Южная Корея 8 страница

Но можно точно сказать, что дети эмигрантов в Австралии боятся ехать в Россию. А многие русские стремятся в Австралию.

Осмотр Денидона мы начали с главной достопримечательности – здания университета, оно действительно впечатляет. Затем осмотрели несколько костёлов, железнодорожный вокзал. И наконец тюрьму, которая по виду больше напоминает старинный замок. Мне удалось заглянуть в прогулочный дворик этого заведения. Я увидел там нестриженных и довольно весело настроенных заключённых, которые играли в волейбол. Мимо ботанического сада мы отправились вверх на смотровую площадку, откуда открывается интересный вид. Мне больше всего запомнилась увиденная там скульптурная композиция. Одна статуя изображает старика с книгой в руках. Его потухшие глаза устремлены на закат и как бы говорят: "Время ушло". Другая скульптура – пожилая женщина, её глаза смотрят на восток, в руках у неё клубок, она прядёт "нить жизни". Статуе 100 лет, это даёт надежду, что нить жизни не прервётся.

Мне сказали, что южнее Денидона нет ничего примечательного, и потому я отправился на попутках на северо-запад, убегая от холодных ночей с температурой +3 градуса. Хорошо ещё, что в Крайчерче одна русская семья подарила мне спальник, а то пришлось бы ночевать у костра. Следующая моя остановка была в районе города Александра, который славится своими чудесными яблоками. Мне повезло: я попал в период их сбора и не только наелся этих румяных и сочных плодов, но и заработал на уборке урожая $60. Кстати, не из-за денег, а больше из интереса. Хозяин сада Дункан взял меня на работу на один день тоже из любопытства. Собирать яблоки следует не все подряд, а только соответствующие евро стандарту, что требует навыков и сноровки. Но мне кажется, фермер остался доволен работником из России.

Правда, поначалу я отставал, руки немели от прохладных плодов, а ноги – от холодных ступенек алюминиевой стремянки. Другие работники были одеты нормально. Но когда через час выглянуло солнце, я догнал остальных.

Яблоки здесь собирают в специальные короба с брезентовым дном, висящие на шее, потом фрукты бережно перекладывают в большие ящики, которые погрузчик перемещает вслед за сборщиками. Если яблоко упало на землю, его уже не подбирают, так как оно ударилось и будет гнить, а репутация фирмы дороже этих потерь. Яблоки следует подбирать только ярко-красные наполовину и более. Сам хозяин тоже участвует в сборе яблок, хотя то и дело его отвлекают звонки по мобильному телефону. Вечером Дункан познакомил меня с женой, работающей тут же в магазине, где продаются фрукты, мёд, разливные джемы, сухофрукты – это всё собственные продукты фермы. Затем он завёз меня на фабрику по упаковке фруктов в тару для отправки на экспорт.

После мы посетили его друга, винодела. У него я слегка поучаствовал в процессе приготовления вина.

В здешних местах раньше добывали много золота, а сейчас остались только частные старатели, которые покупают лицензию на день за $25 и потихоньку моют золотой песок. Я подошёл к одному из старателей и положил ему в корзину с песком золотисто-шоколадное яичко, подаренное мне на Пасху. Парень принял шутку, бросил работу, сказал, что теперь он богатый человек, раз имеет такой "самородок". И взамен подарил мне крупинку золота, которая в этих местах имеет форму маленькой пластинки, как слюда. Название этого места – Кромвел.

Затем я осмотрел горное озеро, красота которого привлекает сюда множество туристов из разных стран, несмотря на дороговизну здешнего сервиса. Хотя знающие люди говорят, что в Европе всё ещё дороже. Из всех услуг, предлагаемых здесь туристам, – канатная дорога, прогулки на дельтаплане, самолёте, теплоходе, – я выбрал последнее, и не потому, что это дешевле. Просто хотелось полюбоваться этой красотой с реки. Экскурсия проводилась на пароходе 100-летней давности, где желающие могли побросать угля в топку.

Можно также было остаться на противоположном берегу и посмотреть, как стригут баранов. Но у меня было не так уж много времени, и я отправился дальше на Вест Кост, чтобы посмотреть на дождевые леса и ледники.

Под вечер следующего дня я доехал до красивейшего озера, на котором находится городок Вонака, в нём проживает 5 тысяч человек. Назавтра я намеревался отдохнуть, так как предстояла православная Пасха, которую мне приходилось праздновать одному. Однако я решил на всякий случай поискать здесь русских. Здесь, как и в Австралии, если знаешь фамилию человека, то разыскать его в городе не составляет труда, стоит лишь полистать телефонную книгу, которая имеется в любой будке автомата. Если нужной фамилии там не окажется, то идёшь в горсовет, где есть список всех жителей города, и никто не делает тайны из их адресов, как в России. Но я не знал фамилий и вообще не имел представления, живут ли здесь русские. Мне оставалось обратиться к полиции или расспросить прохожих. Однако, как выяснилось, полиция в Новой Зеландии по субботам и воскресеньям отдыхает.

Проведя пару часов в расспросах, я всё же разузнал адрес одной молодой русской семьи, проживающей здесь около двух лет. К ним меня подвезли парень с девушкой, работавшие в кафе. По окончанию работы они сначала завезли меня к себе домой. Их жилищем оказался автофургон, стоящий среди подобных ему в караван- парке. Караван-парк – это территория, оборудованная туалетами, душевыми кабинами, кухней и проч., где турист может запарковать свой автофургон, а сам с семьёй на автомобиле разъезжать, осматривая местные достопримечательности. Многие новозеландцы и австралийцы именно так проводят свои выходные или отпуска.

Но некоторые молодые супружеские пары, не пожелавшие жить с родителями, покупают старый фургон, ставят его в караван- парке и живут там, пока не заработают на жильё. Большинство же молодожёнов, привыкшие к комфорту, предпочитают снимать квартиру или дом, которые сдаются во множестве. Именно в таком доме и проживала русская семья из Иркутска.

Супруги встретили меня очень приветливо, и с ними я провёл пасхальное воскресенье. Их друг, российский студент, приехавший в это время к ним в гости из Денидона, показал мне аэро музей, в котором собраны экспонаты-самолёты времён второй мировой войны. Увидел я и музей головоломок, и дом с изломанным пространством, в котором создана иллюзия, что вода бежит вверх. Надо сказать, новозеландцы умело используют любую возможность, чтобы развлечь заезжего туриста и получить за это деньги. Поэтому на любой дороге, ведущей к красивому месту, есть подобные шоу.

После Вонаки я отправился на западное побережье, где расположены дождевые леса, а также два ледника – "Фукс гласис" и "Франс Джозеф гласис". На этот раз с попуткой мне очень повезло, меня подобрал парень из Англии, который путешествовал по Новой Зеландии на автомобиле, взятом напрокат.

У нас с Роджером были общие интересы и цели – побольше посмотреть и снять на видео. Поэтому мы ехали вместе двое суток. Только он ночевал в хостелах, а я в его машине (европейцы любят путешествовать с комфортом). Но у меня была возможность воспользоваться некоторыми услугами хостела – помыться в душе и приготовить еду на газовой плите вместе со своим попутчиком. Западное побережье здесь очень живописное – обрывистые берега, скалы, торчащие из воды, морские котики на берегу, водопады. А ещё ледники, расположенные на удивление низко. Нижняя часть "Фукс гласис" находится всего в 200 метрах над уровнем моря. К нему ведёт автомобильная дорога, сюда приезжают на автомашинах множество туристов. Их сразу атакуют стаи попугаев, выпрашивающих еду. Они совсем не боятся людей, залезают в окна автомобилей, в сумки, пытаются даже вытащить своими клювами резинки на задних и боковых стёклах. Рассказывают, однажды им удалось таким образом освободить от стёкол лобовое окно, после чего нахальные птицы забрались в салон и уничтожили там всё съестное. Теперь они пытаются повторить этот опыт на всех машинах.

Как я уже говорил, нижнюю часть ледника может посетить любой, а вот на верхнюю придётся добираться день. Или за 15 минут, если воспользоваться услугами вертолёта за $150. Судя по множеству кружащихся здесь 5-10-местных вертолётов, эта цена не смущает туристов. Многим хочется постоять на вершине ледника, побывать в ледовой пещере, посмотреть с высоты птичьего полёта на живописное побережье.

После осмотра обоих ледников мы с Роджером расстались. Он поехал дальше на север, а я повернул на восток для того, чтобы полюбоваться горной дорогой, идущей от побережья до побережья. К сожалению, часть этой дороги я проехал в сумерках, но всё же успел полюбоваться снежными вершинами, горными реками, несущимися по ущельям, и проч. Дорога здесь местами весьма опасна, несмотря на ограждения вдоль её полотна.

Но вот прелести и опасности дороги остались позади, и я вновь в Крайчерче. Отсюда я намеревался по восточному побережью двигаться к северной оконечности южного острова.

В прошлый приезд я не успел познакомиться с одной российской семьёй в Крайчерче, которая занимается японской оздоровительной системой, и в этот раз я посетил их. И не зря. Николай и Татьяна оказались моими земляками из Нижневартовска, и у нас выявились общие знакомые. Всегда приятно встретить земляков на чужедальней земле. К сожалению, время меня поджимало – оставалось лишь полмесяца визы, а предстояло ещё осмотреть весь северный остров и часть южного. Поэтому в гостях я не задерживался, даже если очень хотелось остаться.

Земляки вывезли меня за город, потом на 100 км подвезли полицейские, по-видимому, помогли мне от скуки, потому что потом развернулись и поехали назад. Полицейские здесь не носят оружия, и если ходят вдвоём, они всегда разнополые, ведь конфликты приходится решать уговорами, и в зависимости от ситуации, это делает либо мужчина, либо женщина.

На попутках я обычно стараюсь ездить в светлое время суток, чтобы не пропустить самое интересное. Вот и в этот раз я попросил водителя остановиться у дороги, ведущей к морю, так как надеялся увидеть на побережье морских котиков. Правда, до моря я не дошёл. Уже в темноте увидел огоньки одинокой фермы и решил заглянуть туда. Хозяева, молодые супруги, оказались очень приветливы (он поляк, она англичанка). Они имели двоих детей. Недавно купили этот участок площадью 1 га, в 15 км от городка, где они работают учителями. На участке они разводят пчёл и цветы, делают это для души. Утром я оценил красоту этого участка. Под доносящийся шум морского прибоя и журчание ближнего ручья здесь весело играют дети среди жужжащих пчёл, на фоне снежных вершин. Таких райских уголков в Новой Зеландии очень много.

После завтрака мои новые знакомые решили показать мне лежбище котиков. Это место оказалось в 10 км от юга, прямо в черте города. Дети с радостью поехали с нами. Морские котики облюбовали себе кусок побережья километра три в длину.

Здесь они валялись на гальке или на бетонной набережной, привлекая внимание многочисленных туристов. Они совсем не боятся людей, иногда рычат, заметив их приближение менее чем на метр. Несмотря на неуклюжесть, они в состоянии очень быстро повернуться и цапнуть зазевавшегося. По лежбищу, несмотря на неприятный запах, ходят много туристов с фотоаппаратами и видеокамерами, чтобы запечатлеть друг друга на фоне скопища экзотических животных. Неподалёку от них обитают пингвины. На берегу валяется много морской капусты и морского винограда, он гораздо крупнее сахалинского. Это место знаменито тем, что однажды здесь поймали огромного осьминога, говорят, самого крупного в мире. Благодаря этой легенде, сюда приезжают множество туристов, чтобы поплавать с аквалангами среди котиков и дельфинов, в надежде заснять осьминога-гиганта.

На этом осмотр южного острова я завершил и отправился по живописной дороге в город Пиктон, откуда бегают паромы на Веллингтон. Пиктон – небольшой уютный городок, расположенный на берегу живописной бухты.

Быстроходный паром долго скользит по длинному живописному заливу, прежде чем выйти в открытое море, где встаёт на крыло и через полчаса причаливает в столичном порту.

Веллингтон – второй по величине город Новой Зеландии. Он, кажется, признан вторым в мире по красоте побережья после Рио-де-Жанейро. Не знаю, насколько это верно, в Рио я не был, а вот Сидней он, пожалуй, превосходит. Я имел возможность любоваться красотой побережья со смотровой площадки, где установлен бюст генерала Веллингтона. Сюда меня привёз духовный староста русского православного храма, спасибо ему огромное. По причине дефицита времени я пробыл в столице всего один день, так что получил о ней поверхностное представление. Город очень разбросан, высотных зданий мало, улицы неширокие, соседствуют дома старой и новой постройки, много костёлов. На улицах множество туристов, но сутолоки нет, как, впрочем, во всех городах Зеландии.

Вечером я посетил один из кварталов, где проживают недавно приехавшие русские. Наутро отправился к следующей достопримечательности под названием Роторуа. Это место знаменито тем, что там традиционно проживают аборигены маори среди гейзеров и источников. За день мне до этого места добраться не удалось, всё не было попуток. Потом я долго ехал на разбитом микроавтобусе с весёлым беззубым толстяком, который останавливался у каждой поломанной машины, чтобы помочь починить её, и подбирал всех хичхайкеров по дороге

В результате только под вечер мы добрались до горячего озера Темпо. Здесь я заночевал под открытым небом, вырыв ямку в горячем песке прямо у кромки воды. А по воде плавали чёрные лебеди и утки, несмотря на то, что она была почти горячей.

Утром я проснулся весь мокрый и с лёгкой головной болью, по-видимому, от влажных испарений. Но прекрасный вид на природу и чашечка кофе быстро сняли неприятные ощущения.

Я отправился дальше пешком, так как в районе Темпо имелось несколько достопримечательностей. Сначала я посетил стилизованную деревню маори, расположенную в высохшем русле реки, где дома отапливаются паром, идущим из-под земли. Затем около 10 км я шёл по живописным местам вдоль чистейшей реки, изобилующей порогами, пока не дошёл до мощного водопада, оборудованного смотровыми площадками. Много туристов приезжают сюда также посмотреть на термо электростанцию, где электричество вырабатывается энергией взрывов, происходящих из-за взаимодействия холодной воды и пара, собираемого из окружающих гейзеров. Это изобретение новозеландцев, говорят, недавно применили у нас на Камчатке. К вечеру того же дня я достиг наконец Роторуа.

При подходе к этому месту тут и там можно было увидеть грязевые горячие вулканчики, гейзеры и проч.

Все эти прелести во множестве сосредоточены на небольшом горном плато, которое принадлежит племени маори, и они делают на этом неплохие деньги, так как туристы едут сюда нескончаемым потоком. А билет стоит $15. Плюс к этому, продажа оригинальных поделок из всевозможных материалов. Каждый турист ещё хочет попробовать кукурузу или другое кушанье, сваренное в специальных деревянных мисках, установленных в местах, где из-под земли выходит пар. Меня гостеприимные маори впустили бесплатно. Я увидел и кипящее озеро, и долину гейзеров (что, кстати, имеется и у нас в России, на Камчатке).

Распрощавшись с Роторуа, я отправился на западное побережье, к знаменитым пещерам, одну из которых мне настоятельно советовал посмотреть один знакомый из Веллингтона. Сменив несколько попуток, я к вечеру добрался до цели. Женщина, подвозившая меня, пригласила в гости на свою ферму, расположенную в 30 км отсюда, на берегу моря, где она жила с семьёй, ферма была большая – 5000 акров, каждый работник здесь на счету. Жизнь фермера размерена и подчинена строгому графику.

Надо вовремя подстричь баранов, забить на мясо тоже следует в свой срок (старше двух лет, по их понятиям, мясо уже не годится), нужно обеспечить животных вовремя водой. С кормом в Новой Зеландии нет проблем – трава зеленеет круглый год. Охранять тоже не надо – ни волков, ни воров здесь не наблюдается. Хозяева накормили меня сытным ужином, после чего повезли показать свои угодья, расположенные на холмах, с которых открывается прекрасный вид на море и близ расположенные фермы.

Я ознакомился с оборудованием для стрижки и убоя овец. После мы поехали к соседям, которые разводят лошадей. Они и увезли меня на следующее утро к месту, где расположены пещеры. Их здесь много и находятся они в основном в русле подземной реки, на которой встречаются водопады, по ним некоторые туристы спускаются на плотах за высокую плату. Я выбрал пещеру, в которой микроорганизмы создали иллюзию звёздного неба. Заплатив $30, вместе с тридцатью туристами из разных стран я спустился вслед за гидом под своды большой пещеры. Минут двадцать мы ходили между сталактитами и сталагмитами. Затем спустились ещё ниже, сели в большой бот. Наш гид, держась за канат, повёз нас в темноту. Все молчали, зачарованные сказочным зрелищем: свод пещеры переливался россыпью синих звёзд – это были какие-то светящиеся микроорганизмы. До них можно было дотянуться рукой. Через пять минут мы выехали из противоположного хода пещеры и молча высадились, все находились под впечатлением от увиденного.

К сожалению, время моего пребывания в Новой Зеландии подходило к концу, и я отправился в Окланд, по пути заехав на плантацию киви, где вволю угостился этими чудесными плодами. Одна русская женщина из Новой Зеландии рассказала мне забавный случай, связанный с этими фруктами. Когда она гостила в России, то увидела однажды на базаре киви по очень дорогой, на её взгляд, цене. Она спросила продавца: "Это что, столько стоит килограмм киви?" На что продавец засмеялся и ответил, что это цена одной штуки. Тут пришёл черед смеяться новозеландке. Так они стояли и смеялись, но продавцы и не подозревали, что так рассмешило её.

Киви растёт наподобие винограда. Но лоза с более крупными листьями, и плоды располагаются поодиночке по всему стеблю лозы, которая вьётся вдоль специально поставленного каркаса, образуя как бы арку. Под ней идут и собирают фрукты.

Кстати, есть ещё и такая птица – киви. Это пушистая курица с предлинным клювом. Она является эмблемой Новой Зеландии.

Когда я прибыл в Окланд, то имел в запасе ещё пару дней до отправления судна на Сидней. Мне повезло: я познакомился с ещё одной русской семьёй – Виктором и Татьяной из Иркутска. Пять лет назад они прибыли сюда на яхте из Владивостока. Яхта поломалась, и они так и остались здесь. Получили гражданство, привезли детей. Правда, когда-нибудь они мечтают завершить кругосветку. Мои новые друзья организовали для меня двухдневную экскурсию на север острова.

Там, кроме живописного побережья, мне запомнилась кауриная роща, где ещё остались 1000-летние деревья, славящиеся тем, что не поддаются гниению. Маори дают им имена. Так что у меня в Новой Зеландии есть знакомое дерево по имени Отец этого леса, а у него в России есть друг по имени Владимир.

Через пару дней я с сожалением покидал эту прекрасную страну, где познакомился с хорошими людьми, а также с прелестями этих мест.

Дорога домой

…Я нахожусь на судне "Художник Иогансон", принадлежащем компании "Fesko". Оно совершает переход от Австралии через Филиппины на Китай. Четырнадцать суток спокойного перехода, во время которого я отдыхал – писал путевые заметки, купался в бассейне, наблюдал за дельфинами и летучими рыбами, любовался закатами и восходами, бегал по 150-метровой палубе, демонстрировал экипажу свои видеозаписи. В Маниле была стоянка шесть часов, за это время я решил навестить одну семью и просто поездить по тем местам, где бывал год назад. Я сошёл с борта и окунулся в шумный, грязный весёлый город, где среди размалёванных во все цвета радуги автомобилей снуют такие же разрисованные велорикши, а на базарах за бесценок продают экзотические фрукты. Здесь все разговорчивы и жизнерадостны, несмотря на то, что живут в убогих жилищах, – таковы филиппинцы. Я немного завидую их беззаботности, и хотел бы, чтобы наши дети хотя бы лет до шестнадцати были, как они. Шесть часов пролетели незаметно, и наше судно взяло курс на Гонконг, до которого всего сутки перехода. Таможенные формальности позади, и я снова ступил на землю Гонконга. Отсюда я мог добраться до Сахалина двумя путями. Либо по воде на попутном судне, которого могло не быть долгое время, либо по земле Китая до Владивостока, а там на судне. Я выбрал второй вариант как более надёжный.

Я высадился в Китае с велосипедом, потому что собирался доставить его в музей Южно-Сахалинска. Велосипед в Китае не привлекает особого внимания, так что, натянув на голову старую соломенную шляпу, можно вполне сойти за китайца. Но у меня не было времени путешествовать по Китаю на велосипеде. Поэтому я поехал на железнодорожный вокзал, где и приобрёл билет до Пекина. Но при посадке в поезд с велосипедом у меня возникли проблемы. Сначала в вокзале, где народу было как сельди в бочке, оказалось трудно передвигаться.

Затем меня не хотели пускать с велосипедом в вагон, логично предложив мне представить, что будет, если каждый китаец возьмёт с собой в поезд по велосипеду. Я и сам не знаю, как сумел убедить строгих контролёров, но большое им спасибо за понимание.

До Пекина предстояло езды двое суток, и я всю дорогу не переставал удивляться переменам, произосшедшим в Китае за год, что я здесь не был. Во-первых, стало намного чище на станциях и в вагонах. И не потому, что стали лучше работать коммунальные службы, а потому что люди стали меньше мусорить. Ведь известно: чище не там, где метут, а там, где не сорят. Во-вторых, в Китае теперь много строят. В-третьих, стали лучше одеваться. В общем, по всему видно, что Китай понемногу богатеет, и я рад за китайцев. Эти трудолюбивые люди заслуживают лучшей жизни. Пекин тоже изменился – стал чище, а вот северные провинции живут победнее, за исключением приграничных с Россией городов, которые тоже стремительно богатеют за счёт торговли с нами. Примером могут служить города Суйфеньхэ, Хейхэ и др.

Отношение к русским со стороны китайцев здесь разное – с одной стороны, они прекрасно понимают, что живут за счёт торговли, поэтому стараются не портить отношений с "челноками". Но народ среди "челноков" бывает разный, поэтому полного доверия у китайцев они не вызывают. Ну, а российские водители, давно работающие на Китай, в основном отзываются о них хорошо. Китайские пограничники пропустили меня без проблем.

А вот российские долго согласовывали с начальством, можно ли мне проехать на велосипеде по нейтральной полосе, и часа через два приняли решение, что надо привязать мой транспорт к попутному грузовику. Только в таком виде можно пересечь границу РФ. Зато таможенники встретили меня хлебом-солью, точнее, борщом и чаем, потому что помнили меня по прошлому путешествию, когда два года назад я вернулся на родину с сыном.

Я, в свою очередь, показал им свои видеоматериалы, дал побросать бумеранг, привезенный из Австралии, и они отправили меня на попутном втобусе до Владивостока. Позже я выслал им видеокассету с материалами о Китае, чтобы лучше знали своего соседа.

Водитель автобуса фирмы "Дальтурист" Женя оказался очень компанейским, и мы подружились. В результате я заночевал у него дома и впервые за год посмотрел российские новости, которые сразу же вернули меня из австралийского рая и китайского социализма на грешную российскую землю. Единственной не мрачной новостью было сообщение о том, что кто-то в московском театре или кино собирается сделать Дон Кихота маленьким и не костлявым.

Люди у нас, на Сахалине (куда я прибыл на попутном судне, идущем на Камчатку), кое-как живут, вернее, выживают, так же, как и год назад, и здесь тоже холодно и голодно, но всё же лучше, чем в Чечне или в Югославии. Моё возвращение не осталось незамеченным, и я рад, что людей в наше трудное время интересуют не только цены и политика, но и мои рассказы о других странах.

В течение недели я давал интервью в средствах массовой информации, встречался с друзьями и так далее. Затем отправился в город Александровск, чтобы встретиться с детьми и воспитанниками, поделиться впечатлениями и замыслами. В этот раз я привёз из путешествия 15 часов видеозаписей и листов пятьдесят путёвых заметок, которые взялись печатать районные и областные газеты.

Кроме того, в Южно-Сахалинске П.Н.Пасюков взялся помочь мне издать книгу под эгидой института валеологии. Я искренне благодарен ему, редакторам газет и журналов, которые публикуют мои путевые заметки, понимая, что людям надоели газетные сплетни и грязная политика, поэтому они с удовольствием читают такой материал, где есть информация о других человеческих ценностях.

Итак, я как бы отчитался перед общественностью о своём путешествии, сейчас хочу перечислить своих спонсоров, благодаря которым стал возможным мой поход по дальним странам. Это сахалинские фирмы "Санта", "Морсах", "Овентехнотрейд", "Сахалинморнефтегазшельф", "Сахинфо", "Ромона", "Крильон Сервис", "Росно", "Аскор". Это те, кто помог мне материально. А сколько представителей общественности поддержали меня морально! Это администрация Александровского района, областная Дума в лице Н.П.Светкина, представитель МИДа РФ С.И.Касторнов, областная Сахалинская научная библиотека, СЭС и просто посторонние люди, узнающие меня на улице и доброжелательно отзывающиеся о том, что я делаю.

П утешествие - IV (08.99 - 05.2000)

В Индию

Общее расстояние = 32.000км. Пешком пройдено 7.200км

Организационный период

Думаю, что и для следующего своего путешествия по Индии я нашёл бы спонсоров на Сахалине, но меня поджимало время, и я не мог ждать, когда у людей появятся деньги от реализации рыбы после путины. Поэтому я отправился в Нижневартовск, где прожил 11 лет и где меня помнят, так что я рассчитывал на понимание и поддержку в этом нефтяном крае. С Сахалина мы отправились вдвоём с моей верной спутницей Валентиной Василенко, которая с нетерпением ждала моего возвращения из Австралии для того, чтобы отправиться в Индию.

На судно, идущее до Владивостока, нам помог сесть А.М.Давыдов, руководитель Моринфлота, который однажды уже помогал нам отправиться из Корсакова на Пусан. Два дня перехода на гостеприимном судне – и мы во Владивостоке. Сели в багажный вагон, идущий до Новосибирска.

Четверо суток наш почтово-багажный плёлся до Байкала, где я вспомнил, что уже 14-й раз проезжаю мимо него. Из них четыре раза за рулём автомобиля. И каждый раз окунался в его ледяную воду. Осень одела забайкальскую тайгу в разноцветный наряд, что сделало сибирские просторы ещё привлекательнее.

В Иркутске мы сошли, чтобы передать привет от русской девушки Юли, встреченной мною в Новой Зеландии, её родителям. Но привет опоздал, она сама как раз вернулась домой. Юля познакомила нас со своим мужем Марком, который является совладельцем "Газеты N 1". Он организовал интервью, за которое нам впервые в России заплатили и немало – 800 рублей, что указывает на серьёзность газеты.

От Иркутска до станции Тайга мы ехали в специальном вагоне для перевозки автомобилей, куда нас взял сопровождающий – Геннадий. И мы делили с ним двое суток все неудобства товарняка. От станции Тайга до Томска электричкой два часа, и мы бродим по старинным улочкам, помнящим ещё декабристов.

Сибиряки, всем известно, отзывчивый народ, и вскоре мы нашли нефтяников, их КрАЗ к вечеру вёз груз на Каргасок. Чтобы скоротать время до вечера, они пригласили телевидение, которое сделало о нас репортаж, и заодно журналисты показали нам город. В Каргасок мы приехали в полночь, но умудрились каким-то чутьём найти на тёмных улочках общагу без света. В одной из её комнат нашли свободную койку, где и спали до шести утра, пока нас не разбудили удивлённые постояльцы, которые уезжали на автобусе в Парабель, как по заказу.

Часа три по разбитой в конец дороге, – и мы в Парабели, откуда наутро следующего дня шёл паром до Стрежевого. Чтобы время не пропало даром, мы сначала прочитали лекцию в Доме культуры, затем в школе, где дети слушали нас с огромным вниманием. Переночевав у одной доброй женщины, мы сели на паром. Капитан и экипаж, вопреки правилам, выделили нам на катере каюту, иначе нам пришлось бы сутки коротать в чьей-нибудь переполненной кабине.

От Стрежевого до Нижневартовска рукой подать – 80 км. Сюда нас доставили на КрАЗе ребята-азербайджанцы. Город, в котором я прожил одиннадцать лет и который не видел три года, встретил нас радушно. Мои друзья и воспитанники были весьма рады мне, так же, как и я им. А город стал на удивление чист и ухожен. К тому же на берегу Оби стояла новая златоглавая церковь. А на улицах города проходил осенний марафон, где я познакомился с ещё одним интересным человеком – Андреем Дмитриевичем Пясецким, участником марафона в Антарктиде. Он заместитель мэра города по социальной защите и много делает для блага города. Андрей организовал для нас пресс-конференцию, после которой меня ожидала ещё одна приятная встреча. В "Белом доме" я встретил Александра Петермана, которого помнил ещё по тем временам, когда он занимался в секции самбо у моего коллеги и друга Павла Литвиненко. Друзья звали тогда его Гансом.