Флуктуация литературы и критики. Разумеется, с самого начала этого нарастающего прилива чувственности не было недостатка и в претензиях на абсолют­ную свободу поэта

Разумеется, с самого начала этого нарастающего прилива чувственности не было недостатка и в претензиях на абсолют­ную свободу поэта, писателя, художника. За это ратовал уже Цицерон. Во II в. н. э. Лукиан облек это требование в такую формулу: «Поэзия обладает безграничной свободой, единствен­ный закон для нее — прихоть поэта»^аз. Итак, литератор провоз­гласил, что он «legibus solutus est»²⁴. Чувственное искусство, до­веденное до предела, словно бы исчерпав все творческие источники, могло предложить лишь имитацию и второсортную продукцию. Это прекрасно осознавали и сами современники. Лонгин пишет о «вселенской пустоте, которая поглотила наши жизни»²⁵. Творческий дух улетучился. Ни в подражательных идиллиях вкупе с сентиментальными пасторалями, ни в ложно-героических поэмах, ни в мистико-приключенческо-детектив-ных рассказах, ни в реалистически-натуралистических романах, ни в выспренне чувственной поэзии, ни в еще более откровенно эротической литературе, ни в разного рода пропагандистской литературе (будь то антирелигиозные, материалистические и эротические произведения Лукиана или нравоучительные пье­сы), ни во всевозможных подражаниях архаическим, классичес­ким, восточным литературным образцам, — ни в одном из этих жанров, весьма распространенных в литературе того времени, не было создано ничего великого или долговечного. Так, в тече­ние нескольких десятилетий на рубеже IV-V вв. чувственный поток эллинистической греко-римской литературы исчерпал себя. Пройдя отмеренный ему жизненный путь, он иссяк. На смену ему шел нарастающий прилив христианской идеациональ­ной литературы, в начале нашей эры еще тонкой строкой, но в пятом и последующих веках — магистральным потоком. Итак, во всех главных моментах основные флуктуации в чередовании идеациональных и чувственных форм литературы в рамках гре­ко-римской культуры шли параллельно аналогичным волнам в живописи, музыке и архитектуре.

III. СРЕДНЕВЕКОВАЯ ИДЕАЦИОНАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА И КРИТИКА

Идеациональная христианская литература, возникшая в на­чале нашей эры как малозначительное течение, созрела и при­близительно в конце vb. превратилась в магистральное направ­ление, которое вытеснило в подполье пересохший чувственный

2 46 Часть 2. Флуктуация идеациональной и чувственной форм искусства

поток, доминировавший с конца IV в. до н. э. Идеациональное течение, в свою очередь, сохраняло доминирующее положение на протяжении семи или восьми столетий. И в XIII, отчасти XIV вв., когда начался его упадок, сопровождавшийся парал­лельным ростом чувственного потока, начинается восход лите­ратуры идеалистической, в которой в равной степени смешива­ются оба эти течения. Затем, с XIV по XX в. чувственная литература снова была доминирующей. Такова, вкратце, вели­кая пульсация идеациопального и чувственного в истории за­падной христианской литературы. Теперь присмотримся к этой пульсации повнимательнее.

То, что главенствующая литература с V до конца XII в. была в основном идеациональной, — сомнения не вызывает. Ее ха­рактеристики, качественные и количественные изменения в ее природе были в точности такими же, с какими мы уже подробно ознакомились в сфере живописи, скульптуры и других видов ис­кусства.

A. ВНУТРЕННИЕ ЧЕРТЫ. По своему внутреннему харак­теру литература V-XII вв. была почти всецело религиозной. В течение этого периода в ней практически не было ничего та­кого, что можно было бы назвать светским. С самого начала христианство резко отрицательно относилось к светской и чув­ственной литературе, что прекрасно демонстрирует известный случай со святым Иеронимом, которому было ниспослано виде­ние небесной кары за его «цицеронианство», то есть за его лю­бовь к классической светской литературе²". Тертуллиан же во­обще считал, что чтение светской литературы есть глупость в глазах Господа. Итак, религиозный характер литературы этого периода очевиден. Нам придется ждать до второй половины XII в., прежде чем действительно появится светская литература.

B. ВНЕШНИЕ ЧЕРТЫ. Будучи внутренне идеациональной, литература и по своей внешней форме является идеациональ­ной, то есть преимущественно символической. Символический, или, как его иногда называют, аллегорический, язык появился в литературных произведениях Запада практически одновремен­но с возникновением самой христианской литературы. Его ши­роко использовали Отцы Церкви при толковании Библии или какого-нибудь иного религиозного источника, а также и при толковании языческих писателей: Цицерона, Овидия, Вергилия и других. Ориген, Григорий Великий (особенно в своих толкова­ниях на Книгу Иова), Дионисий Ареопагит, Кассиодор, Марци-ан, Боэций, Иоанн Скот Эриугена и практически любой другой