Снежная слепота

-Лёша, умоляю! Потерпи ещё немного, Лёшенька, хорошо? Выпей ещё кофе, соку.

-Да сколько можно, я уже десятую чашку пью. Сил моих уже просто нет, – процедил сквозь зубы Лёшенька, лысоватый дядька лет сорока пяти. - Ещё минут десять, пятнадцать, и я сойду с ума.

Действительно, сойти с ума было от чего. Женщина примерно такого же возраста упрашивала остаться мужчину в баре дворца культуры. А во дворце проходил концерт местных рок-групп. Сам концерт гремел где-то там в зале, тем не менее, от грохота и гула разговаривать в баре приходилось, напрягая голосовые связки, почти орать. То, что называется в рок-среде тусовкой, полным ходом расцветало у стойки бара. Маленькое помещение было переполнено мальчишками и девчонками, похожими на гоблинов и страшилок из фильмов ужасов. Было такое ощущение, что этим панкам и металлистам больше негде напиться. А может, музыку в баре было удобней слушать? Здесь поспокойней, хоть головами, как паралитики, не трясут.

Лёшеньку, дядю Лёшу, привела на этот концерт мама одного панка по кличке «Сопля». Дело в том, что фамилия у него была Соплеков, с ударением на «е». Родители же, не смотря на фамилию, дали сыночку громкое, древнее и красивое имя – Аполлон. Вот и призадумаешься, влияет ли имя на судьбу. Только представьте - Аполлон Соплеков, это при том, что фамилию все читали без ударения на «е». Тусовщикам, друзьям Аполлона на это было наплевать, они звали его просто - Сопля. А самому Аполлону было вообще на всё наплевать, кроме музыки. На всё – в буквальном смысле – на родителей, на учёбу, на саму жизнь. В панковской среде даже выражение было такое – рокнроллерская смерть. Это когда кто-то из кумиров умирал, погибал от наркотиков или как-то бездарно, по - глупому. Эта самая рокнроллерская смерть у рок- музыкантов особенно ценилась, о ней всегда говорилось с каким-то восторгом, даже трепетом. Вот мол, отошёл в мир иной, не предав идеалов. На вопрос что такое рок- музыка любой тусовщик отвечал – это состояние души. Взрослому человеку кажется страшным такое состояние души: прокуренной, спившейся, развращённой. Для юнцов-рокеров это самая развесёлая жизнь, другой и не надо. Что только не делали родители, чтобы оградить её, вернее, его, Соплю, от этой самой жизни. Да и сами понимаете, судя по наречению имени сыну, люди они были недалёкие, или наоборот, очень далёкие от обыденной жизни. Отчуждение, конфликт родителей с чадом начинался постепенно. Аполлон был неглупым мальчиком, учился на отлично, и вдруг эта рок-музыка. Целыми днями только и слышно из колонок или наушников – бум- бум, бум- бум! Поначалу восторженный Аполлон даже пытался приобщить к этому искусству родителей. Резкое непонимание великих образцов западной культуры породило в мальчугане протест. Однажды он принёс домой плакат очередных кумиров и повесил его на стену. Долго любоваться на причудливых, экзотических кудесников данного жанра не позволил отец. Увидев плакат на стене, он закричал:

-Что это за туберкулёзники? Немедленно убрать!

Аполлон снял плакат, но после этого стал искать понимания у сверстников, которые, так или иначе, любили рок-музыку. Постепенно от любви к музыке он перешёл к жизни в этой музыке, которая и стала смыслом всего его существования. И как понимаете, появились и побочные явления рок-культуры. Родители, не теряя надежды, продолжали бороться за сына. Как же победить рокнроллерские заморочки? Знакомые и друзья советовали:

-Надо развивать вкус, показывать разнообразные образцы музыки, вообще искусства.

-Надо почаще пороть. Надо изолировать от дурной компании.

Советов, как понимаете, было множество.

-Помните, мы в молодости заслушивались музыкой, отплясывали рок-н-ролл? Были и настоящие, упёртые рокнроллеры. Теперь всё в прошлом.

-Давайте попросим Лёшу, он у нас умный, тем более, раньше музыкой занимался. Пусть поговорит с парнем, да не просто так, а в боевой обстановке, так сказать. Так оно доходчивее, – предложил кто-то на родительских посиделках.

Для мамы Аполлона это был ещё один шанс, и она уговорила Алексея Петровича на беседу с сыном. С Петровичем они когда-то учились в одном классе и были, как говорится, на короткой ноге.

-Лёша, помоги, ты же разбираешься в музыке, даже до сих пор слушаешь этот самый рок. Аполлоша умненький, он тебя послушает, убеди его, пожалуйста.

-Как я могу его убедить? У нас разный подход, разный взгляд на музыку вообще. Понимаешь, молодёжь у нас не хочет думать.

-Вот ты и научи, – встрял в разговор папа Аполлона.

-Как научить, как? Музыка – это миллиарды звуков, миллиарды красок. Представь себе снежную пустыню где-то в Арктике. Солнечный день превращает её в необыкновенное свечение. Блеск зрелища завораживает, ослепляет – это подобие музыки. Попадая в бескрайнее свечение случайно, неподготовленный зритель – слушатель готов любоваться этим чудом без меры, но уже через несколько часов слепнет - снежная слепота. Слышал о таком? Но многим кажется, что они и не ослепли вовсе, и эти «зрячие» продолжают восхищаться красками, принимая их убогость за непревзойдённую палитру, тьму за свет и свет за тьму. И попробуй доказать ослепшему, что он видит только мизерную часть действительности, а остальное- тьма внутри себя.

-Не понял. Что значит тьма внутри себя?

-Представь себе, что ты, зажмурив глаза, смотришь на солнце.

Папа Аполлона закрыл глаза, затем поморгал, ещё раз закрыл, открыл.

-Да ничего не вижу! – как-то обиженно резюмировал он.

-Это только кажется. Ты повнимательней посмотри.

-Ты что, издеваешься? - поморгав ещё пару минут, сказал он.

Алексей Петрович, раздражённо потрясая кистью руки перед собой, переспросил:

-Цвета, цвета какие ты видишь? Только прошу тебя, думай, думай!

-Ладно, ладно, чего так нервничать. Сейчас посмотрю. Ну… Чёрный и красный.

-Во, во! Всё, что осталось от солнечного света. А где остальные цвета? Человек не может или не хочет видеть весь свет, и зажмуривается, мир тогда становится красно – чёрным. Понимаешь, всё, всё - движение каких-то красно – чёрных теней, бликов. А с другой стороны, так легче жить: к чему разнообразие и сложность, напрягаться совсем не обязательно. Глаза человека на самом деле- зеркало. Зеркало отражает свет, а не поглощает. Любой объект, предмет имеет цвет поглощения, а остальной спектр он отражает обратно. Человеческий же глаз отражает свет внутрь тела, в сердце, а не обратно к солнцу. Сердце же впитывает в себя все цвета, отражённые глазами. Представляешь, как оно сияет! А если глаза закрыты, свет к ним проходит через плоть, через тело. Красно – чёрный, как ты понимаешь.

-Значит, и сердце такое же! А может быть, и вообще чёрное - ночью же света нет, хоть открывай их, хоть закрывай. Понимаю, понимаю твою мысль. Человек, не постигающий мир во всём его великолепии, зажмуривающийся, боящийся яркого, иногда режущего света, живёт, желая видеть его только через тело. Значит, и живёт он только для тела, довольствуясь красно – чёрным маревом, миражом, который на самом деле и действительностью-то не является, а лишь жалким осколком её. Верно?

-Вот здесь и кроется величайшая тайна. Сердце, оказывается, само может светить, нужно только повернуть зеркало глаз вовнутрь, в себя. И если в полном безмолвии долго-долго созерцать его тишину, можно увидеть свет гораздо ярче солнечного. Но мы отвлеклись. Я говорю о снежной слепоте, о слепых, которые не смогли уберечь себя от переизбытка света, но считающие, что они всё прекрасно видят. – здесь Алексей Петрович опять за нервничал. – Как говорить со слепым о красках, о солнце, преломляющемся в миллиардах чистейших ледяных кристаллов? Как? – продолжить Алексею не дали.

-Лёшенька, как красиво ты говоришь, непонятно, но красиво, – залепетала мама Аполлона.–Помоги, помоги Аполлоше, он тебя послушает.

-Алексей, что тебе стоит, действительно, поговори, – понеслось со всех сторон.

Так Алексей Петрович попал на рок- концерт.

Неожиданно в баре наступила тишина, крик и маты тусовщиков казались теперь шёпотом. Компания рассасывалась, растекаясь по всему ДК, группками выплывала на улицу, унося с собой весь шум. Мама Аполлона засуетилась, забегала, ища в уходящих любимого отпрыска.

-Аполлон, Аполлоша!

-Эй, Сопля, тебя зовут. Наверно, предки. Точно, черепа притащились.

Маму покоробило от такого обращения к сыну. Аполлон заметил это и как-то погрустнел.

-Ребята, пока. Я домой.

Перед дядей Лёшей стоял парнишка лет двадцати, с длинными жиденькими волосиками, закрученными в жиденькую косичку, скромно одетый. За спиной парнишки болталась в чехле старенькая, дешёвая гитарёнка. Вид, надо сказать, вполне приличный, никаких признаков вырождения. Даже наоборот, складывалось впечатление, что этот малый совсем не глуп. Высокий лоб, спокойные умные глаза.

-Аполлон, познакомься, это дядя Лёша. Он хотел поговорить с тобой о музыке. Он очень её любит. Да, да! Не удивляйся, даже такую, как у вас. Он и на концерт пришёл специально. Да, да, чтобы послушать живьём.

-Сию прелюдию можно считать зацепкой для начала беседы,- спокойно спросил Аполлон.

Мама замолчала, но вступление неожиданно сработало.

-Вы действительно интересуетесь рок- музыкой?

-А что в этом удивительного? Музыка или есть или её нет в независимости от формы исполнения. Не помню, кто-то из великих композиторов сказал: играй хоть носом, лишь бы музыка была.

Аполлон заулыбался. Мама, заметив это, напрямую заявила:

-Вы прогуляйтесь, а я вас оставлю. Мне ещё в магазин надо зайти. До вечера, пока!

Дядя Лёша и Аполлон проводили её глазами, даже не успев попрощаться.

-А я думал, что вы займётесь воспитанием. Скукотища! Мама пыталась проводить подобные эксперименты. Только воспитания не получается. Все, с кем я разговаривал о рок музыке, вообще не имеют понятия о ней. Не зная предмета дискуссии, пытаются спорить, несут чушь несусветную. В крайнем случае, пытаются отделить её от искусства, приравнивая к социальному явлению. Или заводят старую песенку об отсутствии вкуса, невежестве, инфантильности.

-Я и согласен и не согласен. Действительно, в рок- музыке множество разнообразных направлений. Это и арт, и хард, и панк, то есть превеликое множество музыкальных выкрутасов. Но сегодня на концерте я ничего не услышал.

-Да вы что, сегодня столько классных команд поливали!

-Аполлон, не смеши меня. Что там они поливали? Это всё давным-давно сыграно, переиграно, только более профессионально. Понимаешь, более профессионально это значит с лучшим звуком, технично, легко, красочно, артистично, без лажи и прочее. Стиль, в котором пытается работать твоя группа, и так заключён в очень узкие рамки. По сути своей, это одна и та же песня, только сыгранная либо медленнее, либо быстрее.

-Зато какие тексты!

-При чём здесь тексты? Мы же говорим о музыке. Я иногда читаю стихи Гумилёва, Блока. Они уже сами по себе музыка. Прости, но ваши тексты – это просто детский лепет. Здесь действительно сказывается невежество, нежелание заняться своим образованием в этой сфере. Давай о поэзии поговорим отдельно и в следующий раз. Хотя она является сильнейшим средством, усиливающим восприятие музыки. Но и это совершенно отдельная тема.

-Но для меня это одно и тоже. Я и через музыку и через стихи выражаю себя. Делюсь с окружающими тем, что у меня наболело в душе.

-Позволь тогда спросить, а выражают ли себя музыканты, которые играют чужую музыку, например, в симфоническом оркестре?

-Да они все снобы! Они не художники в высоком понимании смысла этого слова. Ремесленники, закончившие консерватории. А сами порой и настроиться- то не могут по- нормальному. Пиликают какую-то лажу на скрипочках.

-Ну, ну, ну! Приехали. Понимаю, максимализм и прочее, но не все же плохие музыканты?

-Я говорю не просто о музыкантах, а о художниках, творцах, композиторах, если угодно. Да, признаю, с ремеслухой у нас не всё в порядке иногда, но это дело поправимое. Нам нравится творить. Согласитесь, что научить сочинять музыку не может никто, этого не может дать никакая консерватория. Композитором надо родиться.

-Ах, вот оно как! И что, у вас в группе все композиторы?

-Да, все!

-Прямо таки и все?

-Да. И нотную грамоту здесь знать совершенно необязательно. Нам просто нравиться творить.

-Аполлон, да ты и впрямь творец. Только вот что, вся ваша музыкальная деятельность больше смахивает на социальный протест, чем на музыку.

-Ну и что, если нас волнуют какие-то проблемы, мы об этом и поём. А если понадобится, то и Бетховена слабаем.

-Ну, прямо таки и слабаете?

-Запростяк!

-Но это уже глупо. У нас есть музыканты, играющие произведения Баха на гармошке или балалайке, находящие в этом величайший смысл и удовлетворение. Они даже кичатся какими-то якобы находками, оригинальностью. Но Бах не писал для балалайки, не пытался бороться своей музыкой с политическим строем той поры. Или давай посмотрим с другой стороны. Сыграй мне одну из своих песенок, скажем, на арфе. Поверь, будет оригинально.

-Ха, ха, ха! – рассмеялся Аполлон.

-Но будет ли в этом смысл?

-А что, в музыке обязательно должен быть смысл? Музыка- она живая: сейчас она такая, в следующее мгновение уже другая. Всё зависит от исполнителя. Мне кажется достаточно одного настроения через её подачу.

-А что значит твоя подача? В пошлую примитивную песенку вставлены барабаны, музыкальная фраза повторяется и повторяется без конца. Это заводит слушателя, да?

-Да!

-А ты подумай. Можно ли вставить барабаны в музыку того же Баха, Бетховена?

-Конечно, можно.

-То-то и оно. Ритм, метр, динамика и прочее есть в любой музыке. Только где-то на этом делают акцент, а где-то это даже неуместно. Впрочем, что я тебе о прописных истинах толкую, ты это и без меня знаешь. Я о другом тебя хочу спросить. Вашу музыку молодёжную часто называют сатанинской. Сатанинской за то, что беснуется публика на концертах, раскачиваются, как больные, орут, злобятся. Вот и ответь, это всё из-за барабанов и динамики? Заметь, под фугу Баха никому не прейдёт в голову дрыгаться, как припадочным в психушке. А если в фугу или токкату вставить барабаны, она станет сатанинской? Сейчас таких экспериментаторов предостаточно. Я недавно слышал сороковую симфонию Моцарта в таком исполнении.

-Ну…- Аполлон задумался, – конечно, это не заводит. И тащиться под это стрёмно как-то. Но если туда вставить тексты об аде, смерти, крови.

-Что ты мне опять с этими текстами. Оставь слова, я о музыке.

-Значит, музыка должна быть особая, злая, с особым смыслом.

-Во! Наконец-то! Музыка со смыслом! Ты не обижайся, может, я как-то грубовато, но ты и сам, словно ёжик какой, весь в колючках.

-Нет, нет, наоборот. Всё очень интересно. По крайней мере, до сих пор.

-Я тебе больше скажу, для меня ваша музыка в меньшей степени сатанизм, чем эстрадная, которую вы называете попсой.

-Это круто! Не ожидал!

-Рано радуешься. Давай о попсе позже поговорим, а сейчас вернёмся к нашей теме. Ты только что вспомнил о смысле, о каком-то таинственном смысле в музыке. Музыка – это особый символический язык, самый сложный и непонятный, самый волшебный и мистический, открывающий нам тайну создания космоса. И не только создания, но и управления миром. Всё пронизано музыкой, её только нужно услышать. Есть люди с тонким слухом, а есть и такие, которым это совсем и не надо. Бах, например, услышал ход светил и как смог дал услышать и нам, но уже искажённо, пропустив мелодию вселенной через себя. Значит, что-то дав и от себя, от своей души. Очень многое зависит от души человеческой. Если она чиста, значит, человек, способный слышать Божественную симфонию ничего, почти ничего в эту музыку не привнесёт, она будет чиста. А если в душе у человека помойка? Извините, он всё изгадит, запачкает, выльет на слушателей весь мусор своих страстей, низменных животных устремлений. Это по сути уже не тайна создания мира, а животная энергия, энергия инстинктов. А впрочем, каждый человек по состоянию и устройству своей души выбирает какая музыка ему нужна.

-Дядя Лёша, вы хотите сказать, что музыка это энергия?

-Нет. Но грубым людям иногда так кажется. Энергий во вселенной множество, но вечная гармония не является ими.

-Значит, это что-то вроде платоновской идеи, причины всего сущего?

-Нет. Так в противоположность первым думают слишком чувственные люди, неспособные к анализу и глубокому размышлению, лентяи, не желающие учиться и шевелить мозгами. Музыка - это просто символ, тайна непостижимого нами мира. Изучая этот символический язык, мы соприкасаемся с тайной мироуправления Богом. Музыка всегда ассоциативна, она обязательно создаёт какую-то картину в наших головах, душах, сердцах. В зависимости от того, кто чем думает.

-А я думал, что человек размышляет только головой.

-Может и размышляет, но думает всегда сердцем, это главный орган мышления у человека. Кстати, если музыку воспринимать только через голову, она превращается в ноты, удачные решения и разрешения, виртуозность владения инструментом и прочее, то есть в то, что ты называешь ремеслом. И всё же я продолжу с твоего разрешения. Слушая музыку, мы видим какие-то картины, в зависимости от устроения души, воспитания и не только. Это зависит и от погоды, усталости, праздничных и рабочих дней, патриотических чувств, национального характера, от плохого или хорошего настроения и прочего- прочего.

-Погодите, погодите. Давайте разберёмся, что вы под этим прочим подразумеваете. Мне, например, не понятно, что значит воспринимать музыку, исходя из патриотических чувств. В зависимости от настроения- понятно, а вот причём здесь национальный характер?

-Как бы тебе пояснить. Услышал, например, человек в мелодии родные русские напевы, колыбельную матери, шум леса, просторы полей и морей.

-А-а, понятно.

-От воспитания, это когда, например, ребёнок с детства постигает мир, опираясь на произведения серьёзных композиторов, классиков. То есть тех, которые творили не только для своего времени, тех, чья музыка пережила их самих. Люди, с детства получив доступ к симфонической музыке, имеют, что называется, вкус. Слово «вкус» как раз соответствует своему определению. Если ты, скажем, попробуешь сладкий виноград, то захочешь ли ты после него есть кислятину? Так и с музыкой, человек выбирает то, что повкуснее. Таких людей не заставишь слушать примитив. И наконец, само внутреннее устройство человека. С одной стороны, можно заставлять ребёнка с раннего детства слушать Шопена, но если душа не принимает, он всё равно будет искать то, что соответствует её запросам. Или в более утончённой форме или наоборот.

-Я понял, понял! Музыка это символический язык, но который служит не только для передачи информации. Разговаривают же, общаются между собой, например, пастухи в горах, имея в словарном запасе несколько десятков слов. И при этом они прекрасно понимают друг друга. Музыка есть нечто большее, чем просто общение. Этот символический язык открывает нам потусторонний мир. Здорово! Но может быть, в простоте тоже есть нечто полезное, рациональное, что ли, не знаю какое и слово подобрать. Кстати, пастухам в горах такие слова ни к чему, они дети природы.

-Тем не менее, музыка у них есть. Вспомни, о чём мы только что говорили. Их музыка – это природа вокруг, и не только. Она проста и чиста, как и их незамысловатая жизнь. Народная музыка – это сама чистота. А рок-музыка – это конвульсии разлагающейся цивилизации, грязь и копоть огромных городов, продукт мятущихся в ужасе безысходности душ. Давай поразмышляем. Музыка – это прежде всего мелодия, красивая, запоминающаяся мелодия. Но всегда ли это так? Попробуй спой мне что-нибудь из Вагнера. Сложно? Но это не говорит о том, что не запоминающаяся сразу же мелодия некрасива. Она красива по- своему, она создаёт свою определённую ассоциацию. В конце концов, есть ещё такое понятие как полифония, и картинка возникает лишь из наложения различных мелодий. Главное, когда у слушателя на неё отвечает душа.

-Вот, вот. А если душа отвечает на рок- музыку?

-Аполлон, мы же говорили об энергии, о приземлённости. Современную, что называется, музыку я разбиваю на несколько групп. Это заклинание – когда одна и та же фраза монотонно повторяется раз за разом, словно у какого-то шамана. Это- детская считалочка. Помнишь? «На золотом крыльце сидели: царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной…» Затем, это песня-лозунг, то есть выкрикивание одного слова. Да, да слова, потому что без этого слова о музыке говорить вообще не приходится, её просто нет. Для усиления действия пары слов даётся определённый ритм и всё. И последнее, это в лучшем случае частушка. Я, честно говоря, пытаюсь во всём этом отыскать музыку, но, увы! Её нет. Никаких ассоциаций- картинок не возникает, информация отсутствует, нет ни смысла, ни мысли, ни музыкальной фантазии. Вот он продукт вырождения.

-Я, кажется, понимаю. Музыка уже есть сама по себе, человек может только пропустить её через себя, являясь при этом качественным наполнителем. Да?

-Да. Он её не производит и в тоже время производит. Композитор словно фильтр пропускает через себя симфонию вселенной.

-Да, грязный фильтр только портит родниковую воду.

-Вот именно. Но вода обязательно должна пройти через фильтр. Большинство людей не могут иначе её принять, чтобы утолить жажду.

-Слишком всё образно получается, хотя, в общем-то, понятно. Только вот скажите ещё, что вы подразумеваете под жаждой.

-Жажда познания мира. Это заложено в каждом человеке изначально. Скажи, мы постигаем мир опытным путём?

-Это когда можно потрогать какую-нибудь вещь руками?

-Примитивно, конечно, но пусть даже и так. Гораздо больше информации о какой-либо вещи можно получить из отображения её в музыке. Если, конечно, музыка действительно выражает эту самую вещь, а не является подделкой. Ты пишешь музыку? Но всегда ли, скажем, сочиняешь её, уже зная о чём она, что она выражает. Можно конечно вычислять музыкальное произведение, зная музыкальную грамоту, гармонию и другие тонкости. Но такая музыка мертва. Мало ли, что она называется, например, «буря», «осень», «звёздное небо». На самом деле она ничего этого не выражает, ничем таким не является. Композитор, настоящий композитор, подслушав какую-нибудь мелодию у Бога, называет её просто номер такой-то или такой-то, сочинение до мажор или соль минор. Не более этого, потому что знает, что всего лишь подслушал её, и она на самом деле значит совершенно не то, что имеют ввиду снобы для её названия. Мало ли что кому-то в сонате Бетховена представилась лунная ночь. Мало ли какие ассоциации возникают. А на самом деле это произведение является символом чего-то другого.

-Тогда я не пойму, как же вообще быть с ассоциативным моментом музыки. Вы же только что говорили, что музыка это всегда какая-то картинка.

-Вот в этом-то и всё дело. Чистая музыка невозможна из-за композиторов, все они так или иначе вкладывают в неё себя, но есть и исключения, которые, как известно, подтверждают правила.

- И какие же?

-Церковная музыка. Церковные песнопения, гимны. Слышал?

-Конечно. Но очень уж всё монотонно, яркости мелодий нет.

-Вот, вот, в этом-то и всё дело. Церковной музыкой можно считать произведение, написанное человеком, ушедшим из мира, победившим страсти. Такой композитор в личном молитвенном подвиге услышал ангельское пение. Между прочим, услышал в полной тишине и уединении. Это и есть чистая музыка, потому что такой человек чист и непорочен, а, следовательно, практически ничего от себя в неё не вкладывает, просто пропускает через себя. Поэтому она не мешает молитве, созерцанию, в ней нет земной энергии, о которой мы говорили. Неужели ты думаешь, что в церкви не найдётся сочинитель, от мелодий которого буквально все будут рыдать. Вопрос в другом – зачем? Многие принимают за истинную церковную музыку произведения всё тех же светских композиторов. Да, она сделана по церковным канонам, по шаблону, иногда почти под копирку, но от неё всё равно веет или всё теми же переживаниями мира, либо мертвечиной. Людям недалёким, музыкантам-ремесленникам она кажется каким-то прорывом, уходом от реальности, но на самом деле является всё тем же продуктом жизнедеятельности индивидуумов. Она так же далека от чистоты, как горный родник от хлорированной водопроводной воды.

-Неужели музыка, так сказать, в чистом виде, возможна?

-Возможна. У православных монахов – знаменный распев.

-А у католиков?

-У католиков тоже разная бывает. Но у них в большинстве своём всё это искусство приземлёно, приторно, слишком много лишнего. А теперь подумай на основании сказанного мною о том, что делаешь ты. Только не надо говорить, что таким образом протестуешь и прочее. Мне до этого нет дела. Я хочу услышать музыку хотя бы умную. Теперь ты понимаешь, почему мне неинтересно всё ваше творчество. И примитивизм тут совершенно не причём. Поэтому я начал нашу беседу со слов, что можно играть хоть носом, хоть ногами, лишь бы музыка была. А вы рокеры иногда и носами умудряетесь играть, а музыки всё равно нет.

-Мне есть дело только до своих чувств. Я их выражаю, а слушатели подобны мне.

-В таком случае называй это как хочешь: фоном, сопровождением к сексуальным, тщеславным грёзам, но не музыкой.

-Можно подумать, вы слушаете только церковную музыку. Если это так, то вы должны быть бесстрастны.

-Молодец, Аполлон! Ты просто молодец! Я, как ты правильно заметил, люблю жизнь, хотя живу неправильно, – дядя Лёша при этих словах поморщился и, выдержав паузу, продолжил. - Я понимаю неправильность жизни: несправедливость, боль, суету, огорчения, болезни, обиды, заботы, но хочется чего-то светлого, чистого, неизвестного, таинственного. А где же всё это можно найти? Да только в музыке. В музыке людей-композиторов, которые не приземляют нас, и так по уши ушедших в землю и пропахших ею, а заставляют взлететь в небо к тайне. Вы же со своей рок- музыкой толкаете людей в дерьмо, из которого они хотели бы взглянуть на небо, а вы их- в дерьмо, в грязь, ещё глубже. Вот смысл вашего искусства. Ты говоришь, что играешь для подобных себе? Это действительно так. Знаешь, даже приятно, что я не такой. Я не хочу лицом в грязь, тем более душой, сердцем. Даже если и плаваешь в дерьме, хотя бы постарайся не напиться его. С лица грязь легко смыть, а если её наешься, могут быть самые ужасные последствия. Поэтому в самом начале разговора я тебе и сказал, что самой мерзкой является эстрадная поп- культура, музыка для телодвижений. Это и есть сатанизм – обман человека, способ умерщвления разума и души.

-А я думал, что делаю через свою музыку человека свободным.

-Всё верно, верно. Только каждый человек понимает свободу по- разному. Все свободны или окунуться с головой в дерьмо или взлететь в небеса.

-Значит, в рок- музыке нет смысла?

-Отнюдь. Сейчас идёт удивительное время. В мире становится всё больше и больше композиторов. Людей на земле стало больше, поэтому и композиторов больше. Вот только беда- народ со временем не стал более одухотворенным, нравственно чистым, умным. Более того, с ускорением времени народ не успевает с развитием, не то что бы жизнь стала короче, просто из-за суеты. Большую часть драгоценной жизни человечество тратит на совершенно бесполезные дела, вместо размышления, созерцания, молитвы, совершенствования. Как бы тебе получше объяснить. Например, было лето холодное, дождливое, короткое, и не успел цветочек дать плода. Так и люди не успевают за короткую жизнь даже поразмыслить для чего они в этот мир явились. А многим животно-растительная жизнь нравится. Ешь, пей, спи, размножайся. Какое-то скотское существование. Какая там симфоническая музыка? Скука!

-Дядя Лёша, зачем ёрничать? Я же серьёзно спрашиваю.

-Прости, действительно куда-то не туда понесло. Я вот что хочу сказать. В мире всё изменяется, а музыка-то нет. Она какой была, такой и осталась, в чистом виде, так сказать. Но чтобы донести её до людей, понадобились другие формы. Правильнее сказать, форма не разрушилась окончательно, только для понятности стала более краткой, примитивной. Я не имею в виду современное искусство разрушения, расчленения, когда художник, поэт или музыкант разрушает форму. Разрушая форму, он разрушает и свою душу. Нельзя часть, оторванную от целого, сделать прекрасней целого, это уродливо. Современные рок- композиторы не собирались расчленять целое, они упростили его до уровня современного слушателя. Поэтому ты можешь смело заявить, что лучшие образцы рок- музыки в сущности не уступают продолжительным симфониям прошлого. И там и там есть определённый смысл, красота. А у современных симфонистов в громоздких построениях смысл как раз отсутствует.

-Понимаю. Значит, это упрощение формы необходимо для современного отупевшего и огрубевшего человека. Только так, или правильнее сказать, хотя бы так, он может что-то уразуметь.

-Да, в рок-музыке можно выразить то же самое, о чём говорили в своих произведениях классики. Идея та же, только у последних информации побольше и красок.

-Здорово! Спасибо дядя Лёша!

-За что спасибо? Ты же в своей музыке ничего не выражаешь.

-Я буду пытаться думать. Теперь я даже понял насколько важно музыкальное образование, настоящее музыкальное образование, не прикладное. Согласитесь, мне тошно слушать бредятину о революционности музыки Бетховена. Дилетанты, возомнившие из себя что-то, пытаются втюхать нам, что его музыка пропитана борьбой с недугом, одиночеством. Чтобы постигнуть мысли великих композиторов, нужно узреть, как и они, музыку в чистом виде, как идею. Научиться видеть привнесённое извне, из человеческого мира. Ура! Я понял. Спасибо, дядя Лёша. Откровенно говоря, я хотел бросать занятия музыкой. Рок- среда и рок-музыка разные вещи. Я не хочу больше вариться в этом котле. Но теперь я понял, что ещё и не начинал заниматься музыкой. – Алексей Петрович с Аполлоном остановились у автобусной остановки.

-Вот и мой автобус, – сказал Аполлон. - Спасибо вам. Можно ещё как-нибудь с вами встретится и поговорить?

-При возможности обязательно.

-Спасибо! – Аполлон махнул рукой и весёлый- развесёлый покатил домой. Алексёй Петрович долго провожал автобус глазами, о чём-то размышляя. Из-за остановки появилась мама Аполлона.

-Ну что, как дела? – взволновано спросила она. – Будет он ещё брякать на этой балалайке своей?

Дядя Лёша почесал в затылке и, чему-то усмехнувшись, пожал плечами.