2015-06-04
389
Пока четверо принцев спешили на спасение Луши, та уже давно спаслась самостоятельно. После того, как тюремная башня ведьмы рухнула, Лушу несли по Штормвиллю в нагрудном кармане дерюжной рубахи Риза, великана. Луша была очень обеспокоена свой судьбой и судьбой Фредерика (что он там забыл у этой башни?), поэтому решила придумать план побега как можно скорее. На протяжении всей поездки (которая, кстати, была очень ухабистой, плюс дерюга вызывала чесотку) Луша медленно распарывала шов, который соединял дно гигантского кармана, и благодаря тому, что мачеха Золушки всегда заставляла ее обшивать и штопать на всю семью, у Луши это получалось неплохо. По мере того, как она яростно распарывала шов, девушка еще и слушала, как ведьма Цаубера ругалась на своего громадного помощника.
— Ты — болван неотесаный, — орала Цаубера, сидя в толстой ладони Риза. — Ты — бестолочь! Ты — дубина стоеросовая! — Вероятно, благодаря заклинаниям, она безупречно владела словарем синонимов.
Великан почти все время молча принимал оскорбления, но, спустя какое-то время, начал бормотать, удивительно грамотным языком:
— Мне не очень нравится ваша манера разговаривать со мной.
На что Цаубера отвечала:
— Да мне плевать! Ты глупый здоровяк!
Луше не удалось проделать дыру, в которую она смогла бы пролезть до того, как они достигли дома Цауберы (великаны очень быстро могут передвигаться, они широко шагают). Но ей удалось подметить, что Риз очень расстроен таким отношением своей хозяйки, и решила этим воспользоваться.
Пока великан доставал Лушу из кармана рубахи, ей удалось оглядеться. Горы окружали громадную башню, которая состояла из черного кирпича. Башня выглядела немного гротескной, украшенной горгульями, которые торчали из каждого выступа и водостока, а стены обросли мрачным лиловым плющом. Но самой отличительной чертой конструкции была двухсотфутовая обзорная башня. Увенчанная заостренной ярко-красной крышей, башня выглядела как грандиозный гарпун, пронзающий небеса.
Цаубера щелкнула пальцами, и огромные двойные двери башни распахнулись. Ведьма подтолкнула Лушу внутрь и указала ей подняться на десять пролетов наверх (это составляло лишь полпути до верхушки башни). Там наверху Лушу заперли в тесной комнате, в которой не было никакой мебели, кроме ветхой деревянной кровати, покрытой изношенным пледом.
Спустя несколько минут, через единственное окно с решетками, которое было в комнате, Луша увидела, как ведьма поспешила из крепости. Позади нее развевался огромный пузырь, в котором Луша разглядела кучу людей, наваливающихся друг на друга. Она не могла понять, сколько их было или кто были эти люди, все, что она могла разглядеть, так это сплетение рук и ног, множество сверкающей ткани и несколько огромных шляп.
— Будь начеку, Риз, — предупредила Цаубера. — Те два охотника, в конце концов, доберутся сюда, чтобы еще раз попытаться спасти Лушу. Тот тощий захочет пойти за помощью, но тот, который крупный, приведет его прямо к нам. Не думаю, что от него будут неприятности, но ради предосторожности, лучше этих мальчишек рассадить по разным тюрьмам. По крайней мере, до того, как я буду готова покончить с ними.
— Да, мэм, это разумно, — ответил Риз.
— Наверно, не стоит напоминать, что ты охраняешь самую важную заложницу, Риз, — предупредила Цаубера. — Я вернусь с подмогой для тебя.
— Это совсем необязательно, — сказал Риз.
Цаубера прищурилась:
— Ты что, боишься меня?
Великан нервно сглотнул:
— Да, — ответил он
— Так-то лучше, Риз, — сказала Цаубера. Затем она взяла энергетический шар и плеснула варевом в и без того больную голень великана. По лесу пронеслось эхо от его криков.
— Смотри, ничего не испорти, — сказала она, пока великан наклонился и массировал ошпаренную ногу. Ведьма ушла.
Луша посмотрела на великана и увидела, что у того на глаза навернулись гигантские слезы.
Цаубера ушла, позади нее волочился шар с заключенными в сверкающих одеждах. Как только ведьма удалилась на расстояние, на котором она не могла уже ничего услышать, Луша высунулась в окно и, оказавшись на уровне глаз великана, заговорила:
— Почему ты позволяешь ей так с собой обращаться?
Риз от удивления вздрогнул так, что даже земля под ним задрожала. Луше пришлось схватиться за подоконник.
— Извини, — сказал великан после того, как земля перестала вибрировать. — Обычно заключенные со мной не разговаривают, особенно такие знаменитые!
— Я знаменитая? Ой, пожалуйста, относись ко мне так же, как и к обычным вашим заложникам, — сказала Луша, отмечая, что ее захватчик любит знаменитостей:
— Но ты не ответил на мой вопрос. Ведьма, она ведь ужасно к тебе относится! Почему ты ее, ну не знаю, просто не прихлопнешь?
— Нет, я не могу так поступить, мэм, — ответил Риз. — Это было бы крайне невежливо. Меня мама иначе воспитывала. Она всегда говорила мне, что обижать леди нехорошо!
— Но похищать девушек не возбраняется?
— Мама мне ничего о похищениях не говорила. Но, я ведь тебе не причинил вреда?
— Нет. Если говорить о похитителях, то ты настоящий джентльмен.
— В самом деле? Спасибо, мама годилась бы, услышав такое обо мне.
— Ответьте мне на один вопрос, сэр, — сказала Луша.
— О, мэм, пожалуйста, называйте меня Риз, — перебил ее великан.
— Спасибо, так вот скажи мне, Риз, кажется, твоя мама была хорошо воспитанной женщиной. Что бы она сказала о той ведьме, на которую ты работаешь?
— Интересный вопрос, — Риз почесал затылок и с головы посыпались хлопья перхоти, напоминающие снегопад. — Думаю, она бы ей не очень понравилась, особенно обзывательства. Маме такое совсем не нравится.
— Но как же тогда получилось так, что ты связался с такой грубиянкой? — спросила Луша.
— Мама долго настаивала на том, чтобы я нашел работу, поэтому, когда я увидел объявление о вакансии, я подумал, что подойду.
— Ведьмы дают объявления о найме помощников?
Риз кивнул:
— Надо просто знать, где смотреть объявления.
— Интересно, — ответила Луша. — И в чем заключается твоя работа?
Риз забеспокоился:
— Ну, это часть большого секретного плана, поэтому, прошу прощения, но не могу сказать. По крайней мере, пока не спрошу разрешения у ведьмы.
— Ничего страшного, Риз, — сказал Луша как можно более великодушно. — Я же твоя пленница, в конце концов, мне некуда уйти. Так что сможешь рассказать, когда захочешь!
— Это вы верно подметили, мэм, — сказал великан. — Кому вы сможете рассказать? Ничего страшного не случится, если расскажу вам кое-что.
Луша улыбнулась.
— Ну, ведьма гоняется за этими поющими парнями-бардами, — сказал Риз.
Грош-да-перо! Луша попыталась изобразить заинтересованность
— Она пятерых поймала, — продолжал Риз. — Ей нужен был кто-то, кто бы приглядывал за пленниками, пока она готовится к грандиозному событию, которое она называет Наивысшим Замыслом Подлости.
— И она наняла тебя ей помогать, — догадалась Луша.
— Ну, изначально нет. Ее первым помощником был орк по имени Гримсби, но она превратила его в кучу жареного бекона, когда один из его пленников сбежал. Ведьме пришлось потратить несколько дней на то, чтобы вернуть пленника.
— Понимаю, вот тогда-то она тебя и наняла.
— Нет, после Гримсби у нее еще была пара человекопсов. Но их легко выводили из себя белки, и они тоже превратились в бекон.
— Ну, а теперь ты?
Рис.19 забракованные помощники
Риз кивнул.
— А куда она бардов относит? — спросила Луша.
— В другие башни, наверное, — сказал Риз, пожимая плечами. — У нее везде здесь башни.
— Ах, вот оно что, значит, ты не знаешь, где другие башни?
— Боюсь, что нет, мэм. Ведьма, наверное, для них нанимает других охранников. В любом случае, я должен оставаться здесь и присматривать за вами.
— И у тебя, кстати, замечательно это получается, — присаживаясь в реверансе, ответила Луша.
— В самом деле? Спасибо, мэм, — великан скрестил руки и подарил Луше широкую беззубую улыбку (великанам трудно подобрать подходящую по размерам зубочистку, чтобы следить за гигиеной полости рта).
— Итак, Риз, что это за большое событие, о котором ты постоянно упоминаешь?
— Ах, да, Великий Судный День, — сказал Риз. — Название несколько напыщенно звучит, но ведьма настаивает, говорит, что это будет великая резня по высшему классу. Это ее слова, не мои.
Луша вздрогнула на словосочетании «великая резня». Она подумала, что ведьма собиралась убить всех бардов. А без бардов музыкантам нечего будет исполнять. О чем они тогда будут петь? Как люди будут узнавать новости? Даже подумать об этом было невозможно.
Великан продолжал свой рассказ:
— Все это занимает огромное количество времени для подготовки. Ведьма мне показывала план-схему, но я ничего не понял. Там были и языки пламени, и летающие черепа, чего только там не было. На одной части схемы было изображено, как ведьма стреляет по людям медведями из пушки. Лично мне кажется, что это чересчур. Я спросил ее, почему бы просто камни на них не сбросить, но она ответила, что я слишком просто мыслю, что у меня нет тонкого чутья драмы.
— Очень познавательно, Риз.
— Спасибо, мэм. Я стараюсь быть полезным.
Если не считать рассказа про убийство бардов, то беседовать с великаном было довольно приятно. Беседа проходила в таком приятном ключе, что это напоминало разговоры с Фредериком. Воспоминание о Фредерике породило новую идею в голове Луши:
— Риз, я думаю, что ты можешь сослужить более важную службу.
— Что я могу для вас сделать, мэм? В конце концов, вы моя пленница и я сделаю все, что угодно, чтобы ваше пребывание здесь было приятным.
— Ты когда-нибудь заходил внутрь башни, Риз?
— Нет, что вы, мэм. Я никогда не бывал внутри. Я могу просунуть голову через те большие входные двери, но плечи застревают, а учитывая то, что произошло с той последней башней, и пробовать не стану.
— Ты хоть можешь себе представить, насколько тут сыро, да и плесень кругом?
— Да что вы? — великану стало очень неудобно. — Ой, как негостеприимно. Обязательно прослежу, чтобы все убрали, когда ведьма вернется.
— Спасибо, но думаю, что не смогу ждать. Видишь ли, у меня жуткая аллергия на плесень.
Луша попыталась изобразить слабость и головокружение, точно так же делал Фредерик, когда резался о бумагу:
— Здесь так плохо, у меня кружится голова, боюсь, что могу упасть и пораниться.
— Нет, мы не можем этого допустить, — сказал Риз. — Вам лучше присесть и отдышаться.
— Здесь нет никакой мебели. Если я присяду, то буду только ближе к сырому заплесневелому полу. Нет, постараюсь постоять, хотя, скорее всего, я упаду в обморок.
Луша старалась говорить голосом человека, который вот-вот упадет в обморок:
— А я не хочу падать в обморок, потому что могу удариться, а выглядеть это будет так, будто это твоя вина, а ты же джентльмен, никогда не обидишь леди. О, мне так трудно дышать!
— Но что я могу сделать, мэм? — спросил Риз, совсем угнетенный происходящим.
— Уверена, что мне поможет свежий воздух. Пожалуйста, выведи меня на улицу, совсем ненадолго!
— О, мэм, я не могу. Ведьма сказала....
— Ведьма? Та самая ведьма, которая обзывала тебя такими ужасными словами? Ее указания для тебя важней собственной чести?
— Прошу прощения, мэм, но я не могу.
— Послушай, Риз. Я ведь не прошу отпустить меня. Мне просто нужен свежий воздух. Можешь положить меня в свой карман.
— О, это мысль, — сказал Риз. — Ну, полагаю, что так можно сделать. Он подставил ладонь к окну:
— Давайте, запрыгивайте
Луша прыгнула в ладонь великану, и он бережно положил ее в тот же карман, в котором Луша несколькими часами ранее проделывала дыру для побега.
— Вот так-то, мэм, — сказал Риз. — Надеюсь, это вам поможет.
— Да, уже намного лучше! Спасибо, — ответила Луша, принимаясь вытягивать распущенные нитки.
— Не могу поверить, что она вас в темницу посадила. Это так негостеприимно, — сказал Риз. — Я ей говорил, что сначала надо там произнести заклинание на избавление помещения от влаги.
Луша притворилась, что громко зевает, пока распарывала ему карман:
— О, вся эта плесень так меня ослабила, пожалуй, я вздремну.
— Хорошая мысль, мэм, — ответил Риз. — Отдыхайте, я не буду вас беспокоить.
Великан присел, опираясь спиной о башню, и принялся тихонько напевать. Спустя двадцать минут, Луша проделала дыру, достаточно большую, чтобы вылезти из кармана Риза. Она быстренько проскользнула через нее, крадучись спустилась вниз по круглому животу великана и скрылась в ближайшем лесу, радуясь своему спасению, но в то же время ей было немного грустно, потому что ведьма наверняка превратит Риза в огромную кучу жареного бекона, когда поймет, что самая главная пленница сбежала.
Риза тоже беспокоила перспектива превратиться в жареный бекон, поэтому, после того, как он обнаружил, что Луша исчезла, он отломал верхушку сосны, соорудил из нее фигурку, напоминающую фигуру человека, прилепил солому вместо волос, обернул ее в тряпку, чтобы было похоже на платье и положил ее в темницу Луши, надеясь, что Цаубера ничего не заметит.
Тем временем Луша пробиралась сквозь густой лес в незнакомой стране, которая был полна монстров. Но она и не думала о возможных опасностях, которые подстерегали ее. Ей нужно было найти пять тюремных башен и спасти пятерых людей. Ее сердце бешено колотилось, но не от страха, а от радостного волнения в предвкушении приключений.
