2015-04-06
497
// февраля 1925 е.
За истекший год (февраль 1924 г. —февраль 1925 г.) развитие взаимоотношении между Союзом Советских Социалистических Республик и Польшей прошло следующие этапы, заслуживающие быть отмеченными в качестве вех этих взаимоотношений;
1, Вскоре после приезда в Москву вновь назначенного Чрезвычайного Посланника и Полномочного Министра Польши г. Даровского (24 февраля 1924 г.) между последним и членом Коллегии Народного Комиссариата по Иностранным Делам г. Конном начались переговоры, направленные к выяснению условий, па которых могла бы состояться между Польшей и Союзом Советских Социалистических Республик конференция по заключению торгового договора. Эти переговоры были начаты по инициативе г. Даровского, который как в своей речи, произнесенной при вручении верительных грамот**, так равно и в ряде разговоров подчеркивал, что одной из наиболее основных задач его миссии является заключение торгового договора между обеими странами. Во время этих переговоров со стороны Народного Комиссариата
* Из письма ri Народный комнесприят иностранных дел СССР от 10 февраля 1925 г.
** См. т. VII, стр, 141.
по Иностранным Делам было высказано убеждение, что торговый договор между Польшей и Союзом Советских Социалистических Республик может быть построен на здоровой почве лишь в том случае, если параллельно с его заключением будет рассмотрен вопрос о ликвидации ряда материальных обязательств, возложенных на Союз Советских Социалистических Республик Рижским Мирным договором*. Вне этого условия торговый договор, по мнению г. Коппа, не мог рассчитывать на успех. Взгляд, изложенный г. Коппом в частных беседах с г. Даровским, был разделен не только г, Да-ровским, но и Польским Правительством, как это явствует из обмена официальными письмами между членом Коллегии г. Коппом и Посланником г. Даровским.
В письме от 5 апреля 1924 г.** член Коллегии Народного Комиссариата по Иностранным Делам г. Копп сообщил Посланнику г. Даровскому, «что выраженное им частным образом согласие начать в ближайшее время предварительные ориентировочные переговоры по выработке основных положений торгового договора при параллельном разрешении проблемы ликвидации материальных обязательств Рижского договора нашло себе соответствующее одобрение».
В своем ответном письме от 11 апреля 1924 г. Посланник г. Даровский уведомил члена Коллегии г. Коппа, что проект вступительных ориентировочных переговоров по вопросу о наработке- пришитой торгового договора, при одновременном оГн'ужллшн способов реализации материальных обязательств Рижского договора, получил санкцию польских руководящих инстанций ***.
Из приведенной переписки явствует с совершенной очевидностью, что в апреле 1924 г. Польша согласилась на юнктим между заключением обоюдно выгодного торгового договора и ликвидацией материальных обязательств, наложенных Рижским договором на Союз Советских Социалистических Республик.
В том же письме Посланника г, Даровского было сказано, что приезд в Москву (для указанных выше переговоров) г. Тенненбаума ввиду его занятости в другом месте в ближайшее время невозможен и что, как только г. Тениенбаум сможет в Москву приехать, Народный Комиссариат по Иностранным Делам немедленно будет извещен. Таким образом, начатие переговоров г. Даровским было поставлено в зависимость от приезда г, Тенненбаума в Москву, и Народному Комиссариату по Иностранным Делам оставалось лишь ждать извещения о сроке приезда г. Тенненбаума. Этим самым обстоятельством инициатива начала переговоров
* См. т. ш, док. № 350. ** См. т. VII, док. № 93. *** См. т. VII, стр. 178.
5 Докум, внешп, политики, т. VIII 129
на указанной выше базе переходила в рукн Польского Правительства.
Вплоть до последовавшего в июле 1924 г. отъезда г, Да-ровского Народный Комиссариат по Иностранным Делам не получал никаких предложений о начале переговоров, и, таким образом, ответственность за то, что переговоры о торговом договоре между Союзом Советских Социалистических Республик и Польшей в период апрель — июль 1924 г, не начались, падает не на Союз Советских Социалистических Республик.
2. Второй этап заключает в себе личную переписку между Министром Иностранных Дел Польши г. А. Скшиньским и Народным Комиссаром по Иностранным Делам Союза Советских Социалистических Республик г. Г. В. Чичериным*.
22 августа 1924 г. Министром г. Скшиньским было направлено Народному Комиссару по Иностранным Делам Союза Советских Социалистических Республик г. Чичерину письмо, в котором г. Министр затрагивал вопрос об агремане для вновь назначаемого в Варшаву Посланника Союза Советских Социалистических Республик г. П. Л. Войкова. Изложив свои соображения по указанному вопросу, г. Министр закончил письмо нижеследующим обращением: «Господин член Коллегии Копп упомянул еще в этом месяце в присутствии нашего Представителя в Москве о желании рассмотреть раз- • личные наши совместные вопросы на съезде ответственных деятелей внешней политики, в месте, которое было бы установлено позже.
Не могу закончить это письмо, проникнутое заботой о внесении возможной ясности в наши взаимоотношения, не сказав Вам, г. Народный Комиссар, что если бы Вы вернулись к этой мысли, то она встретила бы у меня самый горячий прием, тем более что я верю, что,она дала бы мне возможность поздней осенью лично встретиться с Вами, г. Комиссар».
Это предложение г. Скшииьского устроить съезд ответственных руководителей внешней политики Союза Советских Социалистических Республик н Польши, а равно личную встречу между Министром г. Скшиньским и Народным Комиссаром г. Чичериным, нашло сочувственный отзыв со стороны Народного Комиссариата по Иностранным Делам.
В ответном письме на имя Министра г. Скшиньского Народный Комиссар г. Чичерин приветствовал предпринятый Министром г. Скшииьскнм шаг на пути непосредственного личного общения, находя его в высшей степени целесообразным, В цитируемом письме г. Чичерин в следующих выражениях изложил точку зрения Советского Правительства по
" См. т. VII, док. № 210 н стр. 441.
вопросу о предложении г. Скшиньского: «Ставя своей основной целью в международной политике укрепление и развитие мирных отношений с другими государствами и содействие укреплению всеобщего мира, Советское Правительство усматривает в развитии ничем не омраченных дружественных отношений с соседней Польской Республикой одну из главнейших задач своей политики. Прочные мирные отношения и окончательное урегулирование международного положения в Восточной Европе наступят, по мнению Советского Правительства, лишь тогда, когда будут устранены всякие причины и поводы для взаимного недоверия между Союзом Советских Социалистических Республик и Польшей.
Ввиду вышеизложенного я приветствую, г. Министр, как Ваше предложение о созыве советско-польской конференции, имеющей целью разрешение всех интересующих наши Правительства вопросов, так и Ваше достойное серьезного внимания указание на возможность поздней осенью моей личной встречи с Вами.
Ввиду сложности и обширности тех вопросов, которые прн этом будут стоять перед нашими Правительствами, я полагаю, что успешные результаты могут быть достигнуты лишь п том случае, если работа предлагаемой Вами конференцин будет основательно подготовлена путем предварительных
переговоров. Только совместное предварительное и притом тч'ьмп тщательное изучение подлежащих разрешению вопросов д(К"г нам возможность наметить в основных чертах исход мз имеющихся налицо между нашими Правительствами недоразумений. Я полагал бы поэтому необходимым немедленно же приступить к обмену мыслями между нашими Правительствами по поводу всех стоящих перед ними вопросов. Я уверен, кроме того, что работы самой конференции могут во всяком случае оказаться довольно продолжительными, и я считал бы поэтому неудобным ее созыв в каком-нибудь второстепенном городе или в третьей стране. Я предложил бы созвать ее в Москве илн в Варшаве, если бы Вы этого потребовали»,
Цитированный отрывок из письма Народного Комиссара г. Чичерина не оставляет никаких сомнений в твердом решении Советского Правительства принять предложение Министра г. Скшиньского н путем конференцин, а равно и личной встречи руководителей внешней политики обеих стран, разрешить ряд спорных между Союзом Советских Социалистических Республик и Польшей вопросов.
На это письмо Министр г. Скшиньский, находившийся в то время в Женеве, дал устный ответ через посредство Поверенного в Делах Польши в Москве г. Вышинского, который 23 сентября 1924 г. заявил по поручению Министра г. Скшиньского лично Народному Комиссару г. Чичерину, что Министр
5» 131
г. Скшиньский разделяет точку зрения, изложенную в письме Народного Комиссара, и что он намерен начать предварительное рассмотрение вопросов, могущих составить предмет будущей конференции, немедленно же по своем возвращении в Варшаву. Это рассмотрение вопросов Министр г. Скшиньский намерен вести с назначенным Посланником Союза Советских Социалистических Республик г. Войковым, приезд которого в Варшаву Министр г. Скшиньский ожидает к этому же времени.
Несмотря на это, казалось бы, полное совпадение взглядов относительно желательности начать немедленно же предварительную совместную разработку вопросов, дабы иметь возможность приступить к намеченной конференции, Министр г. Скшиньский в продолжение всего остатка 1924 г. не реализовал своего намерения начать переговоры с Посланником г. Войковым несмотря на то, что последний прибыл в Варшаву 2 ноября 1924 г. и имел несколько свиданий с г. Министром. Таким образом, и на этот раз инициатива, переданная в руки Польского Правительства, не была им реализована, и второй этап польско-советских взаимоотношений в течение 1924 г. не был доведен, не по вине Советского Правительства, до его логического конца.
3. Третий период снова начинается по инициативе Польского Правительства. Один из ответственных руководителей Польского Правительства, живо интересующийся вопросом сближения между Польшей и Союзом Советских Социалистических Республик, при проезде его через Берлин имел, по поручению Министра г. Скшиньского, 12 декабря 1924 г. беседу с сотрудником Народного Комиссариата по Иностранным Делам*. Во время этой беседы с польской стороны была развита программа, на базе которой Министр г. Скшиньский мыслил бы себе соглашение между Союзом Советских Социалистических Республик и Польшей как по политическим, так и по экономическим вопросам. Эта программа заключала, с одной стороны, взаимное обязательство обеих сторон незаключения никаких договоров, направленных против одной из сторон, а с другой, заключение экономического соглашения, построенного на базе обоюдных интересов.
Уточнение намеченных в беседе вопросов должно было составить предмет переговоров между Министром г. Скшинь-ским и Посланником Союза Советских Социалистических Республик г. Войковым.
Переговоры эти, начавшиеся еще до отъезда г. Скшиньского на Гельсингфорсскую конференцию3, продолжаются ив настоящее время, однако Народный Комиссариат по Иностранным Делам, к сожалению, не виднт со стороны Ми-
* См. т. VU, док. № 284.
иистра г. Скшиньского предложений, которые могли бы явиться развитием и уточнением базы, предложенной с польской стороны во время упомянутой выше беседы.
Суммируя все изложенные факты, Народный Комиссариат по Иностранным Делам продолжает стоять на той точке зрения, что предложения, сделанные 12 декабря в Берлине, могут служить серьезной базой для соглашения между обеими сторонами.
Что касается вопросов конкретных взаимоотношений между Союзом Советских Социалистических Республик и Польшей, Народный Комиссариат по Иностранным Делам обращает внимание иа следующее их состояние:
1. Торговый договор: В апреле 1924 г. достигнуто соглашение о ювктиме (см. выше переписку между г. Даров-ским и г. Коппом). Иа этой базе возможно возобновление переговоров в любое время.
2. П оч то в о - те л-е г р аф н ая конвенция подписана в мае* 1923 г., но до сих пор не ратифицирована Польшей. Нератификация в значительной мере препятствует установлению нормальной почтово-телеграфной связи между обеими странами.
3. Консульская конвенция подписана 18 июля 1924 г., но не ратифицирована Польшей до настоящего времени. Отсутствие ратификации оставляет на месте развитие более fmioii emt.'iii, стимулирующейся фактом учреждения кон-
СУ-'П'СТП,
4. В стер и н а р пая к о п в спц и я: Предложение о пере-гопорах по заключению этой конвенции было сделано Советским Правительством через посредство Посланника Союза Советских Социалистических Республик г. Войкова. Положительный ответ Министерства Иностранных Дел позволял думать о возможности открытия переговоров в ближайшем будущем. Однако нотой от 22 января 1925 г. Министерство Иностранных Дел связало вопрос о ветеринарной конвенции с вопросом о торговом договоре**. Народный Комиссариат по Иностранным Делам считает нужным обратить внимание на нецелесообразность такого связывания, так как переговоры о торговом договоре, естественно, в силу сложности рассматриваемых вопросов могут затянуться, между тем как вопросы ветеринарной конвенции весьма актуальны и требуют скорейшего разрешения в интересах обеих сторон.
5. Конвенция о разрешении пограничных конфликтов: Текст эгой конвенции был согласован (исключая мелкие редакционные разногласия) между обеими
* В тексте ошибочно — в июле.
* См. док, № 14 и стр. 30.
сторонами в июне 1924 г. Народный Комиссариат по Иностранным Делам не возражал бы против известного расширения этого текста с таким расчетом, чтобы конвенция могла быть построена примерно на базе, соответствующей конвенции между Союзом Советских Социалистических Республик и Румынией*. Что же касается дальнейшего расширения рамок конвенции, то оно могло бы иметь место впоследствии и лишь при условии одновременного обсуждения общеполитических вопросов, намеченных в беседе 12 декабря 1924 г.
Переговоры о заключении конвенции о [разрешении] пограничных конфликтов Народный Комиссариат по Иностранным Делам выражает готовность вести в любой момент в Москве42,
Печат, по орх.
На этот меморандум министерство иностранных дел Польши направило через полномочное представительство СССР в Польше ответ от 20 февраля 1925 г., в котором, в частности, говорилось;
«Меморандум Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР, переданный И февраля 1925 г. членом Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел г, Коппом Посланнику Польской Республики в Москре г. Кептжипскому, вынуждает Министерство Иностранных Дел письменно изложить позицию по затронутым в нем вопросам и по выяснению некоторых из них, а вместе с тем пополнить картину польско-советских взаимоотношений за прошедшие 12 месяцеа.
L Инициатива политического соглашения между Польшей и Союзом Советских Социалистических Республик, которая со времени заключения Мирного договора неоднократно проявлялась обеими заинтересованными сторонами, в последней своей стадии, как это подчеркивает меморандум от 11 февраля с. г., была поднята в заявлении члена Коллегии НКИД г. Коппа Поверенному в Делах Польской Республики в СССР г. Вышинскому, в котором г. Копи выразил мнение, что личная встреча руководителей внешней политики обоих государств могла бы привести к урегулированию отдельных спорных вопросов, Эти инициатива была доброжелательно воспринята Министром Иностранных Дел г. Скшипьским, что видно из его письма Народному Комиссару Иностранцы* Дел г, Чичерину, равно как и из ответа г. Чичерина. Некоторое расхождение между точками зрения гг. Скпшньского и Чичерина, выраженное в вышеуказанной переписке, состояло в том, что г. Чичерин предлагал созвать специальную подготовительную конференцию, которая подготовила бы материалы для встречи обоих министров, в то время как г. Скшиньскип стоял па той точке зрения, что, ввиду предусматривавшегося в то время скорого назначения польского посланника в Москве и Союзного — в Варшаве, созыв специальной конференции мог бы оказаться излишним, так как предварительное соглашение могло бы быть достигнуто при помощи непосредственных переговоров центральных властей с соответствующими дипломатическими представительствами. Эта точка зрения г. Скшиньского была сообщена г. Чичерину 23 сентября 1924 г. г. Вышинским и не встретила возражений со стороны Союзного Правительства, Из хода этой переписки и переговоров можно прийти к выводу, что обеими сторонами установлена желательность при помощи дипломатических переговоров подготовить почву для встречи руководителей внешней политики обоих государств,
* См. т. VI, Док, №304,
Переговоры эти были начаты одновременно в Москве между гг. Чичериным и Кентжинским и в Варшаве между гг, Скшиньским и Войковым и в настоящее время подвигаются вперед.
Достижение проектируемого политического соглашения, имеющего целью упрочение мира в Восточной Европе, естественно, не может быть легким, ввиду различия строя обоих заинтересованных государств и существования целого комплекса связанных с ним интересов, в том числе и противоречивых. Поэтому, по мнению Министерства Иностранных Дел, в настоящей фазе переговоров было бы преждевременно констатировать, что они не были доведены до логического конца и в силу этого как будто прерваны.
Что же касается беседы, имевшей место 12 декабря 1924 г. в Берлине, то Министерство Иностранных Дел разъясняет, что эта беседа, которая пелась действительно с ведома и позволения г. Министра Скшиньского, носила частный характер» равно как и многие другие беседы, которые велись па ту же тему и даже теми самыми лицами, в связи с чем она не может енязывать Польское Правительство. Несмотря на это, Министерство Иностранных Дел рассматривает эту беседу как полезный обмен мнениями вспомогательного характера, облегчающий обеим сторонам более близкое тучеппе интересующего их вопроса, 'и в принципе разделяет мнение, выряженное в меморандуме от 11 февраля, что наиболее желательным является соглашение между обеими сторонами, и это соглашение должно охватывать, с одной стороны, соглашение политическое, направленное к упрочению мира и основанное на уважении и гарантии взаимных интересов и безопасности обоих государств, а с другой стороны, экономический л оговор, имеющий целью урегулировать хозяйственные взаимоотношения
обеих стран*
2. Посланник Даровскни, назначение которого в Москву было выраженном Искреннего стремления Польского Правительства установить с Пра-мителыУП'.пм Ouo:ui Советских Социалистических Республик тесное экономичней* го1рулп1нн.ч;пн>, ужо п перныч пюнх официальных беседах в Москш! предложил miMtm» переговоры М1*жду обоими Правительствами по иоподу :.м'\ ключпн \~п торгового договора и даже укамл дату, 13 марта 1024 14 котя;» Польское Правительство было готово начать эти переговоры,
Il;t эти предложения г. Даровскцп сначала не получил никакого от-itéra, п только спустя некоторое время в беседе г. Даровского с г. Коппом Союзное Правительство стало на точку зрения, что ввиду того, что торго-nuit договор якобы должен принести большую выгоду Польше, заключение его возможно только при условии отказа Польского Правительства от претензии по выполнению большей части положений Мирного договора, накладывающих на Союзное Правительство материальные обязательства, Уто неожиданное условие, естественно, не могло быть принято ни г. Даров-екпм или каким-либо другим Посланником Польской Республики в Москве, mi каким бы то ни было Польским Правительством, ввиду чего переговоры о торговом договоре были прерваны,
В начале апреля того же года по инициативе г. Коппа Посланник Да-рппекий имел с ним беседу, имевшую целью возобновить переговоры о торговом договоре. В этой беседе выяснилась возможность вести предварительные переговоры о торговом договоре одновременно с переговорами, имеющими целью наиспешнейшую реализацию вышеуказанных материальных обязательств.
Эл* переговоры, однако, снова не были доведены до конца, выражением чего был упомянутый в меморандуме Народного Комиссариата Иностранных Дел обмен письмами между гг. Даровским и Коппом, в которых нашло свое официальное выражение отсутствие соглашения между обеими сторонами. В то время как г. Копп выражал свое согласие на одновременное с выработкой торгового договора разрешение вопроса о ликвидации материальных обязательств по Мирному договору, г, Даровский выражал согласие Польского Правительства на обсуждение способов реализации 1яих обязательств. Таким образом, была письменно зафиксирована точка
зрения обеих сторон, и дальнейшие переговоры по поводу торгового договора могли иметь место лишь в случае согласия Народного Комиссариата Иностранных Дел с позицией, запятой Посланником Даровским. Такой факт, однако, не последовал, и перерыв в переговорах па эту тему был как будто санкционирован внезапным отъездом из Москвы г, Коппа, без предупреждения об этом Посланника Даровского, связанный имеете с тем с неожиданным перерывом переговоров о консульской конвенции во времп полного хода таковых, не вызвавшим, впрочем, серьезных политических
осложнений. Из приведенного хода переговоров гг\ Даровского и Коппа вытекает с полной ясностью, что торговый договор, несмотря на ясно выраженную точку зрения Польского Правительства, не доведен до конца исключительно из-за позиции Союзного Правительства, стремящегося создать искусственный и неприемлемый для Польского Правительства гонктнм между заключением договора и отказом Польши от претензий по выполнению материальных обязательств, предусмотренных Мирным договором.
Кроме того, Министерство Иностранных Дел, не отказываясь ни на минуту от позиции, занятой г. Даровским в его письме к г. Коппу от 11 апреля 1924 г,, готово в любую минуту начать переговоры о торговом договоре с Союзом Советских Социалистических Республик или вместе с переговорами по вопросу о спешной реализации материальных обязательств Мирного договора, или без связи с этим вопросом, однако, ни в коем случае оно не может этого сделать, евязай их с вопросом о ликвидации этих обязательств, за исключением того, если только Советское Правительство Понимает выражение «ликвидация материальных обязательств» в смысле ликвидации путем полного их выполнения.
На неизменность этой точки зрения влияет также тот факт, что в связи с существованием на территории Союза Советских Социалистических Республик монополии внешней торговли и Других ограничений промышленной и торговой жизни, а также в связи с географицеским положением Польши как транзитной страны, польско-советский торговый договор имеет гораздо большее практическое значение для Союза, нежели для Польши, в то время как выгода от его заключения является для Польши сравнительно малой. Тем менее обоснованно и тем менее справедливо было бы связывать его с какими-либо иными уступками с Польской стороны,
3, По вопросу других польско-советских конвенции, кроме торгового договора, Министерство Иностранных Дел занимает следующую позицию:
я) В отношении почтово-тслографной и железнодорожной конвенции Министерство Иностранных Дол уведомило Миссию Союза в Варшаве нотой от 17 февраля ст г-, что оно готооо произвести обмен ратификационными документами о почтопо-телеграфной конвенции 24—26 февраля, а о железнодорожной конвенции 5—7 марта с, г.
b) Что касается консульской конвенции, то проект постановления о ратификации ее не внесен До сего времени в законодательные органы ввиду временного отсутствия надлежащей атмосферы, которая сделала бы возможным принятие ими этой конвенции. Это не значит, однако, что эта конвенция отвергается.
c) Что касается конвенции о ликвидации пограничных конфликтов, то, согласно заявлению Посланника КенТжинского, сделанному Народмому Комиссару Иностранных Дел г, Чичерину, Министерство Иностранных Дел занято выработкой соответствующего Проекта этой конвенции, который будет в ближайшем будущем передан Советской Миссии в Варшаве. Министерство Иностранных Дел не предусматривает, чтобы расширение рамок этой конвенции было слишком значительным и чтобы в связи с этим оно требовало ее трактования, связанного с разрешением общеполитических вопросов.
d) Что касается ветеринарной конвенции, то Министерство Иностранных Дел считает необходимым подчеркнуть тесную связь, имеющуюся между этой концепцией и торговым договором ввиду родственности их содержания, в значительной степени связанного с допросом транзита через Польшу. Собственно ветеринарная конвенция должна быть рассматриваема
как один из серьезнейших и очень сложных разделов торгового договора. Мотивы эти были изложены в ноте Министерства Иностранных Дел от 22 января с. г\, которую Министерство Иностранных Дел считает основой для дальнейшего поведения в этом вопросе. Доводы, приведенные в меморандуме от 11 февраля, Министерство Иностранных Дел не может разделить как по указанным деловым соображениям, так и потому, что для Польши практическое значение ветеринарной конвенции невелико. Кроме того» она не имеет для нее актуального значения».
Затем в меморандуме был затронут вопрос относительно выполнения статей XI, XIII, XIV и XV Мирного договора и указывалось, что этот вопрос «является одним из главных во взаимоотношениях обоих государству
Далее в меморандуме говорилось:
«Резюмируя вышеприведенные замечания, Министерство Иностранных Дел считает своим долгом заявить, что:
1 • Официальные переговоры по общеполитическим вопросам между Дипломатическими Представительствами Польши н Союза Советских Социалистических Республик в Москве и в Варшаве и Министерством Иностранных Дел Польши и Народным Комиссариатом Иностранных Дел протекают совершенно нормально. Министерство Иностранных Дел выражает надежду, что эти переговоры будут способствовать упрочению мира на востоке Европы.
2. Министерство Иностранных Дел готово во всякое время начать переговоры о заключении торгового договора и ветеринарной конвенции при условии отказа Союзного Правительства от всякого юнктима с ликвидацией материальных обязательств по Мирному договору, что вообще неприемлемо,
3. Конвенции почтово-телеграфная и железнодорожная в скором времени будут проведены в жизнь.
Министерство Иностранных Дел надеется, что дальнейшее развитие мирные вэянмоотпошопнИ между обоими государствами даст возможность польской оторопи р,']'пк|цщ]фовпть и консульскую конвенцию ц что этому ]j£j:h5üth!0 мирных иашшоотпоцюннА будот способствовать согланюиие о лнкиидлщш Пограничных тлн^'Шкгоп,
4. Положение с выполнением материальных обязательств по Мирному договору в большей части совершенно неудовлетворительно, за что вица падает исключительно на Союзное Правительство,
Министерство Иностранных Дел подтверждает, что оно стоит pta точке прения всестороннего выполнения этих обязательств Союзным Правительством и что это выполнение оно считает основным условием нормальных добрососедских взаимоотношений между обоими государствами^ *,
