2015-05-30
280
Итак, во многих культурах свобода не воспринимается как цен-
ность. Люди бегут от этого дара, хотят, чтобы бремя свободы
не отягощало их. Для конформистски настроенного филисте-
ра свобода тоже не является абсолютом. Он готов соблюдать
заповеди общества, которое берет на себя обязанность быть
его поводырем.
В современном российском правосознании противоборствуют две
ценности — свобода и порядок. Строго говоря, они несовмести-
мы. В той же мере как несовместимы свобода и равенство. Если
ты выбираешь свободу, это означает, что обнаруживаются твои
способности, твои таланты или их отсутствие. Здесь нет места
равенству. Если ты выбираешь равенство, то тогда ты невольно
выступаешь против свободы. Многие сегодня думают: бог с ней,
со свободой, пусть будет порядок. Другие, напротив, считают:
жесткий порядок — это всегда пресечение свободы. Либераль-
ная идеология еще не готова точно сформулировать свою пози-
цию по проблеме соотношения равенства и свободы. Речь идет
|
|
|
о равенстве возможностей, а не о равенстве способностей и со-
ответственно — благ...
Итак, человек и свобода — значимые ценности, но в некоторых
культурах они отвергаются. Их не признают и определенные
слои общества конкретной культуры.
Арсенал ценностей
Каждый из нас выбирает ценностные ориентации из наличной
культуры. По словам Людвига Витгенштейна, культура—• это
как бы грандиозная организация, указывающая каждому,
ГлаваIX. Аксиологическая основа культуры 149
кто к ней принадлежит, его место, где он может работать
во имя общих целей, а его сила с полным правом может
измеряться его вкладом в смысл этого целого. «Я понимаю,
— отмечал он, — что исчезновение культуры означает исчез-
новение не человеческих ценностей, а только определенных
средств выражения этих ценностей». Потребность в выраже-
нии духовных абсолютов неистребима. Ценности не угасают,
а возрождаются в новой реальности.
Но это вовсе не означает, будто наши предпочтения жестко со-
пряжены с тем, что принято в данной культуре. Многие люди
обращаются к арсеналу общечеловеческих идеалов, но ради-
кально отвергают ценности, принятые, скажем, сегодня. В ис-
тории человечества были эпохи, когда люди следовали запо-
ведям аскетизма. Например, в Древней Греции стоики учили
отказываться от призрачных радостей жизни. Так поступали
средневековые монахи и индийский отшельники.
В современной культуре, напротив, аскетизм не популярен. И уже
тем более никем не рассматривается как ценность. Многие лю-
ди хотят иметь множество товаров, различных жизненных благ,
приобретать все, что может предложить постиндустриальная
|
|
|
цивилизация. Господство таких ценностных ориентации вызы-
вает тревогу у социальных мыслителей. Как отмечал амери-
канский социолог Д. Белл, нынешняя цивилизация вызвала по-
требительский энтузиазм, спровоцировала различные потреб-
ности, которые невозможно удовлетворить, поскольку земные
энергетические ресурсы не беспредельны. Между тем люди
стремятся потреблять все больше и больше. Эпиграфом к книге
«Культурные противоречия капитализма» Белл мог бы взять
слова Н.А. Некрасова:
«Идет громадная,
К соблазнам жадная
Толпа...»
Как уже отмечалось, люди не просто выбирают ценности. Они
придают им различную значимость, т.е. выстраивают в опре-
деленную иерархическую систему. И вот получается, что одни
ценности, скажем, правила, записанные в кодексе чести, живут
в одной эпохе и умирают в другой. Но есть ценности, которые
продолжают существовать в разных культурах, сменяющих
друг друга. Наконец, есть такие ценности, которые можно на-
звать универсальными, или общечеловеческими.
150 ГлаваIX. Аксиологическая основа культуры
Важнейшая задача культурологии состоит в том, чтобы обосно-
вать абсолютные ценности. Между тем куда бы мы ни обрати-
ли свой взор, мы всюду обнаруживаем ценности относитель-
ные. Вот что писал по этому поводу русский философ Николай
Онуфриевич Лосский (1870-1965): «Быстрый бег гончей соба-
ки, преследующей зайца, — добро для гончей и зло для зайца;
в осажденной крепости, где гарнизон страдает от недостатка
съестных припасов, съедание хлеба одним солдатом есть бла-
го для него и бедствие для другого солдата; любовь Анны Ка-
рениной и Вронского — счастие для Вронского и несчастие
для мужа Карениной; преодоление Карфагена Римом — счас-
тие для Рима и бедствие для Карфагена».
