчиненное праву; (2) проявления права в сознании; (3) авторитетные тексты, в которых формулируется право и, прежде всего, официальные юридические тексты – правовой “продукт” публично-властной деятельности.
Других видов правовых явлений не существует. В частности, нормы права – это не самостоятельный вид правовых явлений, а правила должного, которые проявляются посредством правовых явлений, объективируется в правовых явлениях. Правовые явления – это способы бытия правовых норм.
Итак, все многообразие правовых явлений сводится к трем видам. Во-первых, это правоотношения, т.е. отношения, подчиненные правовым нормам; сюда входит поведение субъектов, связанных субъективными правами и юридическими обязанностями, а также действия и решения, направленные на установление правоотношений. Во-вторых, это правосознание, т.е. представления о праве, существующие в сознании субъектов права. В-третьих, это источники или носители информации о праве – авторитетные юридические тексты, письменные и устные, к которым относятся и авторитетные высказывания о праве, и официальные юридические документы (законы, судебные решения и т.д.), и оформленные договоры частных лиц.
Может возникнуть впечатление, что существуют и другие правовые явления: например, субъект права, правовые обычаи, правовые процедуры (правовой порядок приобретения прав и обязанностей, разрешения споров о праве), правовая доктрина и т.д. Но это не самостоятельные виды, а лишь частные проявления, элементы или сочетания названных видов правовых явлений. Так, субъект права – это субъект, обладающий качеством правосубъектности (способный участвовать в правоотношениях) и участвующий в правоотношениях. Субъект права не существует вне правоотношения. Субъект права и субъект правоотношения суть одно и то же. Правовые процедуры суть особые, процессуальные правоотношения. Правовая доктрина представляет собой одно из проявлений правосознания (теоретическое правосознание). Правовой обычай (правовые нормы в форме обычая) как явление означает обычные правоотношения – отношения, подчиненные нормам, сложившимся в обыденном правосознании.
Государство – это тоже правовое явление (институциональная форма правовой свободы людей). В этом смысле государство можно рассматривать и как систему публичноправовых отношений (властеотношений), и как феномен правосознания (представления о формах и содержании властеотношений, о пределах властвования и подчинения), и как систему публичноправовых законов.
Содержание правовых явлений. Содержание правовых явлений, или содержание права, можно представить как (1) субъективные права и юридические обязанности, (2) правовые статусы и (3) правовые нормы. Причем, как будет показано ниже, в развитых правовых системах нормы права, заключают в себе почти всю информацию о содержании правовых явлений.
Субъективные права и корреспондирующие им юридические обязанности суть простейшие элементы содержания всех правовых явлений. Совокупность исходных, первичных субъективных прав и юридических обязанностей, определяющих правовое положение субъектов в обществе и государстве, называется правовым статусом. Правовой статус – это тоже содержательная характеристика правовых явлений. Правовые нормы абстрактно описывают субъективные права и юридические обязанности, следовательно, и правовые статусы.
Следует еще раз отметить, что норма права сама по себе – это еще не (правовое) явление. Ибо любая социальная норма – это не явление, а правило должного, модель, эталон социальных явлений (социального сущего). Так, норма права, сформулированная в законе, тем самым объективируется – обретает способ своего бытия, внешнего выражения. Но правовым явлением в данном случае будет не само правило должного, а особая разновидность социального сущего – закон, содержащий формулировку правовой нормы, нормативно-правовой текст закона.
Нормы права объективируются в правовых явлениях. Они составляют содержание правовых законов и правовых обычаев. Они содержатся в правосознании. Они описывают (и предписывают) содержание правоотношений, воплощаются, реализуются в их содержании, и в этом смысле они содержатся в правоотношениях.
Причем субъективные права и юридические обязанности, составляющие содержание типичных (нормальных) правовых явлений, всегда можно обобщить в виде правовых норм – будь то первичных или вторичных. Можно сказать, что существующие правовые нормы в обобщенной форме заключают в себе почти все многообразие существующих и возможных прав и обязанностей. Поэтому и содержание правовых явлений может быть описано и описывается нормами права.
Социальное бытие правовой нормы (онтология права). Норма права, как и всякая социальная норма, есть правило должного (модель, эталон поведения), а правило должного не обладает самостоятельным (идеальным) бытием. Способы бытия социальной нормы – это объективирование (проявление) нормы в общественном сознании, общественных отношениях и авторитетных текстах, в частности, в церковных канонических текстах или официальных текстах, изданных органами государственной власти.
Социальные нормы возникают постольку, поскольку определенное содержание общественных отношений (сущее) признается должным быть, оценивается в общественном сознании как нечто нормальное. Нормы вырабатываются и фиксируются общественным или хотя бы групповым сознанием. Получаются мыслительные конструкции нормального поведения, модели нормальных отношений. В процессе обмена информацией они приобретают словесно-знаковую форму выражения. Получается текст нормы – устный или письменный. Текст социальной нормы формулируется авторитетными, в частности официальными, властными выразителями общественного (или хотя бы группового) сознания, например законодателями. Авторитетно (официально) сформулированная норма не просто фиксирует некое сущее как нормальное, но и требует, чтобы поведение людей соответствовало сформулированному правилу.
Любые социальные нормы, в том числе и правовые, нельзя рассматривать в отрыве от отношений, регулируемых этими нормами. Когда норма складывается, то определенное содержание отношений, фиксируемое сознанием как должное быть, выступает как предпосылка этой нормы. Норма – это правило должного, которое отражает определенное сущее; в своей основе правила должного исходят из сущего – полезного, ценного, привычного, традиционного или устоявшегося. Само понятие социальной нормы предполагает нормальное социальное сущее. Нормы не порождают, а фиксируют определенное сущее с модальностью долженствования. Если же законодатель предписывает новое правило должного, которое еще не действует в общественной жизни, то это еще не социальная норма, а просто воля законодателя. Когда пожелание законодателя воплотится в общественных отношениях, тогда и можно будет говорить о норме, а до тех пор это будет нечто предполагаемое, желаемое, требуемое, но еще не нормальное. Если законодатель повелел считать нечто нормальным, то это еще не значит, что он действительно создал или сформулировал норму. Ибо возможно, что в ситуациях, предусмотренных законом, в действительности будет происходить – как правило – не то, что предписано законодателем, а нечто иное.
Социальные нормы (модели, эталоны, правила поведения) существуют в трех “ипостасях”: как определенное содержание общественных отношений, признаваемое нормальным; как содержание общественного сознания, вырабатывающего и хранящего норму; как содержание устного или письменного авторитетного текста, в котором сформулированы нормы (в частности, содержание официального текста, закона).
Не может быть таких социальных норм, которые объективируются посредством лишь одного или двух способов бытия.
Во-первых, социальная норма не может объективироваться только в общественном сознании. В противном случае это будет не норма, а идея, установка, пожелание, ожидание, мечта и т.п.
Во-вторых, абсурдно говорить о норме (правиле должного), проявляющейся только в фактических общественных отношениях. Если в них и проявляются некие объективные закономерности (т.е. такие, которые не зависят от воли и сознания участников отношений), то это – не социальные нормы, а некие “правила сущего”, аналогичные законам природы. Так, социальное поведение людей подчиняется не только социальным нормам, но и естественным, т.е. инстинктивным, генетически запрограммированным диспозициям поведения. Причем эти диспозиции могут противоречить правовым нормам цивилизованного общества, и тогда они выступают как одна из причин правонарушений, преступности.
В-третьих, любая социальная норма предполагает ее формулирование в авторитетном устном или письменном тексте (авторитетном для адресатов нормы). Иначе нормативные представления в общественном сознании не будут иметь достаточной определенности – а норма не может быть неопределенной по содержанию. Следовательно, должны быть авторитетные субъекты, определенно формулирующие норму и поддерживающие ее своим авторитетом. Степень авторитета и авторитетности текста нормы может быть разной, но без них нет нормы. Авторитетными выразителями нормы могут быть просто люди, уважаемые в круге лиц, в котором действует норма. Что касается общесоциальных норм, то с возникновением публичной политической власти почти все общесоциальные нормы, обязательные для всех членов властно объединенного сообщества, формулируются в официальных текстах, издаваемых публично-властными субъектами.
Однако если некое правило предписано официальным текстом, например законом, но при этом оно отвергается общественным сознанием или не отвергается, но и не реализуется, или, наконец, никак не проявляется ни в общественном сознании, ни в общественных отношениях, то это – не норма, а авторитетное требование нормы, которое не стало нормой и, возможно, никогда не станет нормой. Если приказ законодателя о новом правиле так и остается на бумаге, то нет никаких оснований утверждать, что законодатель создал социальную норму. В этом случае была неудавшаяся попытка законодателя создать социальную норму, или можно говорить о псевдонорме и даже о “притворной норме” – законодательном установлении без намерения создать норму, о котором заранее известно, что выполнить его нельзя. Тем не менее у всех народов встречаются официальные предписания, которые они обходят или открыто нарушают, но отказываются отвергнуть. В таком случае нормой является не официальное предписание, а его нарушение.
В то же время возможны законоположения, которые сначала отвергались общественным сознанием, противоречили ценностным установкам большинства, поддерживались только принуждением, но стали нормами. Законоположения могут быть реализованы в общественной практике чисто силовым путем, насилием или угрозой его применения. Ибо власть может быть столь сильной (например, в тоталитарном обществе), что она способна заставить выполнять любой приказ.
И все же социальные нормы не могут держаться только на силе. Либо норма, вводимая силовым путем, так и не станет социальной нормой в собственном смысле и прекратит свое существование, как только ослабеет поддерживающая ее сила. Либо она постепенно изменится, адаптируется к установкам общественного сознания. Либо изменится само общественное сознание.
Правовые нормы объективированы в правосознании, правоотношениях и авторитетных юридических текстах.
Правовые нормы, не сформулированные в официальном тексте (хотя и зафиксированные в иных авторитетных текстах, устных) – это нормы в форме обычая; они не имеют официальной формы. В развитых правовых системах почти все правовые нормы формулируются в официальной форме законов, прецедентов и т.д. Но социальное бытие официально установленных норм права не сводится к правовым законам. Не может быть правовой нормы, которая установлена в законе, но не объективирована в правосознании и правоотношениях.
Здесь нужно сделать следующую оговорку. Законодатель может не только регулировать (пытаться регулировать) повседневные отношения, но и предусматривать регулирование гипотетических социальных ситуаций – таких, которые могут возникнуть (но могут и не возникнуть) в будущем. Если законодатель связывает установленное им правило с возникновением обстоятельств, которые встречаются в повседневной жизни, то законоположение, чтобы быть нормой, должно быть реализовано в повседневной жизни. Но если законодатель имеет в виду обстоятельства, которых еще не существует, или случаи, которые возникают редко (например, отрешение президента от должности или принятие новой конституции), то он предписывает правило, которое может быть реализовано постольку, поскольку соответствующие обстоятельства могут возникнуть в будущем. Вместе с тем такое правило должно быть реализовано при наступлении соответствующих обстоятельств. В отношении таких законов действует презумпция нормотворчества законодателя.
Правовые законы, правовые отношения и правосознание – это правовые явления, которые следует рассматривать как равнозначные способы бытия правовых норм. Ошибочность распространенной в постсоветской легистской литературе конструкции “правовая система” заключается, прежде всего, в том, что правовые нормы рассматриваются как специфические правовые явления и ставятся в один ряд с другими правовыми явлениями. Между тем нормы – не самостоятельные правовые явления, а лишь содержание правовых явлений. Получается, что в теоретической конструкции “правовая система” нормы права (как элементы этой системы) фигурируют дважды: нормы как таковые и те же самые нормы, но уже в виде правовых явлений – правоотношений, правосознания и т.д.
Из того, что правоотношения и правосознание являют собой способы бытия правовых норм, не следует, что все содержание этих правовых явлений сводится исключительно к правовым нормам. В правоотношении его участники (стороны) связаны субъективными правами и юридическими обязанностями. Совокупность типичных правовых отношений, множество правоотношений с одинаковым содержанием – это одно из проявлений, или один из способов бытия правовой нормы.
Вместе с тем возможны такие правоотношения, содержание которых не описывается существующими правовыми нормами. Точнее – не всегда правоотношения возникают постольку, поскольку есть норма права. Правоотношение возможно и тогда, когда нет нормы. Имеется в виду, что нет не только соответствующего закона (нормативного установления), но и обычая.
Так, частноправовое отношение (правоотношение между частными лицами) обычно возникает в результате заключения правового договора. Договор, как правило, заключается на основе правовой нормы, зафиксированной в законе или существующей в форме обычая. Однако в отношениях частных лиц действует принцип “все, что не запрещено правом, разрешено”. Поэтому даже в развитых правовых системах возможны и нетипичные, ранее не встречавшиеся и в этом смысле “ненормальные” договоры. Такие договоры могут предшествовать появлению новой нормы права – обычной или официальной.
Кроме того, для возникновения правоотношений нередко требуются официальные правоустановительные акты (судебные или административные решения). Это не нормативные, а индивидуальные акты (приказы, распоряжения, приговоры, постановления и т.д.). Их издают государственно-властные субъекты, которые, в силу своего законного правового статуса, компетентны устанавливать права и обязанности сторон правоотношения.
Индивидуальные акты должны быть нормоприменительными, должны быть актами, основанными на норме права. Но возможно и издание индивидуального акта (принятие правового решения) ad hoc. Это означает установление прав и обязанностей, исходя лишь из обстоятельств самого административного или судебного дела, по которому принимается решение. Решения ad hoc принимаются тогда, когда нет соответствующей нормы права. Поэтому такие решения характерны для исторически неразвитых правовых систем. В развитых правовых системах, особенно, вромано-германских, издание индивидуальных актов ad hoc допускается как исключение из общего правила. В то же время решение ad hoc может стать нормативным прецедентом, т.е. может привести к появлению новой нормы. В странах общего права решениями ad hoc являются креативные судебные прецеденты.
Таким образом, правоотношения и порождающие их официальные акты и договоры – это правовые явления, содержание которых должно быть предусмотрено правовыми нормами. Но есть исключения – акты, изданные ad hoc, и “ненормальные” договоры. Причем (1) и те, и другие не характерны для развитых правовых систем, и (2) обычно они предшествуют появлению новой нормы права или даже создают новую норму (в виде прецедента). Следовательно, и здесь понятие правовой нормы остается ключевым для объяснения содержания правовых явлений.
Правосознание – один из способов бытия правовых норм наряду с текстами правовых законов и правовыми отношениями. В нормах права фиксируются нормальные, полезные, юридически ценные модели поведения субъектов права. Они устанавливаются постольку, поскольку правосознание оценивает содержание тех или иных отношений как юридически должное, нормальное или, наоборот, юридически вредное, ненормальное. Поэтому правовые нормы, закрепленные законом или обычаем, выражают содержащуюся в общественном правосознании и в правосознании законодателей оценку предшествующего опыта правового общения.
Вместе с тем правосознание – многомерное явление, и его содержание не исчерпывается нормами права.
В частности, правосознание включает в себя знание о действующих правовых нормах. Но это знание производно от правового опыта конкретных индивидуальных и групповых субъектов, от их знания правовых законов, от уровня их правовой культуры и т.д. В правосознании отдельных групп и, тем более, индивидов реально существующие нормы права могут искажаться. Для некоторых же групп характерна правовая неграмотность.
Кроме того, индивидуальное, а иногда и групповое, правосознание выражает эмоции, настроения, чувства и другие проявления субъективно-иррационального восприятия права, которые могут не иметь никакого нормативно-правового характера.
Наконец, наиболее прогрессивное индивидуальное или групповое правосознание может выражать притязания на такую правовую свободу, ее объем и содержание, которые еще не достигнуты и не стали нормой в существующей правовой культуре. Речь идет именно о правовых притязаниях – требованиях свободы, равной для всех. Так, в Новое время в западноевропейской правовой культуре в правосознании третьего сословия постепенно вызревали фундаментальные правовые притязания, которые лишь сегодня признаны европейскими стандартами правовой свободы. Сначала эти групповые правопритязания (на равноправие независимо от религиозных и сословных различий, на государственное признание и защиту равной для всех личной свободы, безопасности и собственности, на политическую свободу) опережали уровень развития общей правовой культуры и не могли определять государственно-правовую действительность. Пока они оставались революционным правосознанием части общества, они не могли быть всеобщей нормой.
Периодически возникающие в любой правовой культуре новые притязания на официальное признание и защиту большей правовой свободы служат проявлением исторического прогресса права и государства. Это нормативные притязания, т.е. такие, содержание которых может и должно трансформироваться в систему правовых норм. Но первоначально они существуют только в правосознании, следовательно, еще не существуют как социальные (правовые) нормы.
Формой права называются формы, или способы, установления (внешнего выражения) правовых норм, субъективных прав и юридических обязанностей. Различаются официальная и неофициальная формы права.
Официальная форма права – это официальные государственно-властные акты, нормативные или индивидуальные. Право может быть выражено и должно выражаться в форме государственно-властного акта – в форме акта волеизъявления государственно-властного субъекта, каковым может быть законодательный орган, суд и даже народ (совокупность граждан), если официальный акт принимается путем референдума.
Неофициальная форма включает в себя обычай и договор частных лиц. Правовая норма может быть выражена в форме обычая – в форме согласия некоего круга субъектов права относительно правил их поведения, в форме признания и одобрения субъектами права определенного круга некой общей для всех модели поведения. Конкретные субъективные права и юридические обязанности могут быть выражены в форме договора. Сила договора, прежде всего, в том, что договоры должны соблюдаться, а иначе они бессмысленны. В случае же нарушения договора санкции к нарушителю должны применять государственно-властные субъекты, если они признают договор действительным, не противоречащим праву.
Договор частных лиц и официальный индивидуальный акт – это простейшая форма права. Форма выражения правовых норм – это уже более сложная форма права. В нормах права абстрактно описываются права и обязанности. Следовательно, форма выражения правовой нормы (например, закон) – это одновременно форма выражения прав и обязанностей, абстрактно описанных в этой норме.
Нормы права реализуются и конкретизируются в индивидуальных актах и договорах. В этом смысле индивидуальные акты и договоры представляют собой форму реализации норм права. Но индивидуальные акты ad hoc и нетипичные (“ненормальные”) договоры уже нельзя рассматривать как форму реализации правовых норм. Права и обязанности могут устанавливаться в индивидуальных актах и договорах независимо от наличия нормы. Следовательно, эти акты представляют собой самостоятельную форму права. В форме индивидуальных актов и договоров может быть установлено право, не предусмотренное законами или обычаями.
С точки зрения легистов, форма выражения правовых норм – это только официальные государственно-властные акты, в которых властно устанавливаются нормы. Легисты не признают самостоятельной неофициальной формы права и единственно возможной формой права считают законы, нормативные прецеденты и другие официальные акты нормативного характера. У этих актов в юриспруденции есть другое название – источники права в формальном смысле. По существу, легисты отождествляют форму права с источниками права в формальном смысле. Они сводят форму права к официальной форме признания, установления или выражения социальных норм. Обычай они признают формой права лишь тогда, когда он складывается в процессе осуществления власти или когда он официально санкционирован. Они считают правовым любой официально признанный обычай независимо от его содержания. Неправовой, но властно признанный обычай они назовут правовым обычаем. Наоборот, если обычай не санкционирован, то легисты не признают его формой права.