Обсуждение специфики аналитической философии

В статье "Впечатления и оценки аналитической философии в Европе" (1936) Эрнест Нагель заговорил о "европейской аналитической философии". Ее характерной чертой он считал "натурализм здравого смысла", согласно которому за действительность принимаются те объекты и отношения, которые признаются естественными науками. Философы, которых Нагель отнес к европейским философам-аналитикам, не признают грандиозных философских систем; принимают за нечто само собой разумеющееся данные естествознания и занимаются выяснением их значений и следствий; единственным методом исследования они выбирают научный анализ [Слуга 1998, 100]. Топологически аналитическая философия виделась Нагелю явлением европейским, на которое менее всего влияет американская философия. Зачинателями европейской аналитической философии Э. Нагель считал Джорджа Мура и Людвига Витгенштейна, Рудольфа Карнапа и польских логиков -Лукасевича, Лесневского, Айдукевича и др.

Майкл Даммит пояснил, что еще в конце 1940-х гг. представители Оксфордской школы философии обыденного языка считали Карнапа своим оппонентом. Им не приходило в голову, замечает Ганс Слуга, что пройдет время и Оксфордскую школу и Венский кружок, ярким представителем которого и являлся Карнап, будут относить к одному и тому же течению - аналитической философии [Слуга 1998, 100]. Даммиту принадлежит и известное высказывание, в котором он сформулировал "аксиому аналитической философии". В книге "Источники аналитической философии" он написал, что философы-аналитики привержены двум основополагающим пропозициям: "во-первых, убеждению, что философское объяснение мышления может быть достигнуто посредством философского объяснения языка, и, во-вторых, что всеобъемлющее объяснение может быть достигнуто только таким образом" [Даммит 1994,4].

Питер Хакер, в отличие от Даммита, не столь однозначен в оценке сущности аналитической философии. В книге "Место Витгенштейна в аналитической философии двадцатого века" он охарактеризовал ее специфику как приверженность не только языку, но и логике [Хакер 1996, ix]. Однако, как справедливо замечает Слуга, не только философы-аналитики взяли на себя обязанность по выявлению следствий из посылки, что именно такое существо как человек использует язык. Крупные мыслители XX в., например М. Фуко, Г. -Г. Гадамер и Ж. Деррида, считали, подобно М. Хайдеггеру, язык домом бытия человека. Помимо приверженности логике и языку, напоминает Хакер, аналитическая философия неразрывно связана с понятием "анализ". И все же, по мнению Слуги, характеристика аналитической философии, данная Хакером, недостаточна.

Невозможно уяснить себе сущность аналитической философии, полагает Слуга, и с помощью предложенного Мишелем Фуко понятия дискурсивных формаций. Принадлежность к одной школе или одному направлению характеризуется тем, что философы обсуждают одни и те же объекты, используют одни и те же концепты, применяют одинаковые стратегии аргументации и полагаются на одни и те же модальности высказывания, характеризующие социальные условия, в которых сформулированы те или иные философские утверждения [Фуко 1996, 23 - 78].

Слуга считает, что подходу Фуко к классификации философских учений недостает двух вещей - понимания роли согласования идей внутри дискурсивных формаций и очерчивания границ существования таких формаций. Кроме того, французский философ игнорирует влияния идей одного философа на идеи другого, что чревато умалением каузальных связей между идеями [Слуга 1998, 105, 106].

Подходы к пониманию сущности аналитической философии у Даммита и Хакера, по мнению Слуги, грешат методологической неточностью. Так, Рассел и Мур признаются философами аналитического направления, однако их не объединяют общие темы, концепты и стратегии аргументации. Скорее можно говорить об общности того, как они мыслят и как выражают свои мысли.

Слуга формулирует два дополнительных критерия для объединения философских идей в одну школу или направление. Помимо сходства тем, идей, концептов и "модаль-

стр. 187

ностей высказывания", между идеями должны существовать каузальные связи. Слуга пишет: "Сказать, что два философа вовлечены в один и тот же дискурс или принадлежат к одной и той же школе, значит сказать, что они более или менее согласны по поводу своего философского происхождения, что они совершали путешествие по более или менее одинаковому интеллектуальному маршруту, что они обсуждали более или менее одинаковые проблемы и делали это в одинаковой манере, что они полагают одни те же тексты каноническими и читают их в одной манере, что они говорят на более или менее одинаковом языке, и возможно даже, что они готовы соотносить себя с одним и тем же наименованием" [Слуга 1998, 106 - 107]. Второй критерий, предлагаемый Слугой, призван конкретизировать время существования философского течения, но об этом позже.

Чаще всего характерным признаком аналитической философии считают особый стиль философствования. По мнению А. Ф. Грязнова, отличительными чертами этого стиля являются "строгость, точность используемой терминологии, осторожное отношение к широким философским обобщениям и спекулятивным рассуждениям; равноценность процесса аргументации с достигаемым результатом; опредмечивание языка исследования и др." [Грязное 1996, 37]. В. А. Суровцев занимает сходную позицию. Он характеризует аналитическую философию как "методологическое движение, поставившее глобальную задачу анализа выразительных средств". С его точки зрения, "аналитическая философия представляет собой совокупность разнообразных построений, образующих некоторое "семейное сходство", которое может быть задано топически, генетически, тематически и методически" [Суровцев 2012, 74]. Аналитическая философия имеет континентальные корни в философии логики Фреге, генетически восходит к британскому эмпиризму и к рационализму Аристотеля, Декарта, Лейбница. Тематическую специфику аналитической философии Суровцев связывает с произошедшим в ней лингвистическим поворотом. Он пишет: "Основная проблематика стала связываться не с исследованием сознания и мира, а с тем, каким образом сознание и мир обнаруживают себя в языке" [Суровцев 2012, 75]. Типологической особенностью аналитической философии становится акцентирование внимания на средствах самого философствования, на аргументированности и доказательности. "Но подобная методология не инспирирует глобальных обобщений типа теорий всего. Только метод, а метод или техницизм ведет к нюансам" [Суровцев 2012, 76].

Как отмечалось выше, Г. Слуга солидарен с теми, кто видит особенность стиля философов-аналитиков в том, "как они мыслят и как выражают свои мысли". Но названные критерии не столь определенны, поэтому следует, по мнению Слуги, добавить критерий исторических границ направления или школы. Однако философские школы или направления нельзя отнести к натуральным видам. По этой причине их границы в известной степени будут определяться конвенционально и с учетом теоретического удобства, считает философ [Слуга 1998, 106]. (Здесь он указывает на аналогию с проведением границ океанов: как и у океанов, границы школ и направлений в философии сколь определенны, столь и неопределенны.)