Примечания 3 страница. Нии н взаимной помощи; 4} китайско-японском торговом договоре, который содействовал бы увеличению объема торговли между обеими странами

нии н взаимной помощи; 4} Китайско-японском торговом договоре, который содействовал бы увеличению объема торговли между обеими странами, «одновременно сохраняя договорные права, существующие у других стран» (см. там же, стр. 1;1 — ISO).

Солидарность советского народа и его правительства с китайским народом, выступавшим против японской агрессин и боровшимся за независимость своей страны, и меры Советского правительства по укреплению безопасности советского Дальнего Востока истолковывались в докладе как угроза Японии со стороны СССР. «Поскольку Советское правительство и III Интернационал проводят политику, направленную против всех империалистических держав, которые поддерживают отношения с Китаем на основе существующих договоров,— говорилось в докладе.—представляется вероятным, что они поддержали бы Китай в его борьбе за возвращение суверенных прав. Это обстоятельство возродило все старые опасения и подозрения Япония по отношению к ее русскому соседу... Ныне вероятность опасности со стороны североманьчжурской границы снова приобрела для Японии большое значение... Японские опасения еще больше увеличились за последние годы благодаря господствующему влиянию, приобретенному СССР во Внешней Монголии, п росту коммунизма в Ki'-тге» (см. «Report...», pp. 36—37). Таким образом, положения доклада комиссии Литтона нскажали внешнюю политику СССР и имели явно антисоветский характер, отражая стремление западных держав направить японскую агрессию против Советского государства, столкнуть между собой Японию я СССР.

Существо предложении комиссии Литтона об «урегулировании» японо-китайского конфликта сводится к тому, что, как это видно цз Доклада, она уклонилась от рекомендаций, направленных к пслной ликвидации последствий японской агрессии. Напротив, констатировав факт захвата Маньчжурии Японией и высказавшись за «сохранение суверенитета» Китая над этими провинциями, а также за соответствие решения вопроса «Статуту Лиги наций. Парижскому пакту н Вашингтонскому договору девяти держав» от 6 февраля 1922 г., комиссия, выдвинув план «автономии».Маньчжурии, охракяехюй и контролируемой империалистами через иностранных советников, признания «особых интересов» Японии и установления принципа «открытых дверей», по существу предлагала поделить сферы влияния в Северо-Восточном Китае между Японией и другими империалистическими державами, прежде всего США. Великобританией я Францией, удовлетворив при этом значительна часть требований агрессора.

Доклад комиссии Литтона был рассмотрен на 69-й сессии Совета Лиги нацнй 28 ноября 1932 г., решившей передать его вместе с материалами обсуждения Ассамблее Лиги наций, которая 9 декабря приняла резолюцию о передаче доклада Комитету 19-ти (см. прим. 324).

Захват Японией Маньчжурии стал совершившимся фактом, я принятие Ассамблеей Лиги наций 24 февраля 1933 г. доклада Комитета 19-ти (см. «The League's Verdict on the Sïno-Japanese Dispute», Waichiaopu, 1933; «Сборник.,.», вып. VI, стр, 189—212) косило по существу декларативный характер, преследуя цели прикрыть империалистическую полигику западных держав на Дальнем Востоке. Китай согласился с указанным выше решением Ассамблеи; Япония же отвергла его н, чтобы развязать себе руки в осуществления агрессивных планов. 27 марта 1933 г. вышла из Лиги наций.— 81, 23В, 270, 292, 334

⁴³ Советско-итальянские экономические переговоры начались 3 марта 1932 г. в Риме, Итальянскую делегацию возглавлял заместитель министра корпораций Тригона, В ее состав входили представители министерств: иностранных дел, корпораций, земледелия, финансов и путей сообщения. В состав советской делегация, которую возглавлял заместитель наркома внешней торговли СССР II. Я. Вей^ер, входили член коллегии Нар-комвнешторга М. М. Дволанцкнй, торгпред СССР в Италии М. А. Левен-сон и др.— 82

** В ответном письме Н. Н. Крестннскому от 12 февраля 1932 г. Д. И. Курский сообщал, что оснозными декретами в этой области являются декрет от 21 декабря 1931 г, за S? 1860 о вправе правительства устанавливать порядок импорта товаров из некоторых стран» н декрет от того же числа за № 1574 о «праве министра финансов вводить новые запрещения импорта», причем первый из этих декретов до настоящего времени не издан.

Декрет Л? 1574 «предоставляет министру финансов, по согласованию с.МИД. министрами корпорации и агрикультуры, право ограничения или запрета ввоза товаров в связей с мероприятиями какого бы то ни было характера, принятыми иностранными государствами п затрудняющими импортную торговлю». Указав, что этот декрет получил применение только з отношении Франции, в ответ на контингентирование последней итальянского ввоза во Францию, возможность его применения к СССР Курский считал исключенной так кач Италия признала монополию внешней торговли СССР.

Декрет Xs I860, писал полпред, относится к странам, регулирующим свой ввоз путем ограничения торговли девизами, следовательно, также и к СССР. По его мнению, «можно ожидать попыток применения к нам этого декрета лишь в том случае, если итальянцы пожелают этим путем выравнивать итало-советский торговый баланс».

Курский сообщал далее, что. помимо упомянутых официальных постановлений таможенко-ва.тютного характера, известно также о существовании неофициальных инструкций банкам об ограничениях при переводе валюты за границу, связанных с необходимостью обоснования зткх переводов и представления объяснений по поводу происхождения иностранной валюты. «Серьезных трудностей в отношении переводов, производимых нашими хоз-органами, пока что не имеется, однако нельзя исключать возможности ухудшения в дальнейшем».— 82

*$ Конвенция о согласительной процедуре между СССР н Латвией была подписана в Риге 18 июня 1932 г. (см, «Собрание законов._гг», отд. II, № 23, 19 ноября 1932 г.. стр. 308—313».

Конвенция состоит из преамбулы н 14 статей. Сг. 1, 8, 9, II, 12 и ^аналогичны ст. 1, 8, 9, 11, 13 и 15 советско-финляндской конвенции о согласительной процедуре (см. док. № 179), а ст. 2. 3, 4, 5, 6, 7, 10 и 14 в основном воспроизводят положения ст. 2, 3, 5, 4, 7, 8, 6 и 10 согласительной конвенции между СССР и Германией (см. т. XII, док. № 26).— 85

⁴⁶ 4 февраля в беседе с В. П. Потемкикым Росетти сообщил, что Ми-халакопулос возражает против исключения из текста будущего соглашения оговорки, аналогичной ст. 2 советско-германского Рапа.тльского договора 1922 г. (см. т. V, док. № 121). Он высказал убеждение, что ему не удалось бы провести его ратификацию, если бы предложенная км оговорка была опушенз из текста. Тем не менее, по мнению министра, последняя могла бы быть зафиксирована в секретном письме, которым полпредство могло бы обменяться с министерством в момент подписания соглашения. Потемкин выразил сомнение в целесообразности такой формы соглашения, против которой возражает НКИД СССР.— 88

⁴⁷ Речь идет о займе Грепни. причем Россия выступала, вместе с Англией и Францией, в качестве гаранта по этому займу и выплатила по нему в погашение облигаций и процентов 34 543 542 франка. Греция в погашение этого долга Россия внесла лишь 3318 542 франка.— 89

⁴⁸ 4 февраля 1932 г. M. M. Славускнй сообщил в НКИД СССР следующие факты:

1) На станции Куаньчэнизы 27 января были арестованы 2 советских Гражданина, служащие КВЖД. 2) В ночь на 27 января японские солдаты ворвались в квартиру совгражданнна, начальника станции Куаньчэнпзы и открыли там стрельбу. 3} Ночью 28 января на станции Куаньчэнцзы аре-

стованы 4 совгргжданина (три служащих КВЖД н один школьник). Трое

были жестоко избиты и находятся в больнице. 4) На станции Яомынь 29 января арестованы 2 совгражданина, стрелочники станции. 5) На станции Саньчаха 29 января, при приходе двигавшегося без разрешения японского эшелона, японские солдаты, применяя приклады и штыки, воспрепятствовала выполнению служебных обязанностей служащими КВЖД. Там же были арестованы два советских гражданина, служащие КВЖД. 6) 30 января японскими войсками была насильственно занята часть квартир служащих КВЖД, во многих квартирах взламывалась замки и расхищалось имущество.

Славутшш информировал НКИД СССР, что арестованные, перечисленное в данном сообщении, впоследствии были освобождены.— 93

* 13 января 1932 г. Л. М. Карахан отправил в Баку министру иностранных дел Турции Тевфику Рдаштю, направлявшет^уся через территорию СССР в Персию, следующую телеграмму:

«Примите мои самые искренние и дружеские поздравления лэ случаю Вашего краткого пребывания на советской территории, а также мои пожелания полного успеха в Ваших чрезвычайно важных непосредственных личных переговорах с соседним н дружественным правительством Персии».

В ответной телеграмме на ямя Карахана от 14 января 1932 г. Тевфик Рюштео. выразив свою искреннюю благодарность за указанную телеграмму, писал: «Я очень признателен за пожелания, которые Вы были так добры выразить н которые исходят из самых благородных чувств и добрососедства, тем более что я уверен, что они будут чрезвычайно высоко оценены нашей страной н найдут, я надеюсь, застуженный отклик в Персии».— 94

⁵⁰ 6 февраля 1932 г. М. М. Литвинов телеграфировал s НКИД СССР о том, что он избрав в^це-поедседателех! конференции по разоружению и что сам он вел «усиленную агитацию соеди делегаций в пользу избрания Тевфика Рюштю одним из вице-председателей конференции», Лнтзинов ответил далее, что, хотя кандидатура Тевфика Рюштю не собрала необходимого большинства, получение им 27 голосов «надо признать большим успехом, учитывая отсутствие всякой поддержки со стороны Лиги нация и пре-эвдиума».— 95

~~¹ Конфликт между Германией н Литвой по мемельскому вопросу в 1932 г. возник после смещения 6 февраля 1932 г. губернатором МекеляМер-кисаг,; председателя мемельексй директорш! Бетхера и роспуска этой директории, которая проводила прогерманскую политику и находилась в оппозиции к губернатору. Меркке принял зто решение после поездки Бетхера в Берлин в сопровождении двух членов мемельской палаты представителей. Один из сопровождавших был пропущен в Берлин на основании удостоверения, выданного генеральным консулом Германии в Мемеле, которое гласило, что данное лицо едет по делам, каеаюшимся «серьезных германских интересов*. В Берлине, по утверждению литовского правительства и губернатора Меркиса. эти лица вели переговоры с представителями германского правительства без согласия правительства Литвы,

Правительство Германии расценило действия Меркиса и литовского правительства как нарушение Мемельской конвенции 1924 г, (см. т. Vil. прим. 25) и обратило на это внимание Лиги наций. Совет Лиги наций на заседании 22 февраля 1932 г. ограничился констатированием того, что, согласно Мемельской конвенции, ее участники имеют возможность исчерпать спор rjvTêM с бр аптеки я к Постоянной палате Международного суда в Гааге,

23 февраля ]932 г, Бетхер сам гшяал в отставку. Между тем Мерхис поручил составление невоп дирехторш: Симантису, Эта директория при первом же своем выступлении перед палатой 22 марта 1932 г. (в ней большинство им-гли немцы) получила вотум недоверия. После этого палата была распушена,

И апреля 1932 г. правительства Великобритании, Италии, Франции и Японии как сигнаторы Мемельской конвенции обратились в Постоянную

палату Международного суда в Гааге с меморандумом, в котором поддерживалась точка* зрения Германии. В контрмеыорандуме от 26 мая 1932 г. литовское правительство продолжало отстаивать свою позицию.

12 августа 1932 г. Постоянная палата Международного суда в своем решении признала, что смещение Бегхера и создание Директории Снман-тнса были правильны. Палата отметила, что смещение председателя директории не должно повлечь за собой смещение остальных членов директории а что роспуск мемельской палаты представителен, произведенный 22 марта 1932 г., был неправилен (см. «Сборники документов по международной политике...», вып. IV, M., 1933, стр. 152—164).

Тем временем произведенные новые выборы в палату представителей, закончившиеся победой оппозиционных губернатору партий, вынудили Мер-кнса выйти в отставку.— 97

⁵² В телеграмме от 10 февраля 1932 г, М. А. Карский, сообщая об исполнении указания Б. С. Стомонякова. писал, что беседовал с премьер-министром Л[-;твы Тубялнсом, который заявил, что «литовское правительство сделало все возможное, чтобы избежать инцидента», и что компромиссное соглашение об образовании новой немецкой директории, к чему склонялись мемельцы и немецкая миссия, было сорвано «директивами Берлина, после чего мемельцы отказались от составления новой директории. Литовское правительство дало инструкции Меркиеу предложить мемельцам директорию из лидеров йеменкой фракции. Очевидно, и это предложение будет отвергнуто: тогда будет назначена литовская директория, которая распустит сеймик п назначит нозые выборы» (см. прим. 51).— 9S

'³ 5 февраля 1932 г. на 3-м пленарном заседании Конференции по сокращению и ограничению вооружений глава французской делегации военный министр Тардье (с 21 февраля 1932 г.— гфемьер-иикястр я министр иностранных дел! представил предложения, получавшие название «план Тардье». Основой этого плана было создание под эгидой Лиги наций международной армии для «превентивных, а в случае нужды и репрессивных действий» против нарушителей мира и принятие ряда политических мер безопасности <см, «Сборники документов по международной политике...», вып. IV. М- 1933. стр. 42—47). Без гарантии безопасности французская делегация, ссылаясь на ст. 8 Статлта Лиги, соглашалась лишь на ограничение вооружений в определенных пределах, исходя и з потребностей каждого государства.

Выработанный при участи;-] высших французских военачальников план Тардье должен был обеспечить усиление военного превосходства Франции. План предусматривал консолидацию вооруженных сил капиталистических

государств номинально под эгидой Лиги насий. фактически под руководством французского генерального штаба, Ссздание международных зооружен-кых сил под руководством Фра^щш, проводившей антисоветскую политику-для. «исполнения» ст, 16 Статута Лиги наций было направлено в первую очередь против СССР.

План Тардье был поддержан только некоторыми странами, кгходиз-1шш;!ся з политической и экономической зазиснмости ог Фракции, в частности Польшей. Чехословакией, Румынией, Югослаз::ей и отчасти Бельгией. Против этого плана выступал;: германская и цтзльянскгя дел^га^цн. отстаивавшие принцип «ргве:-:сгва в вооружениях-». Они не желали усиления Фракпш*, а некоторые пункты французских предложений рассматривали как угрозу сваей безопасности. В частности, они считав;, что предложение о передаче Лиге наций крупных тоанспортных самолетов было наппэвлено против Германии, имевшей большое тесло Крупных самолетов типа «Юнкере», а крупных бомбардировщиков — против Италии, на вооружении которой булэ много самолетс'З этаго типа,

Не поддержал«плана Тардье делегации Великобритании и США, представившие собственные предложения, частично направленные против интс-реевв Франции (сы. прим. U3. 181, 307).

Оценка и крктнка плана Тардье со стороны советской делегации содержится в комментируемом документе.

Впоследствии французская делегация включила ряд положений плана Тардье в «план организации мира», изложенный в меморандуме от 11 ноября 1932 г. (см. прим. 284).— 102

⁵¹ II апреля 1932 г. полпред СССР в Персии А. М. Петровский сообщил в НКИД СССР, что «персидское правительство разрешило пропуск проти-восаранчозой экспедиции вместе с материалами. Персидским консульствам в Тифлисе и Баку даны телеграфные указания о выдаче виз».— 112

⁵⁵ 4 февраля 1932 г. дипломатический обозреватель английской газеты «Дейлн телеграф» заявил, что между СССР а Японией якобы имеется «молчаливое соглашение относительно Маньчжурии н некоторых прилегающих к ней районов».

Подобного рода провокационные сообщения опубликовывались н в ряде других газет западных стран, напримео «Вашингтон пост» от 8 февраля 1932 г.— 112

^к В письке в Щ Западный отдел НКИД СССР от 3 февраля 1932 г. М. И. Розенберг сообщал, что «целый ряд заграничных займов, предоставленных Францией, был замаскирован. Возможно также, что при посредстве «Шнейдер-Крезо», который будто бы получкл крупные японские заказы, Япония получила крупный банковский кредит».

Сведения по вопросу о предоставлении Францией Японии займов и кредитов во время японской агрессии з Северо-Восточном Китае проникли также в мировую печать, которая сообщала, что в 1932 г. велись франко-японские переговоры о предоставления займа Японии, в ходе которых японская сторона предлагала также заключить союзный договор между обеими странами.

Так, 10 октября 1932 г. агентство Рейтер распространило сообщение о том, что Япония официально предложила Франщш заключить договор о союзе (см. «Documents diplomatiques Français, 1932—1939», Ire série, tome I, Paris, 1964, pp. 422—423).

Согласно телеграмме ТАСС из США от 2 ноября 1932 г. токийский корреспондент газеты «Чикаго дейли ньюс», ссылаясь на сведения, полученные «нэ осведомленных кругов», сообщал о переговорах «в Париже между представителями японского н французского правительств о тайном союзном договоре» и «предоставленип займа Японии в размере 500 млн. франков» (см. газ. «Известия».N» 306(4876), 4 ноября 1932 г.). В корреспонденции ТАСС из Лондона от Ю декабря 1932 г. также сообщалось о распространившихся в Лондоне слухах относительно стремления японских правящих кругов разместить заем во Франции для укрепления своих позиций в Маньчжурии (см. газ. «Известия» Л? 341 (4911), II декабря 1932 г.).

Хотя достоверность этих сообщений отрицалась французской дипломатией (см. «Documents diplomatiques Français...» 1-ге série, tome I. pp. 422— 423; tome II. p. II), тем не менее, как это явствует из опубликованных документов МИД Франции, выдержки из которых приводятся ниже, представители японских военных кругов предпринимали шаги в целях заручиться политической и финансовой поддержкой французских правяших кругов для осуществления своих агрессивных планов на Дальнем Востоке, л по этим вопросам имел место обмен мнениями между представителями обеих стран. Так, 8»юля заместитель военного министра Японии Койсо посетил французского посла в Японии Маргеля и прс-снл о финансовой помощи для «защиты поав» Я^пон,*и в Маньчжурии, Как сообщал Мактель в своей телеграмме МИД Франция, Койсо при этом добавил, что Франция и Япония «полностью заинтересованы в сближении "друг с другом, которое облегчило бы установление равновесия сил, а следовательно, и политическую стабилизацию на Дальнем Востоке». П-о'-словам Мартеля. личность ген. Койсо, представителя «самых активных элементов-военной" клики», придавала этому предложенню «большую ценность» (ibid., р. 9).

8 связи с этой телеграммой министр иностранных дел Эррно в телеграмме Мартелю от 11 июля указывал: «Благоволите вежливо уклониться от предложения ген. Койео, тщательно позаботившись о том, чтобы не оставлять никаких следов, которые могли бы вызвать подозрение о двойственности нашей позиции в отношения Лиги наций или стран — участниц Вашингтонского договора» (ibid., р. 15).

9 июля 1932 г. военный советник японской делегации в Лиге наций Кобаясн сделал по поручению ген. Мацуи заявление французскому делегату и Лиге наций Масснгли. в котором он призывал осуществить «тесное сближение» между Францией я Японией. В качестве аргументов в пользу такого сближения Кобаясн выдвинул утверждение, что франко-японское сближение «дало бы Франции ценную гарантию против России; оно обеспечило бы безопасность Индо-Кнтая от угрозы коммунизма» и др. Массиглн, хотя и уклонился от ответа на это предложение, тем не менее заявил: «Япония знает, что французское правительство одушевлено заботой сотрудничать с ней по возможно максимальному числу вопросов. Оно неоднократно доказало это в Женеве, и с тех пор. как разразился китайско-японский конфликт, французские представители в Совете Лиги нации дали неоспоримые доказательства своей доброй воли» (ibid., р. 8).

Такая позиция французской дипломатии встречала одобрение и признательность японских милитаристов. В этом смысле показательно заявление военного министра Японии ^ген- Араки, которое он сделал в беседе с командующим французскими военно-морскими силами на Дальнем Востоке адмиралом Вертело 6 сентября 1932 г. Сетуя на распространенное в мире «непонимание» испей и мотивов японской агрессии на Дальнем Востоке, Араки в то же время отмечал: «Во Франции же, напротив, правительство и общественное мнение, как. впрочем, н французский делегат в комиссии по расследованию Лиги наиий ген. Клодель (см. прим. 42.— Ред.), проявили правильное понимание положения вещей и восприняла факты и их последствия с чувством совершенного реализма. Правительство и народ Японии признательны вам за эту позицию, которая служит новым проявлением лояльности и здравого смысла вашей страны». Коснувшись отношений с СССР, Араки заметил, что «Россия — страна неустойчивая» и что за ней «следует присматривать». Далее он заявил: «Я считаю, что при нынешних обстоятельствах все более и более тесное, все более интимное сближение между обеими странами (Францией и Японией.— Ред.) могло бы принести пользу нашим общим интересам и, кроме того, служило бы фактором международного мира».

В ответ на это заявление Вертело сказал, что «он весьма тронут тем, что услышал столь важное заявление от высокопоставленной особы, влияние которой в правительственных органах обшеизвестно»; он добавил, что «не преминет дословно передать это заявление морскому министру в Париже» (ibid., pp. 276—277).

13 сентября 1932 г. французский поверенный в делах в Японии в телеграмме Эррио сообщал о «неофициальном» запросе заведующего договорным отделом МИД Японии Маиудайра о том. каково отношение французского правительства к эвентуальному заключению советско-японского пакта о ненападении. «Демарш г. Мацудайра,— говорилось в телеграмме,— достаточно симптоматичен, поскольку он последовал за предложениями о политическом сближении между Францией и Японией, сделанными нам военными кругами». В конпе телеграммы отмечалось: «Представляется очевидным,что определенные руководители министерства иностранных дел, хотя и не хотят действовать под диктовку военных, тем не менее желают ориентировать японскую политику в направлении более тесного сотрудничества между обеими странамк» (ibid., pp. ЗП—312). В свяан с запросом Маиудайра Эрэио в телеграмме поверенному и делах Франции в Японии от 15 сентября 1932 г., в частности, указывал: «Благоволите ограничиться устным заверением общего характера в адрес Мацудайра о нашем сочувствии р отноще-

74t

нин любого соглашения, имеющего цель укрепление мира. В дополнение к этому Вы могли бы. соблюдая дискретность и внешнюю беспристрастность. при случае заметить, что \^гпамян\'тое соглашение скорее выгодно СССР, нежели Японки» (ibid., pp. 330—331J.— 113

⁵⁷ С января 1931 г. основные документы, относящиеся к КВЖД- обычно направлялись из Харбина в Москву от имени четырех советских официальных леш: генерального консула СССР в Харбине, вице-председателя правления КВЖД, управляющего КВЖД и заместителя вице-председателя празления КВЖД н для краткости подписывались словом «четверка». В дальнейшем, с апреля 1931 г.. подобные документы стали подписываться личами, занимавшими лишь три первые должности. В 1932 г. этими лицами являлись М. М. СлазуцкЕ^й, С. М. Кузнецов, Ю. В. Рудый. Однако по традн-еш; подпись «четверка* сохранялась.— 114

^5S Речь идет о том, что Ванжер заявил М. Г, Гуревичу о желательности осуществленЕ^я Советским Союзом значительных закупок товаров во Франции. Ранее, в беседе 28 января 1932 г. об этом говорил Лаваль В. С. Дозгалевскому (см. дон. oV» 52).

В целях создания лучших условий для взаимовыгодной торговли торгпредство СССР во Франции сделало французским фирмам ряд предложений. В письме от 27 февраля 1932 г. в НКВТ СССР Гуревич писал: «Мы передали трубному синдикату предложение на 5—10 тыс. г труб разных размеров, потребовав кредита [на срок в] 18 месяцев. «Петрофнна» выразила согласие гарантировать зекселя Нефтеэкспорта (сделка производится от имени нашей нефтяной организации)... Фирме «Фив-Лилль» мы передали запрос на кох(пресеоры. мостовые краны Запорожсталц... Целому ряду фирм мы передали запросы на оборудование литейной и кузницы Челябгракторо-строя. Переговоры по вопросам о возможности советских закупок велясь также и с другими фермами Франции».— 121

^ЕЭ 19 февраля 1932 г. Л. М. Карахан принял персидского посла Пакре-вана н вручил ему три вербальные ноты относительно инцидентов на со-ветско персидской Гранине.

В ноте от 19 февраля за.Y° ВО/423 НКИД СССР выразил энергичный протест против нарушения неприкосновенности территории Советского Союза персидскими пограничными властями в районе Белясувара. В ноте указывалось, что НКИД СССР «не может признать разъяснения, данные персидским пограничным комиссаром по упомянутому выше инциденту, удовлетворительными и тем более не может признать самый инцидент исчерпанным». Далее подчеркивалось, «что только миролюбивая тактика советской пограничной охраны» прп этом инциденте «дала возможность избежать тяжелого осложнения на советско-персидской границе» п выражалась уверенность, ч~о персидское правительство «примет меры к тому, чтобы прекратить практику вооруженных вторжений в пределы Советского Союза».

В двух других нотах за К« 422 н.Y? I ВО/151, датированных 17 февраля 4932 г., отмечались многочисленные факты налетов басмаческих банд на советскую территорию, в частности в районе Дтрека, при попустительстве и содействии персидских пограничных властен. В ноте № 422 приводилось 8 случаев налетов на советскую территорию банд басмачей с территории Персии. В ноте.Ns I BO.I51 перечислялись имевшие место за период с августа по октябрь 1931 г. многочисленные ф>акты покровительства и пособничества со стороны персидских властей басмаческим элементам, нашедшим убежище в пограничной полосе на территории Персии п совершавшим систематические налеты на советские приграничные аулы и селения. НКИД СССР выражал надежду, что персидское правительство «примет меры для решительного оздоровления обстановки в пограничной полосе» (см. также прим. 162|.

27 февраля 1932 г. временный поверенный в делах СССР в Персии В. М. Цукерман в свою очередь направил министру иностранных дел Персии

Форуги ноту протеста в связи с пограничным инцидентом в районе Беля-сувара, в которой, заявляя решительный протест по поводу неоднократного втсржения персидских вооруженных солдат на советскую территорию, с сожалением констатировал, что «персидские пограничные власти не только продолжают безнаказанно нарушать границу и совершать налеты на советскую территорию, но поззоляют себе Е-!Зврашать факты и. пытаясь преступной дезЕшформацией прикрывать налеты на советскую территорию, перекладывают вину за бесчинства на границе на советскую сторону».

Однако персидская сторона пыталась выдвинуть свою версию событии в районе Беляеувара н фактически не принимала дейетзенных мер для оздоровления положения на границе.

Подобная позиция г.ерсидсЕ-ух пограничных властеЕ! создавала благоприятную почву для многочисленных пограничных конфликтен» инцидентов. Так, 15 августа 1932 г. полпредство СССР в Персии направЕГЛо МИД Персии ноту, в которой содержался энергичный протест против убийства персидскими бандитами на Мегринском участке двух советских пограничников.— 124

⁶⁰ Вопрос о денонсировании англо-советского торгового соглашения ставился в английской печати и поднимался некоторыми консерваторами — членами парламента. Так, например, по сообщению полпреда СССР з Англии от 20 января 1932 г., газета «Тайг_'с* в передозой от того же числа указывала на необходимость денонсации этого соглашения л замены его другим договором, который обеспечивал бы советские закупки в Англией Согласно икформащш полпреда от 19 февраля, на заседании консервативной фракции английского парламента 18 февраля рассматривался проект резолюции об аннулировании торгового соглашения. Хотя большинство этое! фракции и вьсказалось против того, чтобы в тот период предпринимать такой шаг, оно тем не менее сочувственно встретило это предложение (см. также прим. 67).— 125

^Б: Беседа Д. В. Богомолова с Крлвиллом состоялась Ю марта 1933 г.; в ходе беседы были затронуты, в частности, вопросы советско-английских торговых отношений. Колзялл, так же как и Саймон 4см. дох. X? 68), говорил о необходимости для Советского правительства прс^нять меры к «выравниванию» торгового баланса я узел^енаю сво;-:х закупок на английском рынке. Богомолов, со своей стороны, псдчеркнул, что «мы не против того, чтобы увеличить наши закупи в Англии», но что для этого необходимо улучшить условия кредитования советских заказов. «В других странах, а до последнего времени и в Англии,— сказал он,— большинство наших заказов мы размешала на условиях кредита gt 18 до 30 месяцев. Теперь английское правительство неожиданно сократило срок кредита до 12 месяцев, Банду того, что у нас имеются значительные обязательства и перед Англией и перед другими странами, подобное ограничение делает для нас невозможным размещение заказов на краткие сроки кредитов».— 126

⁶² В телеграмме от 23 февраля М. М. Славуцкнй сообщал, что япснцы представили письменную заявку на подготовку ссставоз для перевозки войск из Харбина на восточную линнго КВ.ЖД и требуют паровозы и вагоны для перевозки войск из Чанчуня в Харбин.— 126