Тампере. Финляндия.
Отель «Виктория».
1992 г.
Бар отеля «Виктория», располагавшегося недалеко от центра города, был почти полон. Это и не удивительно: практически все участники симпозиума уже успели добраться до отеля, и многие, естественно, не смогли пройти мимо бара, не пропустив по рюмочке горячительного напитка перед плотным ужином. А может, просто зашли пообщаться друг с другом, тем более, что это последний официальный день: когда еще представится такая возможность? Закрывая международную встречу ученых, ректор Технологического университета этого гостеприимного города сердечно поблагодарил участников и пригласил всех сегодня вечером на заключительный банкет. Такова традиция. Никуда от нее не денешься.
Дик Флейт в одиночестве стоял посреди зала, пытаясь найти свободный столик. За двумя столиками он заметил свободные места, но за одним из них сидела молодая пара, влюбленными глазами уставившись друг в друга, и уж третий явно был для них лишним; за другим – шумная компания: трое мужчин что-то горячо обсуждали, поминутно хлопая друг друга по плечу. Судя по их громкому разговору и покрасневшему лицу одного из них, выпили они уже не мало. Лиц двух других он не видел, но вряд ли они были окрашены в другие цвета радуги. Обеим компаниям мешать не хотелось: Дик покорно побрел к стойке бара.
Усевшись на высокий стул, он попытался, как в молодые годы, лихо развернуться на стуле в направлении витрины бара, точнее, бармена, но тут же рукой сбил со стойки пустой бокал. Несмотря на шум в зале, звон разбитого стекла привлёк внимание посетителей: на мгновение возникла тишина. Флейт виновато оглянулся, как бы говоря:
«Все нормально, ребята. Отдыхайте дальше». Вслух же буркнул подскочившему бармену:
– Посуду надо убирать вовремя. Пустую – тем более, – про себя добавил: «Не дождешься. Платить не буду».
Главный козырь его невиновности – трезв, как стеклышко. Бармен это тоже понял и мялся, не решаясь предъявить претензию.
Краем глаза Дик успел заметить лица тех двух мужчин за столом: они как раз развернулись на шум разбитого бокала. В одном из них он узнал профессора Стива Дорлинга и очень удивился:
«Вот это да! Непьющий профессор. Вчера же мы с ним весь день проторчали на семинаре, и на мое предложение посидеть в ресторане он отказался, сказав, что не пьет. «Почти, не пью», – немного подумав, поправился тогда он.
«А это кто с ним? Ба! Кажется, тот русский, что утром делал доклад. Как же его фамилия? Из какой-то новой страны – Украины, кажется. Ладно, не велика птица. Много их сейчас бродит по Европе. Раньше призрак коммунизма шастал – сейчас его воспитанники».
Флейт опять развернулся в сторону терпеливо ожидавшего заказ бармена. Чтобы окончательно утвердить свою невиновность, Дик умышленно недовольным голосом бросил ему сквозь зубы:
– Давай, парень, двойной виски, – и, предваряя вопрос в отношении льда, буркнул: – Нет, лед оставь себе.
В это время сзади кто-то тихонько похлопал его по плечу. Обернувшись, он увидел профессора.
– Привет, мистер Флейт. Если не возражаете, прошу расположиться за нашим столом.
Мужчины церемонно встали, когда профессор представил им своего знакомого. Один из них, худощавый, приятной внешности и средних лет мужчина, действительно оказался утренним докладчиком с Украины; другой – сотрудником университетского оргкомитета: долговязый молодой финн. Фамилии ни того, ни другого Дик не запомнил.
«Да и не надо, – решил он. – Не думаю, что еще раз с ними встречусь. Зря приехал. Только время потратил. Шеф настоял».
Пожав руки и получив положительный ответ на свой формальный вопрос «Как дела?», Флейт плюхнулся на стул, едва не расплескав виски в бокале: его руки – его беда. Зачастую они двигаются, не согласовывая свои действия с хозяином. Дик знал об этом и всегда старался чем-то их занять. Вот и сейчас одной рукой он держал бокал, другой – тёр мочку уха.
– Как вам доклад нашего нового коллеги, мистер Флейт? Что-то в докладе есть необычное. Не находите? Нет, не сверхпроводимость металла и не подтверждение эффекта Мейснера, это известно, а неожиданные, так сказать, побочные явления при этом. Как доказывает мистер Калинин, – профессор указал на русского парня, – при известных условиях его опытный образец из металла может не только терять в весе, но, наш коллега настаивает, и на возможность левитации этого предмета. Да, идея сама по себе далеко не новая, это верно, но прямо скажу: необычна простота достижения явления левитации. Это главное. Что вы думаете об этом? Говорите свободно, Дик. Наш русский коллега пока очень плохо понимает по-английски. Собственно, как и мы – по- русски.
– Идей много, Стив. Время покажет, какие из них реальные, а какие – плод фантазии, – неопределенно ответил Флейт.
Дорлинг встал, огляделся: шум в зале постепенно стихал, посетители неторопливо покидали его, и, глядя на унылое лицо бармена, созерцающего пустеющий бар, произнёс:
– Предлагаю выпить за встречу, – затем взглянул на русского ученого и, немного подумав, добавил: – и за наше сотрудничество.
Профессор показал пальцем на свои часы и, коверкая слова, попытался произнести фразу на ломаном русском языке: – Мистер Калинин, как у вас говорят, – «на посошок».
Никто не возражал. Все дружно выпили.