Печат. по арх

На эту ноту Г. Танака ответил нотой от 26 августа 1927 г..V" 24 сле- ^Луюш5^ч* ^содеРжаиия:

птопга ^{ТВерЖДая} получение Вашей ноты,Ys 125/796 от Э-го сего месяца Kftffc ^тельно продления лицензии отделения Дальневосточного банка в «м,^ ™*^{eK> чесгь} сообщить Вам, что Министерство финансов,- коему я незамедлительно сообщил содержание ноты Посольства Союза Советски

35$

Социалистических Республик от 14 июля с. г. за № 116:708, ответило мне, что оно выдало 16 августа 1927 г. указанному отделению л;шензию на 1 год с 12 сентября 1927 г, Одновременно Министерство финансов сообщило мне, что если срок лицензии краток, то это лишь временная мера впредь до заключения торгового договора между Союзом и Японией».

199. Запись беседы Помощника Заведующего отделом Центральной Европы НКИД СССР с Поверенным в Делах Австрии в СССР Худечеком

9 августа 1927 г.

Худечек приходил для того, чтобы выяснить, как мы мыслим себе разрешение инцидента, связанного с задержанием Ленгиеля. Худечек не защищал выступления Хартлеба⁷⁷; он признал, что это было неудачное выступление и что слова Хартлеба о «безусловном подозрении» действительно недопустимы. Но парламент распущен, и поэтому теперь будто бы трудно найти какой-либо выход.

Я объяснил Худечеку, что мы с самого качала инцидента занимали весьма мягкую позицию, что мы абсолютно не намерены были и не намерены в дальнейшем потребовать от австрийского правительства чего-либо, что могло бы повредить престижу его. но мы никогда не допустим и не примиримся с тем, чтобы по отношению к нашим товарищам, относительно которых весь мир знает, что оии не могут быть при-частны к венским событиям, были брошены такие абсурдные и необоснованные обвинения. Вся австрийская общественность возмушеиа поведением австрийского правительства, и все знают, что неуклюжесть Хартлеба может обойтись Австрии слишком дорого- То обстоятельство, что парламент распушен, не лишает австрийское правительство возможности побудить Хартлеба взять обратно свои бестактные слова, хотя бы в каком-либо интервью с журналистами или в другой форме.

Худечек подробно рассказывал, как промышленные круги стараются повлиять на австрийское правительство и добиться от последнего ликвидации конфликта; он открыто признал, что в Вене очень приветствовали отсутствие каких-либо ультимативных требований. Ссылаясь на то. что он передал по телеграфу дословно нашу статью «Без комментариев»*, он просил разрешения точно так же поступить со статьей «Бессмысленное осложнение» в «Экономической жизни»**, которая, он надеется, окончательно отрезвит немного уже успокоившееся от венских событий австрийское правительство. В конце разговора Худечек вторично просил указать, какая форма заявления Хартлеба нас могла бы удовлетворить, и я вновь

⁸ См. «Известия» К* 172(3106), 30 июля 1927 г. ^?* См. «Экономическая, жизнь» № 179(2600), 9 августа 1927 г,

подчеркнул, что мы абсолютно не намерены потребовать чего-либо, что* могло бы повредить престижу австрийского правительства, но что ми вправе ждать, что в Вене самым недвусмысленным образом возьмут обратно недопустимые слова Хартлеба о безусловном подозрении⁷³.

В, Лоренц

Пвчат. по арх.

200. Обмен нотами между Правительством СССР и Правительством Персии об учреждении должностей пограничных комиссаров

1. НОТА

ВРЕМЕННОГО ПОВЕРЕННОГО В ДЕЛАХ СССР В ПЕРСИИ

ЗАМЕСТИТЕЛЮ МИНИСТРА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ПЕРСИИ

ПАКРЕВАНУ

14 августа 19'27 г. Jw 756

Господин Министр,

Настоящим честь имею сообщить, что. в целях предупреждения всякого рода пограничных инцидентов, возникающих на границе Союза ССР и Персии, а также в целях скорейшего разрешения возникших инцидентов. Правительство СССР считает целесообразным установить нижеследующий порядок:

Союз ССР и Персия назначают на протяжении обшей границы по пяти пограничных комиссаров с каждой стороны.

Местопребывание и район деятельности пограничных комиссаров Союза ССР устанавливается следующий:

Советская Джульфа— на пограничную линию от Арарата до Мугани.

Советская Астара — на пограничный район от Лет ары до Мугани включительно.

Чикишляр — на пограничный район реки Атрека.

Ашхабад — на пограничный район от реки Атрека до Ар-тыка и

Серахс-Советский — на пограничную линию от Артыка до конечного пункта советско-персидской пограничной линнк на востоке.

Комиссары каждого государства должны быть несомненными подданными этого государства и должны быть предва* рительно представлены Правительству другой договаривающееся стороны. Ни одно из договаривающихся государств не может выбрать в комиссары лнщ которые ранее были подданными другого договаривающегося государства.

пели комиссар одной из договаривающихся сторон позволит себе в отношении другой стороны действия, выходящие из пределов его компетенции и противоречащие его служебным

обязанностям, то другая сторона будет иметь право требовать устранения этого комиссара.

Упомянутые комиссары обязаны заботиться о предупреждении всякого рода случаев и прочих происшествии, возникающих на протяжении общей границы договаривающихся сторон, грозящих нарушением порядка на границах н могущих явиться причиной распрей между пограничными жителями обоих государств или нарушений интересов, которые стороны имеют согласно действующим договорам и соглашениям. В случае возникновения подобных инцидентов комиссары обязаны принимать меры к их разрешению и ликвидации скорейшим и легчайшим образом в пределах нижеизложенных постановлений. Упомянутые комиссары никоим образом не являются компетентными в разрешении разногласий, связанных с определением границ и территориальными вопросами, и не имеют права составления соответствующих протоколов по этим вопросам.

При возникновении инцидентов агрессии одной стороны по отношению к другой стороне комиссар той стороны, которая подверглась агрессии, обязан уведомить комиссара стороны, произведшей агрессию, и они должны совместно отправиться на место происшествия для производства расследования. Комиссар стороны, произведшей агрессию, обязан в кратчайшее время принять меры к разрешению и ликвидации возникшего дела.

Комиссары могут в мелких и срочных случаях ликвидировать подобные дела путем обращения к местным властям другой стороны, с тем чтобы потом довести об этом до взаимного сведения и совместно составить и подписать протокол. Определение подобных мелких и срочных случаев устанавливается по соглашению комиссаров обеих сторон, до какового всякие сношения пограничного комиссара с местными властями другой стороны не допускаются.

Комиссары сторон обладают следующими правами:

а) Перехода границы во всех официальных, открытых для перехода границы пунктах того района, в который они назначены, имея с собой официальный пропуск, которым их снабжают на определенный срок договаривающиеся государства. Переход границы иа других пунктах комиссары обязаны предварительно согласовывать между собой в каждом отдельном случае.

Примечание. Комиссары обязаны каждый раз, когда оин переходят границу, представлять свои пропуска на регистрацию пограничным властям другой стороны.

б) Равного пользования правом личной неприкосновенности в мере, предусмотренной для консулов.

в) Пользования шифром в сношениях своих с политическими представителями и консулами своего государства.

Представляя на Ваше рассмотрение вышеуказанный порядок, я имею честь просить Вас соблаговолить сообщить Ваше мнение по предлагаемому порядку и, в случае согласия Правительства Персии, уведомить Чрезвычайное Посольство о месте пребывания и районе деятельности персидских пограничных комиссаров, по возможности приурочив их местопребывание и районы к местопребыванию и районам деятельности пограничных комиссаров Союза ССР.

В заключение я полагаю возможным сведениями о персональном составе пограничных комиссаров обменяться дополнительно после согласования вышеуказанного порядка их деятельности.

Прошу принять уверения в моем глубоком к Вам, господин Министр, уважении.

Поверенный в Делах СССР в Персии

М. Славуцкии

2. НОТА

ЗАМЕСТИТЕЛЯ МИНИСТРА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ПЕРСИИ

ВРЕМЕННОМУ ПОВЕРЕННОМУ В ДЕЛАХ СССР В ПЕРСИИ

М. М. СЛАВУЦКОМУ

14 августа 1927 г. № 10761,2193

Господии Поверенный в Делах,

Имею честь сообщить, что содержание Вашей ноты за № 756 относительно отправки с обеих сторон комиссаров для расследования инцидентов, возникающих на границах, было рассмотрено Персидским Правительством (Советом Министров). Мое Правительство готово согласиться с содержанием Вашей йоты и отправить персидских комиссаров иа границу при нижеследующем разъяснении.

Абзац, который в упомянутой йоте подлежит разъяснению, находится в той ее части, где написано:

«Упомянутые комиссары обязаны заботиться о предупреждении всякого рода случаев и прочих происшествий, возникающих иа иротяжеиии общей границы договаривающихся сторон, грозяшнх нарушением порядка на границах и могущих явиться причиной распрей между пограничными жителями обоих государств или нарушений интересов, которые стороны имеют согласно действующим договорам и соглашениям». Как было устно отмечено, этим имеется в виду, что «пограничные комиссары обязаны предотвращать всякого рода агрессивные действия бандитов и пограничных жителей по отношению к пограничным жителям другой стороны и контрабандную деятельность и следить за сохранением порядка на границах, и!uLm^KOeM "^^ комиссары обеих сторон не имеют права вмещиваться в вопросы, касающиеся определения границ.

и в политические и прочие внутренние дела другого государства».

В случае Вашего согласия с вышеуказанным разъяснением мое Правительство назначит персидских комиссаров в следую* щих пунктах:

Персидская Джульфа — для пограничной линии от Агрнда (Арарата) до Мугани.

Персидская Астара — для района от Астары до района Мугани включительно.

Гюмнш-Тепе * — для пограничного района Атрека.

Лотфабг.д — для пограничного района от р. Атрека до Артыка.

Персидский Серахс — для пограничной линии от Артыка до последнего восточного пограничного пункта между Персией и Союзом ССР.

В ожидании Вашего ответа пользуюсь случаем, чтобы возобновить мое глубокое к Вам уважение.

Пакреван

3. НОТА

ВРЕМЕННОГО ПОВЕРЕННОГО В ДЕЛАХ СССР В ПЕРСИИ

ЗАМЕСТИТЕЛЮ МИНИСТРА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ ПЕРСИИ

ПАКРЕВАНУ

14 августа 1927 г, Лэ 757

Господин Министр,

Настоящим честь имею подтвердить получение Вашей почтенной ноты от 14 августа с. г. за Kç 10761/2193 о согласии Персидского Правительства на предложенное мною в ноте от 14 августа с. г. за № 756 положение о пограничных комиссарах.

Что касается Вашего разъяснения абзаца моей ноты о том, что «упомянутые комиссары обязаны заботиться о предупреждении всякого рода случаев и прочих происшествий, возникающих на протяжении обшей границы договаривающихся сторон, грозящих нарушением порядка на границах и могущих явиться причиной распрей между пограничными жителями обоих государств или нарушений интересов, которые стороны имеют согласно действующим договорам и соглашениям», я имею честь сообщить, что мое Правительство согласно с указанным в Вашей ноте разъяснением о том, что «пограничные комиссары обязаны предотвращать всякого рода агрессивные действия бандитов и пограничных жителей по отношению к пограничным жителям другой стороны и контрабандную деятельность и следить за сохранением порядка

* Ныне Гюмюшан.

на границах, и ни в коем случае комиссары обеих сторон не имеют права вмешиваться в вопросы, касающиеся определения границ, и в политические и прочие внутренние дела другого государства».'

Одновременно честь имею сообщить, что советские пограничные комиссары будут в ближайшие дни представлены Вам, и я надеюсь, что Персидское Правительство со своей стороны соблаговолит представить своих комиссаров, каковые будут направлены на советско-персидскую границу.

В заключение позволю себе выразить уверенность, каковую, я надеюсь. Вы, г. Министр, разделяете, что учреждение института пограничных комиссаров будет способствовать развитию мирного производительного труда пограничных жителей и дальнейшему укреплению глубоко дружественных отношений, существующих между народами и Правительствами Союза ССР и Персии.

Пользуюсь случаем, чтобы выразить мое глубокое к Вам, господин Министр, уважение.

Поверенный в Делах СССР в Персии

Славуцкий

Печат. по арх. Опубл. в «Собрании законов...я, oïd. И, Л5 30, S6 июня 1&2S г., стр. SÔ3—S6S.

201. Письмо Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Финляндии С. С. Александровскому

16 августа 1927 г.

Уважаемый товарищ.

Не знаю, до какой степени Вы осведомлены об истории вопроса о письме Войонмаа к генеральному секретарю Лиги нации сэру Эрику Друммонду от 15 июня⁷⁹. В середине июля мы произвели зондаж в Берлине и Париже. Письмо Войонмаа иаписаио столь тяжеловесно и бездарно, что. по-видимому, никто нигде его не читал, так что наша инициатива повела, по крайней мере, к тому, что с этим «замечательным произведением» ознакомились министры великих держав. Французский посол прямо сказал мне, что он безусловно уверен, что во французском министерстве иностранных дел никто не дочитал этого письма до конца. Я сказал Эрбетту. что для Французского ума чтение этого письма представляет, несомненно, величайшую пытку. После некоторого времени наш зондаж привел к некоторым результатам. В Берлине т. Кре-стиискому ответили, что вполне согласны с нашей точкой зрения, и прн этом указывали на ряд других враждебных выступлений Финляндии и против нас. и против Германии,

36-1

в частности по ст. 16 [статута Лиги наций] *. Из Парижа получилось нечто более сложное и более запутанное. Эрбетт недавно официально сообщил мне, что французское министерство иностранных дел находит письмо Войонмаа весьма темным, но что вряд ли это письмо может быть истолковано так, как мы его истолковали, ибо вряд ли нападение Финляндии на СССР является реальной опасностью; французское правительство категорически заявляет, что не может быть даже вопроса об изменении характера Лиги наций. Это заявление совпадает с тем, что мы в нашем зондаже подсказывали, и всецело дезавуирует фантастические предложения Войонмаа. 14 августа, когда у меня был итальянский посол, я рассказал ему всю эту историю, и он все это себе отметил, упомянув при этом о том, что Италия никогда не была большим другом Лиги наций. Он вспомнил, что при моей первой встрече с ним я уже говорил об этом письме как об опасном явлении. О наших берлинских и парижских разговорах на эту тему ему было уже известно, так что произошла бы колоссальная неловкость, если бы мы при этом обошли Италию. Ои уже знал, что т. Каменев по возвращении в Рим должен об этом говорить. Теперь только что у меня был т. Каменев, и мы с ним условились о его римских разговорах на эту тему.

Когда 12 августа у меня был с визитом только что вернувшийся в Москву Артти, я изложил ему весь этот вопрос. Я указал, что выставленные Войонмаа условия прямо-таки совпадают с существующим положением, когда СССР выражает готовность заключить с лимитрофами пакты, но без впутывания в это дело Лнгн наций, и когда лимитрофы вполне готовы заключить с другими членами Лиги наций всевозможные договоры об арбитраже и т. д., но в то же время опасаются военных действий с СССР. Весь пейзаж в этом письме целиком совпадает с имеющимся налицо пейзажем между лимитрофами и иамн. Принимая же это за исходную точку, Финляндия желает, чтобы в случае военных действий ее и других лимитрофов рассматривали априорно как жертвы нападений. Это наиболее опасно в отношении Польши. В данный момент Польша весьма миролюбива, но это может почему-нибудь измениться. Наконец, в каком-либо лимитрофном государстве может произойти военный переворот. Какая-нибудь военная группа, захватив власть, может стремглав броситься в авантюру. По схеме Войонмаа, это лимитрофное государство будет априорно рассматриваться как жертва нападения, и все должны вместе с ним идти против СССР. Потом, задним числом, соберется Совет Лиги наций, но нельзя же тогда, когда началась всеобщая война и все интересы в ней увязались, вдруг постановлять, что произошла ошибочка. Это верх наив-

* См. т- Vin, прям. 28.

ности. В действительности все сводится к тому, что всеобщий мир будет находиться в зависимости от случайных мелких дел какого-нибудь балтийского государства и от авантюры каких-либо головорезов. И это происходит в дайной обстановке, когда между Англией и СССР существует величайшее напряжение и когда дайхардовцы делают все, что в нх силах, для подготовки агрессивных действий против СССР. Более серьезной угрозы всеобщему миру нельзя себе даже представить. Все это я изложил Артти, который не спорил, но и не соглашался, и просто говорил, что все сообщит текстуально в Гельсингфорс. Необходимо, чтобы Вы при встречах с руководящими лицами указывали, какое значение Москва придает беспримерному плану превращения Лиги наций из оборонительного в наступательный союз, при котором от каждого участника н даже от мелкой местной случайной комбинации зависело бы начатие всеобщей войны. С товарищеским приветом

Чичерин

Печат. по арх.

202. Телеграмма Полномочного Представителя СССР во Франции в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

18 августа 1927 г.

Уже сегодня состоялась встреча нашей делегации с де Монзи и Лабонном, которые ожидали моего возвращения. Я указал на крайнее неудовольствие, вызванное у Советского правительства не только французской схемой кредитов *, но и согласием, данным советской делегацией на франпузское решение вопроса о долгах**, так как Советское правительство учитывало, что на такую уступку можно было бы пойти лишь при условии принятия советской схемы кредитов ***. Я указывал, с какими трудностями мне пришлось столкнуться, чтобы убедить Советское правительство согласиться на новые уступки при условии, что это является нашим последним предложением и что мы одновременно согласуем формулу, обеспечивающую переговоры о ненападении****, идя также навстречу французам по вопросу о невмешательстве.

Признав, что наше новое предложение о кредитах является доказательством нашего желания договориться, де Монзн н Лабоин, посоветовавшись отдельно, сообщили, что они

* См. док. Л? 192

»", Си. док. № 66, 114.

**** ^^М' ^т' ^1Х- ^док- № 175.

•*** См. док. Jft 130, 131.

не могут взять на себя проведение предлагаемой Нами схемы. Они снова предложили принятие их схемы как единственно возможной при настоящих условиях. Что касается вопроса о пакте о ненападении и невмешательстве, то они считают этот вопрос чисто политическим, о котором следует вести переговоры с министерством иностранных дел. Последнее н без этого было нам известно, но мы должны были с самого начала зафиксировать нераздельность вопроса о ненападении от решения вопроса о долгах. Другое условие, предложенное нами французам, заключалось в возвращении Бизертского флота *. Мы не считаем ответ французов окончательным, так как сделанные нами предложения являются таким минимумом, который вполне приемлем для французского общественного мнения. Дальнейшим этапом переговоров должен явиться меморандум с нашей стороны, в котором мы письменно и документально мотивируем наше предложение. Одновременно нами будут сделаны шаги, чтобы заручиться соответствующей поддержкой. Де Монзи сегодня уезжает, но я рассчитываю, что он скоро даст знать о себе.

Полпред

Пгчат, по арх.

203. Нота Полномочного Представительства СССР а Монгольской Народной Республике Министерству Иностранных Дел МНР

IS августа 1927 г. N° 100

Полномочное Представительство СССР имеет честь просить Министерство Иностранных Дел разрешить въезд для лечебной и научно-исследовательской работы в Монгольской Народной Республике медицинской экспедиции Народного комиссариата здравоохранения РСФСР, которая с разрешения Правительства МНР начала работать под руководством врача Французова еще в прошлом году **.

Экспедиция Состоит из высококвалифицированных врачей различных специальностей, большая часть которых предположена для работы в худонах*** в согласии с указаниями заинтересованного монгольского ведомства.

О последующем распоряжении Полномочное Представительство СССР просит Министерство Иностранных Дел благоволить поставить его в известность.

Печат, по арх,

* См. док. Ns 19.!!4, 130. ** См. док, Né 11.

*^MS — в сельской местности (монг.).

В ответной ноте министра иностранных дел МНР ДорлиКчжаба от 9 сентября 1927 г. Л«809 говорилось;

«Для согласования* вопроса по полученному от почтенного Полномочного Представителя за № 100 сообщению нами было запрошено соответствующее учреждение- Ныне, на 156-м очередном заседании Президиума Правительства, § I протокола, постановлено, что со стороны Правительства к приезду врачей препятствий не встречается. 05 этом нашему Министерству Иностранных Дел сообщено отношением за Kî 758 для передачи по назначению.

Об изложенном инеем честь сообщить почтенному Полномочному Представителю СССР в Монголии».

204. Телеграмма Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Временному Поверенному в Делах СССР а Персии Л\. Л\. Слаауцкому

19 августа 1927 г,

На последнем заседании конференции* Али Голн-ханом Ансари и нами парафирован еще ряд статей соглашений. На данный день остаются несогласованными: по торговому соглашению — 1) вопрос о валюте, по которому мы пойдем на большие уступки персам, н 2) статья о торгпредстве. По последнему вопросу мы просили Али Голи-хана Ансари настоять перед Тегераном на принятии нашего предложения, чтобы положение торгпредства после соглашения было не хуже, чем было до соглашения, По рыбному соглашению остался несогласованным только вопрос о профсоюзах. Мы приняли формулу персидской ноты, нов нашем ответе добавили абзац, что мы принимаем персидское предложение к сведению, учитывая, что этот вопрос является делом внутреннего законодательства Персии. Лично Али Голи-хан Ансари согласен с этим, но ожидает подтверждения из Тегерана. Из мелких же вопросов по арендному договору** остались несогласованными вопросы об аренде электростанции, сроке аренды, нашей неответственности за возможные убытки арендованному имуществу от действия непреодолимой силы и клаузула об арбитраже. Из этих вопросов мы считаем самым важным вопрос об арбитраже. Если мы видим возможность разрешения как больших, так н малых вопросов, оставшихся еще не согласованными, то, в случае упорства персов в вопросе об арбитраже, может создаться тяжелое положение. Дело в том, что персы хотели бы ограничить область применения арбитража в вопросах арендного договора только принципиальными вопросами, остальные же споры по арендному договору подчинить персидскому суду, мы же настаиваем на применении арбитража ко всем спорным случаям арендного договора. По этому вопросу Али Голи-хан

• Си. док.» 1, 2, 28, Ю2, 162. Речь идет о договоре на аренду порта Пехлеви.

Ансари ожидает ответа из Тегерана. Таким образом, мы парафировали уже пакт о ненападении и нейтралитете, рыбное соглашение, ноту о Пехлеви и все торговое соглашение, кроме пунктов о валюте и торгпредстве.

Карахан

Пгчат. па арх.

205. Сообщение Временного Поверенного в Делах СССР в Швеции о беседе с Заведующим политическим и торгово-политическим отделом МИД Швеции Вестмаиом

24 августа 1927 г.

В результате беседы с Вестманом (который, кстати сказать, специально занимается вопросом согласительного пакта * и который, по нашим сведениям, имел уже несколько иа этот счет бесед с Хейденстамом) у меня сложилось впечатление, что шведы готовы отказаться от председателя и создать паритетную согласительную комиссию, но при непременном условии включения в договор «старых вопросов». «Мы не можем,— говорил Вестман,— провести через наш парламент и даже через совет министров договор, в котором мы отступаем от приобретений, сделанных предыдущими соглашениями. Декларация, приложенная к торговому договору**, дает шведскому правительству возможность ставить «старые вопросы». Этой возможностью до сих пор шведское правительство не воспользовалось. Но что может помешать ему на точном основании декларации послать двух своих чиновников в Москву, которые встретятся там с чиновниками комиссариата по иностранным делам и поставят и будут обсуждать вопросы старых обязательств. Не будет ли это та же согласительная комиссия?» В качестве последнего аргумента Вестмаи привел; «Учтите, что мы при данной ситуации в этом договоре не заинтересованы. Есть очень много сил, которые противодействуют и будут противодействовать его заключению. Не забудьте, что эти переговоры начал Унден, социалистический министр. При нынешнем положении и при нынешнем составе кабинета вряд ли переговоры были бы начаты». На мое замечание, что из бесед с Лефгреном у меня не сложилось впечатления, что он не сочувствует данному договору, Вестман заявил, что, конечно, он не отрицает большой заинтересованности Лефгрена в этом деле, что он не сомневается в стремлении Лефгрена сделать все возможное для облегчения переговоров, но вновь должен подчеркнуть, что сейчас ситуация для этого договора значительно менее благоприятная, нежели прежде, и что Лефгрен

* См, т. IX, док. ЛЬ 4, 25, 27, 75. ** См. т, VII, док. Лв 75,

даже при проведении шведской формулы договора встретится с большими затруднениями. Когда мы уже прощались, Вест-ман вновь вернулся к вопросу о пакте: «Я бы очень,— сказал он,— советовал Вам убедить Москву в необходимости большей уступчивости в данном вопросе». Я на это заметил ему, что, прежде чем говорить об уступчивости в каких бы то ни было направлениях, нужно, чтобы с достаточной ясностью были бы выявлены шведские предложения; этой ясности до сих пор нет, ибо во всех разговорах последнего времени по данному вопросу у представителей шведской дипломатии нет единства формулировки. Что же касается до полного отсутствия заинтересованности шведского правительства в этом договоре в данный момент, то здесь я должен позволить себе высказать сомнение; у меня даже из беседы с ним, Вестманом, создалось впечатление наличия такой заинтересованности, обусловливаемой, надо думать, внутриполитическими соображениями. Если говорить об уступчивости с нашей стороны, то позволителен вопрос: будет ли проявлена уступчивость в вопросах существа договора, а не его формы (вопрос о председателе надо отнести также к формальным) со стороны шведского правительства? Вестман не стал опровергать утверждения о заинтересованности шведского правительства и заявил, что было бы хорошо вопрос этот поскорее кончить; он надеется, что удастся найти такую формулировку спорных статей, которая удовлетворит обе стороны. Я опять подчеркнул, что дело не в форме изложения и ие в формальных вопросах, а в самом существе договора н в том толковании, какое будет даваться сторонами его статьям.

Временный Поверенный в Делах СССР

в Швеции