Теория культуры 3. Фрейда

Рассмотренные положения составили основу методологического фундамента, на котором Фрейд строит теорию культуры. Эти теоретические разработки содержатся, прежде всего, в работах «Тотем и табу» (1912), «Будущее одной иллюзии» (1927), «Беспокойство в культуре» (1929), «Человек по имени Моисей и монотеистическая религия» (1939), «Психология масс и анализ человеческого «Я»» (1921), а также целом ряде других публикаций. Теория культуры для Фрейда выступает, прежде всего, как психология культуры, вырастающая из его медицинской практики. В частности, кризис культуры понимается им как ее болезнь.

Болезнь культуры Фрейд рассматривает сквозь призму неврозов, психозов, страхов и маний отдельных людей. Причины распространения неврозов и психических расстройств он увидел в углубляющемся противоречии между внутренними устремлениями человека и внешними надличностными силами, которые противодействуют этим устремлениям и даже подавляют их. Поэтому основной задачей культуры для Фрейда оказывается обуздание инстинктивной человеческой природы. Однако такое обуздание выступает основным источником антагонизма между культурой и человеческой природой: «Примечательно, что как бы мало ни были способны люди к изолированному существованию, они, тем не менее, ощущают жертвы, требуемые от них культурой ради возможности совместной жизни, как гнетущий груз. Культура должна поэтому защищать себя от одиночек, и ее институты, учреждения и заповеди ставят себя на службу этой задачи; они имеют целью не только обеспечить известное распределение благ, но и постоянно поддерживать его, словом, должны защищать от враждебных побуждений людей все то, что служит покорению природы и производству благ»¹.

Таким образом, культура ограничивает антисоциальные влечения людей и предоставляет вытесненным влечениям некоторые выходы на основе сублимации. Фрейд считает, что отдельный человек не знал ограничений в следовании принципу удовольствия, тогда как член общества, как правило, не в состоянии добиваться автоматического и немедленного удовлетворения своих влечений. Поэтому культура предполагает отказ от удовлетворения желаний бессознательного, а прогресс культуры означает уменьшение человеческого «естественного» счастья, достигаемого в следовании «принципу удовольствия». Культура вместе с тем, считает Фрейд, должна создать особые механизмы для облегчения отказов от требований «принципа удовольствия», иначе «болезни культуры» будут неизбежными, а количество неврозов и психических расстройств будет возрастать.

Таким образом, энергия влечений (по форме они носят в основном сексуальный характер), не находя прямого выхода (поскольку эту энергию блокируют нормы культуры), обретает побочные выражения в патологиях или бессознательных формах. Так, 3. Фрейд считал, что сновидения — это «ворота в бессознательное», что «неврозы нормального человека» выполняют защитные для психики функции. Психика защищается тем, что с помощью сновидений вытесненные антисоциальные желания получают символическое удовлетворение. Таким образом, в каждом из людей происходит борьба между «принципом удовольствия» (стремлением к немедленному удовлетворению своих, часто скрытых, желаний), и «принципом реальности» той или иной культуры, т. е. невозможностью удовлетворить некоторые желания.

Импульсы, вытесненные в область бессознательного, ищут себе окольные пути выхода и тем самым провоцируют неврозы, истерию, немотивированную жестокость, склонность к насилию и другие отклонения в поведении человека. Культура не сможет существовать, если внешнее ограничение такого рода отклонений не станет внутренним, т. е. не превратится в функцию Сверх-Я. В результате, по мере развития культуры человек должен отказаться и от убийства других людей, и от неограниченного удовлетворения сексуальных желаний. Преодоление черт, разъединяющих общество изнутри, возможно, согласно Фрейду,

• во-первых, с помощью любви, но без сексуальных целей;

• во-вторых, с помощью некоторых общих переживаний, общественных идеалов и ценностей;

• в-третьих, с помощью религии, формирующей особого рода общие переживания.

Таким образом, все основные механизмы культуры являются, по Фрейду, средством компенсации человеческой ущербности, а также результатом (и предпосылкой) отказа человека от удовлетворения природных влечений.

Для объяснения происхождения культуры Фрейд использует так называемый биологический закон, согласно которому индивидуальное развитие организма (онтогенез) в сжатой форме повторяет главные этапы развития всего вида (филогенез). В применении к анализу культур этот закон означает, что в детстве человек в сокращенном виде проходит через те же стадии развития, что и в процессе происхождения культуры человечества. При таком подходе исследование развития ребенка может стать основой выводов, применимых ко всему человеческому роду. Фрейд пишет: «Что у ребенка означает «благородное» и «дурное», позднее, когда место родителей заняло общество и Сверх-Я, будет называться «добрым» и «злым», добродетельным и порочным, но это все еще то же самое — отречение от влечений под давлением авторитета, заменяющего и продолжающего отца»¹.

3. Фрейд впервые попытался рассмотреть параллельно детство (вхождение в культуру) и становление культуры. При этом мир детства был сведен лишь к развитию сексуальности и роли травматических ситуаций, но сам путь анализа культуры через познание детства последующим развитием науки был признан продуктивным.

Для объяснения возникновения культурной истории 3. Фрейд использует гипотезу шотландского этнографа Аткинсона о «циклопической» семье, которая, якобы, была первоначальной формой организации жизни человека и состояла из самца и самок с детенышами. Самки находились в безраздельном пользовании у самца. Повзрослевших самцов изгоняли из семьи. Они жили поодаль, пока один из них не сменял одряхлевшего главу семьи. 3. Фрейд утверждает, что однажды изгнанные братья соединились, убили и съели отца и положили, таким образом, конец отцовской орде. Они, таким образом, осмелились сообща совершить то, что было бы невозможно в отдельности. Отзвуки древней каннибальской трапезы проявились затем в виде ритуальной тотемической трапезы-жертвоприношения: первобытный клан убивал и торжественно поедал своего бога — свое тотемическое животное, которое замещало отца, некогда убитого и съеденного восставшими сыновьями.

Впоследствии сыновья, раскаявшиеся и охваченные чувством вины за содеянное, для устранения самого повода для повторения подобных действий запретили брачно-половые отношения с женщинами своего клана (инцест — кровнородственные половые отношения). Этот запрет характеризуется как экзогамия, в отличие от эндогамии, разрешающей брачно-половые отношения между членами одной близкородственной общности.

Впоследствии стало нельзя убивать и тотем, лишь во время ритуальных праздников тотемическое животное убивают, поедают, но и оплакивают жертвенное животное, напоминая о первородной вине человека, о вине перед отцом, ставшем Богом. У 3. Фрейда, таким образом, оказались связанными воедино основные исходные принципы психоанализа: Эдипов комплекс, вражда к отцу, тайное желание смерти отца, первичная травматическая ситуация. На этой основе он и показывает возникающую специфическую роль культуры; трансформацию влечений из деструктивных в культурно-приемлемые — от убийства к ритуалу убийства.

Одновременно 3. Фрейд выдвигает гипотезу о причинах происхождения религии. Любая религия, с его точки зрения, представляется в виде некоего навязчивого невротического состояния. Страх перед отцом, стремление умилостивить поздним послушанием отца, которого ранее оскорбили, чувство вины порождают психологическое, эмоциональное беспокойство, которое удается устранить лишь в результате регулярных ритуалов-церемоний.

Положение о близости алгоритмов поведения человека-невротика и индивида — участника религиозного ритуала Фрейд развивал в работах «Навязчивые действия и религиозные обряды» (1907) и «Будущее одной иллюзии» (1927), где подчеркивал, что в обоих случаях присутствует внутреннее принуждение, страх при отступлении от религиозного или невротического церемониала. На таком основании религия представляется в качестве универсального невроза навязчивости, а невроз можно рассматривать в качестве личной религии индивида.

Для понимания сущности культуры 3. Фрейд активно использует разработанную им структуру психики и показывает, что «Сверх-Я» соединяет культуру с внутренними слоями личности. Это позволяет объяснить поведение, как человека современной культуры, так и человека архаической культуры, как нормальной личности, так и личности безумной.

Исследователи выделяют известную ограниченность культурологической концепции Фрейда. Прежде всего, недопустимо сводить все многообразие культуры к психологическим особенностям индивида, в первую очередь, патологическим. Ряд положений Фрейда не соответствует реальным фактам антропологических исследований. В частности, принятая в качестве исходного понятия «циклопическая» семья — это теоретическая модель Аткинсона, которую современная наука не принимает в силу ее неубедительной аргументированное. В качестве несостоятельного рассматривает современная наука (и даже последователи Фрейда) выдвинутый им пансексуализм, как ведущий объяснительный принцип теории Фрейда.

Однако для психоаналитической концепции культуры 3. Фрейда характерны и несомненные достижения:

• расширение предмета исследований культурологов;

• вовлечение в сферу научного анализа новых объектов изучения (стереотипы сексуального поведения, ранний период детства, сны, эмоциональная сфера личности);

• выделение значительной роли бессознательного в деятельности человека и функционировании культуры;

• создание концепции личности, ориентированной на взаимодействие с культурой;

• исследование компенсаторной, психотерапевтической функции культуры;

• формирование направления изучения особенностей отклоняющего поведения, соотношение нормы и патологии в различных культурах, впоследствии составившее основу этнопсихиатрии или транскультурной психиатрии.

Психоаналитический подход к изучению культур получил дальнейшее развитие в ряде теоретических направлений культурологии XX века, прежде всего в рамках широкого научного направления (вернее, спектра направлений), получившего название неофрейдизм (иногда употребляется термин «неопсихоанализ»). В качестве наиболее убежденных последователей Фрейда в области исследования культур были В. Райх, О. Ранк, Г. Рохейм. Значительное место принципы и основные идеи фрейдизма, в существенно модернизированной форме, заняли в концепциях М. Мид, Р. Бенедикт, Дж. Долларда и других представителей направления «Культура-и-личность» (школа психологической антропологии, уже рассмотренной нами). Самостоятельные и своеобразные психоаналитические концепции культур были разработаны К. Юнгом и Э. Фроммом. Одним из наиболее последовательных продолжателей дела Фрейда в области применения основных идей классического психоанализа в изучении культур историки культуроведения считают Г. Рохейма.