35. Основные результаты изучения внутренних беспорядков
туирует от столетия к столетию гораздо меньше, чем обычно предполагается. Если мы возьмем все выбранные нами европейские страны с VI по XX в., то увидим, что амплитуда флуктуации масштабов волнений укладывается в промежуток от 414,65 до 882,90; иначе говоря, в самое бурное столетие волнения лишь менее чем вдвое превосходят те, что происходили в самый спокойный век.
Если мы возьмем показатели по 25-летним периодам, то разница, естественно, будет больше: максимальное число здесь — 300,46, а минимальное — 53,81, то есть максимум превосходит J минимум в пять или шесть раз. Такой размах колебаний не слишком фантастичен и указывает на некие перманентно действующие силы, внутренне связанные с сущностью самой социальной жизни, которые не позволяют ни полностью устранить волнения, ни предоставить им возможность расти безгранично. Как только кривая волнений достигает минимального или макси- | мального уровня, наступает обратная реакция, направляющая курс в противоположную сторону.
|
|
E. В этих «встречных взаимодействиях» мы неоднократно, хотя и не всегда, наблюдаем, что, когда кривая подходит к минимальному или максимальному пределу особенно близко, обратная реакция тоже становится особенно сильной.
Мы не нуждаемся в мистической интерпретации или нумерологическом 1 гадании по поводу этого явления. Оно происходит просто потому, что резкий переход от порядка к беспорядкам и наоборот, по-видимому, имеет ограничение, какое имеют почти все социокультурные явления (то же самое, по-видимому, касается и психохимических и биологических процессов). Кроме фиксации относительно узких пределов максимума и мини- | мума флуктуации наших показателей, вышеизложенное наводит | на мысль, что в глубине социальной жизни есть силы — возможно, две противоположные группы сил, — вызывающие такие пульсации. Когда одна группа сил становится слишком могущественной, другие силы тем или иным образом, по той или иной причине начинают действовать в противоположном на- ] правлении.
F. Показатели ни 25-летних, ни 100-летних периодов не обнаруживают никакой постоянной тенденции ни к лучшему или более «упорядоченному прогрессу», ни ко все возрастающему беспорядку. Кривая флуктуирует — и это все, что можно сказать. Популярная теория, согласно которой по мере «успехов циви-
лизации социальные изменения становятся все более упорядоченными, все менее насильственными» — не что иное, как «приятный миф». Одна из причин, по которой эта абсолютно неправдоподобная теория была принята столь многими учеными, равно как и общественностью, видна из табл. 46. Третья четверть XIX в. была спокойней предыдущих трех 25-летних периодов, а последняя его четверть (85,61) — «дисциплинированней», чем любой из предыдущих сорока трех 25-летних периодов с VI по XIX в. Только два четвертьвековых периода — с 1726 по 1750 г. (53,8) и с 626 по 650 г. (84,98) — были чуть более «дисциплинированными». Подобные социальные условия, естественно, способствуют популярности теорий такого рода.
|
|
G. Согласно табл. 46, едва ли существует какая-нибудь определенная периодичность в росте и спаде внутренних беспорядков. Их темп, так же как и ритм, варьирует от периода к периоду: piano или pianissimo сменяется forte2 и наоборот.
Таким образом, модные теории, которые пытаются интерпретировать социокультурные процессы с помощью механистических принципов и приписать им определенную периодичность, неправильны — как в этой области, так и в большинстве других.
Н. Табл. 46 и 47 показывают, какие столетия и 25-летние периоды в истории большей части Европейского континента были особенно бурными и какие самыми спокойными. Бурными столетиями с VI по XX в. были XIII, XIV, XII, XIX, XV, VIII и XI вв. Максимум волнений приходится на XIII, затем на XIV вв., минимум — на XVIII, VII, VI и XVI вв.
Если взять 25-летние периоды, то самыми бурными ^.; них были: 1826-1850, 1901-1925, 826-850, 1201-1225 и 130J-1325 гг. Наиболее спокойными: 1726-1750, 1876-1900, 1676-1700, 851-875,601-625 гг. Самые спокойные и самые бурные 25-;1бтние периоды для каждой из семи исследуемых стран в отдельности указаны выше. В истории почти каждой страны были один или более четвертьвековых периодов, в течение которых практически не наблюдалось никаких значительных волнений.
I. Как уже отмечалось, табл. 46 свидетельствует, что последняя четверть XIX в. была на удивление безмятежной; из пяти-Десяти шести 25-летних периодов с 525 по 1925 г. только два пе-Риода характеризуются чуть меньшими показателями волнений. *~тоит ли удивляться, что в дисциплинированной «капиталис-тической» среде возникли теории гарантированного «упорядо-