Лечат, по арх. 255. ТелеграммаВременного Поверенного в Делах СССР в Греции вНародный Комиссариат Иностранных Дел СССР

255. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР в Греции в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

8 ноября 1927 г.

Сегодня мне нанес визит югославский посланник. В разговоре о балканской политике он объяснял невозможность возобновления дипломатических отношений Югославии с СССР внутренними причинами: опасением создать очаг притяжения для общенациональной оппозиции и страхом перед сербской оппозицией справа, спекулирующей на ком-

муннстическон опасности. В То же время он утверждал, Что участие Югославии в антисоветском блоке бесцельно и невозможно.

Рославец

Лечат, по арх.

256. Нота Полномочного Представительства СССР в Японии Министерству Иностранных Дел Японии

10 ноября 1927 г. Х° 176/1026

Посольство Союза Советских Социалистических Республик имеет честь довести до сведения Императорского Министерства Иностранных Дел нижеследующее:

Согласно телеграмме, полученной Посольством от консула СССР в Дайрене г. Колесникова, 8 ноября с. г., в 4 часа пополудни, на г. Черкасова, секретаря консульства СССР в Дайрене, было совершено нападение на улице, причем нападавший, русский эмигрант, нанес ему 17 ножевых ран в шею, голову и руки; г-жа Черкасова была также легко ранена. Состояние здоровья г. Черкасова весьма серьезное. Одновременно г. Колесников сообщил Посольству, что нападение имело место вблизи полицейского участка, что в течение получаса полиция не желала помочь раненому н задержать нападавшего.

Доводя вышеизложенное до сведения Императорского Министерства, Посольство СССР выражает свою уверенность в том, что японские власти примут надлежащие меры для тщательного и полного расследования дела и выяснения личности преступника и его сообщников в целях пресечения подобных преступных актов в будущем, равно как и уверенность в том, что преступник будет должным образом наказан.

Посольство СССР равным образом просит Императорское Министерство соблаговолить известить его о мерах, принятых в связи с вышеизложенным компетентными японскими властями.

Печат. по арх.

На эту ноту МИД Японии ответил нотой от 15 ноября ï927 г. следующего содержания:

«Императорское Министерство Иностранных Дел имеет честь подтвердить получение ноты № 176/1026 от 10-го сего месяца относительно нападения, жертвой которого были г. Черкасов, секретарь консульства СССР в Дайрене, и г-жа Черкасова.

Оно спешит сообщить, что компетентные власти, согласно полученной от них телеграмме, не преминули ввиду просьбы г. консула Союза в Дайрене принять меры по организации охраны в дни годовщины СССР. Несмотря на такую предосторожность, нападение имело место в З'/г часа 8 ноября в то время, когда г, Черкасов, секретарь консульства, в сопровождении г-жи Черкасовой проходил по площади Сикисима. Некий Ана-

толнй Ерохин, 18 лет, четвертый сын русского священника Михаила Еро- хвна, проживающего в Рэйзэнтоне, в Дайрене, внезапно напал на г. Черкасова сзади и нанес ft*у ножом свыше ï6 тяжелых н легких ран в голову и в другие части тела. Он также нанес легкую рану г-же Черкасовой, которая пыталась отстранить нападавшего. Последний был арестован на месте и подвергается в настоящее время суровому допросу.

Доводя эти факты до сведения Посольства, Министерство выражает свое живейшее сочувствие гг. Черкасовым, которые стали жертвами этого печального случая».

257. Заявление Торгового Представителя СССР в Германии К. М. Бегге сотруднику ТАСС

// ноября 1927 г. *

После заключения советско-германского торгового договора ** наша торговля с Германией весьма расширилась. Логическим последствием этого договора явилось также н соглашен tie о 300-миллиониом кредите ***.

Учитывая нужды нашей промышленности в оборудовании, а также потребности германской промышленности в полном развертывании ее производственных сил, надо признать, что соглашение о кредите было, несомненно, выгодным для обеих сторон. Мы получим возможность говорить с исчерпывающей полнотой о значении этого соглашения для нашей промышленности, когда будут пущены в ход крупнейшие установки.

Выгодность же этого соглашения для германской промышленности можно определить уже и теперь. Так, например, сравнительные данные о стоимости экспорта оборудования в СССР и германского экспорта оборудования в другие страны показывают более выгодные цены иа машины, экспортируемые Германией в СССР. По-видимому, эта разница объясняется излишней страховкой за предоставленный нам кредит. Большая польза этого соглашения для Германии заключается еще и в том, что германская промышленность, приучая наших инженеров, техников и рабочих к употреблению германских машин, инструментов и т. п., получает твердую базу для дальнейшего расширения работы с СССР.

Необходимо отметить, что в общем завезенные до сих пор машниы крупных дефектов ие имеют. Это. конечно, вполне нормальное явление, так как мы получали товар главным образом от проверенных и известных фирм, дорожащих своей деловой репутацией. Я не говорю об отрицательных нсключе-ниих, которые бывают всегда и везде. Но главный экзамен Германская промышленность должна будет выдержать при поставке нам крупного оборудования, выполнение которого по заказам 30 0-мнллиоииого кредита еще ие закончено.

** 5^^та опубликования..«См. т. VIII, док. № 342.

«-м- т. IX, док. ЛЬ 78, 195, 207 н ирил. 2.

Работа торгпредства СССР в Германии продолжает все время увеличиваться как в импортной, так н в экспортной части, правда, не всегда по обороту, а больше по количеству выдаваемых заказов, что особенно замечается в последнее Бремя. Однако мы полагаем, что наши обороты по импорту неизбежно увеличатся и а денежном отношении а связи с изменением общей конъюнктуры а промышленном и финансовом положении Германии. Третий урожайный год дает нам достаточно средств, чтобы полностью обеспечить наши заграничные обязательства и в таком же усиленном темпе продолжать наше промышленное строительство, как и до сих пор.

Несомненно, что наше строительство может потребовать гораздо большего привлечения иностранных средств, чем мы имеем до сил пор. Несомненно также, что в зависимости от конъюнктуры в германской промышленности и промышленности других стран будет происходить выделение этих средств для временного финансирования экспорта промышленных изделий в нашу страну.

Наши взаимоотношения с заграничными деловыми кругами всегда базируются на строго деловой почве. Учитывая все это, нельзя сомневаться в том, что мы и в дальнейшем пойдем вместе по уже проверенному пути в деле развития деловых взаимоотношений обеих стран и полной ликвидации еще частично сохранившихся предрассудков, мешающих работе обеих стран.

Печат. по газ. «Известия» Л* 2SS f3t92). It ноября 19ZI г.

258. Телеграмма Заместителя Народного Комиссара Иностранных Дел СССР Генеральному консулу СССР в Шанхае Б. И. Козловскому

12 ноября 1927 г.

Ваши действия во время налета иа консульство н взятую Вами линию по ликвидации последствий налета * НКЙД вполне одобряет. Передаю от имени НКИД привет и благодарность Вам и тт. Мадьяру, Куликову, Игнатову, Перегу-дову, Кушу и Портнову, которые бесстрашно и самоотверженно отразили нападение. Отстаивайте точку зрения о ващем праве на самозащиту. Консульскому корпусу и французскому консулу предъявите решительный протест. Укажите Го Тай-ци на недопустимость замалчивания этого неслыханного деяния и требуйте от него срочных мер предупреждения нового налета. Крепко жму руку. Всем осажденным передайте привет.

Кйрахан

nsnar. по арх.

* Си. док-.Чэ 253.

259. Телеграмма члена Коллегии Народного Комиссариата Иностранных Дел СССР Полномочному Представителю СССР в Латвии И. Л. Лоренцу

19 ноября 1927 г.

Немедленно сообщите Циелеису, что с целью отнять у Польши снльиейшнй аргумент против Литвы мы считаем крайне целесообразным и важным декларирование Литвой прекращения состояния войны с Польшей еще до декабрьской сессии Лиги иацнй. В этом смысле мы собираемся предпринять на днях демарш * в Ковно н считаем очень важным, чтобы и Латвия дала аналогичный совет Вольдемарасу. Поскольку заинтересованность Латвии в предотвращении вооруженного конфликта очевидна, ее демарш должен на Вольдемараса произвести впечатление. Советуя декларировать прекращение состояния войны, Цнеленс может и должен подчеркнуть, что Это не означает отказа Литвы от ее претензий и не означает согласия на возобновление дипотиощеиий. Все может остаться по-старому, но у Польши будет выбит сильнейший аргумент, и она не сможет разводить демагогию, что Литва, а не она Является угрозой для мира. Обратите внимание Циелеиса на абсолютную необходимость держать в тайне наш н эвентуальный латвийский демарш перед Литвой, нбо, если Литва не согласится с нами, известие, что даже мы и Латвия давали ей советы, сильно ухудшит положение Литвы. Телеграфируйте о результатах.

Стомоняков

Йечат. во арх.

260. Нота Представительства СССР в Чехословакии Министерству Иностранных Дел Чехословакии

19 ноября 1927 г. Ni> 1657/81

Полномочное Представительство Союза Советских Социалистических Республик имеет честь обратить внимание.Министерства Иностранных Дел Чехословацкой Республики на следующие факты:

10 ноября в Праге депутатом республиканской партии in Р^окоУ^пеком был устроен митинг иа тему «Россия после 10 лет^советского владычества». Митинг иосил явно антисоветский характер. Председательствовавший иа митинге t. Прокоупеклрнзывал, согласно передаче этой речи референтом«Народни листн» (15 ноября), «чехов и словаков к неумолимой борьбе против большевиков», всей своей речью давая явно поня ть, что разумеет под этим борьбу с Советской властью.

* См. док. № 264.

В таком же духе были и все остальные выступления, в том числе и чехословацких граждан — членов национал-демократической партии д-ра Ф. Самека, Штнбнера н Турека.

Столь же отчетливо выраженный антисоветский характер носило н собрание, устроенное в Праге Галлиполнйским обществом по случаю 10-летия добровольческой армии 15 ноября. И иа этом собрании присутствовали чехословацкие граждане. Как председательствовавший на вем бывший ген. Н. А. Ходорович, так и все выступавшие призывали к активной борьбе против Советской власти.

Полномочное Представительство должно отметить, что Галлиполийское объединение, в которое входят многие из российских эмигрантов, получающих субсидии на учение от Министерства Иностранных Дел, представляет из себя организацию кадров бывшей армии Врангеля, подготовляющего возобновление открытой вооруженной борьбы с Советской властью и втайне эту борьбу уже проводящего (военный шпионаж, диверсионные банды).

Полномочное Представительство констатирует на основании этих фактов, ряд которых оно легко могло бы продолжить, если бы не хотело ограничиться только отмеченными в печати, что в Чехословакии допускаются публичные антисоветские выступления известных элементов российской эмиграции и что эта деятельность открыто поддерживается некоторыми чехословацкими гражданами, вплоть до видных членов правительственной партии.

Полномочное Представительство считает должным указать Министерству Иностранных Дел, что подобные факты, противоречащие договору между обеими странами от 5 нюня 1922 г. *, не могут не отразиться неблагоприятно на развитии деловых отношений обеих стран, и просит Министерство сообщить ему, какие меры оно предполагает принять в отношении указанных явлений.

Полномочное Представительство пользуется случаем, чтобы заверить Министерство Иностранных Дел Чехословацкой Республики в своем совершенном почтении.

Печст. по арх.

261. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Послом Германии в СССР Брокдорфом-Раицау

20 ноября 1927 г.

Ранцау передал мне немецкий текст слегка видоизмененной шифровки Штреземана. Он начал с того, что, судя по этой шифровке, переданные Им мои сообщения о польско-литов-

* См. т. V, док. Кя 180.

ской опасности произвели а Берлине должное впечатление. Некоторые указания на это имеются в первой фразе телеграммы. Но" я указал Ранца у, что сейчас же вслед за этим говорится, как о новом и неизвестном сообщении Сидзнкаус-каса, о Рижском конгрессе эмигрантов⁹³, о котором уже была масса подробнейших и точнейших сведений, причем наша печать дала в этом отношении очень многое. Странно, что об этом ничего не было известно германскому правительству. Раицау ответил, что это есть просто стилистический оборот со стороны Штреземана, чтобы с одного вопроса перейти на другой. Рандау напомнит Штреземану о прежних сообщениях по поводу Рижского конгресса. Вообще же я указал Раицау, что крайняя серьезность ситуации как будто недостаточно отражается в этой телеграмме. В ней наблюдается та же поверхностность, которую я неоднократно констатировал в подобных сообщевиях. Ранцау не знал о статье Рейнбабена, и я ему прочел телеграмму ТАСС о ней ¹⁰°. Ввиду близости Рейнбабена к Штреземану, очевидно, Штреземан серьезнее относится к этой опасности, чем это можно думать по его шифровке. По поводу сообщения о поездке в Москву какого-то видного поляка я констатировал, что нам ничего не известно. Поляк мог приехать под какой-нибудь маской: в качестве дипкурьера и т. п. Очевидно, имеется в виду какая-то разведочная поездка с целью определения возможности вмешательства СССР в случае польско-литовских событий. Ранцау согласился, что тут, очевидно, говорится о разведочной поездке. Ранцау подчеркнул чрезвычайную важность обращения германского правительства к трем великим державам. Я сказал, что в данной шифровке это есть, несомненно, самое важное место, ибо необходимо, чтобы дипломатические шаги по поводу Литвы исходили не только из Москвы.

. Полнейшая путаинца получается относительно берлинских переговоров о предлагаемом нами демарше в Ковно *. Тов. Крестииский сообщил, что Штреземаи хотел еще снестись С Ранцау и обещал дать окончательный ответ по поводу демарша в понедельник через Шуберта. Между тем в шифрозке Штреземана к Ранцау говорится совершенно другое: Штреземаи говорит, что якобы Крестинскии обещал от себя дать германскому правительству в понедельник дополнительное сообщение на ту же тему. Тут полнейшее расхождение. Мне совершенно непонятно, откуда могло произойти это расхождение. Ранцау это отметил и обещал немедленно указать на это Берлину.

Характеризуя серьезность положения, Ранцау говорил о том, что в данный момент Франция как будто поддерживает Польшу н настроена крайне неблагоприятно по отношению

• См. док. ДЬ 264, 267. 277.

к Литве. Я подтвердил, что имеющийся у нас материал указывает на то же самое. Раниау, под величайшим секретом цитируя материал аусамта, сообщил, что Вертело сказал, что в данный момент Россия ничего не может сделать. Ранцау припомнил слова Понпнского * о том. что теперь самый удобный момент для Польши, чтобы действовать. Ранцау спросил меня, что мы собираемся делать и может ли он в Берлине проводить мысль о том, что СССР не останется бездеятельным, а то в Берлине против него выдвигается указание, что СССР хочет Свалить всю тяжесть иа Германию и сам ничего не хочет делать. Я ответил, что никто у нас не относится равнодушно к судьбе Литвы, нбо тут господствует убеждение, что нападение Польши иа Литву есть предварительный шаг к нападению Польши на СССР, но вопрос о том, что мы реально сделаем, в данный момент не может быть поставлен, нбо ответ на этот вопрос зависит от громадного количества конкретных условий; я припомнил, что поведение держав после австрийского ультиматума Сербии определялось условиями момента н что никто не предвидел заранее, что при этом произойдет. Как раз такие моменты решений правительств определяются обстановкой момента. Роль Франции в этом деле мне также кажется возбуждающей опасение. Ранцау сказал, что он еще будет обращать внимание Штреземана на серьезность ситуации и будет заботиться о том, чтобы в полной мере выяснить германскому правительству значение данного момента.

По поводу экономических отношений мы констатировали, что завтра у него будет свидание с т. Микояном. После этого в той нли иной форме мы будем обсуждать интересующие Германию вопросы.

Ранцау спросил, имею ли я что-ннбудь из Берлина по поводу Гельца ^,01. Я вкратце передал сообщения т. Крестннского н указал, что относительно того, что мотивом были действия Гельца против интервенции, я уже говорил послу; относительно же того, что решение было принято Реввоенсоветом, имеются сведения во всех наших газетах, так что я не вижу, чего еще хотят. Ранцау это отметил себе.

В заключение Ранцау указал на место в речи т. Томского в Ленинграде, где он говорит, что мы будем помогать всем рабочим движениям даже в том случае, если это будет портить наши отношения с правительствами. Я ответил, что т. Томский есть профсоюзный лидер, что он говорил именно в качестве профсоюзника и что так же говорят все профсоюз-кики всего мира. Это вполне успокоило Ранцау, и он это себе записал.

Чичерин

Пенят, по арх.

* Первый секретарь миссии Польши в СССР.

262. Запись беседы Народного Комиссара Иностранных Дел СССР с Посланником Польши в СССР Патеком

21 ноября 1927 г.

Патек был у меня недолго, будучи вызван мною для свидания перед его поездкой в Варшаву. Он сказал мне, что три месяца не вндел маршала и должен с ним повидаться. Он получил телеграмму от маршала, что последний примет его во вторник вечером. Он хочет поставить все вопросы, касающиеся предстоящих переговоров с нами о пакте.

Я сразу заговорил о крайне серьезной опасности для всеобщего мира, создаваемой польско-литовскими отношениями *. Я указал Патеку на то, что у нас нет человека, который бы не созиавал грозящей СССР военной опасности, и что всякий будет усматривать в каком-либо нападении на Лнтву, в какой бы то нн было форме, первый этап нападения иа нас.

В ответ на это Патек заявил мне₍ что тут есть, как он выразился, два «нет» н два «да». Два «нет» заключаются в следующем: Польша не коснется нынешней литовской территории, и Польша не коснется независимости Литвы. Два «да» заключаются в следующем: Польша считает необходимым покончить с нынешним мнимым состоянием войны, и Польша считает необходимым иметь хорошие отношения со своим соседом. О Вильно Польша и разговаривать не хочет, ибо Вильно есть польский город; Польша не разговаривает о Москве, потому что Москва есть русский город, н точно так же Польша не разговаривает о Вильно, потому что Внльно есть польский город. Нынешнее же положение по отношению к Литве совершенно невыносимо, и с ним надо покончить. Надо покончить, восклицал Патек. На мон слова о том, что это есть первый шаг нападения иа СССР, Патек восклицал: «Я Вам клянусь, что Польша не намеревается нападать на СССР». Польша считает нужным абсолютно разделять вопрос о Литве н вопрос о СССР. Отношение же к Литве Польша имеет в виду установить чисто мирным образом, без применения насилия.

Дальнейшая часть разговора заключалась в том, что я во всяких формах указывал на крайнюю опасность для всеобщего мира, проистекающую из этой постановки вопроса, я напоминал австрийский ультиматум Сербии; вопрос о Сербии австрийское правительство ставило почти в таких же выражениях, как теперь Патек ставит вопрос о Литве. Я говорил о всемирном пороховом погребе. Роль Патека должна быть ролью миротворца. Патек ушел, чтобы не опоздать на поезд, с обещанием сыграть роль миротворца. пенат. ы^ Чичерин

* См. док. № 259, 261, 264, 265.

4§Э

263. Телеграмма Временного Поверенного в Делах СССР в Японии Заместителю Народного Комиссара Иностранных Дел СССР M. М. Литвинову

21 ноября 1927 г.

Дэбутн во время прощальной беседы сообщил Довгалев-скому о Бессарабии следующее: вопрос о ратификации протокола * официально пока еше не встал; первое деловое свидание румынского посланника Вассилиу с Танака состоится через несколько дней; Вассилиу пока знакомится с обстановкой; на дипкорпус, в частности на Зольфа, он произвел хорошее впечатление, а также на Исни** н других влиятельных японцев; сам Дэбутн заявляет себя противником ратификации, но указывает на сильный нажим на японское правительство со стороны английского, французского и итальянского послов,, особенно со стороны француза де Билли, который переведен а Токио из Бухареста. Вывод Дэбутн такой: немедленная ратификация протокола не грозит, но за будущее он поручиться ие может.

Мое впечатление, что Дэбутн подготавливает почву для ратификации и будет стараться использовать бессарабский вопрос как средство давления на нас.

Майский

Печат. по арх.

264. Заявление Полномочного Представителя СССР в Литве А. Я- Аросеаа Премьер-Миннстру и Министру Иностранных Дел Литвы Вольдемарасу

23 ноября 1927 г.

За последнее время польско-литовскнй конфликт обострился и начинает угрожать мирному сосуществованию Польши н Лнтвы. Угроза миру вытекает из того положения, которое сложилось между Польшей н Литвой и которое формально характеризуется как состояние войны. Такое состояние эксплуатируется элементами, враждебными Литве, как аргумент против нее и облегчает этим элементам всякие враждебные выступления против литовцев. Недавно Литовское Правительство вынуждено было обратиться с жалобой в Лигу наций. Это формальное состояние войны дает повод польскому правительству возлагать ответственность на Лнтву как на источник военной опасности в Восточной Европе. Литовская печать

* См. док. № 55. 95. *⁸ Представитель Японии в Совете Лиги наций,

и литовские правительственные круги не раз отмечали, что состояние войны с Польшей для Литовского Правительства считается нежелательным и тяжелым.

Мое Правительство, принимая во внимание обострение за последнее время польско-литовского конфликта и не питая никаких иллюзий о возможности благополучного для Литвы разрешения жалобы в Лиге наций, позволяет себе высказать Правительству свое соображение, что если бы Литовское Правительство взяло на себя инициативу объявить теперь же состояние войны между Польшей и Литвой прекращенным, то позиция Литовского Правительства по отношению к Польше сделалась бы во многом сильнее его настоящей позиции. Говоря так, Правительство СССР исходило из того положения, что в настоящее время избежать каких бы то ни было действий, способных обострить и углубить польско-литовский конфликт, было бы прежде всего в интересах самого Литовского Правительства. Объявление прекращения состояния войны вырвало бы из рук противников Литвы самое острое оружие, которым они оперируют против нее. Само собой разумеется, что прекращение состояния войны не может означать снятие с порядка дня нн одного из тех спорных вопросов, которые существуют между Литвой и Польшей. Эта декларация лишь создала бы такие условия для Литовского Правительства, которые, оставляя в силе все спорные вопросы, весьма в значительной степени устранили бы опасность нарушения, мира. Мое Правительство, стремясь всеми мерами и силами к сохранению мира, считало себя обязанным высказать неред Литовским Правительством настоящие соображения, дель которых усилить позицию Литвы и обеспечить дело мира.