ком-то ином отношении. Наоборот, как это неоднократно случалось — с римлянами во время Пунических войн10, русскими во время Отечественной войны с Наполеоном, с Бельгией, когда в нее вторглись немцы ", — поражение, серьезная опасность и лишения, вместо того чтобы деморализовать и дезорганизовать оккупированную страну, придавали ее населению железную стойкость. Вместо взрыва внутренних беспорядков, вызванных подобными обстоятельствами, беспорядки могут уменьшиться или даже вовсе исчезнуть. Только в стране со слабыми «нервами», дисциплиной и размытой солидарностью могут начаться волнения из-за войны удачной или неудачной или безо всякой войны — из-за случайного или малозначительного события.
Принимая все это во внимание, можно сделать вывод, что война сама по себе, независимо от того, удачная она или нет, не является ни необходимым, ни достаточным условием возникновения или усиления внутренних волнений. И наоборот, серьезное внутреннее волнение не является ни необходимым, ни достаточным условием для начала войны или ее расширения.
|
|
Данные из истории других исследуемых нами стран подтверждают эту гипотезу. В Греции, например, кривая войн и кривая волнений в течение нескольких периодов идут параллельно, достигают своих максимумов в одни и те же столетия — четвертом и пятом — и затем идут вниз. В Риме же направление, в котором движется одна кривая в течение нескольких столетий, фактически противоположно направлению другой кривой. В III в. до н. э. показатель войны достигает своей высшей отметки, а показатель волнений — низшей, тогда как в I в. н. э. показатель войны был на самом низком уровне, а показатель волнений достиг одной из высших своих точек. Аналогичное соотношение обнаруживается и в нескольких других периодах. Данные по другим странам также показывают контраст в движении дчух кривых, которые в одни периоды идут параллельно, в другие — в противоположных направлениях, а в общем ведут себя аналогично совокупным показателям обоих процессов во всех европейских странах, как это мы уже видели. Вот то, что касается непосредственного отношения двух процессов друг к другу. Как мы еще Увидим, они связаны друг с другом, но лишь посредством одного и того же главного — переходного — фактора, который обусловливает оба процесса. Но из тождества главной причины их движения не следует, что они должны протекать синхронно или непосредственно обусловливать друг друга.